2 глава
На самом деле между Чи Чжоу и Лу Шэнем не было никакой глубокой ненависти, Чи Чжоу просто не мог выносить эту фальшивую, отчужденную атмосферу, которую всегда носил Лу Шэнь.
Лу Шэнь всегда держал всех на расстоянии вытянутой руки, ведя себя холодно и безразлично по отношению к любому, кто пытался приблизиться к нему. Как будто просто стоя там, он мог создать невидимую иерархию с собой наверху, недосягаемую для других.
Чаще всего провокации инициировал Чи Чжоу. Лу Шэнь либо игнорировал его, либо отвечал случайным, безобидным «маленьким подарком», оставляя Чи Чжоу с неприятным чувством, будто он бьёт подушку.
Но на этот раз Лу Шэнь действительно проявил инициативу и сказал: «Я твой парень».
Это был самый возмутительный поступок, который он когда-либо совершал.
«Парень?»
Чи Чжоу пристально посмотрел на Лу Шэня, словно пытаясь найти какой-то намек на его лице, выискивая слабое место, чтобы затеять неприятности.
Лу Шэнь, словно ничем не тревожимый опытный лис, сохранял полное спокойствие под его пристальным взглядом.
Сдавшись, Чи Чжоу решил быть откровенным: «Тебе...нравятся мужчины?»
«Да»,— ответил Лу Шэнь так открыто, как будто Чи Чжоу задал очевидный вопрос он уже сказал, что он его парень, так разве он им не является?
«...»
Черт возьми, ты такой.
Только дурак поверит в это. Спросите любого, кто знает «Лу Шэня», и они без колебаний скажут, что «Лу Шэнь прямой, как железный прут», без исключений.
Лу Шэнь действительно отбросил все свое достоинство, чтобы просто подшутить над ним!
Кто бы мог подумать час назад он уверенно сказал Ван Чжиюю, что «Лу Шэнь не стал бы притворяться», и вот он здесь, получивший полную пощечину.
«Так ты действительно мой парень?»
Чи Чжоу критически поднял бровь: «Ты не в моем вкусе».
Лу Шэнь поднял глаза: «А какой же тогда твой тип?»
«Живой, веселый, на труп не похож. О, и...», Чи Чжоу намеренно сделал паузу, подчеркивая,— «мне нравятся послушные».
«Спасибо», — Лу Шэнь, не соответствующий ни одной из этих черт, воспринял все это как комплимент, любезно приняв его,— «Я именно такой».
Затем он даже слегка улыбнулся Чи Чжоу.
Улыбка, которая выглядела точь-в-точь как у кого-то «живого и веселого, без лица трупа».
Чи Чжоу никогда не встречал человека, столь бесстыдного и равнодушного к любым оскорблениям.
И этим человеком был Лу Шэнь!
«...»
Чи Чжоу стиснул зубы: «Ты действительно говоришь правду?»
Лу Шэнь уклончиво ответил: «Разве это не у тебя амнезия?»
«...Хорошо, будь по-твоему».
Чи Чжоу издал полувеселую, полураздраженную усмешку, Лу Шэнь бросал ему вызов.
Он никогда не получал такого сильного контрудара от Лу Шэня. Видимо, Лу Шэнь планировал устроить ему крупный трюк, как и бывший Чжан Цзяи.
Но он не был Чжан Цзяи.
Он ни за что не поддастся на уловки сладких речей и уж тем более не позволит кому-либо его «согнуть».
Соревновательный дух Чи Чжоу полностью разгорелся.
К этому моменту ему уже было неинтересно лежать и спать.
Он сбросил одеяло и встал с кровати.
«Ладно, пошли».
Чи Чжоу поправил одежду и назвал Лу Шэня фальшиво-приветственным тоном: «Парень».
Идя бок о бок с Лу Шэнем, Чи Чжоу чувствовал себя крайне неуютно.
Достигнув странного соглашения, Чи Чжоу попытался войти в образ, смягчив обычное напряжение между ними.
На мгновение атмосфера между ними стала на удивление спокойной.
Чи Чжоу, притворяясь небрежным, спросил: «Как долго мы вместе?»
Лу Шэнь отошел в сторону, поближе к проезжей части, по пути ответив на его вопрос: «Два года и три месяца».
Он ответил так быстро, что стало ясно, что ответ был придуман на ходу и не заслуживает никакого доверия.
Тон Чи Чжоу был насмешливым: «Неужели прошло так много времени?»
Подразумевалось, что если Лу Шэнь собирается лгать, он, по крайней мере, должен сделать это правдоподобно.
