Часть 16
«я же своей рукою
сердце твоё прикрою
можешь лететь и не бояться больше ничего
сердце твоё двулико
сверху оно набито
мягкой травой, а снизу каменное, каменное дно»
Почти всю ночь Витя провёл в Ксюшиной палате, держа её за руку. Она спала, практически не приходя в сознание. Она открыла глаза всего на пару минут в скорой, а потом в палате, когда медсестра пришла, чтобы сменить ей капельницу. Ближе к утру, когда от долгого сидения в кресле затекла спина, Витя решил выйти пройтись немного и выкурить сигаретку.
Прохладный мартовский воздух приятно холодил кожу. Сделав глубокую затяжку, Пчёлкин стал крутить в голове события вчерашнего вечера. Он точно и очень чётко слышал хлопок от взрыва, который, скорее всего и вызвал возгорание. Огонь по помещениям распространился быстро, значит, возможно, было что-то ещё, что и спровоцировало основное возгорание. Но почему дверь в её кабинет была закрыта? За неделю пребывания в казино Пчёлкин заметил некоторые детали и привычки Ксюши. Она пила чёрный кофе без сахара, все бумаги складывала только на левую сторону стола, и никогда не запирала кабинет, это всегда делал Митя, но не она. И тут вдруг дверь оказалась закрыта, а потом случился взрыв и пожар. Всё это было странно.
Выкурив подряд две сигареты, Пчёлкин решил найти медсестру, чтобы та организовала ему кофе. Он толком не спал ночью и бодрящего напитка ему бы сейчас очень хотелось. На этаже никого не было. Часы на руке показывали двадцать минут шестого. Постучав костяшками пальцев по сойке, за которой должна была сидеть дежурная медсестра, он направился в сторону палаты, решив проверить сначала Ксюшу, а потом вернуться к вопросу с кофе.
Дверь была приоткрыта, хотя Пчёлкин точно помнил, как плотно закрыл её, а это значило, что кто-то входил в палату в его отсутствие. Или был там сейчас. Подойдя ближе, он прислушался.
— Или ты думала, что я ничего не узнаю? – тихий мужской голос донёсся до его слуха. – Ты маленькая шлюха, которая ещё умудрилась и в подоле принести. Думаешь, что я тебя сюда просто так отправил? Я так и знал, что ты тут же побежишь к этому уроду и ляжешь под него. Старая любовь не ржавеет, да, систр? – говорящий хохотнул.
Теперь Витя точно знал, кто говорил, а главное, понимание, кто устроил взрыв, поджог и запер Ксюшу в кабинете. Это был Кирилл и он прилетел в Москву, а значит, план Белого сработал. Витя сжал кулаки, подавляя ярко-выраженное желание влететь в палату и расквасить этому уроду морду до такой каши, чтобы тот даже дышать не мог, захлебываясь в собственной крови. Но Пчёла сдерживался, собирая всю волю в кулак, он продолжил слушать.
— Кира, я...
— Заткнись. – рыкнул он. – Ты, такая же, как и наша мать. Шалава малолетняя. Прыгнула в койку к смазливому мужику, за бабки ноги раздвинула.
— Кирилл... - Ксюша сдавленно всхлипнула.
— Я сказал, рот закрой. – чуть громче проговорил мужчина. – Тебе никто не позволял его открывать. Можешь не мечтать, свою дочурку ты увидишь не скоро. Таким как ты вообще нельзя детей рожать. Таких как ты, шалав подзаборных, надо давить сразу. Чем раньше, тем лучше. – Витя отступил, слыша, как шаги приближаются к двери.
Рискуя быть замеченным, он скрылся за углом, надеясь остаться незамеченным. Внутри всё кипело. Прежний Пчёла уже бы давно ворвался в палату, и разбил бы в кровь кулаки и в мясо рожу такого уёбка. Но сейчас на кону стояло слишком много. Жизнь ребёнка. Их с Ксюшей ребёнка и он дал Саше слово, что не будет лезть на рожон. Не в этой ситуации.
