Спасение
Зал для йоги был просторным и светлым — большие панорамные окна пропускали мягкий утренний свет, а на деревянном полу лежали аккуратные маты в спокойных пастельных тонах. По стенам — живые растения в керамических горшках, а в углу тихо играла расслабляющая музыка с лёгким восточным мотивом. В воздухе витал запах лаванды и эвкалипта — всё здесь настраивало на внутреннюю гармонию... если бы только мы с Эйприл не хихикали, как две школьницы.
Мы стояли в позе воина II — ноги широко расставлены, колено передней ноги согнуто, руки вытянуты по сторонам, параллельно полу, взгляд устремлён вперёд. Казалось бы — сила, равновесие, спокойствие. Но всё немного рушилось, когда Эйприл шептала мне всякие нелепости сквозь сжатые губы.
— Не смей смеяться, мы воины... йоговские воины, Ари! — шептала она.
Эйприл была в лавандовом спортивном костюме, облегающем как вторая кожа, подчёркивающем её гибкую фигуру. Её волосы были заплетены в две длинные тугие косы, которые свисали по плечам и чуть раскачивались при каждом движении.
Я же была в лимонно-жёлтом комплекте — топ с открытыми плечами и леггинсы высокой посадки. Мои волосы тоже были заплетены — я сделала одну длинную косу, которая лежала на спине и слегка цепляла ткань.
Инструктор ходила между нами и другими участниками, тихо поправляя позы, но мимо нас проходила с улыбкой — то ли мы справлялись, то ли просто веселили её своей еле сдерживаемой болтовнёй.
— Если я из этой позы не выйду с новым просветлением, то хотя бы с новым прессом, — прошептала я, и Эйприл едва не потеряла равновесие от смеха.
Йога — для тела, духа и... для того, чтобы забыть, что тебя на днях прижали к стене байкером с тяжёлым прошлым.
Мы перешли в позу собаки мордой вниз — ладони крепко уперты в коврик, ноги выпрямлены, спина тянется в ровную линию, как будто всё тело превращается в перевёрнутую букву «V». Мышцы слегка горели, дыхание выравнивалось, и в зале снова повисла медитативная тишина... ненадолго.
— Ну что, покорила Ареса вчера? — прошептала Эйприл, будто между делом, будто не стоим мы сейчас вниз головой, стараясь не упасть лицом в пол.
— Эйприл, не начинай, — тихо, но резко бросила я, не поворачивая головы, — мы тут вообще-то за внутренним балансом пришли.
— Арес вчера тоже явно искал баланс, только не духовный, а физический. И желательно в замкнутом пространстве, с тобой прижатой к двери, — продолжила она ехидно, не сдерживая смешок.
Я шумно выдохнула и чуть дернулась — поза тут же просела.
— Заткнись, пока я не завалилась, как мешок с просветлением, — процедила я сквозь зубы.
Эйприл рассмеялась уже открыто, получив строгий взгляд от инструктора, но ей было всё равно.
— Просто скажи: была искра или не была?
Я не ответила. Просто молча стояла в позе, глядя между своими ногами на коврик, но румянец на щеках — даже перевёрнутая — выдал меня с головой.
Мы плавно вышли из позы собаки и опустились в позу лёгкого сидения — ноги скрещены, спина прямая, ладони на коленях. В зале снова воцарился полумрак и покой, лишь негромкая музыка наполняла пространство спокойными вибрациями. Я наконец немного расслабилась... пока локоть Эйприл не ткнулся мне в бок.
— Ну?! В отвечай, принцесса! — прошипела она, не скрывая восторженного нетерпения.
Я бросила на неё взгляд исподлобья, вдохнула и... сдалась:
— Была. Не искра, а буря.
Эйприл сдавленно вскрикнула от восторга, прикрывая рот ладонью, чтобы не нарушить тишину.
— Вот это я понимаю йога! — прошептала она, едва сдерживая хохот. — Ты, видимо, вчера все чакры ему открыла. Особенно нижние.
Я зашипела в ответ:
— Сделай выдох и замолчи, пока нас отсюда не выгнали.
— Ладно-ладно. Но мы это ещё обсудим, ясно тебе? После шавасаны — допрос с пристрастием.
И она села идеально прямо, будто ничего и не было. Только её довольная ухмылка и блеск в глазах всё ещё выдавали, что в голове у неё совсем не «внутренний покой».
