часть 10
Пока было темно, боли не было.
Окружающий беспросветный мрак был чист, как если бы Эдгар оказался посреди пустыни. Куда не посмотри пустота. Ни мыслей. Ни воспоминаний. Ни звуков. Ни кошмаров. Словно и его не было. Все было таким мягким, бесформенным и несуществующим, словно он умер. Но покой длился не долго. В любом случае ему так казалось. Как только тьма начала сгущаться, а ее скользкие, бесформенные щепальца потянулись к его естеству...
Эдгар очнулся в темноте. Ощутил фантомные боли во всем теле. Кожа словно горела, а кости ныли. Он поморщился и осмотрелся. Две женщины стояли у изголовья кровати и наблюдали как он спал. Если конечно бессознательное можно назвать сном.
- Вам что-то нужно? – спросила одна из них видя, что он пришёл в себя.
- Нет.
- Магистр просил, чтобы мы обеспечили вас всем необходимым.
- Всем?
- Абсолютно всем, - ответила другая.
Эдгар сел в кровати. Волосы упали на лоб, когда он наклонил голову. Все тело болело. Во рту пересохло. До него медленно дошло, что одежды на нем не было. Его взгляд скользнул по рукам, животу, груди. Его окутывали бинты. На лбу отпечаталось последствие раздумий.
- Я хочу пить, - все же решил сказать он.
Одна из женщин кивнула и отошла куда-то к стене. Эдгар все ещё не мог разглядеть, где именно находится. Какая-то комната. Большая кровать. Может он в одной из комнат особняка, где раньше проходили встречи приближённых?
Женщина вернулась со сотканном воды и протянула его ему. Парень без колебаний выпил и сразу же пожалел об этом. Он все ещё не знал где находится, а форма на этих женщинах не гарант того, что он в безопасности.
Поставив стакан на тумбочку, Эдгар попытался встать и потерпел неудачу. Поэтому он плюхнулся обратно на кровать. Вопреки его ожиданиям женщины больше не проронили ни слова. Просто изредка подглядывали на него. Он вздохнул. Его взгляд упёрся в потолок. Спустя какое-то время ему начало казаться, что он различает рисунки в чёрной бездне. Вот звёзды. Луна. Какая-то женщина. Он отвернулся.
- Где я нахожусь?
Женщины вздрогнули от неожиданности.
- В безопасности, - ответила та, что приносила воду.
- Отлично, - буркнул Эдгар.
Значит ему не расскажут, где он пока силы не вернутся, и он сам это не выяснит. Он снова посмотрел в потолок.
Невероятно.
Он всё-таки сделал это.
Но был ли эффект? Это вопрос моментально занял все его мысли. Эдгар замер, прислушиваясь к каждому шевелению внутри себя. Внезапно он понял - ничего. Пусто. В его груди зияла дыра, такая же чёрная как пространство вокруг. Воспоминания, которые он держал взаперти, мирно проплывали у него перед глазами.
Элис. Отец. Пепелище. Могущество смерти.
Это Эдгар был убийцей. Забрал десятки жизни отцов, матерей, братьев и сестёр. На поле боя. В их домах. Он убил десятки людей и ему ещё предстоит забрать в сотни раз больше жизней.
Он пытался убить Ройса. Уже дважды.
«Пытался и потерпел неудачу».
Но теперь все по-другому. Теперь в нем нет того, что помешало ему в те разы. Теперь у него есть обещание.
Неожиданно, всего на секунду пустота расселялась. Тьма отступила. В голову ударила боль и как дурман ослепила глаза. Эдгар чуть не задохнулся от этого приступа. Это была вина, одиночество, боль от предательства или страх, он не успел понять. Может это было все сразу.
«Мышечная память».
Если это только остатки чувств, то какие же они были на вкус в своём разгаре? От этой мысли Эдгар ужаснулся. Сейчас он чувствовал с себя так, словно с души упал камень. Словно невидимые руки перестали сжимать его шею. Словно его избавили от оков. Впервые за многие годы он смог вдохнуть свободно. И это было так... странно.
