Могу просто дать.
— Чё ты здесь забыла? По-моему, мы с отцом тебе достаточно нормально объяснили. Этого не хватило? — слова вылетали одно за другими. Девушка абсолютно не собиралась их фильтровать. Ей было глубоко насрать на реакцию этой женщины. Расстроиться — похуй, начнет орать — медсестры выгонят, начнет манипулировать — получит по лицу. Ваня была готова к любой реакции и знала, что сможет выйти из любой ситуации. Она уже давно не та маленькая девочка, которая боится своей матери. Ваня перестала бояться её после первого увиденного грамма.
Иванне было шесть лет, когда родители развелись, и суд, конечно, отдал ребенка матери. Что и стало главной ошибкой, что в жизни маленькой девочки, что в жизни Петра. Мать полностью контролировала ребенка — нежеланного ребенка, она оборвала все связи Вани с отцом, Димой Дубиным, Громом и абсолютно любым работником, который хоть как-то был знаком или пересекался с этими тремя. Причиной развода стала измена матери, что в суде умолчалось, ведь доказательств никаких нет. Это видел только сам Хазин, но суд слушать его не стал и даже не пытался. Судье словно заплатили, ведь заседание длилось не больше трёх минут. Наталья — мать девушки вышла замуж за своего любовника — Алексея. Они поженились через шесть дней после суда. Ваня пошла в первый класс, конечно, подружиться ни с кем не удалось из-за разных глазок. Дети как ошарашенные отпрыгивали от нее и смеялись, говоря, что она не такая, ее никто не полюбит, что мерзкая. Тяжёлый первый школьный день прошел, и девочка направилась домой. Конечно мать даже не собиралась её встречать. Женщина считала, что Иванна уже не маленькая и дойдет сама, а может она была занята более важными делами, чем собственный ребенок. Ваня медленно открыла входную дверь, кинула свои крошечные ботиночки у входа и побежала в туалет. Девочка рванула к двери в туалет и с улыбкой её открыла, хоть день и выдался плохой, но сейчас она будет отдыхать и смотреть мультики, что и прибавило малышке настроя, но когда Ваня открыла дверь, то улыбка с лица моментально пропала. Совсем маленькая девочка увидела отвратительную картину для своих глазок и детской психики — мама малышки вместе со своим мужем ссыпали какой-то белый порошок на крышку унитаза. Рюкзачок Хазиной с грохотом упал на плитку туалетной комнаты.
— Ты чё тут забыла? — крикнул мужчина. Его лицо выражало лишь агрессию от обломанного кайфа. Он поднялся с пола и подошёл к испуганной девочке. Схватил ее за кофточку и вышвырнул из комнаты. — Только попробуй что-то ляпнуть своему отцу, гнида. — Алексей захлопнул дверь. Что делала мама девочки? А она продолжала сыпать порошок на крышку унитаза. Женщине было глубоко насрать, что с дочкой что-то случится. Может она ударилась головой об косяк и истекала кровью — плевать.
Ваня испугалась слов мужчины и, конечно, звонить отцу не стала, что имело последствие. Девочка очень сильно ударилась головой и поцарапала ручку. Она сидела в коридоре и смотрела как текла кровь. В голове малышки что-то перемкнуло и она двинулась на кухню. Взяв стульчик, она открыла верхнюю полку, именно там лежали ножи. Почему? Мать ссылалась на безопасность ребенка. Были ли этого действительно так? Совсем непонятно. Девочка взяла маленький ножик и аккуратно села обратно. Проводя ножом по ещё совсем маленьким ручкам, Иванна смотрела, как текла кровь. Именно а этом возрасте малышка заработала себе зависимость от селфхарма.
— Что? — женщина опешила от такой реакции дочери. А Ваня лишь улыбалась от такой реакции. Страх женщины — наркотик Хазиной. Она питалась ее негативными эмоциями. Девушке хотелось довести Наталью до слез, чтобы она хотя бы немного почувствовала себя в тарелке той самой малышки Вани. — Как ты смеешь так со мной разговаривать? Я твоя мама! — женщина пришла в себя через минут пять и чуть ли не крича ответила дочери. Ваня улыбнулась, оголяя свои зубы. Женщина совсем не понимала эту реакцию, девушка выглядела словно психически нездоровая, хотя это так и было из-за собственной мамаши.
