МАРСИАНСКИЙ СОНЕТ

Строка четырнадцатая

Эпилог

СТАРЫЙ ОТЕЛЬ

Сигнал, имитирующий звук традиционного колокольчика, застал персонал отеля "Принцесса Дея" врасплох. Компаньон-портье возился с орхидеями в садовом куполе, сам же отельер колдовал в подсобке бара над самодельным алкосинтезатором. В результате гостей, вошедших через тамбур в холл, встретил туповатый бой, переделанный из старинного робота-кедди. Тот, кто его перепрограммировал, свое дело знал плохо, а потому при появлении незнакомых людей он частенько принимался приставать к ним, протягивая швабры, веники и стеклоочистители извлеченные из сумки с инвентарем. В результате, когда портье и отельер почти одновременно появились в холле, группа парней и девушек в ярких скафандрах разных цветов с веселым удивлением наблюдала за дуракавалянием технораритета.

– Дэниел! – громко позвал его старик со старческими пятнами на лысине. Перезагрузив робота, сразу пришедшего от этой процедуры в себя, он повернулся к гостям. – Прошу прощения, леди и джентльмены, если этот балбес вас испугал. Уверяю, в любом своем состоянии он совершенно безобиден, хотя, несмотря на имя, глуп, как мусорное ведро.

– Ну что вы, не стоит извиняться. Ваш музейный экспонат здорово нас развлек, – заметил облокотившийся на стойку высокий худой мужчина с отливающей зеленью кожей и бородой бледно-голубого цвета. – Я и не думал, что где-то сохранились староземные узкоспециализированные роботы в таком состоянии. У нас таких точно нет.

– Прошу прощения, откуда вы к нам прибыли? В нашей базе на сегодня нет брони, – портье занял свое место за стойкой и с доброжелательной гримасой ждал ответа.

– Все верно, мы планировали прибыть только через три дня, но получилось быстрее. Вы же знаете – пока что стопроцентно точно спрогнозировать время перехода невозможно. Повезло.

– Вы с Испаньолы! – утвердительно воскликнул отельер.

– Да, из университета Шиф-сити. Профессор Клаус Моргнер, к вашим услугам. Учебное путешествие со студентами. Надеюсь, снаружи нам ночевать не придется?

– Что вы, мест более чем достаточно, – портье изобразил улыбку, при этом с левой стороны лица у него что-то заело и гримаса вместо доброжелательной получилась карикатурно-зловещей.

– Не пугай гостей, Торренс, – отельер довольно грубо ткнул кулаком в портье в скулу, от чего улыбка компаньона стала нормальной. После этого, снова повернувшись к гостям, старик спросил:

– А что вы преподаете?

– Читаю курс истории ранних космических колоний – до Пространственной революции.

– Да, славное было время. Героическая эпоха... – грустно протянул отельер.

Окинув взглядом обстановку в стиле "поблекшие остатки былой роскоши" гость промолчал.

Возникшую было неловкую паузу прервал портье, начавший выдавать гостям старомодные туристические значки, служившие одновременно ключами к номерам и пропуском в бар. В конце этой процедуры Торренс, глядя на экран такого же древнего, как и он сам, служебного планшета, заявил:

– Марсиане дали положительный ответ на запрос о переносе времени оплаченных вами экскурсий. Обязательный предварительный инструктаж с гидом начнется сегодня в 18.15 в конференц-зале на втором этаже. Считаю своим долгом напомнить, что марсиане считают любое опоздание личным оскорблением.

– Мы надеялись, что экскурсию по Картер-сити для нас проведет последний землянин Марса, – сказал профессор Моргнер, вопросительно глядя на отельера.

– Бросьте. Что вам толку от полумертвого старика, в голове которого перепутались сны и анекдоты? Марсиане справится с этим делом намного лучше меня. Они ничего не забывают.

***

В конференц-зале испаньольцы собрались задолго до назначенного времени. Дело было не только в замечании портье. Документальные записи изображали таомитов – так марсиан было принято именовать в академической среде – сдержанными и высокомерными ревнителями ритуалов. Однако, вопреки ожиданиями, гид, представившийся как Мозес, оказался веселым, энергичным и жизнерадостным парнем.

Он много шутил, отпускал комплименты девушкам, беззлобно пикировался с парнями, охотно демонстрировал способность менять цвет кожи и выгибать конечности под немыслимыми углами и с легкой иронией рассказывал о том, как марсианские дети любят морочить голову друг другу и взрослым, постоянно меняя черты лица – пока с возрастом не выберут тот вариант, который будет считаться их официальным обликом.

