15
Глава 15
юля
– Слышала про громкую премьеру? Сходим завтра в кино? Отметим удачно сданную сессию, – предлагаю я Риде за обедом, у Андрея тренировка, так что сегодня мы с ней были только вдвоем.
– Прости, юль, не смогу завтра, – виновато отказывается подруга. – Нас позвали завтра к Милохиным. Папа дружит с отцом дани, так что придется идти всем, мы ведь учимся в одном универе.
– А что у них за событие? – не совсем понимаю я, зачем идти к ним всей семьей. О том, что мы говорим про парня, с которым я теперь сплю почти каждую ночь, я стараюсь не думать.
– Так у дани день рождения, он что, вас не позвал? Я думала, половину группы точно позовет, – ошарашивает меня Рида, ведь я понятия не имела о том, что у мажора день рождения!
– Зачем ему меня звать? Мы не общаемся, – пытаясь подавить укол в сердце, говорю я. Ведь так и есть! Между нами ничего нет! Зачем бы ему приглашать меня в свой дом? Чушь какая!
– юль, ты в порядке? Аж побелела вся… – забеспокоилась подруга, а я, вдруг поняв, какая же я дурочка, попыталась взять себя в руки.
– Всё отлично, просто жарко, – отмахнулась, допивая свой банановый коктейль. Еще не хватало мне переживать из-за глупого приглашения на день рождения этого мажора!
* * *
– Всё хорошо? Ты какая-то напряженная, – замечает даня за ужином. Милохин привез меня в один из ресторанов отца своего друга Ратмира, но, к счастью, самого его тут нет, что неудивительно, ведь работа Хамзатова волнует в последнюю очередь.
– Всё отлично, просто устала, – утыкаюсь в свою тарелку, пытаясь изо всех сил не показать того, насколько задета его молчанием. Глупо, но я надеялась, что он скажет что-нибудь, как-нибудь обоснует то, что не позвал меня на праздник.
Унизительно осознавать, что я его грязный секрет, которому не место среди его родных и друзей. Видимо, бедная купленная девочка годится лишь для постели.
– Невкусно? – кивает на мой салат.
– Почему же? Вкусно, – пожимаю плечами и в подтверждение своих слов отправляю в рот овощи.
– Почему ты не ешь мясо? И не надо мне тут втирать про любовь к животным.
– Странно, что ты столько продержался с этим вопросом, – закатываю я глаза.
– Так всё же? В чем вообще смысл всего этого? Зачем морить себя голодом из-за каких-то глупых убеждений? Нет ничего естественнее, чем есть мясо, – демонстративно вгрызается он в свой стейк.
– Не смей лезть ко мне, пока не почистишь зубы, – морщусь я, думая о судьбе той бедной коровушки, что он с таким аппетитом пожирает.
– Какие мы нежные, – лишь цокает он языком.
– И к твоему сведению, я не морю себя голодом. Есть много продуктов, способных заменить животный белок…
– Чушь, ничто не заменит мясо, и ты знала бы это, перестань страдать херней.
– Знаешь что… А давай заключим пари? – приходит мне в голову внезапная идея.
– Пари? – загорелись его глаза азартом.
– Ага, ты отказываешься от мяса на месяц, и я выполняю любое твое желание, – улыбаюсь я тому, каким кислым становится его лицо.
– С ума сошла? Чтобы я отказался от мяса?.. А минет сделаешь? – тут же прерывает он собственное возмущение вопросом, который заставляет меня поперхнутся и закашлять.
– Господи, какой же ты…
– Какой? Если уж я откажусь от мяса, я точно должен знать, что это того стоит.
– Сдался тебе этот…
– Минет, – услужливо подсказывает он с гаденькой улыбкой. – Ну так что? Сделаешь? – заставляя меня покраснеть, настаивает он.
Ну не гад ли, а? Милохин просто помешался на этом минете, который я напрочь отказывалась делать, будь он неладен! И кто тянул меня за язык?! Ну не отказываться же теперь…
– Ладно, сделаю, – бравирую я. – Но откуда мне знать, что ты не схитришь?
– Мое слово дорогого стоит, Губастая, это последний стейк в этом месяце.
* * *
– Не будь таким довольным, – усмехаюсь я, обратив внимание, с каким видом выходит Милохин из машины, когда мы останавливаемся возле его дома. – Ты не выдержишь без мяса.
– Ты плохо меня знаешь, – парирует он, убирая руки в карманы и стоя на парковке, чтобы продолжить наш спор. – Ради подготовки к соревнованиям я и не такие диеты выдерживал. Так что ради минета я тем более готов постараться.
