глава двенадцатая. посол отчания.
Настроение в лагере было похоже на густой, чёрный дым после пожара. Безнадёжность витала в воздухе, смешиваясь с запахом немытых тел и страха. Мы проиграли. Наши силы были на исходе, раненые стонали, а Мираз прочно засел в своём замке, словно паук в центре паутины.
Питер ходил взад-вперёд, его лицо было искажено яростью и беспомощностью. Каспиан молча сидел у костра, вглядываясь в пламя, как будто ища в нём ответа. Мы все понимали — ещё одна прямая атака, и нас уничтожат полностью.
Именно тогда Эдмунд поднялся. Он был бледен, но его глаза горели твёрдым, почти фанатичным светом. Он отряхнул колени и подошёл к Питеру.
— Есть один вариант, — произнёс он тихо, но так, что все услышали. — Старый закон. Закон единоборства. Ты вызываешь Мираза на поединок. Один на один. До смерти. Кто победит — того и Нарния.
В лагере воцарилась гробовая тишина. Все знали этот закон, но никто не осмеливался предложить его.
— Он никогда не согласится, — мрачно произнёс Питер. — У него преимущество. Зачем ему рисковать?
— Он согласится, — твёрдо сказал Эдмунд. — Если предложение преподнести правильно. Он тщеславен. Он считает себя величайшим воином. Если ты вызовешь его публично, оскорбив его гордость, он не сможет отказаться. Это будет расценено как трусость.
— И кто будет этим послом? — едко спросил Питер. — Кто пойдёт в логово волка, чтобы передать это милое приглашение?
Эдмунд выпрямился во весь рост. Его взгляд был спокоен и решителен. — Я.
По лагерю прокатился вздох. Алиса вскочила. — Нет! Это самоубийство! Он убьёт тебя на месте!
— Он не тронет посла, — возразил Эдмунд, не глядя на неё. Его глаза были прикованы к Питеру. — Это против всех правил. Даже Мираз не посмеет нарушить древний закон гостеприимства к парламентёру. У меня будет безопасный проход.
— Почему ты? — тихо спросила Сьюзен. В её голосе слышалась дрожь.
— Потому что я лучший переговорщик, — горько усмехнулся Эдмунд. — Я знаю, как играть на слабостях. Я чувствую их. И потому что... — он замолчал, и в его глазах мелькнула тень того мальчика, который когда-то предал своих брата и сестёр из-за пары рахат-лукумов. — Потому что я должен это сделать.
Питер смотрел на него долго и пристально. В его взгляде не было больше ни злости, ни обиды. Было лишь суровое понимание. — Иди, — наконец сказал он. — Но если он тебя тронет...
— Тогда мстите за меня, — просто сказал Эдмунд.
Он повернулся и стал готовиться. Он снял с себя всё оружие, оставил лишь пустые ножны. Он должен был выглядеть как посол, а не как воин.
Я наблюдала за ним, и сердце моё сжималось от странного чувства. Это был не тот Эдмунд, который флиртовал и язвил. Это был король. Рискующий всем ради своего народа. Ради брата, которого сам же только что обвинял в безрассудстве.
Перед тем как уйти, он на мгновение задержался рядом со мной. Его взгляд скользнул по моему мешковатому свитеру, и в его глазах не было насмешки. Была лишь лёгкая грусть. — Прости, — тихо сказал он так, что никто, кроме меня, не услышал. — За всё.
И он ушёл. Один. В сторону замка Мираза.
Часы, что он отсутствовал, тянулись мучительно долго. Никто не говорил. Все сидели и молча смотрели в сторону замка, ожидая то ли возвращения Эдмунда, то ли сигнала к своей гибели.
Алиса плакала, уткнувшись лицом в колени. Сьюзен обняла Люси. Питер стоял недвижимо, как каменное изваяние, сжав рукоять меча до побеления костяшек.
И тогда мы увидели его. Он шёл обратно. Один. Его шаг был твёрдым, но лицо — мрачным.
Все вскочили на ноги. Питер сделал шаг вперёд. — Ну?
Эдмунд остановился перед ним. Он был бледен, но смотрел прямо в глаза брату. — Он согласился. Поединок состоится завтра на рассвете. На Пустошах. До смерти.
В лагере воцарилась оглушительная тишина. Он смог. Он действительно смог.
— Каковы условия? — спросил Каспиан.
— Стандартные, — ответил Эдмунд. — Никакого вмешательства. Никакого волшебства. Только мечи и умение. — Он перевёл взгляд на Питера. — Он сказал передать, что с нетерпением ждёт, чтобы оторвать тебе голову и насадить её на пику над своими воротами.
Питер усмехнулся. — Мило с его стороны.
Они стояли друг напротив друга — два брата, которых так многое разделяло. И в этот момент между ними не было ни вражды, ни обид. Было лишь хрупкое, молчаливое понимание.
Завтра один из них умрёт. И от этого зависела судьба нас всех.
Мой тгк: mino
Ссылка: https://t.me/minokars
Мой тт: minok575