— Я ещё вернусь, систр. – сказал он уже у дверей, и в интонации его голоса была слышна угроза.
В коридоре раздались шаги. Кирилл уходил, насвистывая какую-то мелодию, а потом вдруг запел:
— Наш Витька – бабник, наш Витька – бабник,
Пусть говорят об этом все его друзья...* - Пчёла скрипнул зубами.
Сучонок знал, что Пчёлкин слышал их. Если не весь разговор, то хотя бы его часть. И он только что дал ему это понять. Дождавшись, пока шаги окончательно стихнут, Витя достал из кармана брюк трубку мобильного и набрал Белого.
— Кирилл в Москве. – сказал он, как только услышал в трубе ответ.
***
— Вы как себе вообще это блять представляете?! – Ксюша сидела на больничной койке, глядя по очереди то на Сашу, то на Витю.
Двое мужчин уже час уговаривали её, подключиться ко второй части их плана, который теперь они озвучили ей полностью. Первую часть, по выманиванию её брата в столицу, они выполнили, хотя и чуть не потеряв девушку. Саша предлагал спрятаться. Витя был обеими руками «за», Ксюша же, наоборот категорически отказывалась это делать.
— Во-первых, мы это уже проходили. – холодно откликнулась она, качая головой. – И все мы знаем, чем это завершилось. Во-вторых, вы понимаете, что у него моя дочь? Ребёнок. Он сделает с ней всё что угодно, если я сбегу.
— Ксюх, ну мы тоже уже не пацаны с рынка. Ты Пчёлу не кори. – миролюбиво проговорил Белов. – Все виноваты тогда были, не думали, что так всё обернётся.
— Да я никого не виню. И не корю. – тихо проговорила она, поднимая на Пчёлкина взгляд. – Разве что себя. – девушка расправила края одеяла на своих коленях. – Я не могу уйти, понимаете? У него моя...наша дочь. – она снова встретилась взглядом с Пчёлкиным.
От последней, сказанной ею фразы по его позвоночнику прошёл разряд тока. Витя нахмурился, а затем медленно поднялся, подходя к больничное койке. Ксюша смотрела на него как-то отрешённо, но глаз, как обычно не отводила. Он сел на край, накрывая её руку своей.
— Слушай, я знаю, что я вообще не имею права распоряжаться твоей жизнью, но я хочу попробовать вам помочь, правда хочу. Но если ты будешь у него на виду...
— А если он убьёт её? – вопрос, слетевший с её губ, оказался таким жалобно-тихим.
— Мы сделаем всё, чтобы этого не случилось. – пошептал Витя. – Если бы я мог что-то изменить раньше, я клянусь тебе, я бы сделал что угодно. – Ксюша молчала, глядя куда-то ему в грудь.
— Ксюх, подумай хорошо. – подал голос Саша, о существовании которого в палате они уже забыли. – Через час к тебе Валерка приедет и будет с тобой до вечера. Если согласишься – ночью мы тебя вывезем отсюда.
Ксюша не ответила, смотря теперь куда-то в сторону. Витя продолжал держать в своей руке её пальцы, перебирая их, переплетая со своими. Он понимал, что сейчас ему нужно уйти, но ему так не хотелось её оставлять. Прохладная ладонь вдруг коснулась его щеки, отчего Пчёлкин вздрогнул. Другая её рука замерла, аккуратно касаясь лёгкой щетины. Быстрым движением он поцеловал внутреннюю сторону её ладони и поднялся. Саша ждал в дверях, терпеливо наблюдая за развернувшейся картиной. Витя не хотел давить. С ней или без неё, он знал, что сам умрет, но вытащит её и дочь любым способом. Чего бы ему это не стоило.
*на мотив песни группы Дюна «Наш Борька бабник»