— А ты забыла что-ли? — Хазина подняла правую бровь и с презрением посмотрела на Наталью. А вот сама женщина совсем не понимала к чему клонила девушка. Это вызвало смех у Хази, и она рассмеялась на всю палату. — А ты чё дуру из себя строишь, а? — Ваня поднялась с койки и присела на край, а вот сама женщина продолжала стоять около. — Твой поганый муж так сильно тебя отпиздил, что память отшибло? — девушка ногой пнула стул ближе к женщине, чтобы та села, что Наталья и сделала. Ваня еле сдерживала себя, чтобы не плюнуть ей в лицо. — Папа лишил тебя родительских прав, — спустя шесть лет избиение не только матерью, но и отчимом. Так Ваня могла терпеть избиения, но два изнасилования точно не то, что девушка собиралась терпеть. Хазин платил огромные деньги, чтобы его прекрасный ребенок смог пережить эти моменты, понять, что она ни в чем не виновата, чтобы она хотя бы немного оставила свое и так измученное тело в спокойствие.
— Да ты все наговорила там! — женщина могла поверить кому угодно, но не Ване. Хазина была долгожданным ребенком лишь для отца, ведь мать собиралась сделать аборт и даже уже записалась, но если бы Петр случайно не ответил на звонок из клиники, то девушки тут бы и вовсе не было. Да, в какие-то моменты она была разочарована своему рождению, но отцу все равно была благодарна. Ваня продолжала подавлять желание плевка в лицо, поэтому приходилось сжимать собственные ляжки. Кажется, завтра девушка обнаружит там синяки и это точно будет доставлять, хоть и маленькой, дискомфорт. — А чего ты, Иванка, здесь лежишь? — эта женщина описание самых настоящих эмоциональных качелей. Она сначала наорет на тебя, а потом полезет обниматься. Первое время Ваня впадала в ступор, не понимая как на это реагировать, но если девушка не обнимала женщину в ответ, то Наталья навязывала ей чувство вины. Ведь манипулировать маленьким ребенком легко, но Ваня повзрослела, и теперь эмоциональные качели она взяла в свои руки, расшатывая их с огромной скоростью.
— А тебя это как ебёт? Ты мне никто, звать тебя никак, так катись отсюда как колобок, — Ваня начала свой коварный план. Ей так хотелось почувствовать это вкус сладкой мести на своих губах. Хотелось отрезать ей один палец за другим, но далеко не сразу. Сначала отрезаешь один, а когда женщина вернётся из состояния шокового обморока, отрезать другой и так пока пальцев совсем не останется. Хазина наконец-то начала качать эти гребаные качели. — Мамочка, — и вот девушка толкает качели уже в другую сторону. Эти толчки были сделаны за считанные секунды, чтобы мать впала в полный шок, а когда она привыкнет качаться на качелях и расслаблено будет на них сидеть, то Ваня качнет их так, что эта дамочка слетит с них. — А как ты вообще узнала, что я здесь? — очередной толчок. Ваня улыбается и оголяет свои зубки, отчётливо показывая клыки. — Я так по тебе скучала, ты даже не представляешь, — в лицо врёт девушка, а женщина ведётся на это как барыга, который поверил наркоману, что он отдаст деньги позже. Наталья ещё не представляет какую ошибку сейчас совершает. Не представляет до какой степени Ваня будет раскачивать эти качели. Не представляет как серьезно она настроена.
— Лешенька же тоже недавно в психушку устроился, — с улыбкой рассказывает женщина, а Ване только от одного этого имени хочется блевануть и снова сделать толчок качелей. Не время, нельзя сейчас, тогда все пойдет к чертям, и Ваня это понимала, поэтому очень старалась держать себя в руках и продолжала сжимать ляжки. — А у него знакомые почти по всем городам, ну ты знаешь, — женщина хотела взять дочь за руки, но Хазина не позволила, чем случайно сделала новый толчок качелей. Наталья с непониманием посмотрела на девушку, ведь только недавно она относилась к ней с теплом. Ваня поняла, что сделала ошибку, но и позволить ей прикоснуться — поддаться её манипуляции.
— Продолжай, мамочка, — приходится делать очередной толчок, чтобы эти эмоциональные качели не остановились и не пришлось отрезать пальцы. Конечно, хотелось перейти от качелей к прекрасному плану с пальцами — давить на женщину так, чтобы она впала в шок, переждать, когда она придет в себя, то снова надавить, но это не было бы той сладкой местью. Ваня чувствовала себя вампиром, только кровью являлись эмоции матери.
