Эпилог
Год спустя
Солнечные лучи, пробиваясь сквозь витражи столовой поместья Эр Чон, рассыпались по дубовому столу золотыми бликами. Аромат свежего кофе и тёплого хлеба витал в воздухе, а серебряные приборы тихо позвякивали в такт неторопливым движениям Чонгука. Он наливал мне сок, его пальцы — уверенные, привыкшие к точности, — бережно касались хрустального бокала. Я сидела в платье цвета слоновой кости, читая газету.
— Ну, что пишут? — спросил он, пододвигая тарелку с тостами в мою сторону. В его голосе звучала легкая насмешка, будто он уже знал ответ.
Я отложила ложку, которой лениво размешивала йогурт, и развернула «Королевский Вестник». Жирный заголовок на первой полосе гласил:
«Род Манобан удостоен высшего титула магической аристократии за революционные достижения в алхимии»
— Оказывается, вчера в Зеркальном дворце чествовали наш род, — начала я, слегка театрально подражая глашатаям. — За «выдающиеся заслуги перед королевством», разумеется.
Чонгук приподнял бровь, но в уголках его глаз заплясали искорки.
— А дальше интереснее, — продолжила я, пробегая глазами по тексту. — «Леди Лалиса эр Манобан, ныне эр Чон, представила революционный закрепитель — зелье, изменившее облик множества отраслей. В целительстве он усиливает действие лечебных зелий, значительно ускоряя восстановление и позволяя справляться с болезнями, которые прежде считались затяжными или крайне тяжёлыми. В текстильной сфере — ткани, обработанные закрепителем, сохраняют насыщенность красок на века, не выцветая ни под солнцем, ни под чарами. В судебной магии — лёг в основу допросных зелий, благодаря которым раскрыты десятки заговоров и разоблачены сложнейшие коррупционные сети. Даже в военном деле — боевые артефакты теперь сохраняют силу на поле боя в разы дольше. И это лишь малая часть сфер, в которых нашлось место открытию, изменившему само течение прогресса».
Я отложила газету, удовлетворенно наблюдая, как Чонгук скрывает улыбку за чашкой кофе.
— И, кажется, кто-то из нашего окружения проболтался насчет двойни, — добавила я, указывая на последний абзац.— «Источник из окружения четы Эр Чон сообщил, что леди Лалиса ожидает двойню», — процитировала я, поднимая бровь.
Он усмехнулся.
— Вселенная восприняла твои слова слишком буквально.
— Я просила двоих, но не сразу! — рассмеялась я, касаясь живота, где уже ощущалось лёгкое шевеление.
Он только усмехнулся, а я откинулась на спинку стула, глядя на солнечные блики на витражах.
Год назад я стояла на краю пропасти, не зная, удастся ли мне вернуть фабрику, очистить имя, выжить. Но наш отчаянный план сработал. Зелье правды, усиленное закрепителем, заставило Сонхвана вывалить все его преступления перед аристократией. Газетчики разнесли правду, аристократы, пострадавшие от его махинаций, встали на мою сторону. Влияние Чонгука удержало корону от гнева. Или, может, моё собственное зелье правды, которое я выпила на допросе, доказав, что не знала о преступлениях бывшего мужа.
Теперь фабрика Манобан процветала, а старое здание на улице Алхимиков превратилось в Академию, где Люсьен и Габриэль растили новое поколение зельеваров. Имя Манобан снова значило честь, а не позор.
И самое главное — мы с Чонгуком были вместе.
— Хорошо, что все хорошо кончается, — прошептала я.
Чонгук сжал мою руку крепче.
— Это не конец, — сказал он. — Только начало.
И в тишине утра, наполненного светом и покоем, я ему поверила.
КОНЕЦ