4 глава.
Феликс.
После маленькой истерики моей дорогой сестренки и немного лекций от нее, я решил принять душ. На первом этаже. Почему? Потому что маленькая кукла с кудрявыми волосами играла в моей ванной и разлила везде зеленку. Теперь моя ванная комната выглядит как берлога Шрека. Если добавить туда еще запах тины и водорослей, вообще не отличишь.
Я вышел из душа и проходя мимо гостиной, увидел Кэтрин, которая что-то вытирала с ковра. На секунду, ну может больше, я остановился и пытался рассмотреть, чем она занимается.
Наклонившись ко мне спиной, ее руки что-то оттирали от ковра, а юбка была чуть задрана и чертовы белые трусики бросились мне прямо в глаза. Член в моих штанах сразу отреагировал, чуть увеличиваясь в размере. Стояка мне еще не хватало.
Я прокашлялся и она вздрогнула.
— Не стой так. Твоя задница, конечно, привлекательна. Но не стоит ею светить везде и уж тем более показывать цвет своего нижнего белья, — сказал я, поправляя полотенце на руке.
Кэтрин нахмурилась и оглядела свой наряд. Ничего мне не ответив, быстро развернулась и скрылась на кухне.
Маленькая чертовка. Я нашел, как тебя заставить замолчать. С одной стороны мне это нравится, но с другой я чувствую себя полным мудаком. Кэтрин она...она по-большей части мягкая девушка, я, блять, это понимаю. Но тогда...на этой чертовой Ямайке, я немного выпил и позволил себе подумать о ней по-другому. Я позволил себе оценить ее внешность и фигуру. Я позволил себе совратить ее у себя в голове. Я позволил поддаться искушению, поцеловав ее. И тогда, когда я протрезвел, я понял, что должен держаться от нее подальше. Она не для меня. Мягкая и добрая Кэти Кэт. Я не бываю мягок к таким девушкам. Ну и сколько я продержался? Три с половиной года...черт. Она играла моими нервами все это время. И до сих пор это делает. Мой гнев и моя злость выходят из под контроля. Стоит ей только начать перечить мне, как я не могу сдержаться. Я не могу сдержать в себе порыв злости. Такая добрая и милая для всех, но со мной наедине она та еще змея. И теперь, найдя ее слабость, пусть и немного грубоватую, я смог ее хоть немного заставить молчать. Я пробовал разные идеи, как приструнить ее, но именно этот извращенный метод не посещал мою голову. И теперь, когда я позволил ему случиться, я не могу остановится. Это метод работает и я не собираюсь его прекращать, но есть минус...Ее тело, ее вкус, ее стоны, ее раскрасневшиеся лицо. Все это начало сводить просто с ума. В одну секунду я стою и смотрю на нее и думаю, что я не должен так поступать с ней. В другую, когда я прикасаюсь к ней, я не могу остановиться. Она словно стала для меня наркотиком. Как только я касаюсь ее хотя бы подушечкой пальца, все. Дорога безвозвратна. Я должен получить все, что только что перечислил. И только я. Никто больше. Я стал собственником. Никто не посмеет трогать ее в тех местах, где трогаю я. Это запрещено моим законом и если она позволит кому-то его нарушить, она будет смотреть на то, как тот недоумок будет умирать мучительной смертью.
Собственно говоря, вот почему я отсутствовал весь день. Я позвонил секретарю и сказал, что сегодня я беру выходной. В нашей фирме теперь я один директор. Дарен руководит семейным бизнесом, а я своей компанией.
Я тренировался, как проклятый. Я заставил свое тело пройти жесткое испытание, которое в конце концов меня просто оставило без сил. Я сломал пару шестов, когда понимал, что я не могу отключиться от мыслей про Кэтрин. Но продолжал тренировку. Завтра мои мышцы будут кричать в припадке от боли. Я. Черт возьми. Не могу не думать о ней. И мне это не нравится. Совсем. Это нарушение моего плана и с момента, как я нарушил первый план, дал своему воображению волю на Кэти, я стал нарушать все больше и больше своих принципов. Пора бы это прекратить. Но как? Я же не могу отлипнуть от нее, когда она близко. Поэтому я стал более жестче к ней. Чтобы у меня не было соблазна. Но она...она имеет способность заставить меня потерять разум и вести себя, как мудак.
