МАРСИАНСКИЙ СОНЕТ

Строка первая

Пролог

ВОДИТЕЛЬ ТУРИСТИЧЕСКОГО АВТОБУСА

Этот день обещал быть одним из самых удачных. Олегу достались китайцы. Все двенадцать человек (именно столько вмещал его мунбас) были дисциплинированными и щедрыми миллионерами из Поднебесной. Сегодня утром они прибыли из Ливэя, "города" КНР на Луне. Впрочем, китайцы свою базу называли городом вполне официально, без всяких кавычек и оговорок. К сожалению для ливэйцев – сами они не организовывали экскурсии по американо-европейским памятным местам. Это право оставалось за туристическими компаниям Лунной Базы.

Стандартный маршрут не грозил никакими приключениями. Мемориал "Аполлона – 11", база "Возвращение", кратер Памятников, кратер Монолита и кратер Прыжков. На все про все полдня и можно становиться в гараж. Подъезжая к месту легендарной первой высадки Олег уже начал составлять подробный план на вечер (в голове, конечно) и в этот момент мунбас сломался. Двигатель вырубило моментально, без предварительных предупреждений вроде рывков, потери мощности и прочего. Он перестал работать и все. Знак критической поломки и рекомендация "капитальный ремонт" ярко-красно горели на приборном экране. Туристы негромко зашушукались – но тревоги в их голосе слышно не было. Какая, к черту, тревога на Луне?

Олег, не считая нужным скрывать эмоции, выругался. В старой доброй научной фантастике это было бы неплохое начало для сюжета. В жанре ужасов поломке лунного туристического автобуса тоже нашлось бы место. Но реальность такова, что ужас испытает только сам Олег, когда получит счет из ремонтного ангара. Формально мунбас принадлежит Базе, но по условиям договора все работы на время аренды оплачивает... как это правильно называется? Арендобравец? Арендовзятель? От злости Олег никак не мог вспомнить простое слово "арендатор" и это его раздражало еще больше.

Сделав несколько глубоких вдохов-выдохов Олег связался с Базой. Голос диспетчера был ровным, спокойным и безразличным. Ни сочувствия, ни поддержки. Обычное дело. Эвакуатор и новый мунбас для туристов будут через два часа. Плюс-минус пятнадцать минут. Скорее плюс.

Несмотря на то, что его общение с диспетчером хорошо было слышно в салоне, Олег счел нужным повторить услышанное туристам. На простом английском языке, который они, разумеется понимали. Лица китайцев заметно потускнели. Терять два часа из сорока восьми на сидение в поломанном мунбасе им не улыбалось.

"Мне бы ваши проблемы" – мрачно подумал Олег, пытаясь прикинуть, в какую сумму ему влетит ремонт. От этого занятия его отвлек один из туристов – пожилой, с лицом иссеченным очень мелкими и неглубокими морщинками (или шрамами).

– Уважаемый водитель Олег, – обратился он, – можно ли покинуть транспорт и немного погулять вокруг?

Само собой правилами "погулять вокруг" строжайше запрещалось. Но тут в Олеге взыграла профессиональная гордость. Эти люди заплатили ему за экскурсию и пусть деньги придется вернуть – они получат свою экскурсию.

– Если гостям интересно, мы пока можем пройтись по мемориалу "Аполлона – 11". Тут недалеко – метров триста.

Поначалу экскурсия шла как обычно. Олег рассказывал заплесневелые истины, с которыми был знаком любой турист не поленившийся хотя бы пролистать буклеты. Китайцы с вежливо-скучающими лицами кивали – они буклеты не просто полистали, а внимательно проштудировали.

Обычно Олег не обращал на это внимания. У него был контракт и он делал ровно то, что в нем оговорено. Однако в этот раз дурацкая поломка переключила какой-то рычажок в его голове. Ему жутко, до свербежа в ладонях, захотелось вызвать на лицах своих клиентов хоть какую-то эмоцию. В конце-концов – на то, чтобы оснастить скафандры именно прозрачными колпаками ушла уйма времени и денег. И чего ради парились разработчики туристических скафандров? Чтобы лунные чичероне любовались застывшими масками?

