10
ХАН ДЖИСОН
Подрагивающими от предвкушения целого дня в компании Юми руками я перебирал свои вещи, стараясь найти футболку и шорты самого маленького размера. В гардеробе Минхо искать не было смысла, он хоть и ненамного, но крупнее меня. Наконец, подобрав обычную белую футболку и такие же белые шорты, я, совершенно не подумав, открыл дверь ванной и вошёл внутрь, собираясь оставить вещи там и выйти. Но так и замер, наблюдая за изящным женским силуэтом через запотевшее стекло.
Её руки были подняты, выжимая лишнюю влагу из волос, небольшие округлости её груди приподнялись ещё выше из-за этого действия. Проскользив взглядом по очертанию тонкой талии, я остановился на бёдрах и упругой попке. Не сказать, что у меня было мало женщин, и были с куда большими формами, но почему-то фигура именно этой девушки поставила меня на колени. Наверное, потому, что она не была такой, как те, с кем я привык проводить время, она была другой. Юми — чистый, невинный и непорочный ангел, что по злой шутке судьбы оказался в наших с Минхо загребущих лапах. И как бы ни было жаль, но карамельку никто из нас отпускать не собирался.
Словно в трансе я наблюдал, как дверца душевой медленно отъезжает в сторону, а вместе с паром появляется моя карамелька. Полностью обнажённая карамелька. Её кожа была покрыта мелкими мурашками, капельки воды стекали от её острых плеч к тоненьким щиколоткам. Юми потянулась за оставленным на крючке полотенцем и в это же время заметила меня. Вскрикнув, девушка шарахнулась от меня, врезаясь в дверцу, и накрыла свои груди руками, не осознавая, что я уже увидел всё, что меня интересовало. Но мне всё равно было мало. Я и Минхо хотели её всю. Не только тело, но и душу, чтобы была наша и ничья больше. И мы над этим мы уже работаем, я, например, прямо сейчас и начну.
— Хан? — пискнула карамелька, ещё больше вжимаясь в стеклянную дверь, когда я сделал первый медленный шаг.
Как бы сильно мне не хотелось уложить Юми на лопатки и сделать своей прямо сейчас, но нужно действовать аккуратно. На это есть несколько причин:
а) она всё ещё слишком напугана, а причинять ей какой-либо вред я не хотел. Наоборот, готов убить каждого, кто осмелиться на такой шаг.
б) Минхо убьёт меня, если я сделаю это один. Мы разделим её между собой, лишим невинности одновременно и любить будем одинаково сильно, надеясь, что получим свою порцию любви от неё в ответ.
Но просто извиниться, развернуться и уйти я сейчас не способен. Нет, я не буду принуждать её или лишать девственности, но один поцелуй всё-таки заберу. А может и не один.
— Что ты?... — закончить предложение ей не удалось, так как я стоял уже вплотную к ней и чувствовал жар её обнажённой распаренной кожи.
— Ты боишься меня? — проигнорировав её вопрос, спросил я. Мне важно знать, что она не видит во мне угрозу. Каким бы подонком я не был в прошлом, сейчас я не хочу ломать и причинить хоть толику боли этой девочке. Когда после затянувшейся паузы ответа не последовало, я шагнул ещё ближе, хотя ближе-то и некуда. — Ответь, карамелька, ты боишься меня?
— Я... да, то есть нет! Не знаю... — путаясь в словах, почти шёпотом произнесла она, вновь пряча свой взгляд.
Мягко обхватив двумя пальцами её подбородок, я поднял её голову, вынуждая смотреть мне в глаза. Недоверие, сомнение, настороженность — вот что я увидел в этих бездонных глазах.
— Юми, тебе не нужно бояться ни меня, ни Минхо, как бы глупо это сейчас ни звучало. — усмехнулся я, когда вспомнил, каким образом Юми оказалась здесь. — Мы не хотим причинить тебе вреда и никогда этого не сделаем. Если бы мы знали, что едем за восемнадцатилетней девочкой, мы бы ни в коем случае не привезли тебя сюда и не отдали Чон Ханылю, несмотря на то, что это приказ. Мы вытащим тебя отсюда, тебе нужно немного подождать и потерпеть, но единственное, о чём я попрошу, пожалуйста, не бойся нас.
Её широко раскрытые глаза с шоком смотрели на меня, а мой взгляд в это время скользнул к её пухлым приоткрытым губам. С несдержанным рыком я обхватил её лицо своими ладонями и врезался в желанные губы поцелуем. Мой язык ворвался в её открытый влажный ротик, ища её язык. Я самозабвенно поедал её рот, одна моя рука скользнула по тонкой шее вниз к ключицам, а затем к груди. Мои пальцы убрали ладонь карамельки и невесомо погладили твёрдый сосок. Её тело пробила дрожь, а затем и меня, когда я почувствовал, как она неумело и робко пытается ответить на мой поцелуй. С болезненным стоном я прижал Юми к себе, перехватив за талию. Моя одежда стала влажной из-за соприкосновения с её мокрым телом, но сейчас это было настолько неважно.
Знала бы она, каких огромных усилий мне стоило отстраниться, чтобы дать нам возможность вдохнуть кислород. Сквозь плену похоти я, тяжело дыша, смотрю на раскрасневшееся личико Юми. Её глаза плотно закрыты, голая грудь покрылась мурашкам и также тяжело вздымается и опускается, приковывая мой взгляд.