Неожиданно Лу Шэнь лишь слабо пробормотал «Мгм» и добавил: «Ты потерял память, так что это нормально не помнить».
Чи Чжоу подумал, что этот придурок просто притворяется, словно у него действительно амнезия.
«Мой сосед по комнате заходил раньше тебя».
Чи Чжоу попытался разоблачить его ложь: «Если мы так долго вместе, почему мой сосед по комнате не знает об этом?»
Лу Шэнь повернул голову, и его взгляд встретился с взглядом Чи Чжоу с оттенком веселья.
Чи Чжоу ощутил тревожное предчувствие.
Разумеется, следующие слова Лу Шэня произвели эффект разорвавшейся бомбы.
«У нас тайные отношения».
Чи Чжоу чуть не споткнулся во время ходьбы.
Этот придурок, Лу Шэнь, даже не знал, как правильно притворяться в отношениях, но пытался разыграть сценарий «запретной любви»?
«Раньше ты говорил, что тебе нравится волнение».
После минутного раздумья Лу Шэнь добавил: «Хочешь сделать это публичным? Я не против».
...Я против!
Чи Чжоу начал думать, что Лу Шэнь был послан сюда только для того, чтобы поиздеваться над ним. Каждое третье предложение, которое он говорил, было достаточно, чтобы задушить его.
Даже если вытащить карту «тайных отношений», Лу Шэнь явно играл по-крупному.
Чи Чжоу никогда в жизни не отступал, поэтому, естественно, он решил подыграть.
Сделав глубокий вдох, он усмехнулся: «Да, мне нравится волнение».
«Тогда как мы обычно общаемся?» — бросил Чи Чжоу еще один вызов,— «Послание в бутылке?»
Потому что ни в его телефонных контактах, ни в списке контактов WeChat не было никого по имени «Лу Шэнь».
Аналогично, в списке Лу Шэня, вероятно, также не было его имени.
За все годы знакомства они ни разу не обменялись контактной информацией, каждая встреча была исключительно случайностью или несчастьем.
И все же эта неудача не миновала их даже после окончания школы, приведя их в один и тот же университет и даже на одну и ту же специальность.
Лу Шэнь спокойно ответил: «Обычно мы встречаемся после занятий».
«О».
Чи Чжоу вложил много усилий в это единственное слово.
После нескольких неудачных попыток разоблачить его стало ясно, что Лу Шэня не так-то легко перехитрить.
Согласившись с ложью, Чи Чжоу слегка улыбнулся: «Хорошо, увидимся завтра».
Не успели они опомниться, как уже подошли к входу в общежитие.
Их комнаты в общежитии находились в одном здании, на одном этаже и прямо напротив друг друга, расстояние было близким, но и достаточно большим.
Поскольку они якобы находились в «тайных отношениях», они оба остановились у входа, готовясь расстаться.
«Завтра в пять тридцать я заканчиваю занятия».
Чи Чжоу положил руку на плечо Лу Шэня, слегка наклонился и с нажимом сказал: «Не забудь прийти».
Лежа в постели той ночью, Чи Чжоу продолжал думать о событиях этого дня.
Лу Шэнь ответил так быстро и уверенно, что Чи Чжоу даже начал сомневаться в собственной памяти.
Он открыл телефон и открыл чат.
Сон днем: [Эй, ты там? У меня к тебе вопрос.]
Стоун: [Что случилось?]
«Стоун» был другом Чи Чжоу со школьных времен. Он, Лу Шэнь и Чи Чжоу учились в одном классе, а парта Стоуна находилась прямо напротив парты Лу Шэня. С его острыми чувствами и привычкой собирать сплетни в свободное время он был главным источником информации для Чи Чжоу.
Чи Чжоу не стал ходить вокруг да около: [Лу Шэнь натурал?]
Стоун ответил смеющимся эмодзи.
Стоун: [Если Лу Шэнь не натурал, то в этом мире нет такого понятия, как натурал.]
Стоун: [Разве ты не знаешь? Однажды какой-то парень признался ему и был выброшен на обочину.]
Чи Чжоу подумал о отчужденной и неприступной личности Лу Шэня и почувствовал, что именно так он и поступил бы.
Стоун: [Этот парень тоже был довольно смелым, стащил кучу вещей Лу Шэна. Позже, когда он вернул их после того, как его поймали, Лу Шэнь подумал, что они грязные, и выбросил их все.]
Стоун: [Ты не сказал бы, что у него есть некоторая одержимость чистотой?]
