Понял, что люблю тебя!
Я лежала в нижнем белье, уткнувшись носом в одеяло. Время уже было давно за полночь, но сон все никак не шел. Казалось, что передо мной огромная и глубокая бездна, из которой я пытаюсь выбраться, но все тщетно. Лунный свет просачивался сквозь шторы, падая мне на лицо. Комната создавала мрачную и одинокую атмосферу, благодаря этому лунному свету. Глаза мои медленно открывались и закрывались. Ресницы щекотали верхнее и нижнее веко.
Я уж было хотела расслабиться и на момент забыть обо всем, провалиться в сон и отдохнуть, как услышала за окном какие-то неразборчивые крики. Сначала подумала, что какие-нибудь алкаши опять решили у меня под окнами поспорить, или же это просто проходящие мимо люди, но когда крики не прекращались, я немного напряглась. Решительно поднявшись с кровати, я подошла к окну и раздраженно открыла шторы, намереваясь наорать на этого счастливчика. Но то, что я увидела, я ожидала меньше всего.
Так как мои окна выходили на подъезд, вокруг было множество ночных фонарей, которые хорошо освещали улицу.
Напротив стоял Макеев, собственной персоной, который еле стоя на ногах, покачивался. В правой руке он держал огромный и пышный букет цветов, а во второй красовалась бутылка алкоголя, которую сложно было рассмотреть. Он крутился на одном месте, что-то бормоча и я решила открыть окно.
Услышав звук с моей стороны, он сразу же оживился, поднимая вверх букет и бутылку.
— Ты вообще больной? Ты что здесь делаешь? — пытаясь полушепотом докричаться до него, спросила я.
— Амелия! Я при... Пришел к тебе, что... Бы извиниться! — все также качаясь, крикнул тот.
— Какого хера ты приперся сюда в два часа ночи?! Тебе делать нечего, Макеев? — уже повысив голос, спрашивала я.
— Я тебя прошу... Выслушай меня! — выкрикнул тот, чуть ли ударившись об ночной фонарь. — Мне нужно, чтобы ты... Меня выслушала! — громко крикнул тот, пнув со всей силы этот чертов фонарь.
Я прикусила губу, боясь, что он сейчас разбудит всех в округе. Зная своих соседей, это было бы очень плохой идеей. Закрыв окно, я подбежала к шкафу, доставая первую попавшуюся вещь — это то самое фиолетовое платье. Завязав волосы в пучок, я выбежала в коридор, обувая кроссовки, стараясь как можно быстрее.
В этот момент в коридор вышла мама, сонно зевая. Укутавшись чуть больше в свой халат, она осмотрела меня с ног до головы.
— Мам... — начала я, обувая кроссовки.
— Я знаю все. Увидела твоего кавалера в окно. — утвердила та, снова зевая. — Беги, только ветровку накинь. И позвони мне обязательно, если что!
— Хорошо, мамуль. Ложись спать, все будет хорошо.
Я подошла к ней, чмокнув в щечку. Она сначала удивилась, но потом нежно улыбнулась и ушла снова к себе в комнату, настежь закрывая дверь.
Я, как ошеломленная, бежала вниз по лестнице. Выбежав из подъезда, первым порывом было наорать на Макеева, дать пощечину, чтобы привести того в чувства, но, увидев его состояние и внешний вид, желание это резко пропало.
Макеев молча сидел на бордюре, что-то бормоча себе под нос, но увидев меня, криво поднялся, придерживаясь за фонарь. Сразу протянул мне цветы, но, увидев мой суровый взгляд, притормозил.
— Я... Это... Короче... — тараторил тот, поднимая глаза в небо. — Я конченный идиот! Вот что!
— Это все, что ты хотел мне сказать? — нервно усмехнувшись, спросила я.
— Не... Нет... Конечно, нет! Я хочу... Вообщем... Хочу, чтобы мы были парой! Вот! — все также тараторил тот.
— Парой? — переспросила его я, снова нахмурив брови.
Макеев, все-таки вручив мне огромный букет красных роз, сильно протер глаза, побил себя ладошками по щекам и серьезно посмотрел на меня.
