Пульс Грейбарна

Прошло два дня.

Грейбарн жил своей жизнью — в пыли, в грохоте моторов, в ночных пробегах и тенях под мостами.Но в воздухе уже витало что-то другое.Что-то, от чего замирали даже те, кто давно ничему не удивлялся.

В гонке этой недели было всего два имени.

Без крикливых афиш.
Без зрелищного списка участников.
Только двое.

Grim.
Fury.

Это имя никто не слышал уже три года.И вот оно — снова на чёрном фоне регистрации.
Организаторы переглянулись.Даже у них по спине прошёл холодок.

— Ты уверен? — спросил один другого, когда видел имя "Grim" в заявке.— Он был призраком с тех пор, как вылетел с трассы.

— Уверен, — прозвучал ответ. —И, кажется, он возвращается не за победой. А за ней.

Маршрут был выбран особенный.Не просто сложный — жестокий."Старый позвоночник" — так называли его гонщики. Изломанная, опасная трасса, пролегающая через разрушенные доки, мост с выбитыми секциями, бетонные зигзаги, туннель без освещения и резкий поворот вдоль старого вагонного депо.

В прошлые разы здесь люди ломали кости.А один гонщик — вообще не вернулся. С тех пор трассу использовали только для "дуэлей".Когда было что терять. И некого винить.

Слухи разнеслись быстро.Толпа шептала в чатах:

— Fury снова здесь. Против самого Grim.
— Это не просто гонка. Это — финал чего-то, что началось давно.
— Он молчал три года. И вот он снова здесь, зачем?

Кто-то уже спорил, кто выиграет.Кто-то делал ставки.Но те, кто знал, о чём идёт речь на самом деле, — не ставили.Потому что эта гонка не про победу.Это про их сердца. Про вину. Про выбор.

Старт назначен на полночь.

Они оба заявились.
Никаких слов.
Никаких пресс-релизов.
Только маршрут. И только финал.

На трассе встретятся Grim и Fury.
Любовь и предательство.
Боль и надежда.

А дальше — кто-то будет стоять на финише.
А кто-то — на краю.

До гонки оставалось два часа.

В гараже стояла тишина, такая плотная, что слышно было, как щёлкают инструменты в ящике, как шелестит ткань на её куртке, когда она нагибается над байком.

Адель была одна.

Она не включала музыку. Не отвлекалась на сообщения. Даже телефон — выключен.
Потому что сегодня ничего не должно мешать: ни люди, не прошлое, ни страх.

Вокруг стояли тени от ламп — гараж освещался всего одной настольной. Свет бил по лицу, по тату на руках, по чернильной линии вдоль шеи.Она была в чёрной кожаной куртке с усиленными вставками, поверх — жилет с логотипом Fury на спине, едва заметный. Чёрные облегающие штаны с защитой на коленях, и высокие мотоботы.На руках — перчатки из плотной кожи, на костяшках — серебряные заклёпки.

Лицо — без макияжа. Только чёткая подводка у глаз.Волосы гладко убраны назад, короткие, почти чёрные, с колечками в брови и губе. Холод. Собранность. Взгляд, которым она когда-то смотрела только на одного человек.А теперь — на трассу.

Перед ней стоял байк. Её зверь.Тёмно-синий, блестящий, идеально вычищенный. Каждая деталь — проверена. Она прошлась по нему дважды, а потом и трижды. Проверила давление в шинах. Проверила зазоры и сцепление. Даже тормоза — вручную, без приборов, по звуку и отголоску в пальцах.

Она прошлась по гаражу и закрыла все ящики. Проверила запасную резину. И решила: сегодня — она не будет прятаться.
Она подошла к зеркалу, висящему на стене.
Посмотрела на себя долго. Видела не Fury, и не Адель из прошлого.

Что-то между.
Что-то новое.

И впервые решилась:

— Сегодня я покажу лицо, — сказала себе вслух.— Пускай все видят. Пусть вспомнят.
Пусть он видит. Кем ты стала. Кем он тебя сделал.

Она взяла свой новый шлем: чёрный, с зеркальным визором, покрытый внизу тонкой гравировкой: "Break me once."

Провела пальцем по надписи.
Улыбнулась — криво.

— Последний раз, маска. Сегодня — я выйду настоящей.

