Это был... поцелуй?
Хан смотрел прямо на него, но не так, как обычно. В его взгляде не было вызова или злости — только усталость и боль, смешанная с чем-то, что Минхо не мог до конца понять. Он сжал кулаки, чувствуя, как его сердце сжалось в груди.
Феликс, заметив, куда смотрит Хан, осторожно дотронулся до его руки:
— Нам нужно обработать раны. Пойдём.
Хан молча кивнул, отвернувшись от Минхо, и вместе с Феликсом направился к выходу из шумной гостиной. Минхо провёл их взглядом, а затем медленно опустился обратно на диван.
— Минхо? — Бомгю потянул его за рукав. — Ты в порядке?
Минхо кивнул, но сам знал, что это ложь. Внутри всё кипело.
Хенджин, заметив порезы на их коже, быстро сбегал за аптечкой. Вернувшись, он кивнул в сторону одной из комнат:
— Идёмте туда, тут слишком шумно.
Феликс и Хан молча пошли за ним. В комнате было темнее, чем в гостиной, и музыка звучала приглушённо, лишь лёгким эхом доносясь сквозь стены.
Феликс сел на край кровати и осторожно осмотрел свою руку, пока Хенджин присел рядом с Ханом, аккуратно раскрывая аптечку.
— Давай посмотрим, — тихо сказал он, доставая антисептик и ватку. — Это может немного щипать.
Хан кивнул, даже не пытаясь моргнуть, когда Хенджин коснулся раны на его щеке. Он просто смотрел в одну точку, погружённый в свои мысли.
Феликс чувствовал, как внутри всё сжимается, наблюдая, как Хенджин аккуратно прикасается к щеке Хана, как его пальцы касаются кожи, стирая тонкую каплю крови. Он знал, что между ними нет чувств, знал, что Хан не любит Хенджина, а Хенджин не любит Хана. И всё же... внутри что-то неприятно кольнуло.
Когда Хенджин закончил с Ханом, он повернулся к Феликсу:
— Теперь ты.
Феликс вздрогнул от неожиданности, возвращаясь в реальность, и молча протянул руку.
Пальцы Хенджина мягко обхватили его запястье, слегка приподняв, чтобы лучше рассмотреть рану. В этот момент Феликс почувствовал, как по коже побежали мурашки. Его сердце, которое обычно билось размеренно, вдруг дрогнуло.
— Потерпи, — прошептал Хенджин, начиная осторожно очищать царапину.
Феликс смотрел на него, изучал профиль его лица, движение ресниц, как он прикусывал губу, сосредоточенно работая с раной. В комнате было темно, лишь слабый свет пробивался сквозь приоткрытые шторы, создавая мягкий, почти кинематографичный ореол вокруг их силуэтов.
Хенджин поднял взгляд и столкнулся с глазами Феликса. В этот момент всё, что было вокруг, исчезло — только их дыхание, только этот короткий момент.
— Всё, — тихо сказал Хенджин, чуть дольше задерживая пальцы на его руке, прежде чем отнять их.
Феликс вдруг осознал, что весь этот момент задерживал дыхание, и только сейчас позволил себе вдохнуть глубже. Он опустил глаза, пряча лёгкую улыбку.
— Спасибо, — выдохнул он, и в его голосе звучало нечто большее, чем просто благодарность.
Хан слегка прокашлялся, привлекая к себе внимание.
— Эй, может, я вам не мешаю? — его голос звучал насмешливо, но в глазах скользнула тёплая искра.
Феликс и Хенджин быстро отвели взгляды друг от друга, словно их поймали на чём-то запрещённом. Хенджин хмыкнул, а Феликс, не выдержав, прыснул в ладонь.
— Мешаешь, конечно, — подыграл ему Хенджин, ухмыльнувшись.
— Тогда я уйду, — Хан картинно приподнял руки, но Феликс уже потянул его обратно за запястье.
— Даже не думай, — с усмешкой сказал он.
Все трое рассмеялись, а напряжённая атмосфера мгновенно рассеялась, оставляя после себя лишь лёгкость и тепло.
Хан вдруг почувствовал странную слабость. Перед глазами всё поплыло, звуки вечеринки стали приглушёнными, как будто доносились издалека. Он моргнул несколько раз, пытаясь сосредоточиться, но в висках уже стучала тупая боль.
Феликс что-то говорил, но слова терялись в шуме, смешивались в единый гул. В груди неприятно сжалось, а пальцы стали холодными. Он попытался вдохнуть глубже, но вместо этого перед глазами резко потемнело.
— Феликс... — тихо выдохнул он, и в следующий момент его тело осело на пол.
Минхо вошёл в комнату, не ожидая увидеть там ничего особенного. Он просто искал Хенджина, ведь тот куда-то пропал, а Бомгю уже давно ушёл домой, решив, что вечеринка для него закончена. Минхо, напротив, не спешил уходить — внутри было беспокойство, которое он не мог объяснить.