— Да... Я хочу, чтобы мы стали парой! Я понял, что... Ты мне нужна! Я долго думал над... Твоими словами и... Короче... Понял, что люблю тебя! — выкрикивал тот, расставляя руки в разные стороны.
— А как же Влада? Ты ей такие же слова говорил? — не унималась я, ведь это было мне важно.
— Влада... Она... Она не то, понимаешь? Она пыталась быть со мной и я... Но ничего не выходит у меня с ней! Она не ты! — выкрикивал тот, легонько хватая меня за плечо. — Ты заставила меня поч... Почувствовать то, что я не чувствовал очень давно! Понимаешь?
— Кое-как пытаюсь разобрать твой пьяный бред, Макеев. — съязвила я, принюхиваясь к моим любимым цветам. — Ты откуда узнал, что мне нравятся розы? — улыбнувшись, спросила я.
— По твоей фамилии все и так понятно! — рассмеявшись, ответил Макеев. — А если серьезно... Амель... Ты согласна? Мне это правда, важно!
Я, немного задумавшись, осмотрела его с ног до головы. Пьяный, с растрепанными волосами, пришел ко мне с букетом цветов и бутылкой, как я поняла, шампанского, которая была украшена красивой, розовой ленточкой. Букет был пышный, красиво оформленный. Видно, что старался угодить. Его глаза были размылены и я это видела, но он смотрел прямо на меня, ожидая моего ответа. Как бы мне не хотелось поиздеваться, как-то подколоть его, именно в этот момент я не могла этого сделать.
В моих глазах скопилась влага и я даже не понимала, какого черта я стала такой ранимой и сентиментальной? Может, потому что мне никто и никогда не дарил таких красивых букетов? Не признавался в любви и не делал комплиментов от всего сердца? Я ведь и правда никогда не испытывала такого.
Приподняв голову и устремив свой взгляд на него, я заигрывающе прикусила губу.
— Ты ведь мне никогда не соврешь? — серьезно спросила я.
— Никогда! Даю... Слово! — приложив руку к сердцу, ответил тот.
— У тебя было что-то с Владой после нас? — я не знаю почему, но мне хотелось услышать ответ на этот вопрос.
— Нет... Не было... — низким голосом, ответил тот, чуть разворошив волосы.
Я, недолго думая, привстала на цыпочки и схватив того за ворот футболки, подтянула к себе. Поцелуй, который я так долго ждала, оказался нежным и магическим. Когда его губы, наконец, коснулись моих, я почувствовала, как мир вокруг нас замер. В этот момент все остальное перестало иметь значение — были только мы двое, наши сердца бились в унисон.
Чувство его губ на моих заставило меня забыть обо всем: о времени, о пространстве, обо всех проблемах и тревогах. Я чувствовала, как он нежно и жадно притянул меня к себе за талию. Его тело, его страсть — все это слилось в один мгновенный момент полного счастья. Это не сравниться ни с чем и ни с кем.
Я надеюсь, что это начало новой главы. Главы моей счастливой и не тревожной жизни.
Макеев аккуратно отстранился от меня, серьезно смотря в глаза.
— Это значит... Что ты согласна? — с надеждой спросил тот.
— Согласна. — спокойно улыбнувшись, ответила я и утонула в его крепких-крепких объятиях.
Он начал копошится в своем рюкзаке и через несколько секунд достал что-то, сжимая в руке. Поднеся к моему лицу руку, он раскрыл ее и оттуда, как ни в чем не бывало, свесились вниз ключи от его квартиры. Я удивленно вылупила глаза, уставившись на него.
— Ты забрал ключи? — спросила я, красуясь букетом.
— Да... Я поговорил с отцом и... Мы, вроде как, помирились. — ответил тот, забрасывая на плечо рюкзак и хватая бутылку шампанского. — Погнали ко мне? Проведем эту ночь вместе?
Я, без разговоров, поцеловала того в щеку и мы, вызвав такси, отправились прямиком до его квартиры.