Я вытерла капли воды с плеч, распаренная после душа, и накинула на себя лёгкую байку поверх топа. На бёдра — чёрная юбка, слегка задранная на одном боку. Волосы ещё влажные, но уже заплетены в небрежную косу. Я вышла из раздевалки, и в тот же миг увидела Эйприл, которая, устроившись на скамейке, уже сидела с той самой своей ухмылкой — лукавой и предвкушающей.
Она медленно закинула ногу на ногу, поправляя лавандовый рукав:
— Бедный Патрик... — протянула она с сочувствием, от которого веяло язвительностью. — Мой братец явно будет страдать.
Я закатила глаза и, бросив спортивную сумку на пол, пробормотала:
— Чёрт, Патрик... Он и правда не будет в восторге от всего этого.
Эйприл скрестила руки, теперь уже серьёзнее, но всё с той же игрой в голосе:
— Он вчера тебя по всему дому искал. Вы с Аресом пропали одновременно.
Я чуть нахмурилась, но промолчала.
— И, между прочим, Эрни мне намекал, что Арес уже... как бы это... занят тобой. — Она сделала ударение на «занят», сдвинув брови и копируя голос Эрни.
Я села рядом, чувствуя, как по коже пробегает холодок.
— Эрни это сказал?
— Ну да. Только Лукас с Джеймсом вообще не вникали — у них же любовь к мотоциклам. Вчера только и слышно было: "двигатель, выхлоп, сцепление"... — она фыркнула. — А вот Арес... Арес, Ари, смотрел на тебя, будто ты его собственность. Ты это заметила, да?
Я отвела взгляд, не зная, что ответить. Конечно, заметила. Кто бы не заметил. Особенно в той комнате.
— Вот и всё, принцесса. Не ты одна теряешь голову. Он тоже горит. Только не факт, что от чувств, может, просто от желания. А это уже опасней.
И с этими словами Эйприл поднялась, похлопала меня по плечу и добавила:
— Пошли, если останемся тут ещё на пять минут, я тебе начну пророчить свадьбу.
Вечером я сидела на полу своей комнаты, перебирая какие-то заметки для учёбы, но в голове всё ещё крутились утренние слова Эйприл. Всё, что произошло вчера — будто вырезанный из реальности фрагмент сна: странный, дерзкий, обжигающий. Я старалась не думать об этом. Не думать о нём.
И тут я услышала характерный скрип. Обернувшись, я увидела, как в открытое окно ловко перелезает Патрик, цепляясь за подоконник.
— Ты с ума сошёл?! — ахнула я, выпрямляясь, держа в руках кружку с чаем. — Это окно, а не парадный вход!Пора бы запомнить.
— Да ты не отвечаешь, не пишешь... Пришлось действовать радикально. — Он уже стоял на полу, запыхавшийся, но упрямо смотрел на меня. Его голос был спокойным, но в нём таилась странная, напряжённая нотка. Я узнала её сразу.
Ревность.
Он провёл рукой по растрёпанным волосам, оглядел комнату — как будто надеялся застать кого-то, кроме меня.
— Ты... нормально себя чувствуешь? — начал он с притворным спокойствием. — Вчера ты просто исчезла. Арес — тоже. Вы оба как сквозь землю провалились. Совпадение?
Мой позвоночник будто выпрямился сам по себе. Нет. Нельзя. Он не должен знать.
Я отвела взгляд, скрывая эмоции:
— Патрик, не начинай. Я просто искала уборную , и всё. Немного... заплутала.
Он прищурился:
— Заплутала. В доме. Ареса. Где ты была?
Я сделала вид, будто рассмеялась:
— Да господи, да нашла какую-то комнату, там сестра его была. Мы болтали. Потом выскочила, споткнулась о тебя. Конец истории.
Он шагнул ближе, его взгляд изучал моё лицо, словно пытался выловить хоть крупицу лжи. А она там, конечно, была. В каждом слове. Но я держалась.
— Ты уверена? — тихо спросил он. — Между вами ничего... не было?
Я вскинула бровь, скрестив руки на груди:
— Ты сейчас мне допрос устраиваешь? С уставом "Запрещается дышать рядом с Аресом"?
Он чуть сжал челюсть. Даже в тусклом свете я видела, как напрягся его силуэт. Его задело. Больше, чем он хотел показать.
— Ты знаешь, что он за тип. Я просто... не хочу, чтобы он к тебе лез.
— Он ко мне не лезет. — солгала я. — И вообще, мне решать, кто и как ко мне относится, Патрик.
