- 39 -
Квартал Силуньби, хижина, где ранее схватили Мо Чи.
Мо Чи распахнул дверь в хижину, но там явно никого не было.
Это нисколько не обескуражило его. Он зажег факел и, тщательно осмотрев пол, нашел следы золотого порошка на деревянных досках под кроватью. Он обладал превосходным зрением, и видел там, где обычный человек никогда не заметил бы никаких следов.
Мо Чи немедленно сдвинул кровать и начал ходить по полу. Он действительно услышал гулкое эхо у себя под ногами.
Мо Чи вытащил меч и, используя его как рычаг, приподнял доску. Он открыл часть пола длиною в три чи, и увидел там запертую железную дверь.
Мо Чи хотел перерубить цепь мечом, но вдруг вспомнил, что этот меч - подарок Ду Таньчжоу. Если он воспользуется им, на его лезвии непременно останется зазубрина, и при мысли об этом он невольно остановился.
Он вставил меч обратно в ножны и, порывшись на столе, нашел тонкую палочку. (1)
Мо Чи вставил тонкий кончик палочки в замок и немного пошевелил ею. Вскоре послышался тихий щелчок, и замок открылся.
Мо Чи снял замок, сдернул железную цепь, и, потянув за ручку, открыл железную дверь в подвал.
Услышав звуки открывающейся двери, внизу кто-то вскрикнул, а затем послышались детские голоса.
Мо Чи поднял повыше факел и спустился вниз. При свете факела он увидел двух женщин, одна из которых обнимала двух детей.
Все четверо были сильно напуганы, они в ужасе смотрели на него, не в силах произнести ни слова.
- Вы члены семьи Лю Юаня, помощника со склада Военного ведомства?
- Я мать Лю Юаня, - дрожащим голосом проговорила пожилая женщина. - Если молодой господин хочет свести счеты, пусть забирает мою жизнь.
Мо Чи вздохнул с облегчением.
***
В тюрьме Линьтай Ду Таньчжоу и Лю Юань сидели друг напротив друга.
Лю Юань плотно сжал губы, словно намереваясь во что бы то ни стало сохранить молчание.
Ду Таньчжоу терпеливо убеждал его:
- Господин Лю, я уже обо всем доложил императору. Когда его величество узнал, что Цао Ши был подкуплен людьми Яньми, пытался оклеветать генерала Чжао Циньчи и убил принцессу Хуайнин, он пришел в ярость и собственноручно вручил мне свой меч, даровав право казнить на месте Цао Ши, как только тот будет схвачен.
Он выдержал паузу и посмотрел на Лю Юаня:
- И теперь, когда все дошло до такого, чего тебе бояться? Не лучше ли добровольно указать, где может скрываться Цао Ши, а я могу замолвить за тебя словечко перед императором, и, возможно, это поможет смягчить твое наказание.
Ду Чжо, слушая его, согласно кивал на каждое его слово. По его мнению, слова Ду Таньчжоу были настолько убедительны, что на месте подозреваемого он бы уже давно признался.
Но Лю Юань вообще никак не отреагировал на эти слова и лишь еще крепче сжал губы.
За дверью тюремной камеры вдруг послышались детские голоса:
- Папа!
Потрясенный Лю Юань повернулся в ту сторону, откуда доносились голоса.
Двое перепачканных детей тянулись к нему из-за двери, а позади них шла растрепанная женщина, которая поддерживала старуху, выглядевшую ничем не лучше остальных.
Лу Юань сделал несколько шагов к решетке, в отчаянии припав к ней лицом:
- Вы... как вы здесь оказались?!
Его сын и дочь тянули к нему руки из-за решетки и без конца повторяли «папа». Госпожа Лю, сдерживая слезы, стояла позади них. Лю Юань просунул руку сквозь решетку и крепко сжал ее руку.
- Мы... - госпожа Лю всхлипнула. - Это охранник господина Ду нас спас. Если бы не он, мы бы больше никогда не увиделись.
Семья Лю Юаня просидела в подвале несколько дней. Поначалу им приносили еду и воду, но в последние дни к ним больше никто не приходил.
