Арка 4-10
4.10
Как только Чжоу Юншэн сел в машину, он прикрыл лицо и беззвучно рассмеялся.
Триста тысяч - это не так уж много, но и не мало, и когда ты достаешь их и бросаешь в людей пачками, это действительно приятно. Особенно его забавляло страдальческое выражение сожаления Цзи Хань Юя.
Линь Чэнцзе стал стервой, и хотя Чжоу Юнь Шэн помогал ему избежать опасности, он также хотел помочь ему *построить арку целомудрия.
(* Поговорка Сука ,которая построила или хочет построить арку целомудрия или мемориальную в зависимости от контекста, быть сукой, но создавать имидж белого лотоса)
Цзи Ханьюй не только не мог спокойно находиться с Фан Юранем, не только не мог спокойно быть с Фан Ю Ран, но и не мог забыть о нем до конца жизни.
Когда его сердце постепенно чернеет от мира, он оглядывается на прошлое и понимает, насколько бескорыстной и драгоценной была любовь и преданность Линь Чэн Цзэ.
Отныне Линь Чэнцзе - это *белый лунный свет перед его кроватью, *киноварная родинка в его сердце, и всякий раз, когда он думает о ней, ему становится чертовски больно.
(*киноварная родинка и белый лунный свет -человек которого не возможно забыть примечание переводчика .)
Что значит развернуть все с ног на голову? Это то, что называется полным переворотом.
Увидев, как он закрывает лицо и его плечи дрожат, Цао Мокунь подумал, что он плачет, поэтому неохотно взял его в объятия и медленно сказал: «Детка, перестань плакать, этот человек этого не стоит».
Чжоу Юнь Шэн лежал неподвижно и не издавал ни звука.
Цао Мокунь продолжил: «Детка, ты не питомец. Конечно, я тоже не старик. В этом году мне не исполнилось и тридцати лет».
Чжоу Юнь Шэн посмотрел на него, на его ресницах было несколько слез, которые ему удалось выдавить только сейчас.
Цао Мокунь немного нервничал, когда увидел его. Он хотел достать сигарету и выкурить одну. Вспомнив, что он ненавидел запах сигарет, ему пришлось сдержаться и продолжить: «Детка, наша сделка аннулирована.
Давай построим снова здоровые, равные и счастливые отношения. Что ты думаешь о любви?»
Чжоу Юншэн долго смотрел на него, зарылся лицом в руки и сказал приглушенным голосом: "Не думаю, что это хорошая идея. Все знают, что новизна отношений для Цао Мокуна длится не более трех месяцев.
Я не могу удержать даже Цзи Хань Юя, а уж к тебе и подавно не осмелюсь лезть. Я просто хочу хорошо учиться, поступить в крупный университет и найти стабильную работу".
Цао Мокунь знал, что Цзи Ханьюй разбил ему сердце, в то время он не мог никому доверять и чувствовал себя беспомощным.
Цао Мокун знал, что его сердце разбито Цзи Хань Юем, и он не мог никому доверять в это время, поэтому был немного беспомощен.
Он сгреб волосы в охапку и вздохнул: "Может, начнем как друзья? Заодно посмотришь, сколько я смогу продержаться. У нас не было хорошего начала, но у нас может быть хорошее будущее".
Чжоу Юнь Шэн на мгновение помолчал, наконец кивнул, а затем быстро добавил: «Тогда ты сначала вернешь мне мой гонорар за рекламу».
Он снова стал бедным, ясно? Он почти на мели.
Цао Мокунь вздохнул с облегчением и не смог удержаться от смеха, поцеловав макушку его мягких волос и соглашаясь.
Цзи Хань Юй сидел на корточках перед домом Цао уже больше месяца, за это время он даже не вернулся в канун Нового года, и ему с большим трудом удалось преградить путь Цао Мокуну, который привез Чжоу Юншэна из отпуска.
«Детка, сначала иди в свою комнату, а я поговорю с ним". Цао Мокуну не понравился испепеляющий взгляд Цзи Хань Юя, которым он смотрел на его возлюбленного, и он пробурчал глубоким голосом.
Чжоу Юнь Шэн кивнул, коротко взглянул на Цзи Ханьюя и ушел.
Цзи Ханьюй хотел погнаться за ним, но был заморожен холодными глазами дяди.
