6.
Последующие две недели все были загружены хлопотами по организации ярмарки. Оливия целые дни проводила в деревне. Хлопот было много, да еще каждый спешил к ней за советом и помощью. Как поставить ряды с товаром, где организовать площадку для кулачного боя, в какой очередности будут соревнования по меткости и владению оружием? Где принимать гостей из соседних селений? Все это и многое другое легло на ее хрупкие плечи.
Уходя с первыми лучами солнца и возвращаясь почти ночью, Оливия толком и не виделась с мужем, чему была очень даже рада. Чем видеть его вечно недовольный взгляд, уж лучше вообще не пересекаться.
Настал день ярмарки. Все было организовано и подготовлено.
В этот день Оливия проснулась пораньше. Надела новое платье, специально сшитое по этому случаю. Зеленый атлас и удачный покрой хорошо подчеркивали тонкую талию, пышную грудь, округлые бедра, легкость каждого движения и порхание походки. В нем она была по-особенному женственна и привлекательна. Волосы она сегодня не стала заплетать в косу, а просто перевязала лентой под цвет платья, позволив свободно развеваться волнистым локонами по спине. Слегка подвела глаза, делая их более выразительными, и накрасила губы. Глаза блестели, и нежный румянец проступил на лице в волнительном ожидании праздника.
Довольная своим отражением в зеркале, она, порхая, спустилась вниз.
– Доброе утро, Марта! Я готова! Можно отправляться на ярмарку.
– А позавтракать?
– О, нет. Я поем на ярмарке. Еще много дел. Ты готова?
– Ты иди с Дереком, а я подойду позже, еще не все сделала по дому.
– С Дереком? – переспросила Оливия.
– Я планировал подъехать позже. У меня были свои планы, – услышала она за спиной голос мужа.
– Не пристало миледи ехать на праздник одной. Планы подождут, – настаивала на своем Марта.
– Но...
– Без но! Разве можно отпускать такую прекрасную молодую леди одной на праздник? – лукаво улыбаясь, сказала Марта. От ее взгляда ничего не укрылось в отношениях молодых. Она надеялась, что отъезд лорда два года назад был связан только с приказом короля, но она ошиблась. Основная причина крылась в другом. И это надо было изменить. Ведь она видела, как супруги украдкой бросают взгляды друг на друга. И это взгляды не безразличия и злости. Их отношения не безнадежны.
И тому подтверждением был обжигающий взгляд Дерека на жену. Он с трудом мог оторвать взор от нее.
Оливия была сегодня особенно прекрасна. Ее глаза так и манили к себе, а губы призывали смять их в жадном поцелуе. Отругав себя за эти мысли, он еще больше напустил маску равнодушия и направился к выходу.
– Я буду ждать тебя в конюшне, – буркнул он жене.
Оливия не знала, хорошо это или плохо, что он едет с ней. Ощущение испорченного праздника стало нарастать.
В конюшне ее уже ожидала оседланная лошадь и Дерек в обществе Сисилии.
Как же без нее. С возвращением лорда домой Сисилия стала проявлять не обычную для нее активность и интерес к жизни замка и деревни.
Втроем она направились в деревню.
Непрекращающаяся болтовня невестки немного разрядила тяжелую обстановку между супругами.
Она всю дорогу не оставляла своих попыток привлечь внимание деверя.
Но, слава Богу, деревня была не настолько далеко, чтоб пустая болтовня невестки смогла окончательно испортить праздничное настроение.
На такие масштабные ярмарки по закрытию сбора урожая обычно съезжается большое количество людей, даже жители соседних графств и деревень. Все привозят свои товары для продажи и обмена, принимают активное участие в увеселительных конкурсах и силовых состязаниях. Наслаждаются вкусной едой и свежесваренным элем. Радостный смех и приятная суета витают в воздухе.
Нынешняя ярмарка не стала исключением. Всюду клоуны, жонглеры, веселье, разнообразие цветов и красок.
Множество прилавков кишат разнообразными угощениями и украшениями. Эль льется рекой. Уже не один бочонок опустошен, придавая еще больше задора и веселья.
Дерек обратил внимание, что все жители стараются лично подойти и поздороваться с его женой. Она просто нарасхват. Ни минуты свободного времени.
Оливия всех знала по имени. Каждому было что сказать и обсудить. С каждым из них у нее было что-то общее.
В глазах и словах людей читались любовь и уважение к молодой хозяйке.
– Твоя жена прямо нарасхват. Особенно у мужчин, – как бы между прочим промурлыкала Сисилия и направилась к соседнему прилавку.
Дерек вскипел. Опять слова невестки возымели нужный эффект.
– Оливия, на этом празднике есть хоть кто-то, кого ты не знаешь? Или кто-то, не нуждающийся в личном общении с тобой? – резко спросил он, сам удивляясь своему недовольству и резкости.
– Есть! Ты и жители соседнего клана, – не задумываясь, ответила Оливия.