Я бы не сказал, что она против нашей близости. Или это все потому что она меня боится? Я поговорю с ней. Попробую по-крайней мере. Если сначала не трахну ее.
О, нет. Сейчас я больше не рассматриваю телесную близость, это я оставлю на самое жесткое наказание нашей милой девочки. Сейчас наказание для нее от меня, это дать ей удовольствие, которое я не считаю за близость тел. И это поможет усмирить ее. Но я должен узнать, боится ли она меня и поэтому молчит. Или же она рада этому, но стесняется. Хотя, говоря она о том, что к надо кончить, я бы не назвал это стеснением.
Отключившись от мыслей, которые я проворачивал уже сотый раз за последние дни, двинулся наверх.
Я вошел в комнату и увидел, как эта маленькая заноза разрисовывает своими фломастерами все мои стены.
— Дядя, смотри, это ты,— сказала Оливи, докрашивая какого-то человечка.
Это я? Она же просто соединила несколько палок, которые как я понял означали туловище, руки и ноги. Но голова была овальной и в ней две точки и улыбка.
Я оглядел свою комнату и заметил разорванные пакетики. Они что-то напоминали мне и я обойдя кровать с другой стороны от входной двери, заметил, что на полу лежали надутые...презервативы.
Твою мать. Блять.
Я начал быстрее собирать это и кричать на весь дом.
— Мелисса, немедленно иди сюда.
Оливия подскочила.
— Ты увидел мои шарики? Я попрошу маму и папу купить мне еще таких. Они такие милые и липкие и на вкус вкусные. В красной упаковке были самые вкусные. Напоминали клубнику.
Блять.
Мелиссы все еще нет. Где носит эту чертову мать этого ребенка. Я отбросил все бумажки и подойдя к Ливи, взял ее за одну ногу и подняв, начал выносить из своей комнаты. Я ожидал всего, но не надутые презервативы.
Я стоял в коридоре, держа за ногу этого чертенка, которая хохотала на весь дом.
— Мелисса, черт возьми, забери ее.
С первого этажа я увидел знакомого человека, кому принадлежало творение в моих руках.
— Боже, Феликс, что ты делаешь? — отчитывала меня Мелисса и поднималась по лестницам к нам.
— Что я делаю? Пытаюсь найти мать этой занозы.
— Что она опять сделала?— подошла она и забрала Оливию в руки.
— Она обрисовала мои стены фломастерами,— разозлился я.
— Она еще ребенок, Фил. К тому же фломастеры смываются,— закатила она глаза.
— И сделала шарики из моих презервативов,— уже вспылил я.
— Что?— крикнула Мелисса. —Ты хранишь их в доступном месте? Ты с ума сошел?Феликс, я убью тебя,— кричала Мелисса, направляясь в общий душ.
— Этому ребенку нужно, как следует отходить по заднице ремнем,— крикнул я.
Но Лисс уже скрылась в ванной. Черт. Эта кукла с кудрявыми волосами и большими глазами начала все больше пакостить. И, блять, все в моей комнате! Мне уже проще спалить часть своего дома, чем делать тут ремонт.
Я зашел в комнату и опустившись на корточки, стал рассматривать шарики из моих защиток. Это же надо было додуматься. Что с этим делать?
Я взял ножницы и стал разрезать каждый шарик, а после избавился от них вместе с обертками от презервативов, выкинув их в свое мусорное ведро в комнате. Отлично. Но стены я заставлю отмывать свою сестру. Черт, она может следить за этой мелкой шалуньей?
Я обвел глазами свою комнату, уже ставшую похожей на поле боя и вышел из нее.
— Я доверяю вам привести мое жилище в порядок, юные леди,— сказал я, немного добавив язвительного прозвища.
Мелисса шла мне на встречу, неся на руках Оливию.
— Я ничего отмывать не буду. Сам,— сказала она, проходя мимо.
— Вот еще. Я позову твоего мужа, должен же быть от него хоть какой-то толк,— крикнул я ей, когда она захлопнула дверь своей комнаты.
Она до сих пор дуется на меня.
Ничего. Пройдёт.
Я двинулся на кухню, чтобы поговорить с Кэтрин.
Зайдя в столовую, я увидел, как она наливает горячую воду из чайника в маленький чайник.