Они вчетвером просидели в подвале последние два дня без еды и воды, и, если бы Мо Чи пришел немного позже, дети уже могли бы не пережить это испытание. Мать Лю Юаня уже собиралась перегрызть себе вены на запястьях, чтобы напоить кровью своих внуков.
Ду Таньчжоу остался безразличен к этой сцене встречи. Единственное, что его сейчас волновало, это Мо Чи.
Он был готов увидеть новые раны на его теле, но, к его удивлению, Мо Чи нисколько не пострадал. Он как ни в чем не бывало шагал позади всех и жевал на ходу паровую булочку.
Ты не только не пострадал, но даже не забыл набить себе живот, - с удовлетворенным видом сказал Ду Таньчжоу. - Это уже прогресс, и сегодняшние сто таэлей теперь твои.
Мо Чи вытащил из рукава бумажный сверток и бросил ему.
- А это что? - Ду Таньчжоу открыл сверток и увидел там горячие паровые булочки.
После спасения семьи Лю этому скряге Мо Чи пришлось потратиться. Он повел их всех в ресторан варваров... но поблизости оказалась лавка, торгующая паровыми булочками.
Четверо изголодавшихся человек в один присест проглотили пять мисок каши и две больших коробки паровых булочек. А поскольку они с вожделением поглядывали на старика, торгующего засахаренными ягодами, двое детей получили также от скряги Мо Чи по палочке засахаренного боярышника.
Считая неуместным появляться перед Ду Таньчжоу в таком виде, госпожа Лю хотела сначала зайти домой и сменить грязную одежду.
Но Мо Чи покачал головой:
- На это нужно слишком много времени. Человек, который держал вас взаперти, все еще находится на свободе. Лю Юань, возможно, единственный человек, который знает, где он может прятаться. Пока Лю Юань считает, что вы находитесь в заложниках, он ничего не скажет. Я прошу госпожу на время позабыть об этикете и пойти со мной в Линьтай.
Увидев изможденного Лю Юаня в тюремной одежде, его мать не могла не прослезиться. Но, помня о словах Мо Чи, она со слезами на глазах начала убеждать его:
- Сынок, мы теперь вне опасности. Если ты что-то знаешь, прошу, расскажи обо всем господину Ду.
Лю Юань опустился на колени, и замерший от восторга Ду Таньчжоу, который никак не мог прийти в себя от радости из-за того, что «Мо Чи купил ему булочки», вздрогнул от неожиданности.
Ду Таньчжоу подавил улыбку, сунул сверток с булочками в рукав и вновь напустил на себя суровый вид.
- Господин! - Лю Юань поклонился до земли. - Я не раз обманывал вас, но вы не затаили на меня обиды и даже спасли мою семью. Я признаю, что действительно стал козлом отпущения для Цао Ши!
Лю Юань рассказал о том, как Цао Ши угрожал ему, вынуждая подчиняться его приказам. Все признания, которые он раньше сделал, были сделаны под давлением Цао Ши.
- За всеми этими событиями стоял Цао Ши, а мне пришлось взять вину на себя! У Цао Ши есть дом на западном холме в пригороде Луньминфу, а на пристани Фумэнь на реке Шуньма у него есть частное судно. Прошу, пошлите туда людей, чтобы остановить его! Если он сядет на это судно, его уже будет сложно поймать!
Луньминфу находился всего в пяти ли от пристани Фумэнь. Если сесть на судно и проплыть вверх по реке Шуньма, можно добраться до Шечжоу, а это находится совсем близко к Ючжоу.
В Ючжоу Цао Ши найдет способ сбежать и укрыться в землях Яньми.
Хотя Лю Юань не сказал этого вслух, Ду Таньчжоу с Мо Чи и сами всё поняли.
Мо Чи сунул в рот оставшийся кусок булочки и, развернувшись, бросился к выходу.
Ду Таньчжоу, не отставая от него, на ходу сказал Ду Чжо:
- Немедленно отправь сообщение в ямынь Луньминфу, пусть отправят людей к западному холму и арестуют всех!