— Так вот, знакомые у него почти везде есть и в этом Коктебеле есть. А папаша же у тебя совсем безответсвенный, так и знала, что ты сюда попала, — Кажется, Ваня сейчас взорвется из-за агрессии и начнет избивать эту женщину. Она не имела никакого права так обращаться к Хазину. Ваня уже поняла причину ее появления здесь — желание восстановить родительские права, но ради чего? Теперь Ваня начинает раскачивать качели гораздо быстрее.
— Рот свой поганый захлопни, — Ваня придвинула стул ближе к койке и теперь пришло время оставлять синяки не на своем теле, а на теле этой гниды, которая не любила собственного ребенка, которая абсолютно забила на ее существования, которая спокойно терпела все издевательства Алексея над дочерью. Глаза женщины удивлённо распахнулись. Она моргала так часто, что, кажется, скоро взлетит как Мери Поппинс только без зонта — он находится в другом месте (в жопе). — Пришла сюда, чтобы я помогла тебе права вернуть? — Ваня схватила мать за запястья с огромной силой, сдавливая с каждой секундой все сильнее и сильнее. Синяки останутся на запястьях и буду напоминать женщине о её проигрыше, будут напоминать о Ване, которая с лёгкостью обманула собственную мать и заставила почувствовать боль. — Так вот, слушай меня внимательно, гнида, — девушка отпустила запястья и поднялась с койки. Обойдя стул, она встала сзади и наклонилась к уху женщины и начала шептать. — Ты старая мразь, серьезно думала, что придёшь лапшу мне на уши повесишь и я побегу за тобой как мент за наркоманом? — Ваня рассмеялась от реакции матушки, ведь она скоро начнет задыхаться в собственных слезах. Хази уже начала глотать вкус сладкой мести, но этого было недостаточно. Слишком много она натерпелась, поэтому этой реакции очень мало. — Такая наивная, а теперь перейдем к самому важному, — девушка схватила её за шею и начала сдавливать. — Если ты или твой обосрыш попытаетесь связаться со мной или, не дай бог, с папой, то я убью тебя собственными руками и поверь, никто тебя не найдет и они даже не поймут, что убила тебя я, — у женщины почти не хватало воздуха, ещё чуть-чуть и она задохнётся прямо здесь, но Хазиной этого не надо, поэтому следовало закончить это быстрее. — Я жду не дождусь, когда вы оба сгниете в своей квартире и сдохните от передоза, — Теперь Ваня полностью удовлетворила желание мести, поэтому отпустила женщину. Она жадно глотала воздух и терла шею. Ваня очень надеялась, что следы на шее останутся на какое-то время, чтобы она навсегда запомнила, что теперь Иванна главная. — А теперь съебись отсюда и побыстрее, — женщина убежала как ошпаренная, а Хазина улыбнулась, она давно не была так довольна собой. И раз уж настроение поднялось, стоило бы извиниться перед той медсестрой, всё-таки, Ваня ужасно с ней поступила.
Ваня достала тапочки из чемодана и отправилась на поиски. Где её искать — неизвестно. Остаётся лишь пытать удачу. Девушка выходит из палаты и крутит головой. На первый взгляд Ваня медсестру не нашла — придется бегать по отделению, остаётся надеяться, что она сейчас на этом этаже. Ваня первый раз пытает удачу и идёт в правую сторону. Хазина заглядывала в каждую палату, но нужной ей девушки там не было. Таким образом она дошла уже почти до конца. Ваня уже начинала думать, что удача точно не на её стороне, но тут выходит она.
— Что-то случилось? — дама мило улыбнулась. Теперь Ваня смогла осмотреть девушку. Рыжие волосы, собранные в пучок под шапочкой, зелёный костюм, который очень хорошо подчеркивает её фигуру.
— Я извиниться хотела, — Хазина смотрела в пол и перебирала свои пальцы. Было стыдно, что она так отнеслась к прекрасной девушке, которая совсем этого не заслуживала. — Простите, я совсем не хотела вам грубить, просто — Ваня замялась, она не знала как объяснить причину. Вы просто попали под горячую руку? Причина отстой.
— Ничего страшного, с кем не бывает, — девушка мило улыбнулась и расставила руки для объятия, а Ваня с радостью обняла медсестру. Руки медсестры были теплые. Она словно сняла всю душевную боль Вани. — Я Алиса, — девушка мило улыбнулась и поправила волосы Хазиной.
— Я Ваня, — Хази улыбнулась девушке в ответ, хлопая глазками. Напряжение между девушками пропала, теперь казалось, что они лучшие подруги и стоят далеко не в психиатрической больнице.
— Может на улицу сходим, покурим там и все такое, — предложила Алиса и заглянула в комнату медсестер и, не закрывая дверь, забрала пачку сигарет и зажигалку.