Вскоре он заснул в раздумьях. Перебирал воспоминания и пытался понять осталось ли хоть что-то, что отдаёт прежней болью. К своему разочарованию он понял, что эффект от рун совсем не такой как он ожидал. По большей части чувства словно затянуло туманной завесой или же он просто смотрел со стороны. Да, эмоции больше не были такими яркими, вина не душила и радость не колыхалась в груди. Бабочки в животе напоминали дряхлых черепах и в голову не било эйфорией, но все же это были лишь воспоминания. Они всегда более приглушённые чем реальность, а вот что будет когда окружающий мир снова примет его в свои объятия, Эдгар не знал. Вдруг, как только тьма в этой комнате рассеется его сразу же вывернет наизнанку от какого-нибудь неосторожного слова или поступка? Но и эти мысли заботили не сильно, как только он понял, что, по сути, тревожиться не за что. Кто знает сколько он просидит здесь и прошло ли удачно его бичевание кровью? Может он уже умер, а здесь просто его личный мир после смертных страданий в неведении.
Впервые за долгие месяцы сон его прервался не от кошмаров. Причиной пробуждения стали посторонние звуки и перешёптывания, что заставили сработать инстинкт самосохранения. Эдгар резко открыл глаза и подскочил на кровати, тут же пожалев об этом. Боль была настолько сильной, что перед глазами полетели искры. Когда же белые вспышки исчезли, а тело просто продолжило изнывать в страданиях, во тьме Эдгар узрел виновника своего пробуждения. Теперь помимо его очаровательных стражниц в комнате стоял мужчина. Очень высокий и страшно худой. Нет, скорее болезненно тощий. С впалыми щеками, костлявыми руками и смуглой кожей, а глаза, глаза были прикрыты, но даже так был заметен почти светящийся в темноте белок и чёрная бездна посередине.
Жозефа Вилку было сложно не узнать и дело было даже не в росте и не в том, что он напоминал палку. От него буквально смердило смертью и несмотря на свой преклонный возраст, он отнюдь не был причиной этого запаха. Жозеф работал в морге, и был знаменит благодаря скандалу, что произошёл несколько лет назад. Его обвинили в продаже органов. Что примечательно, этот мужчина не был волшебником. Справлялся он исключительно подручными средствами: скальпелями, иглами и склянками со спиртом. Он был одним из тысяч лиц продажного правительственного легиона, что заставлял обычных людей цепенеть от своей немыслимой наглости. Как бы вы не старались, вы не найдёте формулу отличий между ним и продажным надзирателем, например. Такие как он пожирают экскременты власти на завтрак ради процветания грядущих поколений. Но ужас в том, что таких людей были тысячи. Обычных людей. Пусть Жозеф и прославился, если конечно это так можно назвать, но он такой же, как и все. Как воспитатели в садах, как учителя в школах первой ступени, как и ведущий экономист в какой-нибудь конторе.
У Эдгара даже сейчас, как только он увидел этого мужчину, волосы встали на затылки дыбом от его бесчувственного взгляда. Что позволяет им смотреть своими пустыми глазами, на нескончаемые реки крови и боли, и при этом ещё наживаться на людях. Детях. Стариках и вдовах. Это же он был тем, кто действительно хочет лишить жизни всех инвентов просто потому что. У таких как они не было причин, были лишь покровители и как правило неважно какая сторона. Они как свиньи, питаются объедками ото всех. Стоят на вершине пищевой цепочки и пожирают трупы. Такие как он защищают корону, правительство, Магистра, да даже церковь. В общем каждого, кто кинет кусок хлеба. Они требуют казнить врагов народа, предателей взглядов и тех, кто отрёкся от короны и церкви, нечистых разрушителей, тех кто недостоин магии, но при этом с гордостью преподносят своим детям, созданный теми продукт. Такие как он готовы стереть с лица земли целые нации, во имя поддержки идеи, которая приносит им прибыль.
- Как вы себя чувствуете?
Скрипучий, по-детски писклявый голос мужчины заставляет спертый воздух комнаты встрепенуться. Вонь гнили и смерти усилилась.
Эдгар попытался подавить отвращение, а мужчина подходит ближе и становится у изголовья кровати, заставляя одну из девушек отойти. Кидает саквояж на простыни у самых ног Эдгара, и тот заставляет себя ответить:
- Бывало и лучше.