— Кхм, кхм,— откашлялся я.
Она перевела свой взгляд с посуды на меня.
— Хочешь еще раз подначить меня? Что на этот раз? Слишком короткая одежда? — низким голосом спросила она.
Она была смущена скорее всего. Но она заслужила это. Если бы она раньше держала свой язык за зубами, не шла наперекор моим словам, все бы были счастливы. Я со своими принципами, а она со своим милым характером.
— Тебе это не нравится, да? — скрестил я руки и уперся задницей о столешницу кухни.
Кэтрин не смотрела на меня, а стала заваривать чай.
— То, что ты упоминаешь про мою одежду? — также тихим и низким голосом спросила она.
— Я не про это. Про нашу близость,— прищурился я и уставился на нее, не сводя глаз с ее лица, чтобы уловить каждую ее эмоцию.
Да. Она напряглась, подняв голову и смотря в тумбочку перед собой. Ее глаза бегали туда сюда по дереву шкафчика от кухонного гарнитура.
Она выдохнула.
— Если ты хочешь попросить прощения...,— начала она.
— Попросить прощения? — переспросил я ее, подняв брови вверх.
Она посмотрела в мои глаза, потом на мои руки и снова на лицо.
— Нормальный бы человек это сделал. Но куда уж там,— хмыкнула она и налила чай в кружку.
Я приблизился к ней.
— Ты хочешь сказать, что я идиот, так? Не считаешь меня за нормального человека?— стал я немного раздражаться и грубым тоном спрашивать у нее.
Она снова смотрела на меня своими огромными зелеными глазами. Ее черные густые длинные ресницы хлопали и я ждал, когда она уже произнесет хоть звук.
— Феликс. Давай так. Я все забуду и ты тоже. Больше мы не будет этого делать. Мне понравилось немного почувствовать слабость, но больше я не хочу. Я не буду держать на тебя обиду, но мы это забудем,— наконец выдала она.
Снова мне указывает? Я, блять, сам знаю, что лучше. Я давал ей шанс, но она его не использовала. А теперь...теперь играю я один. Раз ей понравилось, я могу быть спокоен и продолжать игру с ней. Она не была против и снова не будет.
— Не указывай мне, kitkat,— приблизился я уже к ней поближе.
Между нами осталось примерно меньше метра расстояния.
Она опустила голову и поставив чашку на стол, решила сбежать от меня. Смешная. Бежать от меня?
Только молча пройдя мимо меня, она сразу же остановилась. Потому что я дернул ее за запястье. Она подняла голову и посмотрела на меня.
— Куда ты? — спросил я, отворачивая взгляд от ее лица, перемещая его на свою руку, которая ее держит.
— Мне нужно идти,— тихим голос прошептала она.
— Нет,— отрезал я.
Она снова напрягалась. То ли от самого слова, то ли от тона, которым я произнес.
— Но, Феликс...
— Ты что-то скажешь и что-то сделаешь, когда я тебе это разрешу,— и дернул ее на себя.
Она прижалась ко мне и я положил свои руки на ее талию. Хрупкая, милая Кэтрин. Ее руки расположились на моей груди, ладонями упираясь в торс. Она просканировала меня взглядом. Моя рубашка была расстегнута на три пуговицы сверху и из под нее виднелась оголенная грудь. Резко подняв глаза, она начала вырываться.
— Феликс, прошу. Отпусти.
— Я же сказал тебе. Когда я разрешу,— процедил я сквозь зубы.
Она никуда от меня не денется.
Я крепче сжал ее бока и одним рывком поднял ее легкое тело и усадил на островок кухни. Кэтрин вскрикнула и снова опустила голову.
Я медленно стал раздвигать ее ноги, протискиваясь туда своим телом. Моя рука коснулась ее груди и я сразу же взял ее полностью в ладонь и сжал. Кэт немного выгнулась, но переборола это чувство. Я притянул ее ближе к себе, подталкивая сзади за поясницу. Другая рука опустила лямку ее топика, а потом и вовсе всю сторону ткани на ее груди. Я обхватил уже оголенную грудь. Она была нежной, мягкой, словно пух, ее розовый сосок сразу же стал твердеть в моей ладони. Грудь идеально помещалась в моей руке и как только ее сосок стал окончательно тверд, я стал играться с ним двумя пальцами. Указательным и большим. Иногда поглаживал только большим. Она хотела насладиться этим, но все еще сдерживалась.
