Часть 12
Я проснулась из-за того, что кровать прогибалась.
Резко скатившись из-за испуга, я не сразу поняла, где я.
Рядом стоял Марк и улыбался своей идиотской улыбкой. Что он вообще здесь забыл?
Когда взглянула на своё тело, которое прикрывала только кофта, опустившаяся при подъёме, вспомнила эту ночь.
Лицо стало как помидор, делая улыбку Марка ещё шире.
— Зачем ты дал мне эту чёртову таблетку? — с наездом спрашиваю я у Берналя.
Я помню, что я просила у него, но он мог отказать, видя, в каком я состоянии.
— Ты умоляла, — говорит он, будто невиновен тут.
— Зачем ты вообще это сделал? — прикрываясь толстовкой, с гневом спрашиваю я у него.
— Тебе же понравилось, — с самодовольной улыбкой настаивает брюнет.
— Нет, — вру.
Мне очень даже понравилось, только вот понимать, что это всё было не по-настоящему, больно. Как ни крути, это эффект таблетки, не больше. И чтобы не делать хуже, лучше забыть, пока не поздно. Но эти ощущения я не забуду.
— Враньё.
— Что?
— Ложь. Было бы настолько плохо, ты бы не стонала ночью, — с ухмылкой говорит он это.
Я краснею.
— Не сжимала бы простынь... — внизу живота что-то давит, становится тесно.
— Не кричала бы моё имя, — подливая масло в огонь, говорил он.
— Хватит! — стараюсь не смотреть на него, вскрикиваю я.
— Почему? Боишься того, что чувствуешь, или осознавать, что ночью была не такой уж и невинной?
Зачем? Почему? Для чего он это делает? Ему нравится видеть, как мне стыдно? Или чувствует себя властным надо мной?
— Потому что мне стыдно, Марк! Мне с-т-ы-д-н-о, — говорю, глядя в его карие глаза, которые меня так раздражают.
— Не забудь, что ты моя, полностью моя, или это было только в кровати? — продолжает выводить меня на гнев, но мне хватит.
— Уйди и просто забудь, что было, и ни в коем случае не давай мне эти чёртовы таблетки.
После моих слов он уходит.
Я простила себе сигареты, алкоголь, но эту ночь я себе не прощу. Мне опасно жить этой жизнью.
Жаль, что она не подозревает, что уже привязана к этому, и как бы ни хотела всё изменить, она не сможет.
Дома мама с ней не разговаривала. Марк на протяжении всей недели так и не появлялся за гаражами, в то время как Эвелина приходила туда каждый день уже со своей пачкой сигарет. В мяту она не возвращалась, боясь повторить то, что было в прошлый раз. Берналь в школе не подавал никаких знаков внимания по отношению к девушке, а ей ничего не хотелось, кроме как повторить эти моменты. Но как избавиться от этого желания, она не знала. София вывела две версии, ни одну из них подруга принимать не хотела. Поверить, что она зависима от мефедрона, не хотела, как и в то, что влюбилась в Марка. Уроки физики, на которых ей надо было сидеть с Марком за одной партой, она просто-напросто прогуливала. Так было до одного момента.
Я зашла домой, даже не осматриваясь, думала, обо мне забыли, но оказалось, что нет.
— Классная звонила, — с первых маминых слов я поняла, что она узнала о моих прогулах.
— Ты почему уроки прогуливаешь? Что с тобой стало? Где та дружелюбная и умная дочь?
— Теперь слушай сюда: ты же больше обо мне ничего не знаешь с того момента, как мы переехали сюда, — понесло меня. — Я хочу, чтоб хоть кто-то меня понял! Ты весь день занимаешься чем-то непонятным, типа вытаскиваешь отца, и итог — он на свободе? Моя жизнь перевернулась на 360°, но ты даже не удосужилась спросить, как я, а я ждала и хотела этого. Жила в этих надеждах на протяжении трёх месяцев, а потом смирилась. Учительница по физике относится ко мне как к порождению ада. Я не хочу так жить! Я пытаюсь себя найти, но запутываюсь ещё сильнее. Я ищу помощь у людей, которых знаю пару недель, а не у тех, кого знаю с рождения. Меня бросили те, кто были со мной на протяжении всей моей жизни, зато меня настоящую ищут те, кого я почти не знаю. Почему так?
— Ты... очень изменилась, — единственное, что смогла сказать мне мать, а дальше пошла за своим успокоительным. Может, я и плохая, но я никогда не закрою глаза на человека, который кричит о помощи, о том, что ему и правда плохо. Когда я прошу поддержки, она единственное, что может сказать: «Ты так изменилась», в то время как я эту всю минуту пыталась об этом сказать. Но видимо, ей глаза не откроешь.
Снова они ведут себя, словно меня здесь нет, а я снова и снова прячусь за этими гаражами.
За то время, пока Марка тут не было, я ещё больше сроднилась с этим местом. Здесь уютнее, чем дома. Это даже жутко признавать.
Выдыхая дым сигарет, зависимость от которых я уже признала, когда дым заполнял лёгкие, я чувствовала спокойствие, но не настолько приятное, какое бы мне хотелось.
Облокотившись спиной об гараж, закрыла глаза. Нужно понять, что будет дальше. Я правда начала жить моментом, но мне это не в кайф.
— Я думал, мы уже не встретимся на этом месте, но я решила иначе, — донёсся родной мне голос.