Для затравочки Олег запустил бородатую историю про "Удачи, мистер Горски!" Анекдот вызвал неожиданный успех – пара-тройка гостей услышали его впервые. Воодушевившись, экскурсовод добавил историю про копии скафандров Армстронга и Олдрина, в которых сотрудники время от времени "поновляют" оставленные астронавтами следы, страдающие от местных хулиганов. Затем последовал рассказ о том, как пять лет подряд к мемориалу раз в месяц наведывался фанат теории заговора, который устраивал часовой одиночный пикет с плакатом на пяти языках "Остановите ложь". При этом он получал официальное разрешение на митинг и традиционно требовал обеспечить охрану – вместе с ним час приходилось торчать одному из двух полицейских Базы. Кому из них дежурить стражи порядка разыгрывали при помощи "срамной денежки" – сувенира в виде монеты, где с одной стороны был изображен секс в миссионерской позиции, а с другой – в позе наездницы. Узнав об этом, пикетчик оскорбился и подал на полицейских в суд, но проиграл, разорился на судебных издержках и больше Базу не беспокоил.

После этого один из туристов поинтересовался, правда ли что от скуки обитатели Лунной Базы составляют созвездия с неприличными названиями. Олег его разочаровал, рассказав о том, что "лунные созвездия" и правда существуют, но названия им дают исключительно в честь космических кораблей и станций. Для примера он показал туристам "Восток", "Челленджер" и "Тяньгун".

Как-то незаметно экскурсия превратилась в оживленную беседу, в которой Олег выдавал одну за другой лунные байки, а гости задавали уточняющие вопросы и обсуждали услышанное. В дело пошли истории о "черном уфологе" (пропавшем лет восемь назад дядьке, разглядевшем на какой-то старой серии снимков следы "крушения летающей тарелки" и отправившегося разыскивать их в купленном за большие деньги скафандре повышенное автономности. "Черный уфолог" пропал без следа, но не реже пары раз в год кто-то рассказывал, что видел его издали во время дальних экспедиций); О первой свадьбе (одна парочка решила получить сразу три записи в Книге рекордов Гиннеса и в течении суток заключила на Луне первый брак, под видеозапись провела первую брачную ночь, после чего оформила первый развод); О "смертельной 17-й" (и правда жуткое происшествие с дальней комплексной экспедицией, мунбас которой погиб от невероятной редкости – прямого попадания метеорита. Четверо уцелевших знали, что при потере связи к ним немедленно отправят спасателей, но кислорода до их прибытия в скафандрах для полевых работ могло хватить только двоим. Двоих выживших арестовали, держали отдельно, допрашивали, потом отправили на Землю. По официальной версии погибшие добровольно решили расстаться с жизнью ради того, чтобы остальные двое спаслись, но спустя пять лет один из выживших рассказал, что на самом деле они с товарищем просто силой отобрали баллоны у коллег, отказавшихся кидать жребий и требовавших экономнее использовать кислород).

У Олега хватило бы рассказов еще на много часов. Он считался лунным старожилом – нынешняя вахта была девятой в его жизни. Но тут прибыл эвакуатор и новый мунбас для туристов. Китайцы, как показалось Олегу, нехотя с ним попрощались и двинулись дальше по маршруту, а он отправился утрясать детали с приехавшим на эвакуаторе работником гаража Базы.

К счастью, с мунбасом все оказалось не так страшно, как он предполагал. Оказалось, что компьютер подцепил очередной зловредный вирус, завезенный на Базу технотеррористам из числа борцов с засильем корпораций. Если бы Олег выехал на час позже, он бы успел пройти профилактику – служба безопасности отловила террориста еще ночью и успела подготовить соответствующее обновление. Олегу просто не повезло. Эвакуатор оплатила База – раз террорист просочился через СБ, значит это ее ответственность. Все потери Олега свелись к тому, что он остался без оплаты за полную экскурсию. Зато этот день ему отметили как ремонтно-профилактические работы и он получил в свое распоряжение несколько дополнительных часов, которые с чистой совестью мог провести в лаборатории.

