Возвращение домой

Бильбо Бэггинс (теперь её зовут Бильба) моложе чем в каноне, Если переводить на человеческий возраст, то ей приблизительно 19-20 лет, что ставит её в возрастом диапазоне между Фили и Кили. Торин так же моложе, на взгляд человека ему бы было немного за 30. Двалин одного возраста с Торином, поскольку я вижу их растущими вместе, как лучшие друзья. Временные рамки согласно канону. История следует сюжету Хоббита, а позже и Властелина колец. Вы все так же встретитесь с троллями, гоблинами и Смаугом, но я не обещаю того же финала или даже той же последовательности событий

Бильба Бэггинс смотрела на расстилающуюся перед повозкой с пони дорогу и удовлетворенно вздыхала. Она переживала из-за поездки в Бри, воображая всевозможные бедствия и ужасные последствия, но в итоге погода была прекрасной, поездка прошла без приключений и среди многочисленных покупок она удивительно удачно приобрела набор садовых инструментов.  В общем, хорошая поездка, пусть даже одна из главных причин отъезда не может быть достигнута, пока она не вернется домой. Бабочки запорхали у нее в животе, и при одной только мысли об этом на лице появилась улыбка. Бильба больше переживала из-за этой причины, чем из-за самой поездки. Впереди дорога взбиралась на небольшой холм. Мир, покой и тишина простирались во все стороны. Конечно, даже если бы всё прошло идеально, ее возвращение домой не могло остаться без внимания. Несомненно ей придётся смириться с несколькими неодобрительными взглядами, в конце концов всем известно, что добропорядочный хоббит не ездит в поездки, особенно если этот хоббит являлся молодой девушкой, особенно если он был одинокой молодой девушкой без сопровождения.

Однако Бильбу беспокоило мнение только одного хоббита. Как только она об этом подумала, бабочки превратились в натянутые нервы, жующие её внутренности, и улыбка исчезла с лица. А что если она всё неправильно поняла? Что если Фрам просто был вежлив, когда говорил что его всегда впечатляли рассказы Белладонны Тук и её дух приключений.  Её пальцы побелели, так сильно она сжала поводья. Чем дальше от Хоббитона она была, тем меньше беспокоилась о своём путешествии. Однако теперь, каждый шаг пони приближал её ко встрече с соседями и Фрамом.  В Бильбе не было духа приключений, она не была похожа на свою мать. Однажды Бильба уже покидала Шир и... тогда... всё закончилось плохо. Она тут же отбросила эту мысль, не желая вспоминать об этом сейчас. В любом случае, проблема в том, что она не была ее матерью. Фрам явно была впечатлен Белладонной, но Бильбе всегда было неловко из-за неё. Белладонну никогда не волновало мнение окружающих, а Бильбу оно беспокоило. Она не хотела чтобы её считали странной или, что ещё хуже, нарушительницей спокойствия. Она хотела жить тихо, мирно, в окружении своих книг, сада и, как она надеялась, Фрама.  Фрам Харфут, хоббит, о котором она мечтала долгие годы, но так и не смогла заставить себя заговорить, пока в тот роковой день не столкнулась с ним на рынке.

Она задумалась и совершенно не заметила его, пока не столкнулась и не растянулась позорно кучей у его ног. Тем не менее, как бы смущена она ни была, ей удалось поговорить с ним и, более того, узнать о его чувствах к выходкам своей матери.  И вот тогда её туковская сторона, бездействующая всю её жизнь, подняла голову: ,,Он впечатлен твоей матерью? Ты могла бы быть такой же, совсем немного. Тогда, может быть, он также будет впечатлен и тобой!'' Вскоре после этого возникла идея короткой поездки в Бри. Она всё ещё была удивлена тем, что придумала этот план, не говоря уже о том, чтобы воплотить его в жизнь. Ещё больше укрепило её намерение то, что у Фрама была повозка и пони, как раз подходящие для подобной поездки, а значит был предлог ещё раз поговорить с ним. Она сможет сказать ему, что уезжает, и таким образом показать, что немного похожа на свою мать, но не настолько, чтобы ее можно было считать кем-то...неправильным.  Этого приключения должно быть достаточно, чтобы заткнуть её туковскую сторону, и это даёт ей ещё один повод для встречи с Фрамом, когда она приедет домой и нужно будет вернуть повозку и пони.  Единственным неприятным последствием, с которым ей скорее всего придётся столкнуться, была Лобелия. Она непременно зайдёт, чтобы высказать свои завуалированные предположения, которые она обычно делала о Белладонне, о причинах того, почему молодая женщина может пожелать отправиться в одинокое путешествие, оставив свою семью и друзей.  Каждый раз, когда эта женщина навещала её дом, Бильба еле сдерживалась, чтобы не выбросить свою, с таким трудом заработанную репутацию, вместе с Лобелией прямо в окно. До сих пор её спасала только память о словах матери, что гнев на сплетников доставляет им удовольствие от знания, что их слова задели тебя.