– Фу, а потише нельзя?! – моему возмущению нет предела. – Ты бы еще рупор взял и раструбил на всю парковку, чего ты от меня хочешь! В чем вообще смысл всего этого? Из-за чего ты готов так страдать?
– О-о-о, сколько тебе еще предстоит понять, – задумчиво растягивает он слова, заставляя меня смущенно топтаться на месте, прятать глаза и краснеть. Чувствую себя ужасно неловко и уже жалею, что затронула эту тему. Надо было молчать и не развивать ее за обедом, не реагировать на то, что лежит в его тарелке. Какое мне дело? Милохин упрямый. Он во что бы то ни стало добьется своего, и мне придется выполнять его желание…
– Не хочу я ничего знать, – дернувшись так, что мой хвост ударяет по спине, спешу в сторону его дома, лишь бы от него спрятаться и покончить с ужасно неловким разговором.
И тут навстречу нам выдвигается целая колонна девушек. Человек пятнадцать, не меньше. Смотрят сквозь меня, назад, туда, где плетется Милохин. Сперва думаю, что это какой-то флешмоб или просто молодежная тусовка, но, когда они сбивают меня с ног и бегут к дане, понимаю, что они подстерегали его. Черт, так и знала, что фанатки не оставят моего парня в покое. Вроде бы просят билеты на футбольный матч, плохо слышно из-за шума и гама.
Стоп! Моего парня? Что за мысли бродят у меня в голове! Он не мой, свободный, вон даже на день рождения не позвал, поэтому его статус так и манит других охотниц за его персоной. А я всего лишь удобная подстилка, с которой он еще не наигрался.
Отхожу в сторонку, поднявшись с ног и отряхнув испачканные джинсы. За толпой галдящих девчонок не вижу даню и теряюсь. Что мне делать? Стоять как дура и ждать его или домой ехать? Неприятное чувство грызет изнутри, я всегда буду для него временной девушкой, ничего не поменялось даже после того, как я отдала ему самое ценное. Мне надо отгородиться, но как, если его общество доставляет мне одно удовольствие? Я слишком близко его подпустила, теперь приходится расплачиваться за чувства.
– Пошли, – не замечаю, как он оказывается возле меня и грубовато хватает за локоть, ведет в сторону подъезда.
– Куда ты меня тащишь?
– Предпочитаешь стоять тут?
– Я думала, тебе нравится, – язвлю, уже оказавшись внутри лифта.
– То, что мне нравится, так это твоя ревность, – упирается руками в стеклянную стену и сверлит меня злым взглядом. Каким-то странным образом понимаю, что его злость направлена не на меня. Неужели внимание поклонниц ему неприятно?
– Зачем мне тебя ревновать? Даже не думала.
– юля, юля, – качает он головой, – ты не умеешь врать, тебе меня не обмануть. Твое лицо уже всё сказало.
– Да, мне не нравится, когда меня сшибают с ног и валяют по земле! – рычу я, морщась от досады.
Лифт останавливается, но даня стоит на месте.
– Ты ударилась? Покажи.
– Со мной всё в порядке, можешь не беспокоиться, – кошусь на двери, которые готовы снова закрыться. Меня это нервирует. – Почему бы нам не пойти к тебе в квартиру?
Милохин опускает взгляд на мою бурно вздымающуюся грудь, потом смотрит на искусанные от нервов губы. Его взгляд невозможно истолковать иначе. Он завелся. От моей ревности, выдуманной им же, от моей близости, или он просто озабоченный. Не знаю. Но не могу оставаться равнодушной.
Иду за ним, нет, бегу, впервые поняв, что это такое – когда страсть настигает мгновенно. даня роняет ключи перед дверью, что выдает его нервозность. Матерится, потом всё же открывает ее, чтобы толкнуть меня вперед. Рывком захлопывает ее и бросается ко мне, прижимает к стене, набрасывается с жалящими поцелуями, которым нет счета, срывает одежду в несколько приемов.
Кажется, он забыл надеть презерватив. Кажется, порвал трусики. Я ничего не понимаю, захваченная тем ураганом, который сбивает меня с ног. даня раздвигает мне ноги и с рыком входит в мое тело. Мощным толчком вмиг наполняет меня собой, выдыхая в губы проклятье за проклятием.
Я же просто цепляюсь за его плечи, принимая всё, что он со мной делает. Никогда даже представить не могла, что секс может быть таким. Меня буквально трясет от всего происходящего, от его губ и толчков. Он словно одержимый вбивает меня в стену, и мне это нравится. Нравится его власть и доминирование.
– Вот так, Губастая! – стонет он, отпуская мои губы и одним рывком высвобождая мою грудь из футболки и лифчика, кажется, он даже умудрился порвать ткань, но сейчас я слишком захвачена удовольствием, чтобы обращать на это внимание.