Не желая дальше пререкаться с мужем, она подошла к прилавку, полному множества ярких лент и кружев. Ее глаза заблестели. Она, как маленькая девчонка, стала примерять к своему наряду яркие ленты – розовые, красные, голубые, фиолетовые.
Дерек не удержался и протянул руку к понравившейся ему ярко-зеленой ленте. Свою находку он поднес к волосам жены.
Оливия замерла, не зная, как воспринимать поступок мужа.
Дереку понравился контраст темных волос, карих глаз Оливии с яркой лентой.
Легкое подобие улыбки пробежало на его лице.
– Мы берем эту ленту! – сказал он лавочнику. – И те, что выбрала миледи.
Поступок и щедрость мужа удивили и смутили девушку.
Она не стала сдерживать свое желание и сразу заплела ленту, выбранную Дереком, себе в косу.
Тонкая нить согласия пролегла между супругами. Их взгляды пересеклись, и в этот раз никто не выражал борьбу и протест.
Они отошли от прилавка и направились к лавке с пахнущей сдобой. Аромат корицы и запеченных яблок витал в воздухе, вызывая обильное слюноотделение.
Возле лавки со сладостями собралось множество ребятишек, которые уплетали за обе щеки вкусности, облизывая перепачканные пальчики. – Миледи, вот вы где! – услышала Оливия радостный крик Кевина. Мальчик подбежал к ней и сладкими ручонками взялся за ее платье.
Но девушку абсолютно не волновало перепачканное платье, она была рада видеть своего любимца.
– Я вас везде искал, – продолжил Кевин, улыбаясь беззубой улыбкой, со следами корицы на щечках.
– Зачем меня искать?
– Как зачем? Я же должен вас защищать. Тут много людей, вдруг вас кто-то обидит.
– Но миледи здесь не одна, – вмешался в разговор Дерек.
– А я могу вам доверить нашу миледи? – серьезно спросил Кевин.
– Кевин! – послышался встревоженный голос Стивена. – Простите мальца, милорд. Он не узнал вас. Просто Кевин считает себя защитником нашей миледи и якобы ее защищает. Он не хотел вас обидеть.
– Вы сам лорд Фергисон? Тот самый – Черный Ворон?! – перебивая отца, выкрикнул мальчик. Слишком велико было его удивление от встречи с самой легендой Англии и их хозяином.
– Да, я лорд Фергисон. Тот самый Черный Ворон.
И приседая на корточки, чтобы быть на одном уровне с Кевином, спросил:
– Значит, пока меня не было, ты защищал мою госпожу?
– Да! Ее никто не обижал, пока вас не было, – гордо заяви он. – Я даже сделал себе меч, чтоб ее защищать. Правда, он сломался, – уже, опустив голову вниз, с печалью произнес он. – Но мне папа обещал вырезать новый из дерева.
Дерек полез в карман своей туники и достал одну золотую монету. Он протянул ее Кевину.
– Вот, это тебе за отважную и прилежную службу. И пусть папа тебе сделает не только меч, но и щит.
– Спасибо, милорд. Для меня большая честь защищать миледи. Можно мне и дальше быть ее рыцарем и защитником?
– В мое отсутствие, я буду на тебя надеяться. А сейчас беги к своим друзьям и можешь играть спокойно, я защищу миледи.
Кевин, гордый похвалой лорда, побежал хвастаться друзьям.
– У тебя растет хороший малый. Из него выйдет отважный воин, – сказал Дерек кузнецу.
– Спасибо, милорд. – И, помявшись в смущении, продолжил: – Простите меня за мою дерзость, можно мне попросить миледи стать крестной матерью нашей дочке?
Дерек был приятно удивлен вопросом.
– Это решать самой миледи, не мне, – сказал он, оборачиваясь к жене.
– Я буду счастлива стать крестной матерью вашей малышке. Как она и Эбби себя чувствуют?
– Спасибо, уже лучше. Эбби пошла домой ее кормить. Такая прожорливая стала. Мы назвали ее в вашу честь, миледи, – гордо проговорил кузнец.
Перебросившись еще парой фраз со Стивеном, супруги пошли дальше.
– Значит, Оливией. В твою честь. Что ты сделала с моими людьми, пока меня не было? Они просто благоговеют перед тобой.
Не зная, как воспринимать слова мужу – за похвалу или упрек, Оливия решила сменить тему:
– Пойдем, посмотрим на мужские состязания. Они уже должны были начаться.
И, не дожидаясь ответа, она направилась на дальнюю поляну.
Изрядно выпившие и раззадоренные азартом мужчины, уже состязались в мастерстве и силе.
Участников было множество. Каждый хотел победить, стремился показать свою силу, ловкость и мастерство.
Вначале каждый выступал сам за себя. Но под конец состязаний мужчины разбились на команды: команда Фергисон и команда Хауард.
Оливия с интересом наблюдала за происходящим.