— Можешь говорить,— сказал я ей.
— Феликс. Я не хочу этого.
Я вскинул брови и все еще продолжал играться с ее бугорком, который точно говорил об обратном.
— Не хочешь? Твой твердый сосок говорит о другом. А если мои руки коснутся другого места и там тоже будет подтверждение, что мы будем делать?
Она посмотрела на меня своими щенячьими глазами.
— Я накажу тебя за ложь,— заключил я.
— Феликс. Что ты от меня хочешь?— прошептала она, пытаясь чуть отстраниться от меня.
Но я придвинул ее еще ближе к себе, так, что теперь ее бедра касались моего члена, который уже давал понять, что вот вот и он будет готов к бою.
Я убрал ее волосы с одной стороны и оставляя поцелуи на бархатистой коже шеи, добрался до ее уха и прошептал:
— Наказать тебя, kitkat.
— Ты уже это сделал. Разве не достаточно? Я же ничего больше не сделала, я молчала и....
Я поставил палец на ее пышные розовые губы, выпрямляясь перед ней.
— Ты бесила меня столько лет...я помню каждую твою бесящую фразу. Теперь пора отвечать за слова.
Он сглотнула и выдохнула.
— Недавно ты говорила, что тебе понравилось. Неужели я так плох, что ты соврала мне?— прищурился я, итак зная правду на свой вопрос.
Она хотела меня. Эта, маленькая сучка, хотела меня. Но держалась. Невинная Кэтрин.
Она опустила голову.
— Вот и отлично. Я не причиню тебе боли, наоборот. Лишь наслаждение. Ты хочешь этого. Помнишь с какой страстью ты обрушивала свои губы на мои? Хочешь сказать, что ты не хочешь? — стягивал я ее топик ниже, открывая вид на ее прекрасные груди.
Она была не маленькой и не большой. В самый раз. Идеальна для моих рук. Только моих.
Другой сосок тоже сразу же окреп.
— Лгунья ты, Кэти,— снова прошептал я.
Еще чуть ближе притянув ее к себе, она уже совсем уперлась в мой член.
Я завел свои руки на ее открытую поясницу и просочившись под юбку и трусики, стал медленно опускать их, позволяя ткани оголить уже ее прекрасную задницу. Чертовка была идеальна фигурой.
Кэт, обвила мою шею своими руками и ерзала подо мной, шумно вдыхая и выдыхая, пока я игрался с ее одеждой и сжимал ее ягодицы.
— Это блять мое. Ты услышала?— спросил я ее.
Он судорожно закивала.
— Умница. Никому не позволяй трогать это. Иначе...— отстранился я от нее. — Ты будешь оплакивать тело этого человека у его могилы.
Она со страхом посмотрела в мои глаза.
Я приблизил руку к ее лицу и прошелся пальцами по ее румяной щеке. Она явно стеснялась.
— Добрая, милая Кэти. Помнишь ты оставила меня со стояком в ванной?
Она кивнула, а я улыбнулся. Я все еще в силах держать себя. — Вот твое наказание.
И отстранился от нее. А после поцеловав ее одну руку, покинул столовую.
Я оставил ее в жестком недоумении, возбужденной. Пусть отплачивает за свои действия в мой адрес. Раз она не была против все эти разы тесной близости с ней, то я могу и дальше это делать. Может я заставлю ее замолчать и мой интерес к ней пропадёт.
Черт. Сколько раз я успокаивал себя этой мыслью? И как, блять, забыть ее нежную мягкую кожу? Словно настоящий пух. Ее вкус губ. И не только верхних. Я еще не ощущал за свои тридцать два года такую тягу к девушке. Для меня это новое чувство. И я не могу понять причину. Это точно не любовь и влюбленность. Быть этого не может. Она просто заноза в моей жизни и меня это бесит. В моей жизни есть два человека, которые могут мне возразить. Это моя мать и моя сестра. Но никто больше, кроме них.
Я дошел до лестницы, когда увидел, как по ней спускается одетая Мелисса и Оливия.
— Куда вы? — спросил я.