Это и тот факт, что Фрам был вполне добропорядочным хоббитом и, вероятно, не уделил бы ей внимания, получи она славу кого-то неправильного.  И всё же, несмотря на возможные неприятности, всё складывалось как нельзя лучше. На самом деле поездка прошла так хорошо, что у нее родилась удивительная идея, о которой она никогда бы и не помыслила, прежде чем отправиться в путь. Однако теперь ее уверенность была непоколебима, и она знала, просто знала, что может сделать то, о чем никогда раньше и не думала.  Например, не просто поговорить с Фрамом, а пригласить его на ужин. Она громко рассмеялась, изумленная собственной дерзостью, и улыбнулась так сильно, что было удивительно, как ее лицо не лопнуло от напряжения.  Дорога повернула, и перед ней возник Хоббитон. Она проехала между живыми изгородями и начала подниматься к Бэг-энду, расположенному на вершине холма. 
—Бильба! Ты вернулась из Бри? Как прошла поездка?  Бильба обернулась, посмотрев туда, где Сет Праудфут и его жена Присцилла стояли возле их дома и кивнула им в знак приветствия.   —Отлично! Тебе придётся зайти позже и посмотреть, что я купила. 
—Быть может так и сделаю, —ответила Присцилла. —Мы рады, что у тебя все в порядке!  Бильба снова кивнула и продолжила путь. Еще несколько хоббитов поприветствовали ее, пока она поднималась, и Бильба весело помахала в ответ. Один или двое высказали беспокойство о ее безопасности, но в их словах не было осуждения, и к тому времени, как Бильба подъехала к своему порогу, ее уверенность все еще была непоколебима, и она чувствовала себя вполне довольной жизнью. Ее план сработает прекрасно, она уверенна в этом. Бильба угомонила свою половину Тук, вскоре сможет произвести впечатление на Фрама, и у нее был новый садовый набор.  Это был действительно красивый садовый набор.

Она была так довольна собой и так поглощена мечтами о хвалебных речах, которыми, без сомнения, её вскоре осыплет Фрам, что совершенно не замечала падающую на нее огромную тень, пока не повернулась, чтобы выйти наружу и не столкнулась с кем-то прямо за дверью.  Бильба испуганно вскрикнула и упала назад, но тут же чьи-то руки схватили ее за плечи и осторожно поставили на ноги.  —Боже мой, мне так жаль! Боюсь, я просто не заметила, — начала Бильба.   Ее голос затих, когда она обнаружила, что смотрит вверх, на длинную серую хламиду, длинную седую бороду и на верхушку остроконечной шляпы.  —О нет, — сказала она, не подумав, и старик поднял бровь.  —О нет? — повторил он с легким удивлением. —Вот как ты приветствуешь старого друга своей матери после стольких лет?  Старый друг ее матери и тот, кто был ответственен за подавляющее большинство поступков Белладонны, которые в конечном счете привели к тому, что ее объявили нарушительницей спокойствия.  Чувство счастья ушло. Зато снова вернулось ощущение скованности, и Бильба, спотыкаясь, обошла вокруг мужчины, надеясь закончить разгрузку повозки как можно быстрее. Если бы она только могла вернуться в нору и закрыть дверь...  —Простите, — быстро сказала она, — боюсь, вы застали меня в неподходящее время.  Старик хмыкнул и повернулся к ней, опершись на посох.  —Подумать только, до чего я дожил! Дочь Белладонны Тук отделывается от меня извинениями, —задумчиво произнёс он.  Бильба остановилась как вкопанная, повернувшись к нему спиной, и мысленно проклиная этого человека на всех пяти языках, которые мать заставила ее выучить. Правда она на них никогда не говорила, потому что это было бы слишком необычно.  Бильба развернулась, стиснув зубы, изогнула губы в подобии улыбки и сделала максимально вежливый реверанс.  —Мои извинения, мистер Гэндальф, — сказала она, все ещё не разжимая зубов, — вы, должно быть, устали с дороги, откуда бы не пришли. — и уж точно должны поскорее вернуться туда. —Не хотите ли зайти и выпить чаю?

