1. Гарантия его спокойствия.
О чем щебечут рано утром птицы? О том, как хорошо, что настал день - светлое время суток? О том, что пора вставать? А если ты не ложился?
Почему многие люди не спят до утра? Часто вижу посты, мол одинокие люди активны ночью. Бред полный. Ведь тогда 57% людей спали бы весь день. И были бы безработны. В чем же тогда причина?
-Она же твоя копия, Адам, как ты можешь с ней делать такое? Посмотри на нее: у вас, черт возьми, глаза одинаковые. У меня не хватает слов. - Мужчина распинался перед голубоглазым, жалея девчонку.
-Это меня и раздражает. Не хочешь мне помогать - вали. Я другого найму. - Тот посматривал, как девушка о чем - то бурно разговаривала с подругой.
-Как ее хоть зовут? - Поинтересовался мужчина.
-Ева.
Тогда светловолосый усмехнулся в чисто - голубые глаза.
-Адам и Ева. Ничего не напоминает?
-Чушь собачья, я атеист. - Говорил Адам, не отвлекаясь от слежки. - Этой ночью, когда она выйдет из дома на ночёвку - берите. - Закрывая окно машины, давал приказы цербер юной Евы. - Хоть одна оплошность, Томас, не посмотрю, что друг детства - уволю к чёртовой матери.
-Как скажешь, - задумчиво ответил служащий.
-Ало, - звонил Адам кому - то из знакомых, - попроси ребят, чтобы они снова припугнули девчонку, через час она должна быть у своего дома.
-Без проблем, Адам, а что она такого натворила? Безобидная вроде.
-Тебе кажется, - с этими словами звонящий абонент закончил телефонный разговор.
Каждый раз, когда человек совершает ошибку, у него быстро колотится сердце, словно сам организм протестует. Пытается предупредить, что нет, так нельзя. Но человек зачастую принимает это чувство за адреналин, появляется железный привкус во рту. Привкус крови. Это значит, что ты сотворил неиспрвимую ошибку.
-Томас, купи мне сигарет, и едь домой. - Говорил мужчина, когда те приехали к огромному дому Адама.
-Хорошо, - ответил саетловолосый и начал заворачивать в противоположную сторону.
Томас - "низсший сорт" людей. Так было и будет. Он должен делать все, что велит ему группа людей "высший сорт"
Так привыкли делить людей на группы испокон веков. И будут делить еще вечность.
От лица Адама.
Мне давно не было так спокойно на душе. Словно все черти угомонились. Перестали мучать меня. Ведь сейчас свершиться моя месть, которую я обдумывал десять гребанных лет, лежа в обшарпанных кроватях детского приюта.
Я слышу шаги. Как - то слишком тихо её ведут. Где же "отпустите, умоляю, я сделаю все, что вы захотите"
Её приводят. Она молчит. Я молчу. Смотрю на неё. Десять лет спустя. Тогда, в шесть лет она была такой же. Ростиком пониже. Молчаливая. Спокойная. У неё был слабый голос - чуть что сразу срывался. Поэтому она никогда не кричит. Её особенность - тишина.
Ничего не изменилось.
Наверное, она меня не узнала. Но я узнаю её из миллионов других девушек. Даже спустя десять лет.
-Что я здесь делаю? - Спокойно спрашивает она хриплым голосом. Значит покричала уже. А зря. Ей совершенно нечего бояться. Я не причиню ей боли. Собственноручно. Наверное. - Зачем я здесь?
-Ты не узнаешь меня? - Также спокойно спрашиваю я. Разглядывая вблизи её черты лица. Уже сформировавшиеся. Повзрослевшие.
-Не узнаю. Может скажешь кто ты, раз мы знакомы. Или ты знаком с моими родителями?
-Слишком рано тебе это знать. А вот я знаю о тебе все. Даже твои самые сокровенные тайны, Ева. - Я смотрю в её глаза, а она даже не отводит свой взгляд. Ей нестрашно. - Ты здесь до тех пор, пока не расскажешь мне маленький секретик твоих погибших родителей.
-Какой секрет? - Спрашивает Ева, не отводя глаза, словно я ей кого - то все-таки напоминаю.
-Одни документы. Пароль от сейфа. И местонахождение этого сейфа. - Я принимал её взгляд. Смотрел в ответ.
-Я не знаю. Про какой сейф ты говоришь? - Она словно пыталась сыграть удивление, лжет.
-Врёшь! - Крикнул я, ударив по столу.
-Ты не можешь быть уверен в моем вранье на все сто процентов. Сначала нужно засечь и найти железные доказательства. - Ева говорила это так, словно знала, что это произойдёт. Словно с ней это происходит каждый день. Она была спокойна.
-Ева, не зли меня! - А вот я был на грани. Хотелось ударить её.
-Ну так поищите его в нашем доме. Зачем меня допытывать? - Она смотрит в мои глаза. Настырно. - Что со мной будет? Убьёте? - Ей что, правда все равно?
-Ты ещё не дала нам нужную информацию. - Я старался прийти в равновесие. Не срываться больше.
-Тебе что - ли не понятно!? - Она повысила голос, но хрипота тут же ее одалела, снизила тон. - Я понятия не имею где находится
твой сейф. - Ева, Ева. Я не остану от тебя до тех, пор пока ты мне не расскажешь все, что меня колышит.
Что же с тобой сделали эти изверги, если ты не боишься даже меня в такой ситуации. Мой самый близкий человек, моя опора. И в конце - концов носитель моей безграничной ненависти. Просто потому что ты жила в любви и деньгах, а я был готов убить за кусок хлеба. Просто потому что она...
-Ты чертовски неприятная девушка, хорошо, что наследство твоих родителей предназначено не тебе, с тобой было бы крайне сложно вести переговоры. - Мы снова смотрели друг на друга. Она даже слишком настойчиво. - Уведите её, - крикнул я, после чего в комнату зашли двое мужчин, взяв ее побокам отвели в комнату, которая была напротив моего кабинета. Заперли. Даже слишком громко и раздражающе.
Так странно, правда? Как человек, которому ты доверял, любил мог стать для тебя врагом из - за банальной обиды. Чувство, когда тебе больно вспоминать то, что между вами было. Как вы разговаривали. И как все это закончилось.
Она, черт возьми, даже не вспомнила меня. Даже не попыталась вспомнить. И не вспомнит. Жестоко.
***
-Ты покачаешь меня, Адам? - Донимала парнишку Ева. - Покачаешь же? - Он был единственным, рядом с которым она проявляла эмоции, не так ярко, как должно быть у детей, но все же проявляла.
-Сама качайся, я занят. - Отнекивался Адам. После чего Ева спокойно ушла.
Она сама смогла раскачаться. Без него. Но он все же пришел. Подошёл сзади и толкнул качель.
-Ну и трусиха же ты, Ева, быстрее боишься раскачаться? - Она никогда не велась на эти манипуляции. Девочка спокойно продолжала качаться.
Адам толкнул ещё, качель стала качаться быстрее, тогда он сел на скамейку и смотрел на то, как Ева улыбается. Как она рада его присутствию. Он и сам рад обществу с ней. Она - гарантия его спокойствия. Так было и будет.
***