— На территории же нельзя курить или для работников другие правила? — задалась вопросом Хазина, пока они шли к палате девушки, чтобы Ваня смогла забрать собственные сигареты.
— Нам тоже не разрешают, но мы за территорию выйдем, — медсестра словила непонимающим взгляд Хазиной, который буквально кричал: «Как я выйти то смогу?» Ваня уже собиралась положить сигареты обратно в рюкзак и понимала, что покурить сможет только в туалете. — Ну ты же со мной будешь — отпустят, — Хази кивнула и взяла девушку за руку. Она бежала по лестнице с огромной скоростью, чтобы как можно быстрее зажечь вишневую сигарету и ощутить её вкус на губах. — Эй, эй, — протараторила Алиса, потому что клюнуть носом лестницу ей не очень хотелось, а скорость Вани именно к этому и вела. — Давай помедленнее, куряга, — Ваня замедлила скорость, и Алиса с облегчением выдохнула.
Выйдя из помещения, девушки медленно шли к воротам. Погода изменилась очень сильно. Туч уже не видно, солнце светило ярко, заставляя поморщиться, ветер уже стих. Ну, а девушкам это только на руку.
— Она со мной, — раньше охранника проговорила медсестра и за руку вывела Иванну за территорию. Девушки достали сигареты. Алиса имела при себе зелёную пачку Чапмана, а Ваня не изменяла красной. Третий год Хазина курит лишь вишнёвые сигареты, больно уж полюбился этот вкус девушкой.
— Сколько тебе лет? — Хази нарушила тишину, скидывая пепел с сигареты, пока Алиса зажигала новую. Ваня задала этот вопрос не просто так, ведь пачка предательски заканчивалась, а зависимость от сигарет и обжигающего дыма в горле только нарастала.
— Я ещё в самом расцвете сил, — ответила девушка и затянулась, убирая пачку в карман. — Мне двадцать три, — она сделала паузу, делая очередную затяжку. — Если надо купить сигареты, то я всегда к вашим услугам, миледи, — Алиса улыбнулась во все зубы и подмигнула Хазиной, что вызвало у обеих смех.
— Обязательно, — Ваня потушила сигарету и выкинула окурок. Через мгновение новая сигарета оказалась у нее в руках, а пачка теперь хранила в себе всего одну перевёрнутую сигарету. Ваня была тем курящим человеком, который при открытии пачки всегда переворачивал первую сигарету, оставляя её на самый конец. — Сможешь дать мне телеграмм?
— Могу просто дать, — Алиса обняла девушку за талию и приближалась к её губам. Когда между девушками оставалась минимальное расстояние, то Алиса повернула голову, что вызвало у Вани смех. — Но раз ты только телегу просишь, то держи, — девушка протянула свой телеграмм аккаунт Хазиной, а та начала искать себя в поиске. Ваня нашла свой аккаунт и скинула стикер, чтобы потом самой найти девушку. — Докуривай и пойдем, капельницу поставить надо, — Хази закатила глаза, а Алисе кто-то позвонил, — Да, слушаю, — говорила она, а Иванна докурила сигарету и кинула второй окурок в мусорку. Теперь оставалось только ждать новую подругу. — В смысле? — девушка была явно не довольна новости, которую услышала. — Да, я поняла, она со мной, да, да, сейчас придём, я вам поняла, мг, — настроение Алисы очень изменилось, но Ваня боялась спросить, что её так расстроило. А девушка словно читая мысли Хазиной, начала рассказывать причину измененного настроения. — Тебе медсестру поменяли, теперь какая-то старуха тебя капать будет, но причину мне никто не объяснил и вряд-ли планируют.
Хазина кивнула, и девушки отправились обратно в больницу. Настроение изменилось абсолютно у всех, поэтому разговор заводить совсем не хотелось. Девушки зашли в помещение и разошлись в разные стороны. Ваня поднималась в палату, а Алиса ушла в неизвестном направлении для Хазиной, но расспрашивать не хотелось. Идёт туда — значит надо. Девушка поднималась по лестнице без какого-либо желания, потому что менять медсестру ей не хотелось, хоть Алиса была определенно не сильна в уколах, но по общению она самая приятная девушка. Хази поднялась и подошла к своей палате, где ее уже ждала женщина в возрасте. Ваня легла на койку, и женщина принялась выполнять свою работу, но капельницы не было. Женщина просто вколола какая-то лекарство и ушла, а глаза Хазиной медленно закрылись.