Глава 3
Илья...
Глубокий вдох.
Он был тем самым парнем, чьи перепады настроения сбивали с толку всех вокруг. Симпатичный, обаятельный... и абсолютно непредсказуемый.
А теперь? Теперь он стал настоящим монстром.
Причем почему-то его главной мишенью оказалась именно я. Да, других он тоже задевал, но мне доставалось по полной программе.
Лицо демона
Странно – глядя на него, никогда не подумаешь, что внутри столько злости.
Темно-русые волосы, чуть растрепанные, будто он только что проснулся. Зеленые глаза – не изумрудные, а скорее болотные, мутные. Вздернутый нос, из-за которого он всегда казался немного надменным. И эти противные ямочки на щеках, когда он улыбался – будто дразня: «Смотри, какая я милая зараза».
В седьмом классе он проколол губу. Кольцо делало его еще более дерзким, будто он специально хотел выглядеть опасным.
Почему я? Сама не знаю.
За два года у него появилась куча врагов. Но почему-то в его голове я тоже оказалась в этом списке.
Я пыталась его успокоить, говорила, что у него просто стресс, что нужно попить успокоительного... Но эти слова только разжигали его злость.
Обычно все заканчивалось тем, что в меня летел какой-нибудь предмет – пенал, учебник, а однажды даже стул.
Но по-настоящему страшно становилось, когда он выпивал. Тогда он либо разбивал мне окно (родители потом платили за ремонт), либо прокалывал шины (опять же – родители), либо лез в драку со старшеклассниками (и снова – родители откупались, чтобы дело не дошло до полиции).
Однажды я призналась ему в чувствах.
Что вообще двигало мной тогда? Мы были детьми! Какая там любовь – обычная глупая симпатия.
Когда он отверг меня, я заявила, что у меня депрессия. Даже не понимая, что настоящая депрессия – это не просто грусть, а что-то гораздо страшнее.
Но моя «депрессия» быстро закончилась, когда он... позвал меня погулять.
Два дня
Всего два дня.
Два дня, которые перевернули все мои чувства к нему.
А потом он исчез.
А когда вернулся – стал другим.
Совсем другим.
Теперь он курил, пил, дрался.
Наверное, думал, что так «выпускает пар».
Под горячую руку попадалось всем – и парням, и девчонкам.
Пока его не было, в классе ходили слухи: то он в санатории, то в коме, то уехал за границу.
Но когда он наконец появился в школе – все поняли: прежнего Ильи больше нет.
Теперь это был другой человек – с пустым взглядом и уверенностью, что ему все можно.
Самый страшный день случился в раздевалке перед физрой.
Я сидела, сжавшись в комок, в одних штанах и топе.
Он рвал мне волосы, бил по ногам, сжимал голову в железной хватке...
И пытался сделать нечто ужасное.
Пока не вошел физрук.
Учитель, увидев это, буквально вышвырнул его из раздевалки, осыпая пинками.
А девочки, которых он перед этим выгнал, полураздетые, смеялись над ним.
Вместе с ними ржали и парни.
После этого у меня остался синяк.
Родители спросили:
— Это опять Илья?
Но в тот вечер я пожалела всех:
— Нет, я дверью ударилась.
Соврала.
Все обошлось.
Он снова остался безнаказанным.
А дальше...
Дальше все шло по накатанной: травля, обзывательства, драки.
До самого конца восьмого класса.