Он изучающе посмотрел на нее своими пронзительными глазами. Через мгновение ей стало совсем не по себе, и она перевела взгляд вниз по холму, туда, где ее ближайший сосед, Дрого Умбар, прищурившись, наблюдал за ними. Дальше, гораздо ниже, находилась дверь, ведущая в дом Фрама и его семьи. Никого из них не было на улице в этот момент, и она тихонько вздохнула от облегчения. Оставалось надеяться, что Гэндальф будет уже очень далеко отсюда, когда кто-нибудь из них появится. Бильба оглянулась и увидела, что Гэндальф с понимающим видом проследил за ее взглядом.

Что ж, решено! —коротко кивнул он. —Это будет полезно для тебя, а меня порядком развлечет.  И с этими словами Гэндальф развернулся и пошел прочь, назад по дорожке, за ворота, в направлении, ведущем из Хоббитона.  Бильба была так поражена, что просто смотрела ему вслед, слегка приоткрыв рот. Да что же это такое было? Ей потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя, но к тому времени, когда она это сделала, Гэндальф уже скрылся за углом.  Что же было решено? Что для нее было бы полезным?  Она оставалась на месте ещё несколько долгих минут, но он так и не вернулся. Может быть, он хотел посмотреть, не похожа ли она на Белладонну, и, убедившись, что это не так, отказался от своего замысла и ушел?  Да, почти истерически умолял ее разум, да, должно быть, так оно и есть. Он увидел, что она была порядочной и совсем не необычной, и отправился искать какую-нибудь другую бедняжку, чтобы затащить ее в безрассудные, неожиданные приключения.  Пытаясь отогнать беспокойство, Бильба бросилась собирать остальные вещи, вся радость от их покупки исчезла. Без сомнения, это было ее наказанием за то, что она вела себя совсем не по-хоббитски, даже если она просто хотела произвести впечатление на Фрама. Если бы она оставалась на месте, как хороший хоббит, ничего этого не случилось бы.  Вот, чего ей не хватало, — это чтобы Гэндальф появился, именно сейчас, когда все шло так, как она задумала, и снова принёс беспорядок в её жизнь. Слухи разлетятся ещё до того, как она узнает об этом, и ее тщательно созданная репутация будет разрушена.  Как и шанс, который она могла бы иметь с хоббитом, бывшим несомненно любовью всей ее жизни, даже если он еще об этом не догадывался.  Бильба схватила повод и повела пони по крутому склону к подножию холма. Оказавшись там, она запоздало поняла, что только что вернулась из долгого и очень пыльного путешествия, и воспользовалась моментом, чтобы стряхнуть пыль со своей дорожной одежды, а также изо всех сил попыталась поправить свои непослушные волосы. Ей следовало бы привести себя в порядок перед тем, как прийти, но Гэндальф так её расстроил, что она пошла не задумываясь. Бильба могла вернуться, пока не было похоже что ее кто-нибудь заметил.  Дверь открылась, и лицо Бильбы покраснело, когда Фрам Харфут вышел наружу.  —Ах, Бильба! Ты вернулась из Бри?

