Обида и злость.
Темная ночь окутала Москву своим мистическим покрывалом, но тысячи огней городских фонарей и неоновых вывесок продолжали сверкать, создавая уникальный контраст между тьмой и светом. Звезды на небесном своде казались особенно яркими и чистыми, словно мерцающие бриллианты, пробивающие черную ткань ночи.
Шум и суета дневной Москвы утихли, уступив место тишине и спокойствию. Вдали слышались звуки автомобилей, периодически прерываемые шумом проходящего поезда метро. Воздух был пропитан свежим, летним ветерком, который предупреждал о начале лета.
И в этой темной ночи со звездами в Москве, казалось, что время остановилось, а каждый миг стал особенным и неповторимым.
Я сидела на пустой трибуне, возле одинокой спортивной площадки, на которую практически никто не ходит, лишь малолетки поиграть в футбол, и то утром или днем. К вечеру это место начинает пустовать. Вокруг возвышались многоэтажки, обдавая улицы своим ярким светом из окон.
Свежий, теплый ветерок растрепал мои волосы, собранные в два небрежных колоска. Тусклый ночной фонарь светил в сторону площадки, пряча меня в тени. Яркий макияж с элементами страз уже изрядно потрепался за целый день. Я чуть сильнее укуталась в светло-розовый бомбер и поджала под себя ноги, натягивая бордовую юбку ниже. Так как лето только началось, ночью было достаточно прохладно, но я не собиралась задерживаться надолго. Пока новый хахаль матери не свалит из нашей хаты — я ногой туда не ступлю. Меня так это раздражает, что аж руки непроизвольно начинают трястись и тянуться к любимой пачке сигарет «Parliament». Отложив в сторону телефон, я потянулась к миниатюрной сумочке, доставая оттуда пачку.
Случайно коснувшись костяшками пальцев о замок я поморщилась от наступившей, резкой боли. Кинув на них быстрый взгляд, я закатила глаза и достала из пачки одну сигарету. Обшарив карманы и сумку, я поняла, что потеряла или где-то забыла зажигалку.
Выругавшись матом, я уж было собиралась уходить, как на площадку подошел незнакомый мне парень. Он резво перепрыгнул бортик и скинул сумку на пол, держа в другой руке футбольный мяч. Решив немного притаиться, я заинтересованно начала его рассматривать, ведь видела его в первые. Обычно я вечера провожу здесь: в тишине, спокойствии и без лишних глаз и ушей. Облокотившись локтями о колени я стала наблюдать.
Парень, покрутив мяч, кинул его об землю и начал, видимо, отрабатывать удары. Мяч летал туда сюда, отталкиваясь от бортика и встречаясь с ногой незнакомца. С каждой секундой удар становился все сильнее и сильнее. Казалось, он выплескивал всю свою злость в эти удары. Тихонько прокашлявшись, я поднялась с места, поправила юбку и, схватив все свои вещи, отправилась прямиком к этому парню.
Я решила обойти площадку и остановиться прям возле него. Дойдя до нужного места, я, элегантно, перепрыгнув через бортик, уселась на него. Парень уж было хотел еще раз ударить по мечу, но тогда он прилетел бы в меня. Ухватив в последнюю секунду мяч руками, он недоуменно уставился на меня. Из-за того, что я расставила руки по разным сторонам, чтобы держаться, у меня с плеч скатился бомбер, открывая вид на мои оголенные плечи.
— Приветик. У тебя огонька не будет? Уж больно курить хочется. — как бы умоляя, спрашивала я.
— Не курю. — резко выпалил парень, отворачиваясь от меня в другую сторону.
Я нахмурила брови и села ровно, накинув бомбер на плечи. Сложив руки на груди, я решила продолжить разговор, сама не зная зачем.
— Плохое настроение, незнакомец? — спросила я, прожигая его спину. — Кто испортил, если не секрет?
— Ты думаешь, что я сейчас незнакомой девчонке буду душу изливать? — рассмеявшись, спросил тот. — Нет, не буду.