Ду Чжо, следуя за ним, спросил на бегу:
- Господин, а вы?
- А я поеду с этим мальчишкой Мо Чи и добуду голову Цао Ши!
***
Луньминфу, дом Цао Ши.
Цао Ши, министр военного ведомства, нервно расхаживал по комнате. Он так боялся, что его здесь найдут, что даже не осмеливался зажечь лампу.
- Люди Яньми ответили на письмо? Куда нам все-таки плыть - на север или на юг?
Сбежавший вместе с ним помощник ответил:
- Господин, от них пока нет никаких известий. Боюсь, они очень далеко, и их теперь не достать.
- Какие же они сволочи! - сердито воскликнул Цао Ши. - Когда им было нужно меня подкупить, они предложили такие огромные деньги и вели такие сладкие речи! Обещали мне, что помогут сбежать из Дашен при любом исходе дела, а также сулили мне щедрое вознаграждение и высокий пост в своей стране! А теперь, когда все пошло не так, они просто кинули меня и не хотят помочь мне выбраться отсюда!
Его помощник с тревогой сказал:
- Господин, прошу вас, примите решение! С шиланом Ду не удастся договориться. Возможно, он скоро обо всем узнает, вы должны что-то решить!
- Больше не будем ждать! Немедленно отправляемся на пристань Фумэнь, а оттуда поплывем в Шечжоу!
Вместе со своими людьми он поспешно вышел из дома через черный ход, и они начали спускаться с холма к пристани Фумэнь.
Спустившись к подножию холма, они увидели группу всадников, которые на полной скорости мчались к его дому с факелами в руках.
Если бы он замешкался, эти люди схватили бы его!
Цао Ши в отчаянии взмахнул хлыстом и бросился прочь по ночной дороге, уводя за собой своих людей.
Несколько человек везли на спинах лошадей мешки с золотом и драгоценными вещами, которые Цао Ши в спешке захватил с собой перед побегом.
Разумеется, с таким тяжелым грузом лошади не могли бежать слишком быстро.
Но даже в этот критический момент своей жизни он не мог бросить все эти вещи.
Чтобы проехать пять ли верхом на лошадях, достаточно времени, в течение которого можно выпить чашку чая. Но из-за такого тяжелого груза и к тому же, на незнакомой дороге им понадобилось время, в течение которого сгорает ароматическая палочка.
На пристани Фумэн их уже давно ждал лодочник, которому заранее отправили известие.
Видя, что они опоздали, лодочник начал торопливо отвязывать веревку и сказал:
- Господин, почему вы так поздно? Совсем скоро рассветет, и, когда речная охрана начнет патрулировать реку, мы не сможем отсюда выбраться!
Цао Ши спрыгнул с лошади:
- Хватит болтовни! Отправляемся! Живо!
Пока лодочник возился с веревкой, Цао Ши начал сгружать мешок с лошади.
На пристани было темно, как в погребе, и, если не считать шелеста текущей воды, вокруг было совершенно тихо.
Цао Ши уже много лет не знал физического труда, его руки и ноги стали медлительными и неуклюжими. Веревка, которой был привязан мешок, была завязана очень крепко, и ему пришлось долго возиться с ней.
Его помощники уже стояли в стороне смешками на плечах и ждали его. Цао Ши, взглянув на их глупые физиономии, разозлился еще больше:
- Что застыли? Быстро грузите все в лодку!
После этих слов они больше не стали охранять его и один за другим забрались в лодку.
Лодочник, наконец, закончил возиться с канатом и сказал:
- Господин, оставьте вы эти вещи! Садитесь скорее в лодку!
- Что за вздор! В этих вещах вся моя жизнь!
В мешках, которые он вез на своей лошади, были самые ценные его вещи - золотые слитки, полученные им от людей Яньми.
Страна Яньми была богата золотыми рудниками, и их слитки были толще, а примесей в них было меньше, чем в слитках Дашен, и на черном рынке их можно было продать по очень высокой цене.
Его дальнейшая жизнь и процветание зависели от этих двух мешков с золотом.
Он долго не мог развязать веревку и от волнения весь вспотел.
