Роковая ночь

Замок Стардфордский.
Зима набирает свои обороты, покрыв все кругом толстым слоем пушистого белого снега, радуя своей чистотой и новизной. Легкий мороз слегка щиплет и рисует узоры на воде. Все в ожидании новогодних праздников, захватив каждого суетой и хлопотами, особенно ребятишек.
С приходом зимы будто время замедляется, и есть только грядущее Рождество. Но жизнь продолжается. Она идет своим чередом и по своим законам, правилам.
Очередное утро нового дня. Яркие лучи солнца пробиваются сквозь оконный проем.
И очередной приступ тошноты подорвал Оливию с кровати. Сокращение диафрагмы – и пустой желудок девушки опустошен окончательно.
– Миледи, я приготовила вам горячего чая и омлет с сыром.
– Деби, я ничего не хочу, – стараясь прийти в себя, сказала Оливия, вытирая испарину на лбу.
– Вы же знаете, что вам полегчает, стоит только поесть и выпить горячего чая.
– Когда это уже закончится? Это невозможно, – пытаясь подавить очередной накатывающийся приступ рвоты, проговорила девушка.
– Скоро. Так бывает только в начале беременности.
– Очень на это надеюсь.
– А вы будете говорить лорду о своей беременности? – неожиданно спросила служанка.
За последние два месяца имя Дерека ни разу и никем не упоминалось в присутствии Оливии.
Она не желала ни с кем обсуждать сложившуюся ситуацию и события своей личной жизни.
Лишь в самом начале Ивлен пытался начать разговор о Дереке, но Оливия категорически заявила:
– Отец, Дерека в моей жизни больше нет. Если тебе в тягость мое проживание с тобой, то я найду, куда уехать. Но его имени я больше не желаю слышать.
В словах и интонации Ивлен ощутил сильную душевную боль и обиду дочери.
– Как скажешь, дочка. А уезжать никуда не надо. Это твой дом. Можешь здесь жить столько, сколько пожелаешь.
Больше старый лорд не пытался говорить о Дереке, хотя очень сомневался, что Оливии от это становится легче.
Он не мог равнодушно смотреть на страдания дочери, но и изменить что-либо тоже был не в силах. Сердце старика подсказывало, что Дерек страдает не меньше. Он не был уверен, что молодые поступают правильно.
Лишь надеялся на то, что они образумятся, и влюбленные сердца воссоединятся. Эта мысль поддерживала его и придавала сил.
И сейчас, услышав имя мужа, Оливия вся напряглась. Этот вопрос она задавала себе сотни раз за день. Но ответ всегда был один.
– Нет. Это только мой ребенок.
– Госпожа, но, может, узнав о ребенке, ваш муж приедет за вами?
– Деби, по-моему, ты лезешь не в свое дело. И это не обсуждается. Давай свой чай, пока он не остыл окончательно, – уже спокойнее сказала Оливия, не желая больше обсуждать эту тему.
Слишком остро и болезненно было для нее все, что касалось мужа.
За эти два месяца, сама того не замечая, Оливия ежедневно ходила в заброшенную хижину за замком.
За это время хижина преобразилась. По распоряжению отца, в ней всегда горел камин, было чисто и залатаны все дыры, защищая от сквозняков и дождя. Но Оливия вначале даже не обратила внимания на все эти перемены. Она часами просиживала здесь, вспоминая, как все начиналось. Эта хижина была для нее связью с прошлым. Именно здесь она впервые воспылала страстью к мужчине. Те несколько минут уединения, когда она тонула в руках мужа, теряя голову и разум. Не осознавая этого, тогда она была счастлива. Это были одни из самых ярких минут их короткой совместной жизни. Здесь началась ее новая жизнь.
Все в этой хижине напоминало о Дереке – его красивом стройном теле, стойком волевом характере, смелости, решительности. Она долго думала, что от мужа у нее ничего не осталось, кроме воспоминаний, нескольких дней у сестры, наполненных страстью, нежностью, радостью и счастьем, и горьких воспоминаний других событий. Но с каждым днем все плохое забывалось, а счастливые минуты, мгновения становились все ярче и сильнее.
А то, что кроме воспоминаний от мужа у нее есть ребенок, которого она носит под своим сердцем, вообще преобразило ее жизнь, придало ей смысла.
Но возвращаться к Дереку, навязывать себя ему она не собиралась.
Либо все, либо ничего! На меньшее она не согласна.
