Дело I. Дом с привидениями

В аэропорту царил переполох и суматоха. Спешили люди, чуть не сбивая с ног. Электронный голос время от времени объявлял о прибытии очередного рейса.

Я находилась в зале ожидания. Меня провожал мой младший брат Брайн, отец, и мачеха Мередит. Вскоре всё тот же электронный голос объявил о прибытии моего рейса.

— Всё, иди уже скорей отсюда, — понурив голову, сердито пробормотал мой брат Брайн.

— И тебе меня совсем не жалко? — прищурилась я с усмешкой.

— Ни капельки! Надеюсь, полет будет долгим, и у тебя затекут ноги. А ещё... А ещё... Надеюсь, никакого дома там не будет, а только камни и корни деревьев, вот что!

— Ну и ладно. Зато я буду жить одна под открытым небом и наслаждаться жизнью. А может быть, вообще возьму да и укачу куда-нибудь в Ирландию, и останусь там жить. И кто тогда, интересно, будет готовить тебе завтраки в школу?

Брайн быстро взглянул на меня своими большими и внимательными глазами, пытаясь понять, шучу ли я. Затем он совсем погрустнел и едва ли мог скрывать слезы, которые так и подкатывали к глазам.

— Ну ладно, иди сюда, обнимемся, братишка! — конечно, он сделал вид, что сопротивляется и ему не нравятся все эти нежности, но на самом деле, оказавшись в объятьях, он весь задрожал и прошептал:

— Я не хотел говорить папе. Я случайно ляпнул, а он сразу обо всем догадался и сказал, что я никогда больше не увижу шоколадное молоко... А я очень люблю шоколадное молоко! Ты простишь меня...

— Давно простила. Разве я могу злится на тебя долго? Хотя иногда ты и ведешь себя, как маленький дьяволенок. Зато теперь сможешь целых три месяца отдохнуть от моего общества! Но если я узнаю, что за это время ты заходил в мою комнату... Тебе крышка, маленький разбойник!

Брайн залился звонким смехом. Я улыбнулась, а затем серьезно посмотрела в глаза брату и сказала, понизив голос:

— Я буду звонить. Но отцу об этом не говори. А ты будешь моим разведчиком, будешь мне рассказывать всё, что происходит дома и в городе, ладно? Особенно, если Мередит будет тебя обижать. Хоть я и буду далеко, но я не дам тебя в обиду и найду способ помочь. Идет?

Брайн кивнул дрожащей головой и прерывисто вздохнул.

— Я буду скучать. Возвращайся скорее.

— Выше нос, суслик! Не на войну ведь меня отправляют...

В это время к нам приблизилась нетерпеливая мачеха, и мне пришлось подняться на ноги и повернуться к ней.

— О, удачи тебе, Джули! — протянула Мередит. Её слова мне казались наигранными. В прочем, как и всегда, когда она пытается изображать из себя мою подругу. — Я буду очень по тебе скучать!

— Вы даже не представляете, как по вам буду скучать я, черт вас побери! — постаралась ответить я максимально театрально и выразительно. Через секунду я поняла, что окончание фразы было не самым лучшим, поэтому поспешила исправиться. — Меня. Черт меня побери.

Но мачеха всё пропускала мимо ушей. Она улыбнулась мне так, точно нас связывала какая-то тайна, затем наклонилась и стала шептать на ухо:

— Знаешь, я постараюсь навестить тебя там, если у меня появится такая возможность, и твой папа об этом не узнает. Это будет нашей тайной. Ну, чтобы ты там не скучала и всё в этом роде... Привезу тебе каких-нибудь вкусностей. Ты ведь любишь мармелад?

— Терпеть не могу.

— Правда? Тогда лакрицу?

— От одного вида тошнит.

— О... — на лице Мередит всего на секунду промелькнуло разочарование и на ещё более короткое мгновение на переносице появилась морщинка от короткой мысли, промелькнувшей в её голове. Возможно, это была единственная мысль, посетившая молоденькую мачеху за последние несколько месяцев, но и её она не стала обдумывать, а лишь пожала плечами.

— Ничего. Я потом что-нибудь придумаю.

— Не перетрудитесь.

— Что?

— Что? — с максимальным непониманием и невинным взглядом переспросила я точно таким же тоном.

— Мне показалось, ты...

— Какая разница, если всего лишь показалось? Дорогая Мередит, не стоит заморачиваться с визитами.

— Ну что ты, для меня это одно удовольствие!

— Но ведь путевка от Малибу до Брадфорда-на-Эйвоне очень дорогая! Вряд ли у вас хватит на неё денег. Хотя, может у кого-то другого они найдутся... Тогда, конечно! — эти слова я постаралась особенно выделить, чтобы их точно услышал отец.