- Что вы там застыли! Быстро идите сюда и помогите мне! - сердито крикнул он своим помощникам.
Но прежде, чем кто-то из помощников успел выйти из лодки, в темноте послышался чей-то голос:
- Господин Цао, куда же вы так спешите?
- Кто здесь?! - похолодев от ужаса, воскликнул Цао Ши.
Из ночного мрака постепенно выступила фигура Ду Таньчжоу с насмешливой улыбкой на лице:
- Господин Цао, видимо, слишком перенервничал, раз не узнал мой голос. Вы держались несколько иначе, когда пришли ко мне, чтобы сообщить о краже.
Цао Ши побледнел, и по его лицу пробежала судорога.
Однако, когда он увидел, что Ду Таньчжоу приехал сюда один, страх в его сердце рассеялся.
- Господин Ду, должен признать, что ты или слишком отважен или же просто глуп.
Цао Ши, наконец, отвязал мешки и, взвалив их на плечи, вытер пот со лба:
- Пф, ты и правда собрался остановить меня в одиночку?
Едва договорив, он развернулся и поспешил к лодке.
От лодки на пристани его отделяла всего дюжина шагов. Ему достаточно лишь добраться до лодки и прыгнуть в нее, и тогда он сможет добраться по реке до самого севера.
Ду Таньчжоу не сможет догнать его верхом на лошади. А, если он захочет преследовать его на лодке, ему придется ждать рассвета, чтобы получить разрешение от начальника речной охраны.
К тому времени он уже будет далеко отсюда!
Казалось, все шло, как он и ожидал. Цао Ши со всех ног мчался к лодке, но, когда до нее оставалось всего несколько шагов, что-то внезапно ударило его сзади.
Цао Ши инстинктивно уклонился в сторону, и какая-то штука, пролетев мимо его уха, попала прямо в лодочника.
Когда эта штука пролетела мимо него, Цао Ши мог разглядеть, что это был всего лишь камень.
Но этот камень был брошен с огромной силой. Он ударил лодочника в запястье и тот, вскрикнув от боли и неожиданности, ослабил веревки.
В это время ветер дул в направлении по течению реки, и без прочной фиксации лодку мгновенно начало относить от берега.
Цао Ши замер, глядя, как его лодка уплывает от него все дальше.
Его помощники хотели помочь ему, но не смогли сразу найти весла, поэтому лишь с беспомощным видом стояли на краю палубы.
Цао Ши, скрипнув зубами от ненависти, сбросил мешки на землю и, обернувшись в ярости прошипел:
- Кто посмел?!
Ду Таньчжоу, развернувшись спиной к ветру, стоял посреди ночного мрака, окутанный серебристым лунным светом. Его лицо было скрыто тенью, и его выражение было невозможно разглядеть.
Казалось, кроме него на берегу реки больше никого не было.
- Цао Ши, - заговорил Ду Таньчжоу торжественным тоном. - Признаешь ли ты, что создал преступное сообщество с целью личной наживы, получал взятки от народа Яньми и, вступив с ними в сговор, замышлял убить генерала, защищающего нашу страну, а также причастен к убийству принцессы Хуайнин?
- Ну, разумеется! - со злостью сказал Цао Ши. - Шилан Ду наверняка уже все выяснил! К чему теперь задавать все эти вопросы?
- От рук Яньми погибло столько солдат, - заговорил Ду Таньчжоу. - Сколько мирных жителей были убиты или потеряли своих близких! Ты, чиновник Дашен, не сумел послужить императору, своей стране и ее народу. Получив немного денег от врагов, ты позабыл и про честь своей страны, и про свое собственное достоинство.
- Немного денег? - с усмешкой сказал Цао Ши. - Ну так позволь сказать тебе, что люди Яньми подарили мне девять телег золота! А как по-твоему я бы еще сумел из мелкой сошки стать министром четвертого ранга? Ду Таньчжоу, ты родом из знатной семьи, и у тебя всегда была поддержка родителей, тебе легко было занять высокую должность при дворе! Разве ты сможешь понять все трудности нас, простых людей!