Сегодня, очередной раз выходя из хижины, Оливия решила больше сюда не возвращаться. И, поглаживая все еще плоский живот, сказала:
– Хватит жить прошлым. Теперь у меня есть настоящее и будущее с тобой, мой малыш.
Это решение принесло ей облегчение. Огромный груз упал с ее плеч. С улыбкой она вошла в замок.
– Дочка, рад видеть твою улыбку. Ты вся светишься. Давно тебя такой не видел.
– Отец, так будет теперь всегда.
– Ты решила вернуться к мужу?
– Нет! Отец, при чем тут Дерек? К нему я не вернусь. Но и страдать больше не намерена.
– Правильно, дорогая. Жизнь продолжается. А как дальше будет – увидим.
– И еще, отец, прикажи больше не отапливать хижину. Я там больше не появлюсь.
– Как скажешь, родная. Узнаю свою дочь!
И в этот момент в зал вбежал взволнованный часовой.
– Милорд, к замку скачет целое вооруженное войско!
– Войско? Сколько их?
– Человек восемьдесят. И все вооружены.
– Кто они? Под чьим они флагом?
– У них флаг с гербом... – парень замялся и с опаской посмотрел на Оливию.
– Что ты медлишь? Говори! – приказал Ивлен.
– У них флаг с фамильным гербом Черного Ворона. Миледи, это ваш муж.
– Все по местам. Боевая готовность.
– Отец? – с испугом и немым вопросом крикнула Оливия.
– И открыть ворота, – приказал лорд, смотря дочке в глаза. – Не волнуйся. Обещаю, что сделаю все, чтобы ничья кровь не пролилась.
Оливия поблагодарила его одними глазами.
– Что стоишь? Пойдем встречать войско твоего мужа!
И они поспешили к выходу.
Дерек в сопровождении своих людей въезжал в замок лорда Стардфордского.
Всего лишь пару лет назад он здесь был впервые. Тогда он и представить себе не мог, что этот замок будет столько значить в его жизни. А та поездка окажется для него роковой.
Только тогда он въезжал сюда с равнодушием, скукой и холодным сердцем. Сейчас же он был весь на нервах, как никогда. Сердце было готово выпрыгнуть из груди от волнения.
Но каждый, кто смотрел на него, и предположить не мог, что Черный Ворон волнуется и переживает.
Каменное лицо, прямая сдержанная осанка, медленный шаг лошади.
Проезжая открытые ворота замка, он оценил ситуацию. Все воины в боевой готовности, каждый на своем месте.
Дерек и его люди были как на ладони, все под прицелом.
Но он не боялся. В замок он въезжал с миром. И с миром был намерен его покинуть. Не смерть его больше всего беспокоила. Была вещь поважнее его жизни.
Несколько секунд пути – и он наконец-то увидел самый прекрасный силуэт в мире. Все внутри перевернулось и затрепетало. На крыльце замка стояла она.
Весь мир замер, исчез. Остались лишь ее взгляд, глаза, губы, волосы. Он был в плену ее глаз. Мечтал услышать ее голос, вдохнуть запах волос, ощутить вкус губ.
Но, как всегда, ничто в его облике не выдавало истинных мыслей и желаний.
Стоя на крыльце рядом с отцом, Оливия, не отрываясь, смотрела на мужа. Перед ней был единственный мужчина на свете. Смотря на Дерека, она понимала, как выглядит ее любовь. Тонула в его глазах. Всей душой и телом рвалась к нему. Сердце забилось чаще, ладони вспотели.
Но она была под стать своему мужу. Ни один мускул на лице не дрогнул, ни одного лишнего движения, вдоха, нервозности. Спокойствие и сдержанность. Гордая, независимая, готовая ко всему.
Дерек спешил с лошади и подошел к крыльцу. Именно на этом месте он впервые увидел Оливию. Здесь он обрел себя, но так этого и не понял.
– Приветствую вас, лорд Стардфорд, – с поклоном проговорил Дерек.
– Приветствую тебя, лорд Фергисон, – ответил Ивлен. – Что привело тебя в мой дом?
– Если вы позволите, я хотел бы переговорить с Оливией Фергисон, – сказал он, намеренно называя ее своим именем. – Оливия, я прошу меня выслушать.
Сотни раз он думал, как начать разговор и что сказать. А сейчас не знал. Все мысли вылетели из головы. Он видел ее перед собой и терялся, как мальчишка.