— Я всего лишь попыталась элементарно поболтать с тобой, может, настроение поднять, я хрен знает. — наигранно надувшись, ответила я. — Не горишь желанием, ну и ладно. Больно хотелось.
Я, развернувшись, спрыгнула с бортика и собиралась уходить, как меня окликнули.
— Да стой ты. Подойди сюда. — в тишине я смогла расслышать, как парень тяжело выдохнул, поворачиваясь ко мне.
Я, улыбнувшись, снова развернулась и подошла к бортику. Он, лазя по карманам, через пару секунд вытащил зажигалку, протягивая мне. Достав ту самую сигарету, я зажала ее между губами и, облокотившись о бортик, наклонилась чуть ближе. Парень, усмехнувшись, зажег зажигалку, поднося к моей сигарете. Глубоко затянувшись, я наконец-то смогла расслабиться и прочувствовать этот великолепный момент.
— Раньше нельзя было так? Ты же не малолетка, чтобы ломаться, как перед первым сексом. — пошутила я, снова затягиваясь.
— Откуда ты могла знать, что у меня есть огонь? Я мог бы не окликать тебя.
— Но тем не менее — окликнул. — не унималась я, смотря прямо на оппонента.
Парень был красивой, миловидной внешности. Не сказать, что смазливой. Чуть кучерявые волосы развивались из-за ветерка. Сам он был одет в обычную белую футболку и темные шорты. Телосложение было подкачено и ноги выглядели сильными, поэтому я сразу смогла сделать вывод, что он занимается футболом.
— Почему, кстати, незнакомец? — неожиданно спросил он, набивая мяч коленом.
— Ну, во-первых, я не знаю твоего имени, а во-вторых — я здесь часто бываю в это время и никогда тебя не видела. — ответила я, снова затянувшись.
— А я не буду говорить. — чуть подойдя ко мне, дразня, ответил тот.
— Снова ломаешься? Да что же такое! — улыбнувшись, спросила я.
— Если судьба — то еще увидимся. Нет — значит нет. — выпалил тот, снова отворачиваясь от меня.
— Ты со всеми так знакомишься? Ты ведь понимаешь, что такими темпами тебе не одна девчонка не даст? — серьезным тоном спросила я, выкидывая докуренную сигарету.
— Ошибаешься! — выкрикнул тот, продолжая набивать мяч.
Удостоверившись, что нормальный диалог я с ним построить не смогу, я, закинув сумку на плечо, развернулась. Мне стало скучно и не интересно, но хотя бы за огонь — спасибо. Покурив, мне стало немного легче. Понимая, что парень не отвлекается от мяча, я ускорила шаг и завернула на другой переулок.
Оставшись наедине с собой, мне в голову снова и снова начали приходить хреновые мысли. Ненавижу, сука, это чувство. Мои ошибки и промахи оставили след на моей жизни. Каждый день я борюсь с тенью моего прошлого. Моя история наполнена сложностями и ошибками, но я понимаю, что у меня нет никакого желания что-либо менять или исправлять. Я всю жизнь жила так и буду продолжать.
Я всегда отличалась от своих знакомых острыми колкостями и грязным языком. Я иногда перестаю следить за своими словами. Я даже на пальцах не смогу пересчитать, сколько раз мне пытались вырвать волосы и разукрасить лицо. Я ведь никогда не промолчу и всегда лезу туда, куда точно не нужно лезть. В глубине души я, безусловно, понимаю, что со всем нужно завязывать, что до добра моя линия жизни меня не доведет, но делать что-либо мне совершенно не хочется. Как тут захотеть, когда рядом нет поддержки, заботы и любви? Я сама по себе была и буду, и этого не изменить.
Через двадцать минут я оказалась у родной квартиры, с неприязнью дергая ручку. Зайдя внутрь, я прислушалась, надеясь, что в квартире тишина. Услышав на кухне звон бокалов, я сжала зубы и быстро скинула с себя кеды.