Ду Таньчжоу покачал головой:
- Даже если тебя интересуют только деньги, ты же стал чиновником четвертого ранга. Неужели тебе все еще мало? И ты предпочел стать предателем и навлечь на себя презрение и проклятья всего народа?
Цао Ши лишь отмахнулся от него:
- А что плохого в том, чтобы стать предателем? Я слышал, Шу Байхен неплохо устроился в стране Яньми. Если кто-то хочет проклинать меня, пусть проклинает! Дайте мне только добраться до Яньми, и можете проклинать меня, сколько вашей душе угодно! Я все равно этого не услышу.
При упоминании имени Шу Байхена Ду Таньчжоу слегка поменялся в лице.
- А ты случайно не забыл, как именно умер Шу Байхен? - напомнил ему Ду Таньчжоу.
Цао Ши небрежно махнул рукой:
- Это уж кому что на роду написано, все мы смертны. Пока можешь наслаждаться богатством, к чему бояться смерти? И к тому же...
Он скосил глаза в сторону и сказал:
- Откуда господину Ду знать, что я закончу также, как Шу Байхен...
Он вдруг подхватил мешки с земли и снова побежал.
Как оказалось, пока он отвлекал внимание Ду Таньчжоу, лодочник тайно отвязал стоявшую у берега небольшую лодку.
Хотя эта лодка была очень маленькой, Цао Ши вполне мог добраться на ней до середины реки, чтобы пересесть на свое судно.
Неудивительно, что он столько спорил с Ду Таньчжоу - он просто тянул время.
- Хахаха! - глядя на приближающуюся лодку, громко рассмеялся Цао Ши. - Прощай, господин Ду, вряд ли мы еще увидимся в этой жизни!
Если бы Цао Ши мог оглянуться в этот момент, он бы увидел, что на лице Ду Таньчжоу не было заметно ни малейшего удивления. Он лишь с бесстрастным видом начал проговаривать на словах указ императора:
- Цао Ши, шаншу Военного ведомства, совершил множество непростительных преступлений, и посему особым указом предается в руки шилану ведомства Линьтай, Ду Таньчжоу... - он сделал паузу и затем закончил, - и подлежит немедленной казни через отсечение головы.
В безмолвном мраке ночи прямо перед Цао Ши появилась тонкая фигура.
В ярком лунном свете он увидел перед собой красивое лицо, искаженное кровожадной гримасой.
Мо Чи был быстр, как порыв ветра, в мгновение ока он оказался возле Цао Ши.
Не дав Цао Ши даже опомниться, он сжал его шею твердыми как сталь руками и заставил его встать на колени.
Мешки тяжело свалились с его плеч и упали на землю.
- Мо Чи! Держи меч! - крикнул Ду Таньчжоу.
Ду Таньчжоу бросил ему императорский меч, и Мо Чи, поймав его на лету, мгновенно вытащил его из ножен.
Длинное черное лезвие вырвалось на свободу, и на рукояти меча вспыхнуло золотым светом изображение дракона. Холодное лезвие коснулось шеи Шао Ци.
- Шу Байхен тогда умер от моего меча, а что касается тебя, - в ледяном взгляде Мо Чи светилась жажда убийства, - я заберу твою голову!
Императорский меч рассек воздух, и кровь брызнула во все стороны.
Перепуганный лодочник в ужасе сжался в комок на дне лодки.
Мо Чи с бесстрастным видом увернулся, чтобы кровь не запачкала его одежду.
Голова Цао Ши упала на землю и покатилась вперед. Ду Таньчжоу достал черную ткань и, завернув в нее голову, сказал:
- Ду Таньчжоу, повинуясь приказу его императорского величества, казнил виновного императорским мечом, исполнив высочайшую волю.
Позади них сюда неслись охранники из ямыня Луньминфу вместе с городской стражей.
Мо Чи стряхнул кровь с императорского меча и вложил его в ножны.
Лазутчик Мо Яочэнь, которому было всего двадцать лет от роду, уже во второй раз собственноручно убил предателя Дашен.
__________________
1. Я не поняла, что именно он нашел, какую-то палочку, плюс иероглиф «нить».