Студенты настолько расслабились, что, к ужасу профессора Моргнера, одна из его подопечных, проигнорировав многократные предупреждения, решилась задать совершенно бестактный вопрос о том, возможен ли секс между марсианами и людьми.

– А разве мы не люди? – с улыбкой ответил Мозес, изменив черты лица так, что стал практически неотличим от собеседников. – Так уж сложилось, что мы одновременно самый молодой и самый старый вид рода Homo. И, наверняка, далеко не последний. Так что да, между нашими видами возможен отличный секс. Было бы желание. Опережая следующий вопрос, сразу скажу, что мы способны давать общее потомство с земной ветвью. Однако, в отличие от секса для развлечения, на это требуется специальное разрешение Совета.

Профессора заявление гида несколько покоробило (да что там – попросту испугало!), но сразу после окончания встречи, во время беседы тет-а-тет за стаканами марсианского джина, марсианин успокоил гостя:

– Я надеюсь, вы простите мне несколько эпатажный ответ на вопрос о сексе. Я счел за лучшее сразу оставить все точки над "i", с тем, чтобы больше не отвлекаться на эту тему. Что касается остального, то можете не беспокоиться. У ваших студентов просто не будет времени на сексуальные приключения. Я об этом позабочусь. Поэтому разрешите откланяться – мне нужно подготовить еще пару-тройку сюрпризов.

***

Оставшись в баре и заказав еще порцию темно-зеленой настойки из водорослей подземных озер, Клаус Моргнер пытался спокойно и беспристрастно проанализировать впечатления от первой в жизни встречи с таомитом. Получалось плохо. Мозес даже не пытался скрывать, что манипулирует гостями, с каждым безошибочно выбирая наилучший стиль общения. Но именно это, странным образом, в нем и привлекало. Скажем, с Моргнером он говорил со сдержанным уважением младшего, но знающего себе цену коллеги. Было в марсианском гиде что-то похожее на плескавшийся в стакане марсианский джин – одновременно соленый и сладкий, оставляющий ощущение тепла в груди и приятного холода во рту, пьянящий до легкого головокружения, но не сбивающий с ног. Каждое качество по отдельности было понятным и вполне обычным. В сочетании же получался неповторимый букет ощущений – насколько было известно профессору – индивидуальный для каждого дегустатора.

Осознав, что думает больше о марсианском напитке, чем о таомите, профессор даже обрадовался, когда на соседний с ним на стул тяжело опустился отельер.

– Здорово они умеют пудрить мозги, да? – спросил он.

– Пудрить мозги? – переспросил Клаус.

– Именно. Пудрить мозги, пускать пыль в глаза, лепить гобатого, соскакивать с темы, валять дурака, вешать лапшу на уши, играть опоссума, прикидываться шлангом и много чего еще. Собирать идиомы, подходящие для описания чешуйчатых негодяев – мое хобби.

– Похоже, вы их недолюбливаете. Хотя, как я понимаю, ваш бизнес напрямую от них зависит.

– Мой бизнес? Руины с привидениями роботов вы называете бизнесом? В этом отеле двести номеров. Было время, когда в нем и в десятке ему подобных бронь оформляли не меньше, чем за месяц. На маршрут Земля – Марс – Земля ежегодно добавляли минимум один лайнер, отбирая в экипаж лучших из лучших спейсеров. Впрочем, не обо мне речь. Судьба человечества – вот моя боль. Кстати, о человечестве. Зачем вы пьете эту дрянь? Ллойд, нырни под стойку и налей нам "Вкуса Земли".

– Что это? – спросил профессор, подозрительно глядя на прозрачную жидкость в граненом стакане.

– Пейте, не бойтесь. Это настойка на земных травах и ягодах. Очень хорошо очищенная, – отельер сделал щедрый глоток. Клаус последовал его примеру и закашлялся. – Что, крепко? Напиток настоящих мужчин. Героев фронтира, на которых держалась наша ныне вымирающая раса.

– Не слишком ли пессимистичная оценка?

– Ха! А с чего ей быть другой? Конечно, чтобы ее принять нужно видеть дальше своего носа. Готов спорить, что на своих лекциях вы и ваши коллеги, восхваляете Пространственную революцию. Вещаете что-то вроде: "Казалось, что человечество обречено веками бороться за выживание на враждебных ему планетах родной системы, но Пространственная революция распахнула перед ним двери Вселенной, подарив бесчисленное множество прекрасных миров для жизни и развития". Я прав?

– За исключением интонации – стопроцентное попадание. Но я не уловил, что конкретно вас не устраивает?

– Да именно то, что это подарок! Вот этих самых чертовых марсиан, которые корчат из себя шаманов-всезнаек. Я не верю в подарки. Но люди, похоже, окончательно забыли историю о дураках из Трои.