В его голове мелькают картинки. Воспоминания о госпиталях, где он побывал за время войны. О людях, искалеченных и измученных болезнями. О их страдания. Операции на живую без магии, без рун всегда казались ему жуткими муками, но они существовали всегда. Подобная медицина шла в ногу с медициной волшебной. Не все можно было вылечить рунами и не все могли это сделать. Однако Эдгар надеялся, что ему никогда не придётся испытать на себе холод врачебной иглы, вонзающейся в кожу. Все его нутро перекручивало от мыслей о предстоящем лечении. Ведь этот мужчина был здесь именно для этого, а лязг метала в его саквояже подтверждал все опасения.
- Нужно убедиться, что раны заживают и сменить бинты, - сказал Жозеф.
Его пальцы подрагивали, когда он открывал саквояж. Застежка поддалась не сразу, а когда это случилось Эдгар все равно не смог разглядеть содержимое.
Мужчина бегло осмотрел его и знаком попросил сесть на край постели. Эдгар повиновался, хоть и нехотя. На самом деле ему просто не нравилась перспектива снятия бинтов. Его пугало то, что он под ними может увидеть. Ошмётки кожи? Кровь? Может кости?
В руке Жозефа заблестел металлический предмет, что-то среднее между огромной иглой и медицинским зеркалом. Этакая металлическая палка с плоской узкой лопаткой на конце. Когда мужчина двинулся к Эдгару, тот чуть не отпрянул, но быстро взял себя в руки.
Жозеф работал ловко и быстро. От дрожи в пальцах и следа не осталось, как только он принялся аккуратно снимать белый бинт. Однако эта процедура причиняла невыносимую боль. Каждый раз, когда мужчина подковыривал плоским концом металлического штыря бинт и медленно убирал его, у Эдгара темнело в глазах от боли. Парень почти все время не наблюдал за процессом. Сидел практически медитируя, с закрытыми глазами. Старался ослабить боль мыслями и сосредотачивался на пустоте внутри себя. Иногда по просьбе Жозефа он приподнимал руки или наклонялся. Потом его попросили встать, и тут уже было сложнее. Шатало так, будто он на корабле во время шторма. До этого момента Эдгар и не предполагал, как слаб. Когда мужчина снял последний лоскут бинта с его спины, Эдгар выпрямился и решился взглянуть на себя.
Лучше бы он этого не делал.
Там, где должна была быть кожа, как он и опасался были лишь ее ошмётки. Руки обвивали заштопанные раны, словно он кукла, сшитая наспех. С грудью и ногами дела обстояли не лучше, но там хоть можно было понять, где кожа. Парня удивило то, что увечья полностью отсутствовали на кистях рук, шее, голенях и голове, как он догадался по отсутствию бинтов, в то время как даже пальцы были перевязаны.
Его взгляд упал на пол, куда были свалены бинты, и он с сожалением заметил, что с обратной стороны они вовсе не белые. В общем все было ровно таким как он предполагал: кровавым и мерзким.
- На спине гной, - объявила Жозеф. – Его нужно убрать, иначе пойдёт заражение. Ещё и ткани отмирают. Перенеси простыню и пленку, - скомандовал он одной из женщин.
Та кивнула и моментально удалилась. Уже через минуту раздался повторный хлопок двери, и женщина торопливо зашагала к кровати.
- Застилай.
Она повиновалась. Убрала одеяло и положила сперва мутную белую пленку, а сверху простынь.
Мужчина покачал головой, и обойдя Эдгара, принялся копошится в саквояже. Достав оттуда небольшой металлический контейнер, он поставил его на тумбочку.
- Как вы собираетесь убрать гной без магии? – спросил Эдгар.
- И без магии люди справляются, - пробурчал мужчина в ответ. – Ложись.
Эдгар недоверчиво на него покосился.
- Ложись говорю, - потребовал тот.
- Что вы собираетесь делать?
Внезапно его голос будто окреп и прежнее оцепенение спало. Красный генерал вернулся. Видимо и Жозеф это заметил. Лицо его искривилось, а поджатые губы побелели.
- При всем уважении, вам лучше этого не знать. Но могу заверить вас, что я заинтересован в том, чтобы вы выжили.
- И всё-таки я хочу знать.
- Я предупреждал.
Джозеф взял банку с тумбочки.
- Я срежу все что смогу сам и обработаю раны, а они уже закончат работу, - сказал он и открыл банку.