И медленно поставила шлем рядом. Он будет с ней, но не долго. Сегодня все увидят лицо Fury. И поймут, что под ним была не легенда. А девушка, которую предали. И которая выжила.

Два часа до гонки.

Гараж Эйдена был почти тёмным — лишь лампа над рабочим столом отбрасывала тёплый круг света на масло, инструменты и старые винты.Воздух пах металлом, бензином и — напряжением.Эйден сидел на корточках у своего байка.Он был спокоен снаружи, но внутри...Каждое движение вымерено.Каждый болт — проверен.Каждая деталь — заново подтянута, смазана, прочувствована.

Его байк — чёрный с серыми прожилками, покрытый матовым лаком, как броня.Он сам собирал его последние полгода.Молча. Как будто строил не просто машину, а второе сердце.

Он медленно прошёл рукой по сиденью, по баку, по рулю.Пальцы дрожали — почти незаметно.На столе рядом лежал старый жетон.Металлический.С царапиной поперёк.
На обратной стороне выгравировано: "Snowflake."

Он взял его, сжал в ладони.
Закрыл глаза.

"Ты бросила мне вызов. Ты не хочешь меня слышать.Но ты дала мне шанс...и я... не могу проиграть."

В этот момент в проёме гаража появилась Тесс. В простом свитере, с собранными волосами и тревогой, которую она больше не могла скрывать.Она смотрела на него, не заходя сразу. Только глаза, наполненные всей нежностью мира и страхом:

— Ты уверен?.. — спросила она тихо.

Эйден поднял на неё взгляд.Пожав плечами:

— Я не могу не выйти.

Тесс шагнула ближе, стиснула пальцы в рукавах:

— Я не про трассу, Эйден.Я про неё. Про Адель.Ты готов к тому, что она может не вернуться к тебе, даже если ты выиграешь?

Он не ответил сразу.Смотрел на байк, а потом тихо сказал:

— Нет, не готов.Но я всё равно обязан быть там. Потому что если не выиграю сейчас — другого шанса поговорить с ней может не быть...

Тесс подошла ближе, обняла его за плечи.
Крепко и молча:

— Я очень боюсь за тебя...и за неё тоже.

Он опустил голову, кивнул:

— Я знаю. Но, может, эта гонка — не конец.А наоборот только начало.

Она улыбнулась сквозь слёзы:

— Тогда вернись, пожалуйста живым. Не как Грим. А как Эйден — тот, кто её любил.

Он встал и поднял шлем: чёрный с белой полосой — как разрез по сердцу.И прошептал:

— Не просто любил. Люблю до сих пор. И буду любить, не смотря на исход этой гонки.

И вышел в ночь.
Навстречу дороге.
Навстречу ей.

Ночь. Грейбарн. "Позвоночник".

Старый промышленный район ожил, как будто сам город затаил дыхание.Трасса — разбитая, изломанная, опасная, как чужие воспоминания, — освещалась прожекторами и фарами машин. Гул голосов, хруст гравия под подошвами, искры от сигарет. Толпа уже собралась, и все ждали.

Только их.
Grim.
Fury.

Гонка, о которой заговорили сразу, как только увидели имена в списке.Это была не дуэль за деньги. Не за статус. Это была война чувств.И все, кто стояли у ржавых баррикад, чувствовали это.

— Думаешь, он её выиграет?
— Он был тенью три года, а она стала легендой..

И вот — рёв мотора.
Мощный, глубокий. Как выстрел.
Все обернулись.

Fury приехала.

Её байк въехал медленно, уверенно.Тёмно-синий, отполированный до зеркального блеска.Она ехала не быстро. Она ехала как на центр сцены. Как королева. Как кто-то, кто больше не будет скрывается. Все повернулись к ней. Гул стих. Остался только шелест шин по асфальту.

Она остановилась у старого контейнера, поставила байк на подножку.Сняла перчатки.Медленно, без театра и без пафоса.Потом — рука к шлему.
Фиксатор, щелчок и — движение вверх.

Шлем соскользнул с головы.

Волосы короткие, почти чёрные. Лицо — жёсткое, с кольцом в губе, в брови. Глаза — холодные, сдержанные. Но узнаваемые.

И толпа загудела.

— Чёрт...
— Это же...
— Это Адель Ренвуд!
— Сестра Айса!
— Бывшая Грима!
— Серьёзно?! Это была она всё это время?..