— Домой, братик. Если ты не забыл, у меня есть свой дом,— спустилась Лисс на последнюю ступеньку. — Твой друг, а по-совместительству мой муж, уже умирает там. Не могу допустить себе мысль, что могу остаться без мужа,— поцеловала она меня в щеку.
— Иногда нужно отдохнуть от Дарена,— закатил я глаза. — Передай ему, чтобы на мои глаза он мне не попадался, иначе я заставлю его вылизывать мою комнату,— добавил я.
— Фуууу,— скривила лицо Оливия.
— Это все благодаря тебе,— щелкнул я ее по носу.
— Такси сейчас уже приедет, я пойду попрощаюсь с Кэтрин и приду. Из-за тебя я приняла лекарство, содержащий этанол. Поэтому машину я заберу завтра. Побудь с Ливи, я сейчас,— сказала Мелисса и направилась на кухню.
Интересно, Кэтрин пришла в себя?
— Дядя, ты не обижаешься на меня? — спросила Оливия.
Я присел, чтобы быть с ней одного роста.
— Уже нет. Но в следующий раз, прошу, не нужно менять интерьер в моей комнате, мне и старый нравился.
Она много раз кивнула.
— Передай папе, что с него триста баксов за обои,— прошептал я ей на ухо.
Оливия улыбнулась.
— Так, милая, пойдем. Такси уже приехало,— бежала Лисс. — Пожалуйста, Феликс, отвези Кэти домой. Что-то она говорит, что у нее болит голова. Я переживаю, что ей может стать плохо по дороге.
Болит голова? Что-то мне подсказывает, что малышка Кэтрин соврала своей лучшей подруге.
— Мне подрабатывать нянькой? — выгнул я бровь.
— Феликс! Я помню твою сегодняшнюю выходку, так что ты мне должен,— она подошла ближе,— ну, пожалуйста. Не будь таким занудой. Ради меня.
— Ладно. Я отвезу ее.
Мелисса обняла меня.
— До завтра,— послала она мне воздушный поцелуй и маленькая принцесса повторила тоже самое, а после вышли за дверь.
Я уставился на свою столовую.
— Если ты не хочешь идти пешком, поторопись. Мы выезжаем через пять минут,— громко поговорил я.
Кэтрин вышла из столовой.
— Я закажу такси. Не утруждай себя,— с опущенной головой, пробубнила она.
Маленькая истеричка стесняется? Хм. Конечно, я же не дал ей завершить свой оргазм. Два раза.
— Я сказал Мелиссе, что отвезу тебя,— настаивал я, разумеется из-за обещания сестре.
Кэтрин шумно выдохнула и подняла глаза.
— Я не поеду с тобой, Феликс. Это мое право, как принимать решения, касающиеся моей жизни.
Девочка осмелела? И снова она идет против моего слова. Она начинает меня злить.
— Ты едешь со мной, точка,— смотря ей в глаза, с раздражением, сказал я.
— Нет,— задрала она подбородок.
Мое лицо исказилось от гнева, которое разрасталось во мне со скоростью двести километров в час.
— Нет? Ты уверенна? — спросил я ее, уже надумав план.
Если моя сестра попросила, я сделаю и плевать мне на остальных.
— Уверенна,— также с задранным подбородком произнесла Кэтрин.
Она еще не выучила меня. Хотя должна была за пару сеансов наших наказаний. Печально.
Я хмыкнул и натянув улыбку на своем лице, отгоняя гневные эмоции, стал надвигаться к Кэтрин.
— Что ты делаешь? — спросила она, начиная отходить от меня.
— Показываю тебе мои правила. Ты же так и не выучила.
В следующую секунду я наклонился и обхватив руками ее ноги, закинул к себе на плечо Кэтрин.
— Отпусти! Сумасшедший. Отпусти немедленно. Что ты творишь? — била ладонями по спине Кэт, пока я шел к выходу.
По пути прихватил ее босоножки и сумочку с тумбы.
— Если ты не хочешь, чтобы я заставил тебя замолчать шлепком по твоей заднице, молчи,— добавил я грубости в свой голос, хотя в данный момент не хотелось.
Выиграв наше препирательство, я совсем не хотел сейчас злиться. Слово за мной, а это значит лишь победа. Пока мне удалось унять гнев. И да, такой метод действует на ура.
Кэтрин перестала колотить меня руками. Я щелкнул входной замок и направился к машине. Посадив на пассажирское сиденье Кэтрин, я поставил сумочку на ее колени, а босоножки под ее ноги.
