Осколки Крови

Утро было тихим.
Солнце ещё не пробилось сквозь плотные шторы.
В комнате стояла тишина, наполненная теплом тел и дыханием.

Ария лежала на спине,
простыня прикрывала её тело лишь частично.
Кожа — в следах поцелуев,
бёдра — чуть ноют.
Но внутри было...
спокойно.
Наконец-то.

⸻

Антонио лежал рядом,
подпирая голову рукой,
и смотрел на неё.
Как будто пытался запомнить каждый миллиметр.

— Ты красивая по утрам, — сказал он тихо.
— Я вся помятая, — прошептала она.
— Тем лучше. Значит, я старался.

Он усмехнулся и провёл пальцем по её ключице.

— Как ты?
— Болит... немного. Но не страшно.

Он подался вперёд и поцеловал её в висок.

— Тогда я скажу честно.
Этой ночью ты сделала меня счастливым.
И я хочу, чтобы это повторялось.
Часто. Очень часто.

Ария засмеялась.

— Ты всегда такой прямой по утрам?

— После такой ночи — да.
Теперь ты моя жена.
И я собираюсь этим пользоваться.

⸻

В дверь постучали.
Тихо. Почтительно.
Антонио встал, обернулся в халат, открыл.

Слуга держал на руках свернутую простыню.
Белую.
Но в центре — пятно алой крови.

Ария замерла в постели.
Лицо вспыхнуло.

— Всё готово, дон, — сказал слуга. — По обычаю, она будет развешена на южной террасе.

Антонио кивнул.

— Сделайте всё достойно. Пусть все видят, кто теперь хозяйка этого дома.

Когда он закрыл дверь, Ария смотрела на него широко раскрытыми глазами.

— Это... серьёзно?
— Традиция, — сказал он. — И ты прошла её.
Теперь ты признана не только мной.
Но и всей системой.

Он подошёл.
Сел на край кровати.
Взял её за руку.

— Я знаю, это может казаться диким.
Но в этом доме, в этом мире, это не просто простыня.
Это твоя защита.
Это знак: никто не имеет права усомниться в тебе. Ни как в жене. Ни как в женщине.

⸻

Пока она сидела, завернувшись в простыню,
Антонио вернулся в кровать.
Потянул её к себе.

— У нас ещё много времени до завтрака.
— Ты опять хочешь?..
— Я хочу тебя всегда.
Но сейчас — просто полежи со мной.
Ты пахнешь моей.

Она прижалась к нему.
Он обнял её крепче.
И в этой тишине, между теплом тел и мягкостью подушки,
Ария подумала:

Всё.
Я здесь.
И это — моя жизнь.