– Не вижу связи. Троянцы лишились своего города. Мы же напротив – приобрели бесконечное количество новых систем и планет.

– Мы лишились большего! Своего особого пути, который должны были пройти, сражаясь за каждую планету, за каждую луну, за каждый астероид. Только так мы могли повзрослеть и превратиться из земного человечества в космическое.

– И снова вынужден вам возразить. Разве за последний век люди не добились огромных успехов в терраформировании? – задавая вопрос профессор уже приблизительно знал, каким будет ответ.

– Вы серьезно? Косметику, которую наводят на кислородные миры вы называете терраформированием? Марс, Венера, Европа, Титан – вот, где люди должны были учиться этому делу, в жестокой борьбе, неся потери, ошибаясь и разочаровываясь, завоевывая право считаться хозяевами Вселенной! Надеюсь, вы не будете спорить с тем, что на Земле мы жили, как неразумные дети, портящие все, до чего могли дотянуться. Выйдя в космос мы едва достигли уровня подростков. Солнечная система должна была стать нашей старшей школой, а поиск пути за ее пределы – университетом. А что в результате? Явились эти чешуйчатые дьяволы и все пошло прахом. Вместо взрослых и ответственных людей по Вселенной с улюлюканьем разбежалась банда хулиганов.

– Вы не находите, что я, например, мало подхожу на подростка-хулигана?

– Ах, бросьте. Вы прекрасно понимаете, что я говорю не об отдельных личностях! Но мы оглянуться не успеем, как на месте независимых колоний, живущих по принципу "Одна колония – одна планета" появятся всякие разные федерации, союзы, конгломераты ну и, само собой, королевства – отельер криво усмехнулся и допил стакан, жестом приказав бармену повторить. – Как по вашему, господин профессор истории, что будет дальше? Подскажу, какой способ получить терраформированную планету проще, чем терраформирование?

– Вы намекаете на войны?

– Намекаю? Вы вообще в курсе, что люди умудрялись устраивать войны даже во время своего недолгого пребывания на Марсе?

– С таомитами?

– Если бы! Друг с другом. Обычные фермеры, торговцы, старатели, рабочие независимых кислородных заводов и прочие. Причем поводы были настолько ничтожными, что даже не хочется вспоминать.

– А вы пересильте себя. Я с удовольствием послушаю.

– Не надо мне льстить. Я прекрасно понимаю, что вы, как воспитанный человек, вынуждены слушать мои разглагольствования и беззастенчиво пользуюсь редкой возможностью пообщаться с нормальным собеседником.

– Да ничего подобного! За эти полчаса я узнал об истории Марса больше, чем за всю жизнь. О том, что колонисты воевали друг с другом я слышу впервые. Правда я специализировался на истории освоения спутников Юпитера, но насколько я помню, во время учебы ни о чем подобном на соответствующем курсе не слышал. А я был очень прилежным студентом. Вы даже не представляете, как мало на моей родине известно об истории Марса. Например, сколько копий сломано вокруг пресловутой загадки Картера

– А это еще что такое?

– Одна из главных академических проблем. И не только на Испаньоле. Десятки, а может и сотни ученых умов ломают голову над вопросом: "Почему Люк Картер не стал сопротивляться, когда таомиты отказались помогать ему в программе тарраформирования, а после и вовсе объявили планету своей и посоветовали колонистам, не желающим проходить адаптацию, покинуть Марс?" Лично мне кажется просто необъяснимым то, что жесткий, волевой, умеющий рисковать бизнесмен, вложивший все свое состояние и саму жизнь в "Кинг оф Марс", фактически сдался без боя.

– Тоже мне, загадка, – отельер встал, перегнулся через стойку, извлек оттуда ополовиненную литровую бутылку без этикетки, долил не осмелившемуся возражать профессору и снова наполнил свой стакан. – Сейчас получите свою отгадку. Так вот, как и многие правители до него Люк Картер захотел вечной жизни и вечной же молодости. И, в отличии от предшественников, он получил желаемое. Марсиане подсадили его на соответствующие снадобья, запас которых регулярно пополняли. Теперь понимаете, почему Картер до последнего вел переговоры и искал варианты компромисса? Ну а когда он все же решился на войнушку, дело кончилось без единого выстрела. Оказалось, что воевать некому. Две трети колонистов отправились искать счастья в мирах, где можно жить без скафандра, треть решились на превращение в таомитов. А когда Картер с немногими оставшимися верными людьми организовал атаку дронов на пещерную столицу марсиан – роботы просто исчезли. Летающих унесла неведомо куда чудовищная буря, наземных поглотила внезапно разверзшаяся под ними пропасть. Марсиане умеют устраивать такие фокусы – этого у них не отнять. Кстати, поговаривают, что марсиане в наказание лишили Картера лекарства молодости, но убивать не стали.