Горячие губы тут же смыкаются вокруг соска, даня царапает нежную плоть зубами, чем лишь больше заводит. Единственное желание в этом безумии – кончить, но кажется, мы стоим у этой стены уже вечность, не в силах приблизить свою разрядку. Она всё ускользает, хотя толчки дани не прекращаются ни на секунду. Он действует как отбойный молоток, крепко держа меня за попку и буквально вгрызаясь в мою грудь.
– Ох! – взвизгиваю я, почувствовав, что еще чуть-чуть, и наконец улечу.
– Мля-я-я… – явно ощутив то, как я сжала его член внутренними мышцами, ругается даня, что делает крайне редко. – Давай кончай, Губастая! – рычит он прямо мне в грудь, жестко всасывая мякоть моей груди, и я кончаю, прямо за секунду до него.
И да, презерватив он всё же забыл.
даня
– Надо купить таблетку экстренной контрацепции! – чуть ли не визжит в панике она.
– Успокойся, – пытаюсь я поймать бегущую в ванную Губастую, но она тут же захлопывает перед моим носом дверь. Черт! Впервые в жизни напрочь забыл о презервативах! Я никогда и ни с кем не спал без резинки. Слишком хорошо знал о хитростях некоторых ушлых девиц, да и болезней опасался. Кто знает, чей член побывал в девке до меня? Но с Губастой всё, как всегда, вышло из-под контроля. Мне настолько сорвало крышу, что я просто взял ее, совершенно не думая о последствиях.
– Почему ты не в аптеке?! – выходит юля спустя пятнадцать минут из душа, обвязавшись полотенцем.
– Успокойся ты, никто не залетает с первого раза, – откладываю я телефон, в котором как раз читал об этой чудо-таблетке. – Не нужно зря травить себя этой гадостью. Я уверен, что ничего не случится. К тому же у тебя только что прошли месячные, – резонно замечаю я.
– Какая уверенность, – немного успокаиваясь от моих слов, бурчит она. – Дай мне футболку и иди уже в душ.
– Зачем? – двигаюсь я на нее, не собираясь останавливаться на быстром перепихоне в коридоре. Первый голод утолен, и теперь я могу в полной мере насладиться своим подарочком.
– Ты чего?.. Опять, что ли? – расширяет она глаза, словно в том, что я хочу ее снова, есть что-то особое. Разве это новость, что я просто не в состоянии думать о чем-то или отлипнуть от нее, когда она рядом? – Как ты можешь после такого стресса! – пихает она меня в плечо, когда я пытаюсь сдернуть с нее полотенце.
– Вот именно, после стресса я и нуждаюсь в сладком, – рывком сдернув полотенце, толкаю я ее на кровать, отчего она падает на спину с негромким визгом.
– Ты что творишь? – сучит она ногами, но я, схватив за щиколотки, тут же раздвигаю их, ложась на живот и устраиваясь прямо над ее красивой киской. Желание попробовать ее просто выше меня, и хоть я никогда этого не делал, что-то мне подсказывает, что слаще нее я точно ничего бы не попробовал.
– Тсс… Будь хорошей девочкой и не шуми, – дую я на ее центр, который она пытается прикрыть рукой. Стеснительность Губастой меня просто убивает, заводя еще больше.
– даня, ты чего?! Не надо! – ерзает она попкой, пытаясь отползти. – Не жди, что я окажу тебе потом ответную услугу и ты сможешь избежать спора!
– Я ничего и не жду, – смеюсь я, позабавленный паническими нотками, прозвучавшими в ее голосе. – Всего лишь хочу получить свой десерт, – кусаю я ее за внутреннюю часть бедра, отодвигая ее руку. Эта розовая прелесть просто взывает ко мне.
– Нет-нет-нет…
– Молчи и наслаждайся, Губастая, – усмехаюсь я, прежде чем провести языком прямо по ее набухшим губкам.
– Милохин, прекрати… Ох!
Она стонет подо мной, а я, не в силах остановиться, поглощаю сладость ее плоти. Ее киска настолько мокрая, что увлажняет мой язык, я ее практически пью, насыщаюсь ее нектаром, поражаясь, что можно дуреть и заводиться от трепыханий женского тела и от того, что ублажаешь кого-то. Не берешь, а даешь.
Член упирается в постель, причиняя боль. Хочу снова свою Губастую, хотя только недавно трахнул ее по-быстрому, как бешеный зверь.
Она всегда это вызывает во мне – бешенство, дикость, одержимость.
Хочется забрать ее, подчинить, присвоить.
Впитываю в себя ее оргазм, когда юля взрывается яркой вспышкой на моих губах, вцепившись пальцами мне в волосы и выгнувшись дугой.