Не встречая сопротивления и одобрения с ее стороны, он продолжил, беря себя в руки:
– Более двух лет назад Господь меня одарил великим даром. Он подарил мне тебя. Но я не рассмотрел этот дар и не оценил. Убегал сам и гнал тебя от себя, предпочитая жить, как раньше. И ничего не хотел делать, чтоб изменить мрак и пустоту в своей жизни. Но ты все изменила в моей жизни и меня самого. Я виноват перед тобой. И прошу прощения у тебя за боль и обиды, которые причинил.
Оливия молчала. Эмоции переполняли ее. Она услышала его извинения, но ждала большего.
Лорд Фергисон сделал несколько шагов к жене и достал меч, вызвав соответствующую реакцию у воинов Ивлена, которые поспешили преградить ему путь.
Не обращая внимания на десятки оголенных мечей и направленных стрел, Дерек стал на одно колено и на вытянутых руках протянул жене свой меч.
– Перед нашими людьми и людьми твоего отца я отдаю свою жизнь в твои руки.
Оливия молчала, не веря своим глазам.
– Два года назад я дал тебе брачный обет, но за все это время его ни разу не вспомнил и отпустил тебя. Неоднократно ты спасала меня от смерти. Благодаря тебе я жив. Но уехав, ты лишила меня жизни, забрав мое сердце с собой. Либо верни мне мое сердце, либо забери жизнь.
Он застыл в ожидании.
Оливия молчала, чуть дыша. Она так и не услышала самого главного и важного. Не верила, а вернее, боялась придумать и поверить в то, чего нет.
Не отводя взгляда от любимых глаз, медленно спустилась по ступенькам. Потом, резко развернувшись и ничего не замечая перед собой, быстро пошла прочь. Она не ведала, куда идет, ноги ее несли сами по белому снегу. Быстрый шаг буквально превратился в бег. Невысказанная обида и неоправданные ожидания жгли сердце и душу.
Дерек подскочил с колена и резко ринулся за ней. Но оголенные мечи преградили ему путь, вызвав ответную реакцию со стороны воинов Фергисон. Боевая готовность набрала силу и накалилась. Лицо Дерека стало каменным, желваки заиграли на лице. Он не собирался отступать, но и проливать кровь не хотел.
Ивлен резким взмахом правой руки призывал всех остановиться.
Все замерли. Никто не шевелился.
– Дерек, – спокойно сказал старый лорд, привлекая внимание зятя, – два года назад тебе был дан шанс. Ты его упустил. Третьего шанса у тебя уже больше не будет. Не упусти его сейчас.
Эти слова для Дерека были лучшим благословением, глаза заблестели надеждой. – Я сделаю все от меня зависящее, даже больше, если потребуется.
– Пропустите его! – скомандовал Ивлен.
Не мешкая, Дерек побежал за женой. Обогнув замок, он увидел ее силуэт, который исчез за дверью старой хижины.
Очутившись в тепле хижины, Оливия поняла, что ноги ее опять привели на это место. Камин еще не потушили. Он обогревал комнату, слегка потрескивая сухими поленьями. Дневной свет сочился через окна, освещая каждый уголок хорошо знакомого места.
Все было то же, что и несколько часов назад, но все уже было не так.
Скрип двери, поток прохладного свежего воздуха, и Оливия поняла, что здесь уже не одна. Каждой клеточкой своего тела она знала, что сзади стоит Дерек. Ее кожа от его присутствия покрылась мурашками. Чувства обострились до предела. Только он мог так на нее действовать.
– Оливия, – с легкой хрипотцой в голосе начал Дерек. Он не знал, что сказать, но и молчать не мог. – Прости меня. Я виноват перед тобой. Прошу тебя, дай мне шанс исправить свои ошибки.
Оливия не двигалась, продолжая стоять к нему спиной.
– Дай мне один шанс, и я докажу, что достоин твоей любви. Я совершил очень много ошибок, причинил тебе много боли. Мне нет оправдания. Но я люблю тебя.
Он не спеша подошел к Оливии и стал за ее спиной. Жар его тела перешел на девушку. Никто не шевелился, будучи парализованными в немом ожидании.
– Много лет назад я отказался от себя и от своего сердца. Искал смерти, не видел смысла в жизни. Ты вернула мне самого себя, оживила. Только теперь я понимаю, зачем Господь сохранил мне жизнь. Сейчас я, как никогда, хочу жить, чтоб доказать, что достоин твоей любви. Я был глупцом и слепцом. Отталкивал тебя, не замечал твоего тепла и не понимал, что ты значишь для меня. Был груб, резок и несправедлив к тебе.