– Потрясающе! Существуют ли какие-то доказательства этой версии? Боюсь, коллеги на слово мне не поверят.

– Во-первых это не версия, а истинная правда. А во-вторых, какие вам нужны доказательства? Нотариально заверенный дневник Картера? План захвата планеты подписанный Советом таомитов? Бросьте. Да и к чему вам это скучное копание в прошлом. Думайте о будущем. Вот вам, к примеру, такая тема для размышлений. Что если марсиане отправили нас в большое пространство в качестве разведчиков и пушечного мяса с тем, чтобы мы сделали за них грязную работу, выявив главные опасности и обнаружив самые перспективные места. Вы не боитесь, что в один, отнюдь не прекрасный, день, они заявят свои права на все, открытое людьми и предложат нам убираться куда подальше? Так же, как это было с Марсом? И откроют нам двери еще куда-нибудь? – старик поднял взгляд от стакана и резко наклонившись внимательно, зло и очень трезво посмотрел на Клауса. От неожиданности профессор отшатнулся и чуть не упал со стула, а когда восстановил равновесие, на него снова смотрел пьяный согбенный старик:

– Смотрю, я вас совсем заболтал. Давайте глотнем по ночному колпаку и на боковую. И не принимайте близко к сердцу все то, что я вам тут наговорил. В ближайшие три дня вас ждет столько чудес, что вы забудете мое старческое ворчание.

***

Говоря о чудесах, отельер не обманул. Мозес и его коллеги постарались на славу. Три дня превратились в настоящую коллекцию ярчайших впечатлений, причем программа экскурсий была составлена так, чтобы каждое мероприятие контрастировало с предыдущим. Раскопки древнего города и строительство одного из новых. Шумный сплав по системе подземных рек на спинах рептилий, похожих на крокодилов с ластами и погружение в безмолвие глубин огромного пещерного озера, населенного причудливыми светящимися животными и растениями. Биолаборатории, в которых кропотливо создавалась новая наземная марсианская природа и один из примеров успеха генетиков – лес из похожих на скалы растений, среди которых жили многоногие бронированные насекомые, шипастые медлительные ящерицы и зубастые планирующие птицы. Медленный полет над Марсом на живых воздушных шарах и посещение университета. И только на третий день состоялась экскурсия по тому, что осталось от столицы "Кинг оф Марс2 – ради которой университет Шиф-сити организовал визит на красную планету.

Полузасыпанные песком руины не вызвали у студентов никакого интереса. Они скучая бродили по немногим расчищенным дорогам, вежливо слушая пояснения Мозеса и даже, приличия ради, задавая вопросы, но было понятно, что они предпочли бы продолжить знакомство с чудесами таомитской цивилизации. К своему удивлению, профессор Моргнер, еще совсем недавно горевший желанием побывать в Картер-сити, поймал себя на мысли о том, что вполне разделяет чувства учеников и мечтает поскорее убраться из мертвого города. По большому счету здесь нечего было искать и узнавать. Типовые модули и купола, с помощью которых люди вели полную риска и трудностей борьбу за существование, были хорошо известны. В музеях Испаньолы этого добра хватало и в куда лучшем состоянии. На фоне же марсианского пейзажа они смотрелись уродливо и чужеродно.

Царивший в мертвом городе дух запустения привел гостей в состояние грусти и меланхолии – из города к посадочной площадке коптера экскурсанты шли повесив носы. Но в отель туристы вернулись в совсем другом настроении. Напоследок таомиты приберегли еще один сюрприз. Вместо коптера их ждали несколько бронированных пыльно-красных тварей с "кабинами" костяных выростов на спине – пустынные драконы, как их назвал Мозес, торжественно заявивший, что из гостей Марса на них еще никто не ездил. Зверюги оказались на удивление шустрыми и выносливыми, порадовав испаньольцев бодрым забегом до отеля в качестве эффектного финала программы.

***

Прощальная вечеринка, как бы стихийно возникшая в баре отеля, была в самом разгаре, когда профессор Моргнер наткнулся взглядом на единственного человека, который не веселился – примостившегося на краю барной стойки с бутылкой и стаканом отельера – и сразу вспомнил свою беседу со стариком в день заселения. Желание развлекаться у историка сразу пропало и он принялся высматривать Мозеса – команда экскурсоводов охотно приняла предложение студентов выпить и потанцевать. К счастью, старший гид с пустым стаканом в руке как раз подошел к Ллойду и Клаус решительно направился к нему, попутно прикидывая, как потактичнее задать возникшие вопросы.