— Карамелька, — хрипло шепнул я, опуская ладонь на её щёку, ласково поглаживая большим пальцем. — Пожалуйста, посмотри на меня, карамелька. Ну же. — с мольбой попросил я.
Только сейчас, когда сознание прояснилось, я понимаю, что мог напугать её своими действиями. Нужно же было как-то поаккуратней что-ли, а не как бульдозер идти напролом. Но если бы меня кто-то спросил, я бы с уверенностью, не медля, ответил, что ни о чём не жалею. Более того, я мог бы целовать эти губы сутками напролёт, если бы мне кто-то позволил.
Наконец, карамелька распахнула свои прекрасные глазки и посмотрела на меня. Тут же её щёчки стали пунцовыми, словно мак, а руки вновь взметнулись к покачивающейся груди, закрывая её от меня.
— Я дам тебе время одеться и высушить волосы, потом приходи в гостиную, еду уже принесли. — с этими словами я вышел из ванной, напоследок поцеловав малышку в лоб.
Долго ждать не пришлось, и спустя минут двадцать карамелька уже сидела рядом со мной на диване, утоляя свой голод разнообразными блюдами. Моя футболка доходила ей до середины бедра и всё время сползала, оголяя правое плечо. Шорты ей пришлось завязать, обернув шнурки вокруг талии пару раз, чтобы они не падали. Выглядело это забавно, но чертовски мило, и я бы всё отдал, чтобы каждый божий день видеть её в моей одежде, пахнущую мной.
Однако меня беспокоило то, что с момента поцелуя она так ничего и не сказала, кроме «спасибо за еду» и даже не смотрела на меня. Не выдержав этого напряжения, от которого воздух, казалось, звенел, я отложил приборы и развернулся всем корпусом к Юми, которая тоже закончила трапезу.
— Карамелька, — позвал я её, но ответа так и не получил. — Послушай, то, что произошло между нами в ванной, не должно никоим образом повлиять на наши взаимоотношения. Я просто хочу, чтобы ты знала, как я отношусь к тебе и насколько мои намерения серьёзны. — после этих слов она наконец взглянула на меня из-под своих длинющих ресниц. — Мы, я и Минхо, хотим позаботиться о тебе не как герои о случайно пленнице, а как мужчины о женщине. И ты позволишь нам это. — это был не вопрос, а утверждение, потому что нас с Минхо вряд ли что-то остановит. Мы уже всё решили для себя.
— Я... просто... — она замялась, нервно загибая пальцы на руках.
Я потянулся к ней и накрыл своей ладонью её руки, слегка сжимая и вновь возвращая её взгляд на себя.
— Сейчас ты можешь ничего не отвечать. — мягко произнёс я, не желая давить на карамельку. — Я понимаю, какую информацию на тебя только что вывалил. Тебе достаточно просто знать об этом... пока. Уже вечер, а ты всё ещё слаба, твоему организму нужно восстановиться и отдохнуть. — говоря это, я попутно собирал грязную посуду, чтобы отнести её обратно Феликсу. — Иди в мою комнату, ложись и отдыхай. Не забудь нанести мазь на свои ожоги.
При словах о моей комнате карамелька заметно напряглась. Чёрт, ну и как можно не умиляться с этого напуганного крольчонка?
— Не волнуйся, я не трону тебя. Я буду спать здесь, на диване. — я кивнул на тот диван, на котором мы сидели.
На самом деле он действительно удобен и пригоден для сна, но я не собираюсь проводить здесь ночь, когда в моей кровати будет спать карамелька. Просто пока не скажу об этом Юми, ей нужна безопасность, и пусть это всего лишь иллюзия.
— Спасибо больше за всё. — поднимаясь на ноги, кивнула Юми. — Тогда... спокойной ночи?
— Спокойной ночи, карамелька. — не удержавшись, я вновь чмокнул её в лоб, а затем с ухмылкой наблюдал, как карамелька, покраснев, быстро ретируется в мою спальню.
Мой уход на кухню затянулся, потому что Феликс заговорил мне зубы, желая узнать о загадочной пленнице Чон Ханыля побольше подробностей. Странно, но с появлением этой девушки я даже стал лучше ладить с Феликсом, хотя раньше мы на дух друг друга не переносили.
Вернувшись наконец в нашу с Минхо берлогу, я тихо прошёл к двери своей комнаты. Немного приоткрыв её, я заглянул внутрь. В груди разлилось трепетное тепло, а сердце ускорило свой ритм, когда мой взгляд нашёл Юми, свернувшуюся калачиком в центре моей кровати. Открывшаяся картина заставила меня замереть и несколько минут просто стоять и глазеть на спящую девушку, лаская её взглядом.
Вырвавшись из транса, я всё же зашёл внутрь, быстро стянул с себя футболку, решив остаться в шортах, чтобы слишком уж не травмировать психику Юми, и, стараясь не разбудить девушку, улёгся рядом с ней позади.
Моя рука потянулась к одеялу и укрыла нас двоих, затем я обнял карамельку и притянул ближе к себе, соприкасаясь своей грудной клеткой с её спиной, а её голову положил на своё плечо.
Именно в таком положении прошла самая лучшая ночь в моей жизни.