«Садись, как поживает твой маленький парень в последнее время?»
«Мы не вместе».
«Почему? Разве ты не говорил, что он тебе очень нравится?» Цао Мокунь притворился удивленным.
После всего случившегося как я могу быть счастлив с Фан Юраном? Всякий раз, когда я вижу его, я вспоминаю красные купюры, разбросанные по полу, и красные глаза Линь Чэн Цзэ, его отчаяние и печаль.
Сцены того вечера снова и снова мучили Цзи Хань Юя, из-за чего он не мог уснуть всю ночь.
Вытерев лицо, он достал из кармана чек и протянул его: "Дядя, вот миллион юаней, пожалуйста, отпустите А-Цзэ".
Цао Мокунь улыбнулся и вздохнул: «Ханьюй, ты такой наивный. Думаешь, сможешь вернуть сокровище, которое отдал? Кроме того, у меня, Цао Мокуня, нет недостатка в миллионах.
По правде говоря, использование 300 000 юаней для выкупа ваших отношений - самое удачное вложение в моей жизни, и каждый раз, когда я думаю об этом, мне хочется открыть бутылку шампанского, чтобы отпраздновать".
Счастье и радость, наполнившие брови и глаза этого человека, глубоко ранили Цзи Ханьюя, но он был беспомощен. Посидев долгое время в молчании, он убрал чек и шаг за шагом вышел из дома Цао.
В это критическое время всеобщих выборов Министерство юстиции обратило большое внимание на эти фотографии и быстро провело расследование.
Чжоу Юншэн уже взломал систему наблюдения в клубе и стер свои данные и данные Цао Мокуна, поэтому этот инцидент его ничуть не затронул.
Ван Цзе выгнали из школы и обвинили в злоупотреблении наркотиками и попустительстве другим, что вызвало бурные обсуждения среди студентов.
Цзи Хань Юй тоже видел фотографии, и при мысли о том, как пострадал бы Линь Чэн Цзэ, если бы его дядя вовремя не подоспел, его прошиб холодный пот. В этот момент он не мог понять, как он мог уничтожить Линь Чэнцзе таким жестоким способом.
Он словно сошел с ума!
Увидев, как Линь Чэнцзе окидывает его насмешливым взглядом, его сердце охватил холодный стыд и раскаяние, и ему удалось досидеть до конца урока, захотелось найти Линь Чэнцзе, чтобы извиниться, но обнаружил, что он исчез, следующие несколько уроков он тоже не появлялся, в конце учебы он нашел кого-то, чтобы узнать, что он подал документы на обучение за границей, формальности были завершены через несколько дней после отъезда.
Он не хочет видеть меня до конца моих дней, не так ли? Глядя на серое небо, Цзи Хань Юй наконец понял, что такое отчаяние.
Пять лет спустя, пятизвездочный отель в Китае.
Цзи Хань Юй, новичок в мире бизнеса, входит в вестибюль вместе со своей секретаршей, и организатор банкета сразу же выходит вперед, чтобы поприветствовать его.
В свои двадцать два года он уже очень высок, его 188-сантиметровое тело похоже на модель с обложки журнала, а черты лица стали красивыми.
Стоя с бокалом шампанского в руке, он мог бы заворожить любого одним лишь меланхоличным взглядом.
"Мой галстук ведь не кривой?" - Он негромко спросил секретаршу, а затем часто поглядывал на дверь.
"Нет, вы отлично выглядите в этом наряде, вы отлично выглядите , босс!" Навыки целования задницы секретарши очень сильны, но это не вызывает смеха у Цзи Хань Юя.
Он смотрит в определенном направлении и замирает, выражение его лица постепенно становится мрачным.
"Я скоро вернусь". Он отставляет бокал с вином и идет, увлекая за собой официанта с подносом в угол.
"Что ты здесь делаешь? Что тебе нужно?" спросил он сквозь стиснутые зубы.
"Я... я услышал, что А Цзэ приезжает, и хотел увидеть его и извиниться. Я ведь с самого начала извинялся перед ним". Глаза Фан Ю Рана покраснели и выглядели очень жалко.
Однако Цзи Хань Юй не унимается и свирепо говорит: "Ему не нужны ваши извинения, вы только напомните ему о том непростительном прошлом. Не беспокойте его, хорошо? И меня не беспокойте, пожалуйста!"