Оливия резко развернулась и посмотрела на Дерека. Всю горечь обид она включила в свои слова:
– Ты был не просто несправедлив, груб и резок. Ты растоптал мои чувства.
– Я виноват. И я хочу исправить свои ошибки, вернуть твою любовь.
– Любовь? А с чего ты взял, что я тебя люблю или любила? Ведь все в моих словах ложь, все игра.
– Ты не могла играть и врать на глазах всей Англии. Я не верю, что ты меня не любила. Да, я гнал тебя от себя и убегал сам. Боялся поверить своим чувствам, боялся стать слабым и уязвимым. Боялся поверить тебе.
– Любовь не делает людей слабыми. Наоборот, они становятся сильнее.
– Да, это так! Но только сейчас я это понял и не боюсь любить тебя. Во мне есть силы и желание доказать, что могу любить и принимать твою любовь. Не гони меня.
Дерек приблизился к Оливии, пьянея от ее близости, запаха, глубины глаз и красоты. Он сгорал от желания ее обнять и не отпускать. Но не решался, боялся спугнуть. Не смел.
– Здесь все началось, – спокойно сказала Оливия, обводя взглядом комнату. – В этой самой хижине. Роковая ошибка нас объединила. Если бы не ты, я сейчас была бы женой другого.
От услышанного Дерек слегка покачнулся назад. Страшная мысль промелькнула в голове. Его всего передернуло от боли и острой ревности.
– Роковая ошибка? Ты все еще любишь Грэма? Хочешь к нему вернуться?
– Грэма? – не веря услышанному, переспросила Оливия.
– Да, Грэма! Ты была вынуждена выйти за меня замуж. Я сломал твою мечту и счастье.
Сейчас уже отпрянула Оливия.
– Неужели ты так и не понял! Если бы я по-настоящему любила Грэма и хотела выйти за него замуж, то никто и ничто не могло бы меня заставить выйти замуж за тебя.
Вздох облегчения издал лорд.
– Тогда, кто и что тебе сейчас мешает дать нам шанс?
– Я не могу уже принимать решение только за себя, – двусмысленно сказала она. – Ты говоришь, что любишь меня. А твоей любви хватит на двоих?
– В этой самой хижине я обрел себя и свое счастье. Только понял слишком поздно и потерял. Но больше я не хочу терять своего счастья и готов за него бороться. Я благодарен Господу за эту роковую ошибку и за то, что он сохранил мне жизнь. Обещаю, что верну твою любовь. Моей любви хватит на нас двоих.
Его глаза горели любовью и искренностью. Хрипловатый голос был уверенным и ласкающим, наполненным жизненной энергией и нежностью. Он открыл душу, оголил свое сердце и не казался себе слабым.
– Я не себя имею в виду, – ответила Оливия.
– А кого?
– Ты готов стать отцом и любить своего ребенка?
Глаза Дерека слегка округлились от удивления, а потом в них появился радостный блеск.
– Ты беременна? Я скоро стану отцом?
– Да.
Признаваясь, Оливия неотрывно смотрела на мужа. Улавливала малейшую его реакцию, боясь увидеть худшее. Но искрящиеся глаза и искренняя улыбка сказали сами за себя.
Лорд взял жену нежно за плечи и посмотрел ей в глаза.
– Ты понимаешь, что теперь я отсюда не уйду без тебя? И прогнать ты меня уже не сможешь. И все войско твоего отца меня с места не сдвинет.
– А кто тебе сказал, что кто-то хочет тебя отпускать? – Оливия улыбалась от счастья.
Наконец-то влюбленные сердца открылись навстречу друг другу. Перешагнули через обиды и преграды. Стали самими собой, без масок, лжи и пряток.
Любовь искрилась на лицах. Никто не спешил делать первый шаг, все еще не веря своему счастью.
– Я обещаю, что сделаю все, чтобы ты была счастлива. Но без тебя у меня ничего не получится.
– Без нас, – поправила его Оливия, не пряча своей улыбки.
– Без вас, – согласился Дерек и заключил жену в объятья.