Зайдя внутрь, я стала по новой осматривать ее, будто ни разу здесь еще не была. Весь этот интерьер и дорогая мебель вызывали во мне чувство восторга и некого уюта.
Скинув обувь, Макеев пошел за бокалами, а я, взяв вазу, стала наполнять ту водой, чтобы поставить букет. Закончив, мы, как впервые возлюбленные, за ручки отправились наверх, в спальню.
Зайдя внутрь, я обомлела. Вокруг стояли ароматизированные свечи, которые издавали дурманящий и приятный аромат. На полу были разбросаны лепестки розовых роз, вперемешку с красными. Все это создавало очень интимную и романтическую атмосферу.
— Вау... А если бы я отказалась? — с вызовом, спросила его я, садясь на кровать.
— Ну... Вероятнее всего, я бы тут все разнес... — усмехнувшись, ответил тот. — Но ты ведь здесь.
Я потянула его к себе за руку. Мы упали на кровать, наконец-то наслаждаясь моментом. Макеев навис надо мной сверху, снова увлекая в страстный и жадный поцелуй. Он не давал и секунды на передышку, воздуха становилось мало. Из-за свечей, которые нагревали комнату, становилось еще жарче, и хотелось как можно скорее сбросить с себя всю одежду. Его чуть прохладные пальцы сжимались на моей шеи, чуть грубовато, но не слишком. Затем он начал спускаться ниже, трогая ключи и поглаживая мою грудь. Я тихонько постанывала от приятного чувства, но и одновременно мне хотелось большего.
Макеев устроился возле моих ног, переходя с поцелуями на шею. Я закусила губу до боли, стягивая с него футболку, которую он бесспорно отбросил куда-то в угол комнаты. Его вторая рука потянулась к моей застежке на платье, медленно расстегивая. Я, недолго думая, приподнялась и одним рывком откинула от себя платье, оставаясь в одном нижнем белье. Макеев, усмехнувшись, продолжал расцеловывать мое тело.
Я удивленно распахнула глаза, когда почувствовала, как его губы ушли ниже, легонько дотрагиваясь до низа живота. Впившись ногтями в его спину я услышала грубый рык, но на этот выпад он промолчал. Я рассмеялась тому, что он решил поиздеваться и, одним резким движением, перевернула того на спину, оказавшись сверху. Пока он приходил в себя, я стянула с него шорты, вместе с боксерами. Он, будто не ожидая, сладко-сладко издал приятный стон, от которого я еще больше усмехнулась.
Больше не вынося таких пыток, Макеев, грубо, но осторожно, взял меня за горло и потянул на кровать, ложа с собой рядом. Через секунду он снова уместился возле моих ног, грубо раздвигая те и кладя себе на плечи. Он вошел в меня до упора, от чего я громко вскрикнула, а после весело рассмеялась. Мы самозабвенно отдались одному ритму. Я чувствовала резкие и дерзкие толчки и наслаждалась этим моментом. Мои ногти безжалостно царапали его спину, абсолютно не жалея. Возможно, из-за неприятных ощущений на спине, он ускорил ритм, заставляя меня вбиваться между подушек на кровати. Громкие стоны срывались с наших губ.
Резко остановившись, Макеев развернул меня на живот, и снова вошел до упора. Крепко, намотав мои волосы себе на руку, он имел меня жестче, глубже, с диким возбуждением.
Спустя некоторое время, мокрые, разгоряченные, мы закончили одновременно.
В этот момент мне было так хорошо... Как никогда. Усталость накатила молниеносной силой. Мы дышали в унисон, тяжело, долго, громко. Казалось, что отдышаться никак не получится, но сердцебиение спустя несколько минут нормализовалось, дыхание стало медленным и размеренным. Макеев, упав рядом со мной, практически сразу отключился. Напоследок он еще раз страстно поцеловал меня и, расслабившись, провалился в сон.
Затуманенным взглядом я прошлась по комнате, смахивая со лба капли пота. Развернувшись на спину, я прильнула к Дане, устроившись на его плече. Сон, что было неудивительно, сразу же обволок меня, и я провалилась в бездонную дымку без сновидений.