Подтягиваюсь на руках, намереваясь вставить ей, но Губастая испуганно сучит ногами, тормозит меня на подлете. Она моей смерти хочет?
– Что ты делаешь? – шиплю ей в рот.
У самой глаза пьяные, сумасшедшие, какого хрена сопротивляется?
– Презерватив!
– Какой, на хрен, презерватив? Дадим тебе чудо-таблетку, а потом переведем на постоянные таблетки, мне слишком понравилось чувствовать тебя вживую, не хочу с резинкой.
Упирается мне в плечи и сверкает гневным взглядом. Я почти вошел в нее и умираю от желания углубиться, а она, черт побери, спорит.
– Это мое тело! Я сама буду решать, как и что мне принимать! даня, я не буду!
– Ты сама этого хочешь, – решаю я применить другую тактику и соблазнить ее, зная, что она не устоит, просто не сможет, – малышка, тебе же понравилось, твоя киска уже просто просит, чтобы я оказался в ней, мы сразу же поедем в аптеку, – шепчу я, лаская ее набухший клитор и понимая, что ножки у Губастой разъезжаются в стороны.
Гребаный ад, я сразу на полную погружаюсь в нее, шипя от удовольствия.
Она стонет мне в губы, глаза закатываются, я едва не кончаю от одного ее вида, она настолько тащится, что просто не может что-то из себя изображать. Сейчас она настоящая, вся моя, наполненная мною до предела, горячая, сладкая…
Врезаюсь в нее мощными толчками, доводя нас обоих до финала.
Дышим тяжело, бурно, она отворачивает голову в сторону, пытаясь меня спихнуть.
– Это нечестно! – возмущается, едва высвободившись из-под меня и вскочив. – Прекрати так делать! Я же сказала, что это мое тело, я не хочу трястись над тем, чтобы не забеременеть. Идиот, человечество зачем изобрело способ контрацепции?
– Хватит верещать, щас поедем в аптеку, – разозлившись на то, что она даже не дала прочувствовать наслаждение после такого охренительного секса, вскакиваю я с постели и иду в ванную, за спиной слышу всхлипывание, недовольное ворчание.
Бесит! Бесячая она, эта Губастая, устроила проблему на пустом месте. Будто никто никогда в жизни не принимал таблетки для экстренной контрацепции или, на худой конец, не делал аборт! Черт, а в самом деле, что будет, если она залетит? Я о подобном не думал, в смысле о том, что она может стать матерью моего ребенка.
Что-то торкает в самое сердце, но я торможу эти эмоции, чувства, отодвигаю их за край сознания. Всё, что касается деторождения, родителей и детей, для меня болезненно и критично. Моя мать умерла, когда мне было двенадцать лет. Порой ненавижу себя за эти мысли, но почему бы ей было не умереть раньше, когда я еще не мог ничего запомнить?
А так каждая минута того дня отпечаталась в памяти.
Как я встал поутру, ожидая поздравлений, подарков.
Она обычно всегда готовила сюрприз ночью, чтобы я проснулся посреди кучи надувных шариков и увидел заветные коробки. Такого счастья я никогда больше не испытывал. Очень хотел узнать, что мне приготовили на этот раз, мама никогда не раскалывалась и не говорила, что именно подарит…
Удивила тишина в доме, никаких шариков, коробок, только эта странная, потусторонняя тишина, как в фильме ужасов, когда заброшенный замок заполнен призраками, за каждым углом ждет смерть, и, едва услышишь шорох, надо бежать и спасаться…
Ненавижу дни рождения после этого дня, в тот день моя мама умерла от внезапного сердечного приступа. Я каждый раз думаю, а мучилась ли она? Было ли ей больно? Можно ли было ее спасти? В свой день рождения я не имею права радоваться, это для меня никакой не праздник. Отдаю дань уважения матери, посещая кладбище, потом просто стараюсь промотать этот день.
А тут странное предложение отца попробовать отметить его как радостное событие. Хрен с ним, только из уважения к нему перетерплю эту повинность.
– Ну? Мы едем? – стоит мне выйти из душа, налетает на меня фурией девчонка.
– Ты мне даже толком кончить в себя не дала, серьезно думаешь, что залетишь? – включаю я здравый смысл. – Люди месяцами трудятся над тем, чтобы забеременеть. К тому же, повторюсь, у тебя только что прошли месячные.
– Милохин, ты издеваешься надо мной?! – чуть ли не топает она ногами от досады. – Я ухожу! А ты сиди тут, надеясь на то, что авось пронесет! – толкает она меня и несется в ванную.
– Да куплю я тебе эту таблетку, куплю! – рычу я, натягивая шмотки и вылетая из квартиры. Ну что за девушка, а? Одни проблемы от нее!