– Хотел еще раз поблагодарить вас за великолепное знакомство с Марсом, – начал профессор, протягивая бармену стакан и указывая на бутылку марсианского джина.

– Не стоит ходить вокруг да около, спрашивайте, – улыбнулся Мозес. – Не удивляйтесь. Я, все-таки, не с первой экскурсией работаю. Не только преподаватели обладают суперспособностью чувствовать, когда им хотят задать вопрос.

– Вы правы и неправы одновременно. Моя благодарность не просто вежливый повод поговорить. Я действительно очень признателен за то, что мое представление о Марсе совершенно изменилось. До сих пор я думал о нем исключительно, как о заброшенной протоколонии, населенной... – Клаус замялся.

– ... странными потомками жертв преступного евгенического эксперимента, – спокойно закончил за него Мозес. Моргнер развел руками и, сделав глоток, продолжил:

– Признаю, что никогда так не ошибался. Уровню и темпам развития цивилизации Марса могут позавидовать многие... Да что там – большинство колоний! Но вопрос, который я хотел бы задать, действительно есть.

– Я очень внимательно вас слушаю.

– Скажите, почему указав людям путь к звездам марсианская ветвь человечества сама этим открытием не воспользовалась?

– Кажется кому-то прочитали лекцию на тему: "Заговор коварных марсиан", – отвечая Мозес одновременно весело и многозначительно посмотрел в сторону отельера. Тот взгляд заметил, отсалютовал стаканом, попытался встать, но пошатнулся и снова плюхнулся на стул. – Скажите, профессор, вы хорошо разбираетесь в современной физике?

– Увы, я довольно узкий специалист.

– Ничего страшного. Тогда ограничусь общей концепцией, которую некоторые люди, чрезмерно увлекающиеся алкоголем, похоже, просто не способны понять. Так вот, наши ученые, вопреки легенде, не дарили землянам технологию перехода. Они всего лишь поделились идеей, которая подразумевала несколько вариантов толкования и развития. Это, если угодно, была универсальная заготовка для ключа. Земляне выбрали самое простое решение и сделали ключ, открывающий двери в "куда". Мы же сделали ключи, открывающие двери одновременно в "когда" и "рядом". Вы даже не представляете себе, как это расширяет возможности рода Homo. Кстати, дверьми в "куда" мы тоже пользуемся. Просто не так, как вы. Уверен, кое-кто вас пугал рассуждениями о том, что мы способны открыть людям новые двери. Да, способны. Разве в этом есть что-то плохое? Как и в том, чтобы радикально адаптировать человека к новым условиям, а не только подстраивать под себя планеты, требующие минимальных изменений. Кстати, пользоваться "когда" и "рядом" без серьезного отношения к евгенике просто невозможно. Если хотите разобраться в сути вопроса – возвращайтесь к нам поработать. Считайте это официальным приглашением от нашего университета.

– Почту за честь. Кстати, похоже нашему хозяину нужно помочь добраться до постели, – Клаус указал на уронившего голову на стойку отельера.

– Не беспокойтесь, – сказал поднимаясь Мозес, – Я им сам займусь. Заодно отдам старику его лекарство.

При этих словах профессор почувствовал, как у него от замерло сердце.

– Да, вы все правильно поняли, – гид успокаивающе похлопал Моргнера по плечу. – Драма в духе Шекспира или Мартина. Выживший из ума король, превратившийся в шута. Но он сам сделал свой выбор и, говоря по правде, не мне судить, верен он, или нет.

***

– Ну что, здорово мы его напугали? – спросил меняющийся на глазах старик Мозеса, провожающего взглядом взлетающий челнок.

– Да не особенно, – молодой таомит похлопал рукой по скале рядом с собой и она развернулась в молодого дракона. – Как раз достаточно, чтобы по внешним колониям поползли слухи о страшных марсианах, которых нужно догнать и перегнать. Обработаем так два-три десятка авторитетных гостей, глядишь, дело и сдвинется с мертвой точки. Не успеет смениться поколение, как в наших школах будет не протолкнуться от учеников из большинства колоний. Да и с Земли тоже.

– Два-три десятка? Не много ли? Возвращаться в этот образ и жить в нем занятие достаточно утомительное. Ужасные ощущения.

– Что поделаешь, Король. Кто сыграет тебя лучше, чем ты сам? А профессора мы, как мне кажется, еще увидим. Уверен, любопытство пересилит страх. Как всегда у людей.