Кто-то вздохнул.Кто-то присвистнул.А кто-то... опустил глаза.Потому что в её лице читалась вся боль. И вся сила.

Она больше не была Адель из Альтхейва.Она была Fury. Но теперь — с лицом и со своей историей, со своим настоящим. Она провела рукой по виску, убирая короткий локон. Встала рядом с байком, и смотрела на толпу, но ни на кого-то конкретно. Она ждала его.

Гул в толпе не утихал.

Фотокамеры вспыхивали.Кто-то уже выкладывал её лицо в соцсети — "Fury раскрыта: это Адель Ренвуд, сестра Айса, бывшая девушка Грима".Кто-то снимал видео, кто-то просто стоял, молча, поражённый.

И вдруг — новый рёв.

Глухой, резкий, как удар по нервам.Мотор, который многие давно не слышали.Глубокий, плотный звук, от которого у старых гонщиков по телу пробегал воспоминаниями.

Grim.

Эйден въехал на трассу чуть быстрее, чем надо. Не театрально. Весь в чёрном, в шлеме с матовой полосой через visor.Фигура знакомая.Посадка — точная. Машина — сдержанная ярость.Он подъехал ближе к стартовой линии, и только тогда заметил её.

Без шлема.

Он замер. Буквально на секунду. Руки всё ещё на руле, но пальцы будто окаменели. Он не ожидал этого. Не сейчас. Не здесь. Не перед всей этой толпой.

Он думал, что она будет прятаться до последнего — как всегда.Как привыкла.Но она стояла в лобовом свете прожектора, с открытым лицом, в полном молчании.

"Ты решила выйти из тени.Передо мной. Перед всеми.Ты дала миру правду.Ты дала мне... шанс."

Он заглушил мотор.
Медленно снял перчатки.
Шлем — пока нет.

Толпа загудела ещё сильнее.Теперь они оба — здесь.Без посредников.Просто она и он.

Эйден медленно слез с байка.Поставил его рядом.Посмотрел на неё долго и без слов.

И только внутри — жгло.

"Так даже лучше.Ты выбрала быть открытой.
Теперь — моя очередь."

Он снял шлем. Взъерошенные волосы, заострённый профиль, жёсткий взгляд.

Толпа снова взорвалась:

— Это он!
— Грим! Настоящий!
— Чёрт... они оба теперь — без масок.
— Это будет не гонка. Это будет чистый огонь.

Они стояли напротив.
Лица открыты.
Глаза — в глаза.

Первые несколько секунд полной правды.

И только они знали, что поставлено на карту.

Толпа сгущалась. Люди лезли на бетонные блоки, стояли на капотах машин, вытягивали шеи, чтобы увидеть всё.Свет прожекторов бил по асфальту.Грейбарн замер.

На импровизированную платформу возле старого вагона поднялся ведущий гонки.
Высокий, в чёрной куртке, с микрофоном, который хрипел, будто чувствовал масштаб момента.

Он поднял руку.
Толпа затихла.

— Слушайте внимательно. Потому что такое случается не каждый год.А может — и не случится больше никогда.

Он повернулся к трассе, вытянул руку в сторону извилистой, опасной дороги:

— Сегодняшняя гонка — это не просто маршрут.Это "Старый позвоночник".Тот самый. Самый жёсткий, самый предательский, самый кровавый маршрут Грейбарна.

Он ходил между точками, показывая:

— Начало — ровный участок, но не обманывайтесь. Через 300 метров — ямы, старая мостовая.Потом — туннель без света. Там даже фонари гаснут.Резкий S-поворот, гравий, проскальзывание — обязательное.
Потом — разрушенный железнодорожный мост. Узкий проход. Ошибёшься — полетишь вниз. Далее — "немая улица" — бетонный зигзаг между складами. Там не слышно даже собственного мотора.Финиш — у дока.Но чтобы туда добраться — нужно остаться в живых.

Толпа гудела. Кто-то уже кричал:

— ДАВАЙТЕ ИХ!
— ГОНКА ГОДА!
— ЛЕГЕНДЫ!

Ведущий выждал, дал волне пройти.Потом медленно повернулся обратно к центру.И заговорил уже другим тоном — громко, чётко, как будто объявлял гладиаторов:

— И так...