Бильба покраснела еще сильнее, если это было возможно, рука нервно перебирала подол юбки. Она проклинала Гэндальфа за то, что он сбил ее с толку и заставил прийти сюда в таком виде. Впервые она отчаянно жалела что не выучила больше языков, просто чтобы проклинать старика на всех них.  —Да, —сказала она, пытаясь казаться веселой и кокетливой, — как и твоя лошадь с повозкой, в целости и сохранности, как и было обещано.  Фрам кивнул и шагнул вперед, чтобы взять предложенные поводья. Он был чуть выше неё, с округлым телосложением, идеально подходящим для хоббита, и блестящими черными волосами. Он всегда консервативно одевался в коричневые брюки, белую рубашку и жилет и аккуратно подстригал волосы на ногах.  Бильба всегда завидовала ему, ее собственные волосы были такими непослушными, что она носила их почти неприлично короткими, и постоянно забывала подстричь волосы на ногах. Она старалась есть достаточно, чтобы выглядеть как настоящий хоббит, но настойчивость ее матери в тренировках с мечом и попытки Бильбы продолжать их, чтобы почтить память, делали ее намного худее, чем любой добропорядочный хоббит.  Конечно, она никогда не занималась фехтованием на публике. Ни Фрам, ни любой другой хоббит никогда не одобрили бы этого.  Его пальцы коснулись ее руки, когда она передавала пони. Бильба почувствовала, как сердце подпрыгнуло, и подумала, что сердце Фрама должно быть тоже. Она точно знала, что никогда больше не будет мыть эту руку, никогда.  —Еще раз спасибо, что одолжил мне пони, — сказала она, стараясь продолжить так же, как репетировала тысячи раз по дороге домой. —Я надеялась, что ты окажешь мне честь и позволишь приготовить тебе на ужин сегодня вечером. Это самое меньшее, что я могу сделать, чтобы выразить свою благодарность.  Она затаила дыхание, пальцы так сильно теребили ткань юбки, что было удивительно, как она не проделала в ней дыру.  Фрам улыбнулся.

О, это большая честь для меня! Но полагаешь, это будет удобно? Ты же только что вернулась. Я уверен, что ты очень устала.  —О, мне совсем не трудно! — Билба чуть не завизжала от счастья. Она сделала все возможное, чтобы не начать немедленно кувыркаться в траве. —Я с нетерпением жду нашей встречи.  Он кивнул и отвернулся, а Бильба чуть ли не вприпрыжку убежала, расплываясь в широченной улыбке.  Фрам не замечал её, пока она не захотела взять у него пони и повозку, а теперь он придёт к ней на ужин! Жизнь просто не может быть лучше.  Бильба добежала до дома и ворвалась в парадную дверь. Ей смутно пришло в голову, что она оставляла дверь открытой, когда уходила, а теперь она была закрыта, но эта мысль вскоре исчезла, в свете ее волнения.  Был уже почти полдень, что оставляло ей безумно мало времени на подготовку. Лучше было бы подождать еще день или несколько, но она ждала уже много лет, и теперь настало время действовать.  Остаток дня прошел в уборке, беготне на рынок и приготовлении угощений. Когда подошло время ужина, Бильба едва держалась на ногах, но выглядела вполне неплохо. Ну, почти неплохо: она мало что могла сделать со своими волосами, однако откопала ленты и заколки, которые подарила ей какая-то родственница много лет назад, и закрепила их как можно красивее. Она также вытащила свое лучшее платье и, что еще лучше, устроила настоящий пир, который посрамит всех этих тупоголовых девиц, что продолжали вздыхать о Фраме каждый раз, когда тот проходил мимо.  Она не была уверена каким было его любимое блюдо, поэтому, чтобы не ошибиться решила приготовить все возможные. Там была рыба, курица и жареная свинина, спелые помидоры, грибы, морковь, а названия некоторых блюд она даже не знала, но они выглядели хорошо. Пудинги, джемы и всевозможные десерты, а также по меньшей мере пять видов супа выстроились на столе, лавках и даже наверху соседнего шкафа. Под тяжестью блюд стол слегка прогнулся посередине, и Бильба в отчаянии прикусила губу, надеясь, что тот выдержит.  В дверь постучали.

Бильба подскочила, сердце подпрыгнуло в груди. Внезапно занервничав, она встряхнула руками, пытаясь расслабиться, несколько раз подпрыгнула на носочках и глубоко вздохнула. Затем она выпрямилась, в последний раз поправила платье и волосы и направилась к двери.  Раздался еще один тяжелый стук, и она подавила усмешку; очевидно Фрам был так нетерпелив, ожидая её.  Она взялась за дверную ручку, сделала последний глубокий вдох и распахнула дверь.  И оказалась лицом к лицу с самым огромным гномом, которого она когда-либо видела.  Приветствие Бильбы замерло в горле, и она уставилась на него, чувствуя, что разум полностью отключается.  Он, в свою очередь, оглядел ее маленькое тело и издевательски хмыкнул. 
—Он, должно быть, шутит.  И единственная мысль, которую Бильба могла вообразить — это надежда, что кто-то действительно пошутил.