Я обогнул свою тачку и сел за руль.
— Я не поеду с тобой, выпусти меня из машины, Феликс! — сделала она акцент на моем имени.
Я прищурился и по моему лицу поползла ухмылка.
— Если хочешь быть наказанной мной, то вперед. Иди,— разблокировал я дверцы машины и она успела лишь открыть свою дверь, а после ее рука замерла на ручке.
Она медленно перевела взгляд на меня и прищурилась, пробегая своими глазами по моему лицу и еле заметно, покачивая головой.
— Иди же, ну,— показал я на выход рукой.
Как по щелчку пальцев, на ее лицо сразу накатилась буря в виде гнева, злости, ярости. Она стала часто дышать и я слышал каждый ее выдох. Грудь вздымалась, будто она пыталась отдышаться после того, как дала большой километраж во время бега.
Не сводя с меня глаз, она со всей дури хлопнула дверцу машины, закрыв ее. Машина покачнулась, а Кэтрин села ровно и скрестила руки на груди.
— Как же мне нравится, когда ты слушаешься. Правильная девочка,— стал я заводить машину.
***
Спустя минут семь она заговорила.
— Это называется шантаж и принуждение,— пробубнила она, смотря в свое окно.
— Шантаж и принуждение?— переспросил я , выгнув бровь и издав смешок, глядя на нее.
Но она даже не повернулась.
— Открой словарь и посмотри значение этих слов.
— Я знаю значение этих слов. Итак. Начнем по-порядку. «Шантаж» подразумевает под собой принуждение к чему-либо, против воли. Тоже самое, что и под понятием «принуждение». Так?
Я снова посмотрел на нее.
— Так. То есть ты хочешь сказать, что я тебя принудил к чему-то? Ну о'кей. В данном случае ты едешь со мной в машине, хотя не хотела.
Я резко затормозил, чтобы расшевелить эту куклу. Кэтрин от внезапного торможения, крикнула «мама» и поддалась вперед, выпуская инстинкты самосохранения и вытягивая руки ладонями вперед, предотвращая падение лицом на панель моей машины, но она не успела поставить свои руки на пластмасс. А вот я успел поставить руку на то место, где по моим расчетам, она могла отпечатать свое лицо. Ее ладони коснулись моей руки и быстрым движением, принимая нормальную позу и поправляя волосы, голосила:
— Ты сумасшедший ублюдок! Клянусь, ты не выносим.
Я приблизился к ней и навис над ней, смотря прямо в глаза, тем самым, заставив ее замолчать, все еще, продолжая наш разговор до момента с моим трюком.
— Так где же я тебя принудил? Разве я не дал тебе выбор ранее, kitkat? И вообще, я не видел, что ты была против моих наказаний. Ты текла подо мной и просила дать тебе...
— Замолчи!— крикнула она и поставила свой указательный палец мне на губы.
Я переводил взгляд то на нее, то на ее палец. Раз шесть, а может и больше. В салоне воцарилась тишина и нарушало ее лишь наше дыхание. Я бы сказал, что мы двое пытались отдышаться.
Кэтрин перевела свои глаза с моих на свой палец и медленно убрала его. Я пытался держать злость в себе. Эта девчонка опять попыталась меня заткнуть? Зря.
Только я сев на место, она щелкнула по блокировке и выбежала из машины. Я был ошарашен этой неожиданной выходкой и наблюдал, как эта упрямая девчонка бежит дальше от моей машины и ничего кроме как удивления, на моем лице не отразилось.
На улице было уже темно, так как время около десяти часов ночи. Она бесстрашная? К тому же она оставила тут сумочку, но благо, как я тронулся от дома, она надела свои босоножки. А про сумочку она явно не подумала.
Я заглушил машину и забрав ключи, вышел за ней.
— Кэтрин?! Немедленно возвращайся! — крикнул я, идя за ней, хотя она все еще бежала и отдалялась от меня.
— Пошел к черту,— крикнула она.
Я никак не могу понять. Она реально думает, что сможет от меня убежать? Что за наивность.
— Ты делаешь хуже,— сказал я, рыча.
Вот сейчас она снова заставляет мой организм испытать все негативные эмоции. Почему так трудно следовать моим указаниям? Я готов ее отшлепать. Она напросилась на более жестокое наказание. И я только что его озвучил.