Дошла очередь прощаться и с ним. Но нет, не в этот раз. Сегодня гордость взяла верх, поэтому я просто смирила его серьезным взглядом, и пошла прочь, навстречу Великобритании.

Прошло много времени, до того, как голос стюардессы провозгласил, что самолет садится на посадку. Я тяжело вздохнула. Я не боялась самолетов и переживала не из-за этого. Скорее из-за того, что мне придется проводить свои каникулы в старом заброшенном доме в каком-то страшном, убогом поселении, вдали от города. Хотя я ещё не видела «Блэк-Ривер», всё равно была уверена, что выглядит оно убого.

К тому же за несколько дней до отъезда я нашла в интернете информацию о Брадфорде-на-Эйвоне и о Великобритании в целом. С каждой строчкой я всё больше напрягалась. Сырость, влага, холод, ветер, дожди... Что может быть хуже этого? А тем более во время каникул! Особенно после Малибу, где всегда жарко и светит солнце...

Прошло ещё немало времени, прежде чем такси остановилась у довольно большого двухэтажного дома. Разглядеть его как следует из окна машины не получилось. Таксист вежливо открыл дверку и подал руку, помогая выйти. Я неуверенно вылезла из машины, и устремила свой взгляд на особняк. Вид у него был не самый презентабельный. Стены из старого серого кирпича, окна деревянные с ржавыми решетками. Участок был обнесен кованым металлическим забором. Устрашающими выглядели железные колки на его верхушках. Они выглядели довольно опасными. А ещё на них было много паутины. Газон во дворе выглядел неухоженным, зарос сорняками и колючками. Цветы у дорожек уже давно поникли. Также имелась здесь и небольшая беседка из темного дерева. Веранда перед домом выглядела очень ветхой и ненадежной. Она была тоже сделана из дерева. Это странно, ведь она совершенно не сочетается с серыми потрепанными стенами особняка.

Шофер аккуратно достал из багажника мой чемодан и поставил его на сырую от недавнего дождя землю. Я расплатилась с ним, и он, взглянув, как мне показалось, с неким сожалением, снова сел за руль, и автомобиль умчался по неровной дороге куда-то вдаль.

Я покатила чемодан в сторону входных дверей, неуверенно оглядываясь по сторонам. Поселок, в который меня привезли, казалось, был мертвым. Вокруг лишь старые деревянные дома, будто бы заброшенные и нежилые. От этого создавалось ощущение, что я одна живая душа во всём поселке. От этой мысли мурашки пробежались по коже.

Подул холодный ветер и заставил меня зажмуриться. Я подняла воротник пальто и неуверенно зашагала дальше по каменной дорожке.

Дойдя, наконец, до входной двери, я зачем-то позвонила в звонок. То ли по привычке, то ли ещё по какой неизвестной причине. Хотя и осознав свою глупость, я всё равно прислушалась. За дверью царила тишина. Я уж было собиралась достать из сумки ключи, как мне показалось, что я слышу чье-то дыхание прямо перед собой, за ветхой деревянной дверью. Я замерла на месте, снова прислушавшись. Дыхание стразу прекратилось. Может мне всё показалось? К тому же, поднялся такой ветер!

Я достала ключи, с трудом повернула их в замочной скважине, но войти всё же не решалась. Наконец, взяв себя в руки, я толкнула дверь. Та со скрипом поддалась. Внутри было тихо и спокойно.

На стенах были поклеены старые обои, грязные и мрачные. В некоторых местах они отклеивались. Так же на стенах висели старинные картины в громоздких позолоченных и истертых рамах. На них изображены в основном чьи-то портреты или пейзажи. Полы были деревянными и скрипучими. На потолке висела большая пыльная люстра из хрусталя, вся в паутине. Также в прихожей стоял ненадежный шкаф, в который я не решилась заглядывать. По крайней мере, пока. Мебель в комнате была антикварной и, очевидно, дорогой. Старинные кресла, пошитые из бардовой ткани, столики с резными ножками, на которых стояли либо свечи, либо невероятной красоты вазы с различными рисунками и узорами.

Всё это было покрыто слоем вековой пыли. Казалось, этот дом заброшен не несколько недель, а несколько лет.

Тут же холод пробежался по коже: разве так выглядит дом, в котором не жили всего пару недель? Вряд ли прабабушка могла жить в таком убогом месте и не привести его в более или менее жилой вид. «А в прочем, она, наверняка, была не в состоянии делать уборку. Всё-таки пожилой человек...»

Вдруг одна из дверей, ведущих вглубь дома, со скрипом отворилась. Я в испуге обернулась, но за дверью обнаружила лишь длинный узкий коридор. «Никого...» — перевела дыхание я.