ЭТО ГДЕ-ТО КОГДА-ТО УЖЕ БЫЛО...
Строка седьмая
Взгляд в космос II
ЭТО ГДЕ-ТО КОГДА-ТО УЖЕ БЫЛО...
"Солнечная ладья" была эстетически прекрасна. Вдохновленные древнеегипетскими кораблями дизайнеры и архитекторы создали золотое веретено с приподнятыми оконечностями. Более широкая корма оканчивалась полукруглыми дюзами двигателей. По центру, там где строители пирамид сооружали рубку-навес, возвышался прозрачный комплекс обзорных палуб, разработка и строительство которого обошлись дороже, чем всего остального лайнера.
– Раз космосу все равно, какой формы корабли, почему нужно делать их уродливыми? – любил отвечать вопросом на вопрос основатель "Олл Планет Лайн" Говард Джей Квагга, когда ему намекали на то, что он тратит слишком много денег на непрактичную красоту.
Эдуард Кузнецов стоял на мостике, венчавшем носовое возвышение и любовался панорамой своего корабля. Он был полностью согласен с Кваггой. Половину своей долгой жизни спейсера, начатой курсантом на лунных грузовиках, он провел на уродливых хаотичных конструкциях из решетчатых ферм, шаров, цилиндров, дисков и торов. Находились люди, видевшие в спейсшипах "особую космическую эстетику", но, по правде, это было чистое незамутненное уродство. Только попав на туристические линии Эдуард почувствовал, что словосочетание "космический корабль" не является насмешкой.
***
Состоятельные граждане, желающие посетить достопримечательности Солнечной системы, не хотели делать это в подозрительных нагромождениях фигур, похожих на творение сумасшедшего геометра. Поначалу туристические лайнеры копировали шаттлы, увеличивая формы с ненужными крыльями до гигантских размеров. Потом возникла мода на "летающие тарелки". А затем в этот бизнес вошел разбогатевший на "астероидной лихорадке" Квагга и спросил:
– Почему космические корабли не похожи на корабли?
Его "Принцесса Солнца" стала первым лайнером, подражающим форме морских судов. Дизайн "Принцессы" был основан на классических круизных многопалубниках конца XX начала XXI веков. За ней последовали викторианские "Король Марса" и "Королева Венеры", вычурные "Золотой галеон" и "Каравелла тысячелетия", странные "Летучий Голландец" и "Мария Селеста". Вместе с сотней малых и средних круизных яхт они сделали "Олл Планет Лайн" лидером рынка. Но "Солнечная ладья" затмила все существовавшие до нее корабли. Единственная в своем роде, будучи одновременно технологическим и дизайнерским шедевром, она была предназначена для "Большого трека" – маршрута проходившего по всем планетам Солнечной системы.
Для Кузнецова, успевшего послужить на большинстве лайнеров Квагги, назначение капитаном "Ладьи" не стало неожиданностью. Для него это была одновременно вершина карьеры и последний рейс. И он старался выжать из него максимум. Он охотно и часто давал интервью и старался проводить побольше времени со своими пассажирами – богатыми, знаменитыми, эксцентричными. Здорово будет после отставки стать лицом какой-нибудь корпорации.
Впрочем, "охотой за связями" занималась вся команда. Управлять "Ладьей" было почти не нужно – большую часть своих рейсов корабли "Олл Планет Лайн" совершали в автоматическом режиме. Люди не управляли – они командовали и подтверждали запросы автоматов. Традиционный штурвал в ходовой рубке был элементом декора, хотя при желании, сняв блокировку, с его помощью действительно можно было менять курс корабля.
Сдав вахту старшему офицеру Эдуард погладил деревянную рукоять штурвала, улыбнулся мысли о том, что от таких примитивных инструментов управления когда-то зависели жизни людей. И тут же сосредоточился на предстоящем бале-маскараде по случаю завершения прохождения пояса астероидов. Он все никак не мог решить в каком образе ему предстать – древнеегипетского кормчего или надеть свой старый рабочий комбинезон шкипера лунного грузовика.
– Высплюсь, тогда решу, – сказал он себе подходя к каюте.
***
Нормально поспать Кузнецову не удалось. Всего через два часа после того, как закончилась его вахта он, слушая ревун общей тревоги, снова стоял в ходовой рубке, беспомощно глядя на развернутую перед ним голоэкранами ужасную картину. Астероид возник из ниоткуда и неумолимо несся наперерез "Солнечной ладье". Собственно это был не один камень, а целая группа – потому система оповещения среагировала слишком поздно. Камней было достаточно много для того, чтобы часть из них гарантированно достигла корабля, уцелев при обстреле противометеоритными ракетами и пробив силовую защиту.
Еще ни один крупный корабль не становился жертвой метеоритов. Были случаи, когда мелкие суда и зонды получали удары небольшими булыжниками. Каждое из этих происшествий становилось предметом долгих и нудных обсуждений, заканчивающихся одинаково:
– Да, такая вероятность есть, но она ничтожно мала. Погибнуть от метеорита на космическом корабле шансов не больше, чем погибнуть от него на Земле, или любой другой планете, – заявляли специалисты и все успокаивались.
Крупные же суда от всякой мелочи были надежно защищены. Но сейчас к "Солнечной ладье" летела отнюдь не мелочь. Рой состоял из камней от метра до шести в диаметре. Верная, стопроцентная гибель. Команда на запуск двигателей была дана, но хоть какую-то мощность они дадут лишь за двадцать семь секунд до столкновения. И это будет причальная тяга, которой почти наверняка не хватит, чтобы серьезно изменить курс.
Но еще больше, чем приближение безжалостных камней, Эдуарда ужасала другая картина. Пассажиры и его экипаж рвались в спасательные капсулы, отстреливая их с поспешностью, не позволяющей заполнить все места в маленьких двадцатиместных ракетах. Кузнецов не обременял команду казавшимися ненужными спасательными учениями и теперь видел плоды своего бездействия. Неумолимый отчет бортового компьютера сообщал, что среди спасательных шлюпок ни одна не ушла с полной загрузкой. Средняя заполненность 8.34% – таковы были последние показатели. Впрочем, даже если бы капсулы были заполнены до последнего человека – большая часть людей на них все равно была обречена на гибель. Шлюпки были нужны для эвакуации из поврежденных отсеков, а не со всего корабля. Гибель такого лайнера представлялась настолько невероятной, что в "Олл планет лайн" решили не занимать полезное пространство "лишними" спасательными средствами.
"Это где-то когда-то уже было..." – подумал Кузнецов, но никак не мог вспомнить где и когда. Да и голова была занята другим – взявшись за рукояти штурвала он готовился к сумасшедшему маневру с целью минимизировать ущерб так, чтобы уцелела хотя бы часть отсеков. И только в момент, когда камни уже почти коснулись борта "Солнечной Ладьи", в его мозгу на мгновенье возник образ ночного моря и неумолимо надвигающейся на черно-белый пароход громады айсберга.