Глаза Эдгара округлились и к горлу подступилась тошнота. Он бы никогда не признался в том, что это произошло, но его стошнило в туже секунду когда во тьме перед ним предстала картина: тощий человек державший барку трупных жуков и собирающийся посадить их на него. Но в оправдание Эдгара нужно заметить, что он был измотан, обессилен и слишком восприимчив. Да, в нем не пробудился прежний страх, но осознание все же присутствовало. Однако, именно отсутствие страха позволило ему лечь на застланную кровать и думать лишь о женщине, что елозила тряпкой по полу прямо в его поле зрения. Он мог сосредоточиться на этом, а не на боли от прикосновения металла. Конечно, Жозеф работал быстро, и Эдгар не уставал благодарить его за это, но боль все равно была просто безумной. Не дёргаться помогали только наручники, чьи длинные цепи пропустили под кроватью и сковали его щиколотки и запястья. Парень качался на волнах агонии, пока наконец не отключился.
Очнулся он в том же положении, только боль ослабла. Теперь спину жгло так словно его выпороли кнутом. Жозефа он обнаружил сидящим напротив кровати на внезапно появившемся стуле. Тот, казалось, спал, но как только Эдгар попробовал пошевелиться, и цепи зазвенели, веки мужчины приоткрылись.
- Лучше не шевелиться, - сказал он. – Это небезопасно, по меньшей мере. К тому же жуки могут сместиться. Не стоит давать им соблазн.
Эдгар послушался. Тяжело было спорить обездвиженному, с насекомыми на спине. Но место его пребывание нельзя было назвать уютным, поэтому было сложно. Простынь под ним промокла насквозь, ни то от крови, ни то от пота. Подушка лежала наперекосяк, и шея затекла от неудобной позы. Глаза щипало. Во тьме невозможно было что-то увидеть, и парень, не желающий созерцать Жозефа, отвернулся.
Так Эдгар и коротал нескончаемы часы, дни, может даже недели. Он не знал. Время здесь терялось и исчезало в темных углах, а может им управлял мучитель. Парень решил называть мужчину так.
Мучитель появлялся время от времени, заменял бинты, осматривал раны, садил жуков, пару раз резал, иногда даже делал компрессы, но чаще просто промывал швы. Во многом благодаря его стараниям, раны стали грубеть и довольно быстро затянулись коркой.
Что было удивительно, так это стражницы. Когда бы Эдгар не бодрствовал они не менялись. Всегда стояли у изголовья, все такие же угрюмые и бесстрастные.
Вскоре большая часть бинтов покинула его тело, и он стал замечать, что шрамы совсем не бесформенные полосы. Его тело и правда покрывали рисунки рун, причём самых разнообразных и абсолютно ему незнакомых. Таких он не изучал ни в академии, ни с Луизой и клубом. Однако парень чувствовал какая в них заложена сила. Увечья, нанесенные магией, сами по себе хранят в себе ее остатки, а тут ещё и сами магические. Это было невероятно. Даже не их воздействие, а само наличие. Подобное вызывало восхищение и благовонием перед человеком сотворившем подобное. Будь Эдгар полотном, то Магистр величайший из художников. Будь мрамором, то над ним трудился лучший скульптор. А будь листом бумаги, то поэт написал на нем фантастическую поэму.
Вскоре Эдгар смог передвигаться практически без боли. Бинты почти все были сняты. Остались лишь на груди и небольшие куски на ногах. К нескончаемой радости Эдгара, ему наконец выдали одежду. Раньше он и представить не мог как скучал по этому. Рубашка и брюки, оказывается весьма нужные вещи.
С комнаты, однако, он выйти не мог. Пытался несколько раз, но получал весьма однозначную реакцию от своих стражниц и односложный ответ в придачу. Конечно, обычные слова его не останавливали. Однако, когда он попытался выйти, то обнаружил, что на дверь наложен барьер, который странным образом реагирует лишь на него. Тогда Эдгар решил, что подождёт пока снова сможет пользоваться магией, но и этому не суждено было сбыться. Однажды он проснулся с блокирующими браслетами на руках и осознал, что не видать ему магии.