Чуть толкнув дверь на кухню, я заглянула и увидела мать... Одну. Меня это очень удивило. Она сидела за кухонным столом в прозрачном халатике, попивая свое излюбленное красное вино.
— Ты время видела? — резко выпалила та, поднимая свой взгляд с телефона.
— И что дальше? — уставившись на нее, спросила я.
— В чем проблема? Я с тобой нормально разговариваю, а ты опять огрызаешься... — не успела она договорить, как я ее перебила.
— И какой по счету сегодня был? Тебе, блять, не надоело?
Она, от неожиданности, немного пролив на себя вино, отодвинула от себя бокал. Подняв на меня полный ненависти взгляд, она поднялась со стула.
— Ты так со своими подружками будешь разговаривать, а не со мной! Ты вообще страх потеряла?! — выкрикивала она, сложив руки на бедра.
— Ты себе вопрос задай, какого хера я к ночи домой прихожу! Сама додуматься не в силах или что?! — выкрикивала я в ответ, но глаза постепенно начинали блестеть.
— Закрой свой рот, соплячка! Ты с матерью разговариваешь, а не со своими друзьями — идиотами. Я пытаюсь из тебя человека сделать, а ты мне чем отвечаешь?
— Ага, засунув в какой-то «Центр для трудных подростков»? Мам, ты в своем уме вообще?! Ты мне, сука, жизнь портишь! — кричала я, в то время, как по моей щеке потекла одинокая слеза.
— Хватит здесь орать! Ты сама же себе жизнь портишь... — на выдохе ответила та, садясь обратно за стол.
— Может, будь у меня нормальная семья, я бы и никогда не портила себе жизнь. — сквозь зубы процедила я.
Мать, услышав мои слова, развернулась и облокотилась руками о стол. Она тяжело выдохнула и залпом осушила наполовину полный бокал вина. Руки ее непроизвольно затряслись, будто ей было больно слышать мои слова.
Я, вытерев ладонью щеку, аккуратно подходила к ней. Я чувствовала, как во мне поднимается горечь и ярость, и вместе они превращаются в ужасную смесь. В эти моменты я не контролирую себя, свои слова и свои действия. Ненавижу себя в такие моменты, но ничего с этим поделать не могу. Все это пошло с самого детства.
— Всю жизнь... Все свое детство я росла с руганью и драками. Как вы, сука, с отцом постоянно срались, а ты, блять, в итоге срывалась на меня! — кричала я ей в спину, тыкая пальцем. — Ты обвиняла меня в ваших с отцом разногласиях, в том, что вы развелись! Я ребенком была!
— Замолчи... — послышался шепот со стороны матери.
— И, возможно, будь ты действительно любящей женой и матерью, отец бы не свалил от тебя!
Я даже не успела среагировать, как буквально через секунду мне прилетает звонкая пощечина. Я опрокинула голову, не ожидая удара и схватилась руками за стену. Мать тяжело дышала, стоя надо мной. Повернув в ее сторону голову, я заметила на ее лице страх, одновременно с сожалением. Возможно, она претворялась, что ей жаль, хотя на самом деле не так.
Распахнув дверь кухни, я вылетела из нее и забежала в свою комнату, почти с грохотом захлопывая свою дверь. Во мне, внутри, бурлила обида и злость. Я ужасно злилась на нее. Я чувствую, как обида и злость захлестывают меня, словно темный водоворот, затягивающий меня все глубже и глубже. Я не могу остановить этот поток негативных эмоций, который разрывает мое сердце на части.
Каждое слово, каждый жест, каждый взгляд матери становятся камнем на моей душе, который я не могу сбросить. Эти неконтролируемые эмоции заставляют меня терять контроль над собой, заставляют меня делать и говорить то, о чем я в итоге могу пожалеть, но я не могу остановить этот водоворот эмоций.
Я продолжаю терпеть и страдать, погружаясь все глубже в этот мрачный мир своих эмоций.