Его губы соприкоснулись с ее губами. Девушка прильнула всем телом к мужу, не имея сил себя больше сдерживать. От легкого поцелуя голова закружилась, все тело покрылось мурашками, онемело, голод тел накалился. Робкий поцелуй превратился в страстный, поглощающий, обжигающий и дарящий. Они пили друг друга, манили, дразнили. Весь мир вокруг исчез. Время опять остановилось, замерло.
Задыхаясь от страсти и любви, молодые не заметили, как оказались на той самой кровати, что и несколько лет назад. Но только сейчас они закончили то, что им не удалось тогда. И никто им в этот раз не мешал.
Время потеряло счет. Секунды превратились в минуты. Минуты в часы.
Удовлетворенные, но все еще голодные, они упивались близостью и теплом друг друга, задыхались от любви и страсти. Боялись секундной разлуки, холода одиночества, тонули друг в друге.
С трудом отрываясь от жены, Дерек приподнялся на локте и, слегка нависая над женой, серьезно спросил:
– Оливия, ты сможешь меня когда-нибудь простить и полюбить?
– А разве то, что между нами произошло, не говорит тебе об этом? – Ты подпустила меня к своему телу, а я говорю о большем – о твоем сердце. Если не готова, можешь не отвечать сейчас. Я подожду столько, сколько скажешь. Торопить не буду.
– Какой же ты все-таки глупец, – улыбаясь от счастья, проговорила Оливия.
– Что я опять сделал не так?
– Все не так. Неужели ты не видишь, что я люблю тебя. И люблю с первой нашей встречи, с той самой роковой ночи. Одним взглядом своих глаз ты меня покорил. А в этой самой хижине ты разжег мою страсть, раскрыл меня. Но я жалею только об одном, – уже серьезно и слегка насупившись, сказала девушка.
– О чем?
– Мой муж оказался не просто глупцом, но еще и непревзойденным слепцом и тупицей.
– И ты туда же. Вы с Мартой решили меня доконать окончательно.
– С Мартой?
– Она буквально выгнала меня из дому и обозвала тупицей. Кстати, она сказала, чтоб я без тебя не возвращался.
– Ага. Так вот почему ты здесь, да еще прихватил все свое войско, чтоб, если придется, взять меня штурмом.
– Я здесь, потому что люблю тебя и жить не могу без тебя. А штурмовать дом твоего отца я не посмел бы. Но и без тебя уходить не собирался. Но на всякий случай провизии мы взяли на несколько месяцев. Так что, осада обещала быть длительной и изнурительной.
– Я так долго тебя ждала.
– Я с тобой. Мы теперь всегда будем вместе. Я тебя от себя не отпущу. И никто и ничто нам не помешает.
– Дерек, а как же твоя невестка? – настороженно спросила Оливия.
– Пусть она тебя не волнует больше. Я сделал то, что должен был сделать много лет назад.
– Что? – удивленно и с опаской спросила Оливия, приподнимаясь на локоть и пристально смотря в его глаза.
– Я выдал ее замуж за ремесленника, – довольный собой, ответил лорд. – Он вдовец с крепкой рукой, и этот малый хорошо держится на лошади. Бояться ему нечего. Он ее укротит. Можно сказать, мы породнились с Хоурдами. Помнишь же Норриса Хоурда с ярмарки?
– Еще бы. Это был мой звездный час в стрельбе из лука.
– Это точно, – будучи гордым за жену, проговорил Дерек. – Но он и в подметки не годится твоему звездному часу на турнире. Ты повергла всю Англию и короля с королевой в шок восхищения. О тебе слагают легенды и даже посвятили несколько песен. Ты стала всеобщей героиней и музой страны, особенно среди мужчин. Всех покорила не только своей красотой, но и смелостью, и душой.
– Шутишь!?
– Нет, не шучу. После твоего отъезда все только о тебе и говорили – о твоей отваге и искренней любви. Ставили в пример. А вот меня считали бесчувственным и жестоким, недостойным тебя и такой любви.
– А ты что?
– А я, сгораемый ревностью, был вынужден уехать, чтобы не набить половине Англии рожи и опять не угодить в каталажку. Ведь тогда меня уже было некому спасать.
– Не думала, что ты такой ревнивец.
– Я и сам не знал, пока не встретил тебя.
Подминая под себя жену, Дерек серьезно продолжил:
– Я никому тебя не отдам. Ты только моя. Слышишь?!
– А я тебя больше никуда от себя не отпущу. Ты только мой.
И влюбленным больше ничего не оставалось, как всю оставшуюся жизнь беречь и лелеять божественный дар, подаренный им судьбой.