***

О том, что на Базе есть научный блок, знали все. Собственно это был старейший блок, не считая, конечно, куполов строителей, или, как их пафосно называли в экскурсионных буклетах, "Лагеря Первопроходцев". Экскурсии на территорию "Международного Лунного Научного Центра" не водили – по сравнению с коммерческой частью там было по-спартански тесно и неуютно. Не то, чтобы туристические компании не вкладывали деньги в модернизацию блока или отказывали ученым в оборудовании. Заявки без особой поспешности и редко в полном объеме, но удовлетворялись. Никаких высоких потолков, живых растений или двухкомнатных апартаментов отделанных деревом. Ничего подобного ученые не просили. Тем более, что они отлично знали цену своему пребыванию на Луне. Принцип "Один за двоих", действовавший ради "максимально эффективного использования пространства и персонала" давно уже заставлял желавших работать на Луне научников осваивать "туристические" профессии, порой далекие от их научных специальностей. Некоторым везло – француз Анри-Пьер, с которым Олег делил один из модулей биолаборатории, работал туристическим врачом. Олег бы тоже с удовольствие занимался чем-то более близким к ихтиологии, но максимум, что ему могли предложить – работа в пищеблоке.

Возясь с обитателями своих аквариумов Олег грустно размышлял над тем, что называл "китайским парадоксом". В Ливэе для ученых был выделен отдельный квартал, едва ли не самый комфортный и роскошный во всем лунном городе Поднебесной. Ученые КНР, насколько было известно Олегу, занимались только наукой. Если, конечно, не считать посещений спорткомплекса. Как могло получиться, что на Лунной Базе научный комплекс превратился в "сарай на заднем дворе»" как выразился другой его коллега, американец Генри Тревор, года три назад неожиданно бросивший работу в разгар своей вахты и вернувшийся на Землю? Почему государственные мужи и дамы США и ЕФ плюнули на ученых на Луне, остающихся на спутнике Земли только по милости частников? И почему их китайские коллеги поступают ровно наоборот?

За работой время пролетело незаметно, и вот уже приходится уступать место Анри-Пьеру – двоим в их модуле было не развернуться. Выбравшись в коридор, ведущий к общему холлу Базы Олег неожиданно чуть не врезался в одного из китайцев, с которыми сегодня провел нестандартную экскурсию. Тот приветливо улыбался и Олег, торопившийся в общую столовую (опоздав можно было остаться без места за столом и тогда есть придется стоя) поневоле замедлил шаг.

– Уважаемый водитель Олег, – китаец обратился к нему широко разведя руки, – можно ли попросить вас о помощи?

– Конечно, что вам угодно? – вежливость помешала ученому сухо сообщить, что ему некогда и пойти своей дорогой.

– Видите ли, у меня есть послание к одному из обитателей Базы, доктору Олегу Павловичу Сомову, ученому-ихтиологу. Может быть вы подскажите где его найти?

Первой мыслью Олега было прикрыть рукой нашлепку с фамилией на комбинезоне. Но что-то ему подсказывало, что китаец знает как выглядит тот, кого он ищет и только какие-то выверты этикета мешают ему обратиться прямо.

– Это я, – вздохнув признался Олег, с удивлением глядя на то, как китаец протягивает ему настоящий бумажный конверт.

***

Они сидели за грушами с бренди в туристическом баре. В обычное время Олег не мог себе позволить его посещение, но китайский "почтальон" угощал да и письмо – от того самого Генри Тревора, настоятельно рекомендовало побеседовать с доктором Джереми Чжу и внимательно выслушать его предложение. Предложение было простое и доктор Чжу озвучил его сразу, не тратя время на общие фразы. Олегу предлагали подписать контракт с одной из китайских "частично государственных" научных лабораторий и продолжить свою работу в Ливэе.