— Слева.Тот, кто три года назад исчез.Тот, кого уважали даже враги.Хищник трассы.Тень, которая сегодня выходит из мрака — Grim.

Гул. Свист. Аплодисменты.

Эйден стоит неподвижен — как скала.
В глазах — холод. Но в сердце — пожар.

— А справа...та, что стала легендой без имени.Та, кто поднялась из пепла.Та, кто прятала лицо... но больше не прячется.
Женщина, которая доказала, что можно выжить и стать сильнее — Fury.

Толпа просто взорвалась.Крики, аплодисменты, кто-то крикнул:

— АДЕЛЬ!
— МЫ ЛЮБИМ ТЕБЯ!
— FURY — КОРОЛЕВА ДОРОГ!

Она стояла спокойно. Глаза в точку. Лицо — будто вырезано из льда. Но в груди — буря. Только он её знал.

Ведущий закончил:

— Гонка один на один.Никаких контактов.Никаких "случайных" подстав.Только две машины.Два сердца.И один путь.

— На кону — не приз. На кону — прошлое, которое догнало настоящее.

Пауза.
Гул.
Тишина.

— На старт... готовьтесь.

Они стояли на старте.

Два байка, два дыхания.Два человека, которые знали друг о друге слишком много.И слишком долго молчали.Асфальт под ногами вибрировал. Толпа гудела. Впереди — только трасса и ночь.

Fury сидела в седле.Уже в шлеме, но визор был поднят.Глаза — спокойные,
сосредоточенные.Ни капли страха.Только глухое, железное решение.

Рядом — Grim.Он не смотрел на неё.И не отворачивался.Он просто чувствовал.
Каждую мышцу в её теле. Каждый сдержанный нерв. Потому что он был там, где всё началось.

И вдруг...

— АДЕЛЬ!!!

Голос.Резкий, отчаянный.
Сбоку, за ограждением толпы.

Она дёрнулась.
Повернула голову.

Стефан.Стоял, стиснув кулаки, с таким лицом, будто сейчас бросится на трассу.А рядом — Лео, у него шок на лице и тревога.Они оба пробились сквозь толпу.

— Ты... ты что, черт возьми, творишь?! — крикнул Стеф. —Ты с ума сошла!Это "Позвоночник", мать твою!Ты скрывала это всё время?!Ты гоняешь по ночам, как чёртова легенда, и не сказала даже мне?!

Адель смотрела на них.Молча.
Сквозь шум, свет, испуганные глаза.

Лео подошёл ближе к ограждению:

— Почему?..Почему ты не сказала?..Это опасно, Адель... Это не ты...Это...

Она подняла руку.

Жест — чёткий. Как отсечка.
Взгляд — твёрдый, прямой.

— Это личное. Не лезьте. Прошу.

Стефан хотел что-то крикнуть, но она уже опустила визор.

Закрылась.

Всё.

Между ней и ними — теперь трасса.
И он.
Grim.

Она выдохнула. Сцепила руль.И сказала себе:

"Это между мной и ним.Только.Сейчас — всё или ничего."

Двигатели ревели, но не тронулись.Толпа шумела, но как будто издалека, сквозь вату.
Фары резали темноту.Асфальт под колёсами дрожал, как пульс под кожей.

Адель — Fury — сидела, сцепив руль, шлем опущен.Но глаза были не на трассе.Они были на нём.Она посмотрела на Эйдена.
Прямо и без страха.Глубоко. Слишком глубоко.Как будто через три года— сквозь всё.

Он тоже посмотрел на неё.И в этот короткий миг — всё снова было между ними.

— Лето.
— Клубника.
— Крыша.
— Граффити
— "Ты — снежинка."
— "А ты — тень."
— "Если проиграю — исчезну."
— "Если выиграешь — я тебя выслушаю."

И вот — они здесь.

Больше никаких слов.

Ни "прости", ни "останься", ни "помнишь".

Только взгляд.
Две секунды.

Потом шаги.Из-за толпы вышла грид-гёрл.В высоких ботинках, в тёмной куртке, с флагом в руках. Встала между ними.Молча подняла руку с флагом — толпа замерла.

— Пять.
— Четыре.
— Три.
— Два.
— Один.

Флаг взметнулся вверх.

Вздох толпы.
Гул моторов стал рыком.
Колёса взорвали гравий.

Fury и Grim — рванули вперёд.

Гонка началась.