Он опустил взгляд, сжав пальцы в кулак.
— Просто... будь осторожна, хорошо? Он не такой, как я. Он играет. А ты — не игрушка.
На мгновение тишина между нами повисла, тёплая и тяжелая. Я почувствовала щемящее чувство в груди — в этом его бурном страхе, в этой ревности была не просто обида. Там была привязанность. Настоящая.
Я взяла его за руку, мягко, почти неуверенно, и потянула за собой. Он не сопротивлялся — наоборот, сел рядом, глядя на меня с тем самым взглядом, в котором всегда было слишком много заботы.
— Патрик... — тихо сказала я, сжав его ладонь сильнее. — Ты — самый близкий мне человек. Мы столько всего вместе прошли... столько пережили. Ты всегда рядом.
Он не сводил с меня глаз, будто вглядывался куда-то глубже, чем просто в лицо.
— Не переживай. Если со мной что-то случится — ты узнаешь первым.
Он чуть нахмурился, кивнул и тихо сказал:
— Обещаешь?
— Обещаю.
Наступила короткая, но тёплая пауза. В ней было всё: дружба, боль, привязанность и что-то ещё, чего я боялась называть вслух. Я вздохнула, вставая с кровати, и сказала чуть бодрее:
— А теперь пошли ужинать. Только, пожалуйста, зайди через дверь. Отец будет зол, если снова увидит тебя лезущим в окно.
Патрик рассмеялся — искренне, тепло.
— Ладно, ладно. Но я надеюсь, на ужин лазанья?
Я обернулась через плечо с прищуром:
— Как ты угадал?
Он многозначительно пожал плечами:
— Я как всегда сначала подглядел, что творится на кухне.
— Шпион. — сказала я, усмехнувшись.
— Всегда на страже твоего настроения.
И мы пошли на кухню — как всегда, будто ничего не менялось. Хотя внутри всё уже было совсем иначе.
После ужина, где мама в который раз рассыпалась в восторгах по поводу Патрика — "вот настоящий молодой человек, воспитанный, заботливый!" — я почти сбежала в свою комнату. Усталая, с набитым животом и шумом в голове, просто плюхнулась на кровать и прикрыла лицо руками.
"Господи, что за день..."
Я уже почти погрузилась в полудрёму, как телефон на тумбочке коротко завибрировал. Уведомление из Instagram.
Разблокировала экран и...
Арес. Подписался.
— Конечно же.
Я приподнялась на локтях, уставившись в экран. На фото профиля — он, в чёрной футболке, с той самой дерзкой полуулыбкой.
Пальцы будто сами нажали «Подписаться в ответ».
— Черт. — выдохнула я и сразу схватилась за голову. — Вот мы и попались, две малолетки.
Я прикусила губу и уставилась в потолок.
Он это нарочно. Провоцирует.
Подписка — это его способ сказать "я здесь, принцесса. Не надейся, что забудешь."
А я... я только что дала ему понять, что тоже не против этой игры.
На следующее утро, пользуясь редкой свободой, я решила выбраться прогуляться — просто выдохнуть, отключиться, хотя бы на час.
Занятия у меня сегодня были только вечером, так что я накинула лёгкую куртку, собрала волосы в небрежный пучок и вышла за любимым — манго-ананасовым смузи.
Кафе было почти пустым, солнце мягко заливало витрину. Я заказала смузи, захватила с собой пару конспектов — сделать вид, что я учусь, казалось правильным.
Я только-только устроилась у окна и сделала первый глоток, как вдруг краем глаза заметила знакомое лицо у кассы.
Элли. В той самой чёрной толстовке с надписью на спине "not yours", волосы небрежно распущены.
Я чуть улыбнулась и помахала ей рукой.
Она тут же заметила меня, радостно взмахнула рукой в ответ и через пару секунд уже усаживалась за мой столик с пирожным в руках.
— О, привет! Не ожидала тебя тут увидеть. Ты тоже спаслась от занятий?— подмигнула она, откусив кусочек.
— Сегодня только вечером. Решила притвориться ответственной студенткой,— я кивнула на разложенные конспекты.
— Ага, конечно. Ты и эти конспекты явно давно не разговариваете,— рассмеялась она, удобно устраиваясь напротив.
Мы болтали легко и непринуждённо: о лекциях, преподавателях, Эйприл, байкерах...
Но всё равно внутри у меня щекотало — это ведь сестра Ареса.И мне казалось, что она знает гораздо больше, чем показывает.