– Я понимаю ваш порыв отказаться. Патриотизм, недоверие к загадочному для вас Китаю, боязнь выйти из зоны комфорта. Я сам был в вашем положении, когда ко мне, вполне успешному американскому ботанику, причем американцу в седьмом поколении – мои предки работали на стройках железных дорог в Америке еще в девятнадцатом веке – пришли с похожим предложением. Однако мне надоело ждать очереди на Луну. А перебравшись в Китай я уже через год работал в Ливэе. И поверьте мне, ни дня не пожалел о своем решении. Китай огромен и каждый волен выбирать себе его версию по вкусу. А для работы вам вполне хватит английского, да и русского, если уж на то пошло. Что касается патриотизма – разве вы здесь работаете не в американском модуле на немецкий институт? – речь Джереми была правильной и плавной. Видно было, что русский язык для него не просто продукт лингвософта. Он точно потратил немало часов на самостоятельное совершенствование языка.

– У нас совместная программа, – хмуро ответил на эту тираду Олег.

– И все что дало для этой программы ваше государство – вас и ваших товарищей. Причем из числа тех, кто и без того жили за границей. Вы хотите сказать, что на вашей родине кто-то всерьез заинтересован в том, чем вы занимаетесь? А если уж на то пошло – кому это нужно в Германии? Немцы собираются заниматься дальним космосом? Ваш проект нужен только для того, чтобы потом выгодно его продать. Нам или американцам. В крайнем случае Индии. Ну же, Олег, подумайте о том, что вас ждет здесь. Я не буду вас пугать... как это по русски – баками?

– Байками, – подсказал все больше мрачневший ихтиолог.

– Да, байками о том, что научный сектор Лунной Базы закроют. О нет, ничего подобного. Но мне достоверно известно, что на ближайшие три года все вложения по этому направлению будут заморожены. Никаких новых проектов, модулей, поступлений. Трест туристических компаний принял решение строить центр лунного спорта, чтобы не платить аренду Ливэю. И ради этого они будут экономить на всем, что не касается туристов. Если вы примете наше предложение, у вас будут.. как там писалось в одной вашей отличной русской книге? Работа на всю жизнь, и хорошие друзья.

– А платят конечно в пять раз меньше, – улыбнулся Олег.

– Тут мы с книгой расходимся. Не меньше, а больше. Хотя, конечно, не в пять раз. И потом подумайте, какие возможности откроются у вашей жены и ваших детей.

– Я не женат и детей у меня нет, – снова нахмурился Олег.

– Но всегда ли так будет? – парировал Чжу.

После этого вопроса они помолчали с минуту, потягивая бренди.

– Знаете, – сменил Джереми тон с уговаривающего, на какой-то одновременно восхищенный и насмешливый, – мне не очень понятно почему вы колеблетесь. Ведь в Германию вы бежали, как у вас говорят, теряя тапки. Я бы подумал, что вы боитесь. Но трусливые не летают на Луну. Хотя нет. Бывает что и летают. Но ваша идея. Это идея действительно смелого человека. Создание живородящих промысловых рыб, способных размножаться и расти в условиях низкой гравитации и стесненного пространства – это смело и важно. Впереди серьезное освоение Марса. За водоемы с живностью, за свежую, а не синтезированную рыбу на столе, колонисты скажут вам спасибо. А когда начнутся сверхдальние полеты, добыча ископаемых на астероидах, освоение лун газовых гигантов, это "спасибо" будут писать большими буквами на ваших памятниках, потому что именно марсианские фермеры будут снабжать рыбой старателей и спейсеров. Вот только сможете ли вы завершить свою работу, если по шесть часов в день будете водить туристический автобус?

Олег вскинулся. На полу ученого удержали только "липкие" подошвы. Его бросило в жар, уши покраснели, голова закружилась. Глядя на него Джереми испугано приподнялся со стула, но Олег предостерегающе развернул ладонь. Ихтиолог снова присел и секунд двадцать медленно и глубоко дышал, пока кардиоводитель не взял под контроль его сердцебиение.

– И где пергамент который я должен подписать кровью? – спросил он.

– Здесь, – китаец протянул ему маленький, блокнотного формата лист электронной бумаги. – Достаточно вашего отпечатка пальца. Вы сможете все прочитать, подумать и завтра, незадолго до возвращения в Ливэй я снова к вам подойду. Скажем во время обеда. А теперь позвольте мне откланяться. Кстати, подскажите, во сколько заканчивает работу ваш сосед по модулю?