Но стоило ему переступить порог, как перед глазами предстала картина, от которой у него сжалось сердце. Хан лежал без сознания на полу, а рядом склонились Феликс и Хенджин, пытаясь привести его в чувство. Музыка в этой комнате звучала глухо, приглушённо, но напряжённость момента ощущалась даже сквозь этот приглушённый ритм.
— Что с ним?! — спросил Минхо, заходя глубже, взгляд его невольно упал на лицо Хана — бледное, с лёгким блеском пота на лбу.
Грудь Хана медленно поднялась, воздух с хрипом вырвался из его лёгких, и он закашлялся. Его веки дрогнули, затем медленно распахнулись.
Первое, что он увидел — лицо Минхо, слишком близко. Слишком... Минхо прижимался к его губам, передавая воздух.
Хан не сразу понял, что происходит, но тепло чужих губ и лёгкая дрожь, пробежавшая по его телу, говорили сами за себя. Его сердце болезненно сжалось, а глаза расширились от шока.
Минхо заметил, что Хан очнулся, и резко отпрянул, глядя на него сверху вниз. В его глазах смешались облегчение и что-то ещё, что Хан не мог понять. Минхо провёл рукой по лицу, тяжело дыша, а затем просто выдохнул:
— Ты наконец-то пришёл в себя...
Хан моргнул несколько раз, пытаясь осознать произошедшее. Его дыхание было сбивчивым, сердце всё ещё бешено колотилось в груди. Он приподнялся на локтях, чувствуя лёгкое головокружение, и перевёл взгляд на Минхо.
Тот сидел рядом, опираясь руками о пол, его грудь тяжело вздымалась после всего этого напряжения. В его глазах всё ещё читалось беспокойство, но он старался скрыть его за маской безразличия.
— Что... что ты... — голос Хана был хриплым, слабым.
Минхо отвёл взгляд, провёл рукой по затылку, будто сам не до конца понимал, как оказался в такой ситуации.
— Ты не дышал, — просто ответил он.
Хан продолжал смотреть на него, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Он машинально провёл пальцами по губам, вспоминая прикосновение. Это было... слишком неожиданно.
В комнате повисло напряжённое молчание. Музыка из гостиной едва доносилась сюда, приглушёнными волнами накатываясь на стены.
Феликс и Хенджин переглянулись. Феликс выглядел так, словно вот-вот взорвётся от вопросов, но почему-то сдерживался. Хенджин просто вздохнул и встал, бросив Минхо выразительный взгляд.
— Ладно... я думаю, вам есть о чём поговорить, — сказал он, беря Феликса за руку и направляясь к выходу.
Феликс бросил ещё один взгляд на Хана, явно неохотно покидая комнату, но всё же последовал за Хенджином.
Как только дверь закрылась, в комнате остались только двое.
Хан снова посмотрел на Минхо.
— Ты... почему ты вообще здесь? — его голос звучал тише, чем он ожидал.
Минхо посмотрел на него, выражение его лица было сложно разгадать.
— Искал Хенджина, — наконец ответил он, пожав плечами. — Но в итоге нашёл тебя.
Хан сжал кулаки на коленях.
— И что теперь?..
Он встал с кровати, его ноги слегка дрожали от усталости, но он всё же подошёл к Минхо. Без единого слова он обнял его, крепко прижавшись, чувствуя тепло его тела, запах, который был так знаком. Минхо замер, не ожидая такого, но не отстранился, будто тоже нуждался в этом моменте.
Однако, спустя несколько секунд, Хан вдруг почувствовал, как его сердце начинает биться ещё быстрее, и моментально отпустил Минхо, отстранившись. Он посмотрел на него, его лицо пылало от стыда.
— Извини... — прошептал Хан, опуская голову, чувствуя, как его ладони дрожат.
Минхо не сказал ни слова, но его взгляд был мягким, не таким, как раньше. Это не было раздражение или злоба — просто тишина, наполненная чем-то неизведанным. Хан снова отступил, в его глазах всё было смешано: неуверенность, страх и, возможно, лёгкая боль.
Минхо молча шагнул к нему и положил руку на его плечо, как бы пытаясь сказать, что всё в порядке. Хан же лишь кивнул, не зная, что делать дальше.
Минхо молча стоял рядом, его рука всё ещё нежно лежала на плече Хана. Каждый его взгляд, каждое движение заставляли Хана чувствовать, как его сердце бьётся быстрее. Он пытался не смотреть в его глаза, но с каждым моментом не мог избавиться от чувства, что между ними есть нечто большее.
— Ты... — начал Хан, но замолчал, не зная, что сказать.
Минхо лишь чуть наклонил голову, как будто подтверждая, что всё уже сказано без слов.
— Ты знаешь, что я чувствую, — тихо произнёс Минхо, и Хан почувствовал, как его сердце сжалось.
— И что же ты чувствуешь? — спросил Хан, его голос дрожал от невысказанных слов.
Минхо не ответил сразу, его глаза, полные эмоций, встретились с глазами Хана. Молчание, наполненное недосказанностью, заставляло их обоих теряться в этом моменте.
Продолжение следует...