"Я напоминаю ему о плохих воспоминаниях, а что насчет тебя? Какой образ ты создал в его сознании? Ты - причина всех бедствий!" Фан Ю Ран нехотя возразил.
Цзи Хань Юй замолчал, медленно отпустил воротник и вышел с пепельным лицом.
"Босс, вы в порядке?" Секретарь обеспокоенно держит его за руку и уже собирается посоветовать ему пойти в номер, чтобы немного отдохнуть, как вдруг сзади раздается шум, и кто-то неопределенно говорит: "Это генеральный директор Цао и Линь Чэнцзе".
Секретарь не заинтересована в генеральном директоре Цао, но является поклонником Линь Чэнцзе, сразу же отбросила своего босса на задний план, поджала пальцы ног и вытянула шею, чтобы посмотреть, пошатываясь и крича: "Это Линь Чэнцзе, топ-модель международного класса Линь Чэнцзе, мой бог!"
Организатор поприветствовал его, и толпа рассеялась, открыв демонически красивое лицо юноши.
Он и высокий мужчина рядом с ним были одеты в одинаковые костюмы и одинаковые кольца и часы, и когда они смотрели друг на друга, в их глазах было столько тепла и нежности, что зрителям было трудно вмешаться.
Женщина-секретарь подперла лоб рукой и сделала головокружительный жест в сторону Босса: "Босс, вы видели коммерческую рекламу, которую снял Линь Чэн Цзэ, когда только начинал свою карьеру?
Это самый классический парфюм! О боже, его ценность просто запредельна! Как только реклама вышла в эфир, духи были распроданы, и я даже не смогла их купить!"
Я помню, почему бы и нет? Он снялся в рекламе только из-за меня. Цзи Хань Юй ошеломленно смотрит на него. Несмотря на то, что реклама не транслировалась в Китае, шок, который она вызвала на европейском и американском рынках, все же дошел до Китая.
Цзи Хань Юй сделал копию рекламы в Интернете и открывал ее каждый раз, когда не мог уснуть, просматривая ее снова и снова, как будто подросток никогда не покидал его.
Он ненавидел, как Линь Чэнцзе ест перец, как пьет молоко и оставляет молочные усы, как топает ботинками и бросает сумку дома, как грызет ручку, когда думает.......
В последние два месяца их совместной жизни он думал, что не обращает на это внимания, но на самом деле юноша уже успел увлечь его и запечатлеть в его сердце каждое его тонкое выражение и манеру поведения.
Воспоминания, которые, как он думал, были ему безразличны или даже презираемы вначале, теперь превратились в яркие, необратимые сожаления, которые невозможно стереть.
Только после потери он понял, каким невинным и милым был подросток в то время. Если бы он мог дорожить им, какая счастливая жизнь была бы у них сейчас?
Пока Цзи Хань Юй погружается в воспоминания, слова секретаря ранят его в самое сердце.
"Не только лицо Бога-Мужчины является откровением, но и его характер безупречен.
Когда господин Цао попал в автомобильную аварию и ему грозил паралич, он взял на себя инициативу *выйти из шкафа и сказал, что будет заботиться о господине Цао до конца его жизни, а это уже слишком большая любовь.
(*Выйти из шкафа -признаться в своей сексуальной ориентации)
Когда Цао участвовал в интервью, ведущий спросил его, как он встал на ноги, и Цао рассказал, что однажды он посмотрел мобильный телефон своего возлюбленного и обнаружил, что его имя записано как "Бессмертный любовник", и он был настолько вдохновлен, что смог взять себя в руки.
После просмотра этого эпизода я была тронута и расплакалась. В такой сложной ситуации Бог - мужчина смог сохранить неизменную преданность своей возлюбленной, так что господину Цао просто несказанно повезло. Босс, вы так не считаете?"
Секретарша показывала руками " сердце" и смотрела на своего босса только для того, чтобы обнаружить, что его глаза покраснели, а в глазах сверкнули слабые слезы.
«Я иду в ванную», — Цзи Ханью поспешно вышел в коридор, нашел пустую комнату и заплакал, как пойманное животное.
Он наконец понял, какие искренние и страстные отношения он потерял. Это счастье должно было быть у него в руках, но он безжалостно выбросил их. Отныне никто не будет любить его так сильно, как этот мальчик.
Он сожалел об этом, но не смог вернуть все обратно.