Я сделала очередной глоток смузи, поставила стакан на стол и, прищурившись, посмотрела на Элли:
— Слушай, а ты вообще где сейчас учишься? Неужели тоже университет?
Элли фыркнула, чуть не подавившись кусочком пирожного:
— Ты сейчас серьёзно? Я ещё в школе. Последний год. Но ты, пожалуйста, не смотри на меня с таким видом, будто собираешься читать лекцию о важности образования. Одного зануды в семье мне хватает.
Я рассмеялась.
— Арес — зануда? Это сейчас было официальное заявление?
— Да! И можешь записать. Он вечно лезет с нравоучениями: не поздно, не с этими, не в этом виде... Ужас. Если бы он мог, закрыл бы меня в подвале с книжками до двадцати пяти.
— Не удивлюсь, если этот подвал у него и правда есть,— усмехнулась я, вспоминая, как чуть не заблудилась в его доме.
Элли засмеялась, качнула ногой под столом и хитро прищурилась:
— Слушай, а Джеймс... он свободен?
Я подняла брови и чуть откинулась назад.
— О, так вот зачем ты тут сидишь! Ты не ко мне, ты к Джеймсу!
— Ну, может быть...— протянула она с улыбкой и лукаво подняла плечи.
Я скрестила руки и театрально прошептала:
— А почему не спросишь у брата? Он у вас вроде как всё контролирует...
— С ума сошла?!— фыркнула Элли, — «Он сначала прикончит Джеймса, потом меня, а потом, наверное, и тебя — за то, что ты была рядом и не остановила!»
Я рассмеялась в голос:
— Ну, у него, конечно, талант устрашать. Один взгляд — и уже думаешь, что подписала договор с дьяволом.
— Серьёзно! Я даже не уверена, что он спит по ночам. Думаю, просто стоит в углу и планирует, как испортить мне жизнь,— она поджала губы, пытаясь быть серьёзной, но оба мы расхохотались.
— Ну, насчёт Джеймса, я ничего обещать не могу, но если что — ты не одна. У нас, девочек, всегда есть тайное оружие .
— Очарование?
— Пирожные.— подмигнула я, указав на её почти пустую тарелку.
— Ага... Тогда у меня уже есть преимущество.
Мы снова засмеялись, и я поймала себя на мысли — с Элли было легко, по-настоящему легко. В отличие от её старшего брата, рядом с которым у меня всё внутри горело, сжималось... и чертовски путалось.
Я уже складывала конспекты в сумку, бросив последний взгляд на экран телефона, когда Элли, жуя последнюю ложку десерта, вдруг заговорила, как бы между прочим:
— А я сегодня вечером иду на тусовку...
Я приподняла бровь, обернулась к ней:
— Серьёзно? Куда?
Элли с видом, будто сообщала секрет мирового масштаба, лениво облизала ложку и сказала:
— К Питерсонам.
Я чуть не выронила стакан.
— Подожди. К тем Питерсонам? У которых парк, кафе, ресторан, мини-гольф и ещё половина набережной?
Она гордо кивнула, будто только что лично купила себе яхту:
— Ага. Семейка магнатов в сборе. Сегодня у них вечеринка, как раз в парке развлечений — закроют часть только для гостей. Всё будет. Кенди-бары, музыка, фотозоны, фейерверки...
— И как ты туда вообще попала?— с интересом спросила я.
Элли довольно повела плечом:
— Подруга пригласила. У неё сестра учится с сыном Питерсонов на одном курсе. Вот и проскочим, как говорится, под видом своих. Я собираюсь покорять их прекрасного наследника.
— Ты невероятна,— усмехнулась я, застёгивая сумку.
— А ты не хочешь тоже прийти? Будет круто. Правда, дресс-код серьёзный — вечерние образы, блеск, всё такое. Но ты бы вписалась легко. Твое платье, например...Я внесу тебя в список гостей.
Я усмехнулась, вспоминая, какой эффект произвело то самое платье — особенно на Ареса.
— Подумаю. Может, и загляну.
Элли кивнула, вставая из-за стола, поправила куртку и добавила с дерзкой улыбкой:
— Если что, ты знаешь, кому написать. А теперь я побежала — надо выбрать, в каком цвете я сегодня буду блистать.
— Только не лавандовый, а то Эйприл обидится,— крикнула я ей вслед.