Но все изменилось за одним из завтраков. Когда мучитель ушёл, и блондинка принесла воду и нечто почти съедобное из яиц, Эдгар недовольно сморщился, но не отказался. Теперь еда, что готовили ему домашнии брауни приходила в воспоминаниях как нечто прекрасное. Он взял ложку и отковырял яичный ломтик. Если одежду ему дали, то ножи и вилки оставались все такой же роскошью. По его предположениям дело было в безопасности. Так как сидя в комнате без окон, любой станет раздражительным.
Эдгар отковырял ещё кусок, когда дверь в комнату отворилась. Парень уже было приготовишься разразиться руганью думая, что вернулся мучитель, но как только его взгляд устремился к двери он понял, что ошибался. Там стоял Магистр со своим традиционно отсутствующим взглядом и размытыми чертами лица. Он посмотрел на присутствующих, и кивнув сам себе, жестом приказал стражницам выйти. Те бесшумно покинули комнату и хоть людей здесь стало меньше, Эдгару показалось, что их окружает толпа и забирает весь кислород.
- Как самочувствие? – как ни в чем не бывало поинтересовался Магистр.
- Благодаря всеобщим стараниям, я чувствую себя, как и прежде.
Суровый с виду мужчина склонил голову и его губы исказились в улыбке.
- Так уж и, как и прежде?
В его голосе слышалась насмешка.
Эдгар промолчал и тогда тот продолжил:
- Понадобится время, чтобы свыкнуться с новым положением. Иногда тебе будет казаться, что ничего не изменилось, но могу тебя заверить, это лишь рефлексы. К тому же думаю ты уже и сам мог заметить, что я взял на себя смелость немного разнообразить руны.
Эдгар напрягся, а Магистр продолжил:
- Помимо вины, печали и других разъедающих тебя эмоций, я притупил страх. И это думаю, тобой чувствуется в первую очередь.
И Эдгар внезапно осознал правдивость его слов. С того момента ка Магистр оказался в комнате, Эдгар, как, бывало, раньше, ни разу не отвёл взгляд, не почувствовал необходимость подняться или поклониться, его сердце продолжало биться ровно и ни один мускул не дернулся в истеричном вопле исчезнуть отсюда. Он действительно склонил голову в знак почтения, но лишь потому, что так требовали правила. Магистр больше не ужасал его. Он казался просто умным и расчетливым человеком – не монстром.
Видимо Магистр отыскал во взгляде Эдгара подтверждение своим словам и это заставило его продолжать:
- Страх неприятный недостаток и тебя теперь он обходит стороной. Однако, между страхом и безрассудством тонкая грань. Не стоит забывать, что я наделил тебя этой силой. Если решишь, что тебе все дозволено, то быстро падешь. Я не посмотрю на то, что ты не принадлежишь мне. Ясно?
Эдгар кивнул.
- Хорошо.
- Когда я смогу вернуться? – решил поинтересоваться Эдгар.
- Завтра. Для этого я и пришёл, чтобы убедиться в твоём благоразумии. Жозеф утверждал, будто ты полон сил и все руны уже практически зажили. Дальше он сможет следить за ними будучи рядом с тобой на службе. Люди совсем распоясались без своего красного генерала.
- Но незаменимых нет.
- Я и не сказал обратного.
- Тогда почему вы столько времени потратили на меня?
Магистр почти растерялся от его вопроса, но Эдгар не опустил требовательного взгляда и тогда мужчина заявил:
- Советую тебе отдохнуть перед возвращением. Если подведёшь меня и все усилия окажутся напрасными, я заставлю тебя сожалеть о жизни. Единственная причина того, что ты здесь - потенциал. Ты лишь отличная фигура на шахматной доске. Молодость и свежесть взглядов, делает тебя неплохим кандидатом, также как и твои умения. К тому же убей я тебя просто так, то нарушу слово. Поэтому, пока ты жив, ты будешь служить.
Эдгар кивнул.
Внезапно он понял истинное отношения Магистра к ним всем, к своим генералам, к нему. Они как любимые псы. Пока исполняют команды им кидают кости, как только зарычат на хозяина их огреют плетью. Магистр не хотел помогать ему, и эти руны были вовсе не актом доброй воли. Наоборот, мужчина смотрел свои интересы. Менять генерала в разгар войны невыгодно, и он это понимал.
- И разберись с мятежниками, - бросил тот напоследок.