Глава 7
Утренний лес был на удивление тих. Лишь лёгкий ветер трепал вершины сосен, да где-то вдали раздавался крик ворона. Белогруд шагал первым, уверенно, цепко оглядываясь. За ним шёл Крылохмур, а следом — глашатай Дымопад и юная воительница Липа. Все были насторожены, как перед бурей. Ветер нёс что-то странное — горьковатый запах, тревожный, почти незнакомый, но… смутно узнаваемый для Крылохмура.
— Здесь, — хрипло сказал он, остановившись на границе, где раньше уже чувствовали чужаков.
Под лапами замшелые корни, сломанные ветки, и… перья. Много перьев. Они были рассыпаны по земле, будто кто-то пытался замести следы или, наоборот, оставить знак. Белые, серые, тёмно-синие… некоторые переливались, будто с вплетённой в них магией.
— Что это…? — Липа подошла ближе, уже потянувшись носом к одному из перьев.
— Не трогай! — почти зарычал Крылохмур и встал между нею и находкой.
Все замерли.
— Это плохо, — продолжил он уже тише, пытаясь удержать дрожь в голосе. — Эти перья… они не обычные. Это предупреждение. Это знак. Кто-то был здесь — не просто случайно, а с умыслом. И тот, кто их оставил, знает, что делает.
Дымопад нахмурился.
— Ты… уверен? Ты знаешь, что это значит?
Крылохмур опустил глаза.
— Я чувствую. Не спрашивай, откуда. Просто… не прикасайтесь к ним. Не дышите рядом. Пусть даже ветер пронесёт их — лучше уйти прочь.
— Может, это вражеский патруль… — пробормотала Липа, но уже неуверенно. — Но они… никогда такого не делали…
— Это не обычные воины, — с трудом сказал Крылохмур. — Поверьте мне. Это… другое.
Повисла тишина. Дымопад молча оглядел поляну, потом бросил взгляд на Белогруда. Тот, хоть и молчал, но крепко смотрел на Крылохмура, будто соглашаясь.
— Хорошо, — кивнул глашатай. — Мы ничего не тронем. Но об этом должны узнать старейшины. И вожак.
— Спасибо, — выдохнул Крылохмур с облегчением, отступая от перьев. — Просто… будьте осторожны. Очень.
Патруль развернулся, унося с собой тревогу и шепот перьев, хрустящих под лапами, хоть их и не касались. Крылохмур шёл последним. Ветер за его спиной шевелил кусты, словно кто-то невидимый наблюдал.
И в сердце его нарастала уверенность: опасность ближе, чем кажется. А время — на исходе.
Лагерь встретил их приглушённой суетой. Коты носились с утренними делами: ученики перетаскивали свежую подстилку, охотники делили добычу. Но, стоило патрулю пересечь вход, как всё вокруг будто притихло. Один взгляд на лица вернувшихся был достаточен, чтобы понять — что-то случилось.
— Что у вас? — вожак Орехозвёзд вышел навстречу, прищурив глаза.
Дымопад сделал шаг вперёд, кивнул.
— Мы нашли странные перья на границе. Не обычные. Целая россыпь, словно специально оставлены. Запахи… чужие. Не наши соседи. И…
Он замолчал, бросив взгляд на Крылохмура.
Тот сделал глубокий вдох. Внутри всё горело. Каждый нерв, каждая часть его существа хотела врать, уйти, замолчать, но он уже не мог. Не после того, как увидел эти перья.
— Я не знаю точно, кто это, — начал он медленно. — Но… я чувствую, что это предупреждение. Или вызов. Что бы это ни было — нам не стоит трогать их. Это связано с чем-то… древним. Опасным.
Орехозвёзд нахмурился, задумался. За его спиной шевельнулись старейшины. Шепот прошёл по лагерю, как лёгкий ветер перед грозой.
— Мы соберём совет, — сказал вожак. — Это не может быть случайностью.
Коты кивнули. И лишь Белогруд остался на месте, рядом с Крылохмуром.
— Ты знал? — прошептал он, когда остальные стали расходиться.
Крылохмур посмотрел на него. В глазах его — усталость, тяжесть и всё то, что он прятал за своей спокойной маской.
— Я… чувствовал. Это ближе, чем мы думаем.
— Тогда, — мягко сказал Белогруд, — не держи всё в себе. Мы рядом.
Крылохмур хотел сказать "спасибо", но слова застряли в горле. Он просто кивнул и отвернулся. Потому что ощущал дыхание прошлого за спиной. Потому что знал: это только начало.
В тот вечер лагерь заснул тревожным, но сонным. Только Крылохмур не мог уснуть. Он сидел у выхода, вглядываясь в звёзды. И в каждом порыве ветра ему чудились крылья, шепот, зов.
Прошлое шло за ним. И теперь оно приближалось к ним всем.