Элли рассмеялась и, махнув рукой, скрылась за дверью.А я осталась сидеть, задумчиво вертя стакан со смузи.Питерсоны, вечеринка, блеск, тусовка...Что-то мне подсказывало — вечер будет не таким уж спокойным.
Я набрала номер Эйприл, прислонив телефон к уху и уставившись в потолок.
— Эй, угадай, кого я только что встретила в кафе?— начала я, едва она ответила.
— Надеюсь, милого бариста с пирсингом?
— Нет. Элли. Да-да, та самая. Сестра занудного байкера.
— Ого!— протянула она. — Ты уже находишь общий язык с семьёй Ареса? Может, скоро и с псом его подружишься.
— Очень смешно. Мы просто болтали. Она милее, чем кажется.И пригласила меня на тусовку к Питерсонам.
— К Питерсонам ?Пойдешь ?!
— Я не думаю, очень устала. Но она внесла меня в список гостей .
После короткой, но как всегда взрывной болтовни с ней, я доучилась, как могла, по эконометрике, приняла горячий душ и уже завалилась в постель. Сон подкрался моментально.
Где-то в районе трёх ночи телефон громко завибрировал на тумбочке. Я пошарила рукой, зажмурившись, глядя на незнакомый номер.
— Кто это?— сонно прошептала я, приподнявшись на локте.
На том конце раздался знакомый, дерзкий, хриплый голос:
— Арес.
Я тут же села.
— Это Арес, Ари.— повторил он.
— Что тебе нужно? Сейчас вообще-то ночь!— я пыталась не повысить голос, чтобы не разбудить семью. — Откуда у тебя мой номер?
— Слишком много вопросов. Просто спускайся.
— Куда?— прошипела я, уже настораживаясь.
—Я под твоим домом.
— Что?!— воскликнула я и кинулась к окну. Отдёрнув штору, я увидела тёмную фигуру, облокотившуюся на свой чёрный Ducati. В руках — телефон, на губах — та самая ухмылка.
Он действительно здесь. В три часа ночи.
И выглядел так, будто и не думал объяснять, зачем.
Я приоткрыла окно и, шепотом, чтобы не разбудить весь дом, сказала:
— Если ты хочешь, чтобы я была внизу, тебе придётся мне помочь.
Внизу, под слабым светом уличного фонаря, Арес лениво поднял голову. Его губы изогнулись в знакомой ухмылке, в голосе скользнул насмешливый тон:
— Ну ты можешь прыгнуть прямо в мои объятия, принцесса. Я ловлю отлично.
— Очень смешно, — бросила я, закатив глаза.
— Поднимайся и помогай, герой.
Он усмехнулся, покачал головой и направился к стене. Ловко, будто делал это не впервые, забрался на балкон. Я подалась назад, отступив к подоконнику, и посмотрела на него — в тени его лицо выглядело серьёзнее, чем обычно.
Он протянул ко мне руки, и я не успела ничего сказать, как он резко подхватил меня за талию, крепко прижимая к себе.
— Осторожно, малолетка, — пробормотал он. Его голос был хриплым, почти интимным.
Мои руки инстинктивно легли ему на плечи, и в следующее мгновение я уже стояла на земле, прижатая к его телу чуть дольше, чем требовалось. Его ладони задержались на моей талии, и взгляд скользнул вниз, на мою пижаму.
Тонкая белая майка, открытые плечи и свободные шорты — идеально неподходящий наряд для встречи с Аресом посреди ночи.
Он прищурился, уголки губ приподнялись.
— Очень сексуальная пижама.
— Не начинай, Арес, — резко ответила я, обхватывая себя руками. — Что тебе нужно в три часа ночи под моим домом?
Он не ответил сразу. Вместо этого сделал шаг назад, вытащил сигарету из кармана и, вертя её в пальцах, наконец, поднял на меня взгляд:
— Не мог спать. Надо было увидеть тебя.
— Ты ненормальный, — прошептала я, чувствуя, как учащается пульс.
Но сердце стучало не от страха.
Скорее оттого, что я ждала этого.
Я скрестила руки на груди, глядя на него исподлобья. Ветра почти не было, но от лёгкого ночного бриза тонкая ткань моей майки чуть дрожала на коже.
— А если серьёзно? — тихо спросила я, вглядываясь в его лицо.
Арес молча достал зажигалку, щёлкнул. Пламя осветило его скулы, напряжённую линию челюсти, серые тени под глазами. Он затянулся и выпустил дым вверх, прежде чем наконец заговорить:
— Элли. Мелкая зараза на мою голову. Сбежала. Всю ночь уже ношусь по местам, где она может быть. А тут Эрни сказала про какую-то тусовку...