Я ускорил шаг, когда к Кэтрин приблизилась машина и начала снижать скорость. Что за тип клеится к ней? Черт. Нью-Йорк ночью непредсказуем. Кэтрин красива внешне, да и не только. Украсть ее ночью не составит труда.
Я почти дошел до нее, когда машина и Кэтрин остановились на одном уровне и из авто вышел мужик. Мускулистый, лет тридцати, с татуировками и пирсингом на брови. Но с ним я расправлюсь быстро. Он явно не обладает навыками по боевому искусству. Был бы мой шест в моих руках, я бы вырубил его одним взмахом. Но драку я пока не планирую, разберемся на словах.
— Девушка, вам нужна помощь? — спросил этот тип, смотря на меня, когда я подошел к Кэт.
Кэтрин посмотрела на меня, потом на него.
— Можете вызвать мне такси, пожалуйста,— сказала Кэт.
То есть помощь от этого придурка она может принять, а от меня нет?
Я посмотрел на нее и мои брови взлетели вверх от идиотской просьбы Кэтрин. Вызовет он ей такси. Как же. Она что хочет жизни лишиться?
— Девушке не нужна помощь. Ее окажу ей я. Пошли,— взял я за руку Кэт и дернул в сторону своей машины.
Я уже истратил силы и не собираюсь истощать себя до конца, вступая в бой с этим придурком.
— Феликс, пусти меня! Я не хочу идти с тобой! — вырывала свою руку Кэт.
Но я не собираюсь ее слушать. Я лучше знаю, что делать.
— Эй! — окликнул он. — Отпусти девушку. Не видишь, она не желает идти с тобой,— хлопнул дверью этот мудак и тоном, который меня не устроил, обратился ко мне.
Я резко затормозил и повернулся к нему лицом, все еще держа Кэтрин.
— Садись в тачку и езжай по своим делам. Я сам разберусь с ней,— испепеляя взглядом, сказал я.
Держим себя в руках, Фил. Терпение. Считай до десяти.
Раз, два...
— Я тебя не спрашивал. Девушка явно против твоего общества,— надвигался он.
Три, четыре, пять...
Я наклонился к уху Кэт и прошептал:
— Скажи ему уйти с дороги, Кэти. Иначе его заберет карета скорой помощи. Ты ведь не хочешь чтобы ему причинили вред?
Она напряглась и ее рука сжала мою. Ее ногти впились в мою кожу, не сильно, но прекрасно заметно, чтобы почувствовать.
— Сэр, все в порядке. Мы просто немного повздорили. Мне не нужна помощь. Спасибо,— дрожащим голосом проговорила она, все еще сжимая мою руку.
Чего она так напряглась? От моих слов? Я рассматривал ее выражение лица, которое было без эмоциональным. Но рука ее говорила о другом.
— Вы уверенны? — спросил он ее еще раз и рассматривал меня.
Кэтрин закивала.
Я дернул ее и мы направилась к моей машине.
Шесть, семь, восемь, девять, десять...
Мне нужно успокоиться. Я понял, что Кэт напугана. Она все время была такая? С обычным выражением лица, но напряженным телом?
Я открыл ей дверь машины и она села в нее, все еще не реагируя ни на что.
— Больше не делай этого. Ты вообще понимаешь, что могло случиться? Включай голову,— сказал я, садясь за руль.
Она все еще молчала.
— В этот раз я закрою глаза на это. Но больше не смей это повторять,— строгим голосом пытался я донести до нее.
— Пожалуйста, отвези меня домой без разговоров,— сказала она.
Я слышал в ее голосе дрожь, хотя она пыталась сказал более менее спокойно.
Ехали мы в полной тишине и как только я остановился у ее дома, она также пулей вылетела из салона, не сказав ничего. Как она села в машину, в таком положении и была до конца поездки. Да что, черт возьми, с ней? Моя грубость во время наших перепалок не была такая напряженная. Она давала мне отпор. Даже, когда я запихнул ее в тачку. Но тут будто залезла в какую-то оболочку и Кэтрин, стала не Кэтрин. Она резко закрылась.
Я добьюсь правды от тебя.
Если вам понравилась глава, ставьте звездочку ⭐️🥹