Из того, что знал Чи Чжоу, Лу Шэнь действительно имел некоторую чистоплотность и особенно не любил, когда кто-то ковырялся в его вещах. Мало кто знал об этом, в основном потому, что не было достаточно смелых, чтобы попробовать.
Сон днем: [Именно так, он такой и есть.]
Прямолинейный, одержимый чистотой.
И при этом он притворялся геем?
Чи Чжоу фыркнул.
Ему бы хотелось посмотреть, как далеко этот парень «Лу» может зайти в своих действиях.
Последним занятием сегодня был английский язык, он проходил в небольшом классе на первом этаже.
Чи Чжоу вошел в класс как раз вовремя, небрежно держа в одной руке книгу и ручку, и направился в угол заднего ряда, на свое обычное место.
Ван Чжиюй сел рядом с ним, сделав вид, будто он идет на похороны: «Зачем мы, китайцы, изучаем этот иностранный язык? Ты согласен, Чжоуэр?»
Больше всего Чи Чжоу ненавидел уроки английского. Бесконечные ряды английских букв кружили ему голову, а с монотонным, навевающим сон голосом учителя два урока казались билетом в загробную жизнь.
К середине занятия Чи Чжоу уже находился в состоянии, близком к трансцендентному.
Он был на грани обморока, небрежно держа ручку, изредка постукивая ею по книге. Казалось, что он делает заметки, но страница была заполнена такими беспорядочными каракулями, что было невозможно понять, какие именно буквы он пытался написать.
За десять минут до конца урока Ван Чжиюй толкнул его в руку.
«Хочешь потом пойти в кафе?»
Ван Чжиюй начал медленно продвигаться к двери, продвигаясь по одному сантиметру за раз. При таком раскладе он окажется прямо у двери, как раз к концу урока, и выйдет первым.
Пока он шел, оглядываясь и болтая с Чи Чжоу, он добавил: «Я хочу взять тот рис с большой куриной ножкой...»
Внезапно он перестал двигаться.
«Это не он ли снаружи? Что он здесь делает?»
Чи Чжоу заставил себя проснуться, едва успев ответить одним словом: «Кто?»
«...Лу Шэнь?»
Чи Чжоу, который был на грани дремоты, замер при упоминании этого имени.
Решив, что ему померещилось, Ван Чжиюй вернулся на свое место, достал очки и надел их.
«Это действительно он»,— удивленно заметил Ван Чжиюй,— «Что он там делает?»
Сонливость Чи Чжоу почти исчезла, когда он внезапно вспомнил о соглашении «в пять тридцать после занятий», которое он вчера заключил с Лу Шэном.
Краем глаза Чи Чжоу бросил быстрый взгляд в окно.
Проклятие.
Лу Шэнь действительно пришел на встречу.
Лу Шэнь стоял на краю лужайки, солнечный свет проникал сквозь листву деревьев на его плечи, отбрасывая пятнистые тени, делавшие его похожим на картину импрессиониста.
Он стоял там тихо, словно ожидая кого-то.
Чи Чжоу, не желая, чтобы его заметили, быстро отвернулся.
Вскоре другие ученики в классе также заметили присутствие Лу Шэня.
Лу Шэнь был известной личностью в кампусе.
Благодаря своей привлекательной внешности он часто появлялся на странице признаний в кампусе, и люди регулярно спрашивали, есть ли у него девушка, так что не узнать его было невозможно.
Где бы он ни появлялся, он становился центром внимания.
Класс начал гудеть от волнения. Под предлогом групповых обсуждений ученики начали шептаться о других вещах, и имя «Лу Шэнь» стало всплывать все чаще и чаще.
«Лу Шэнь ждет, пока кто-нибудь выйдет из класса?»
«Да ладно, как будто Лу Шэнь когда-нибудь будет кого-то ждать».
«Тогда почему он там стоит? Он определенно кого-то ждет».
Даже ученики спереди с энтузиазмом присоединились: «Как вы думаете, кого он ждет? Кого-то из нашего класса?»
«Ни в коем случае. Я не слышал, чтобы он был близок с кем-то из нашего класса...»
Слушая их разговоры, Чи Чжоу почувствовал, как напряглась его спина.
Место, где стоял Лу Шэнь, было выбрано явно очень точно, с этого ракурса он мог видеть через окно, где сидел Чи Чжоу.
Чи Чжоу снова поднял глаза.
Словно почувствовав это, Лу Шэнь посмотрел прямо на него.
Затем, как и в больнице, он изогнул губы в слабой улыбке.
Мягко царапнув, ручка Чи Чжоу оставила на странице длинную, вытянутую линию.