Я выпрямилась.
— У Питерсонов? — спросила я быстро.
Арес кивнул, снова глядя на меня с усталой злостью в глазах.
— Да. Но туда по списку.
— И?.. — осторожно подтолкнула я.
Он медленно выдохнул, убрал сигарету в сторону и прищурился:
— Я знаю, что Элли позвала тебя. Эйприл всё рассказала Эрни, а он — мне.
— Ну и?..
— И ты должна провести меня внутрь. Она ещё слишком маленькая для таких тусовок. Сто процентов снова напилась или нацепила свои дурацкие блёстки и играет в взрослую.
Я молчала. С одной стороны — это Арес, самый раздражающий мужчина на планете. С другой — это всё-таки его сестра. И он явно переживал.
Он подошёл ближе, склонившись ко мне:
— Поможешь — и я забуду, что ты бродила по моему дому без разрешения.
Я закатила глаза.
— Ладно. Но при одном условии.
Он вскинул бровь, чуть приподняв подбородок.
— Ты не скажешь Элли, что я помогла тебе.
Он смотрел несколько секунд, потом усмехнулся уголками губ.
— Умеешь торговаться, малолетка. Идёт.
— Отлично. Тогда подожди пять минут, я переоденусь.
— Можешь не спешить. Всё равно ты пойдёшь туда со мной. — снова ухмылка, снова этот взгляд с вызовом.
— Ещё одно слово — и будешь на этой тусовке в одиночестве.
— Да ты просто прелесть, принцесса.
Когда мы подошли к окну, я подняла голову вверх и вздохнула — ну конечно, в темноте оно казалось ещё выше, чем обычно.
— Помогай мне залезать назад, — бросила я, разворачиваясь к Аресу.
Он скрестил руки на груди, прищурился, в голосе прозвучала издёвка:
— Принцесса, а ты сама никак?
Я повернулась к нему, вскинув брови:
— Какой ты галантный. Нет, сама я точно никак.
Он с притворным вздохом сделал шаг вперёд.
— Ну раз уж никак, — проворчал он. — Давай сюда.
Он наклонился, и я поставила ногу на его сцепленные ладони. В следующий момент его сильные руки подхватили меня, поддерживая за талию... и чуть ниже. Я резко обернулась.
— Не лапай меня, Арес! — прошипела я, чувствуя его руку на своих ягодицах.
Он рассмеялся — хрипло и нагло.
— Я не лапаю, малолетка. Помогаю тебе забраться.
— Тогда не так уверенно, ладно?!
— Претензий к качеству помощи у тебя нет, надеюсь? — хмыкнул он, легко подсаживая меня к подоконнику.
— У меня есть претензии ко всему, что ты делаешь.
— Ну вот и баланс сохраняется, — усмехнулся он, глядя, как я перелезаю обратно в комнату.
Я торопливо натянула на себя то самое черное платье с вырезом — узкое, обтягивающее, как вторая кожа. Быстро поправила волосы, брызнула за уши каплю любимого парфюма, схватила в руки туфли, не желая тратить ни секунды на то, чтобы надеть их прямо сейчас, и подбежала к окну.
Арес стоял внизу, облокотившись о капот своего байка, скрестив руки на груди. Я выглянула, и он тут же поднял взгляд.
— Ты шустро, принцесса, — ухмыльнулся он. — Или ты всегда так быстро раздеваешься и одеваешься по первому свисту?
Я закатила глаза, но на губах всё равно играла усмешка.
— Только если этот свист раздражающе наглый, как у тебя.
Он шагнул ближе, раскинул руки:
— Ну давай, прыгай.
— Может, просто поднимешься и поможешь? — спросила я, поднимая брови.
— А я, знаешь ли, за физический контакт. Особенно когда ты в таком платье.
— Господи, Арес. Просто помоги.
Он только рассмеялся, запрыгнул на подоконник снаружи, обхватил меня за талию, его руки уверенно скользнули вниз.
— Аккуратнее с руками.
— Я аккуратный, — прошептал он, поднимая меня с подоконника.— Это ты просто очень... обтекаемая.
— Иди к черту, — пробормотала я, спрыгивая в его объятия, но сердце всё равно гулко билось в груди.
Этот чертов Арес — он будто специально создан, чтобы сводить меня с ума.