Последним видом соревнования была стрельба из лука. Пять участников от каждой команды. Первые четыре участника вышли на ничью. Счет равный.
Пятый раунд – решающий. Кто выйдет победителем в стрельбе из лука, тот принесет победу команде.
От команды Хауард вышел крепкого сложения, рослый красивый мужчина лет тридцати с приятной открытой улыбкой. Он был богато одет, манера и поведение говорили о высоком происхождении.
Сияющая улыбка на лице, слегка небрежная походка давали понять, что он уверен в своей победе и нет ему равных.
А когда он представился как лорд Норрис Хауард, Оливия, сама того не ожидая от себя, не выдержала и изъявила желание принять вызов.
– Я принимаю вызов! – заявила она, перекрикивая всеобщий гул голосов, и вышла вперед.
Хорошо, что в этот момент она не видела изумленного лица Дерека.
Оливия не стала представляться полностью, сообщив только свое имя.
Свист и крики прошлись по толпе болельщиков.
– Я отказываюсь соревноваться с девчонкой, – сказал слегка нетрезвый Норрис.
– Вы боитесь проиграть? – приняла вызов Оливия. Она знала, как раззадорить мужчину, чтоб он не отказался с ней соревноваться. Эту тактику она применяла не раз, когда тренировалась у отца.
– Я боюсь выиграть всухую. Нет азарта, – небрежно сказал он.
– Азарт я обеспечу. Могу даже дать вам фору в два очка, – пошла ва-банк Оливия.
– Это кто кому еще должен давать фору?
– Может, возьмем лук в руки и начнем уже целиться? Или признаете свое поражение?
Вызов был принят. Норрис молча взял свой лук в руки, стал напротив цели и натянул тетиву.
Первый выстрел совершен – 9 очков. Аплодисменты и крики радости наполнили трибуны болельщиков.
Очередь Оливии. Она не спеша стала напротив своей мишени, натянула тетиву и прицелилась.
Дерек залюбовался своей женой, в ней ощущалась грация кошки, очарование феи, сила и выдержка лани. Такой он видел ее впервые. Она будто вся преобразилась. Стала одним целым с луком и стрелой.
Тетива отпущена. Стрела попадает четко в цель – 10 очков.
Вопль восторга оглушил Дерека.
Вздох облегчения сорвался с его губ. Все это время он не дышал. Волнение накрыло лорда с головой. Он переживал сейчас за жену так, как никогда не переживал за свою жизнь.
Ведь он даже не знал, умеет ли его жена держать лук в руках. Не говоря уже о мастерстве владения этим видом оружия.
Норрис напрягся, видя в лице молодой девушки явного соперника. Отгоняя остатки хмеля, он совершает еще один выстрел.
Потом Оливия.
И вот за спиной по четыре выстрела.
Счет равный 39 х 39.
Толпа в напряжении.
Дерек вообще в бешенстве. От волнения он весь покрылся испариной и стал дышать через раз.
Эта женщина одновременно заставляет его злиться и восхищаться, бежать прочь и оставаться на месте.
Пятый выстрел.
Стрела Норриса попадает четко в центр цели – 10 очков.
У Оливии нет шанса на ошибку. Честь рода в ее руках.
Она не спеша расплетает свою косу. Вынимает ленту из волос. Легкий ветер развевает ее волосы, создавая ощущение нереальной женской красоты и очарования. Толпа очарована и находится в ступоре. Тишина повисла в воздухе.
Дерек уже кипит от негодования и готов лично каждому врезать по выпученным глазам, уставленным на его жену.
Но и это не все. Следующий поступок Оливии поверг всех в полный шок.
Девушка не торопясь и уверенно завязывает зеленой лентой себе глаза. Берет лук, наводит вслепую стрелу на цель. Натягивает тетиву.
Пауза. От повисшей тишины слышно, как скрипит лук и играет струна от напряжения.
Все в ожидании.
Свист летящей стрелы режет воздух и нарушает тишину.
Цель достигнута. Четкое попадание в центр. 10 очков вслепую.
Крики «Ура!» оглушают слух. Толпа ликует.
Оливия снимает зеленую ленту с глаз и с трудом понимает совершенный ею поступок. И свою победу.
Она рисковала. Но это того стоило.
Дерек слышит за спиной победный свист Марка:
– Вот это да! Наша миледи стреляет из лука лучше вместе нас взятых.
Оливия радостно смотрит по сторонам, в поисках мужа, но сталкивается взглядом с Норрисом.
– Если вы так же хорошо целуетесь, как стреляете, то я готов рискнуть.
Ответ не успел сорваться с ее губ, как она видит летящий кулак Дерека в лицо лорда Хауарда.
Не ожидая такого поворота событий, Норрис пятится назад и падает на землю.
Все замерли на месте.
– Дерек, ты что? – спросил Норрис, хватаясь за поврежденную челюсть.
– Я требую извинений в адрес моей жены.
– Она твоя жена? Это леди Фергисон? – изумился Норрис, поднимаясь на ноги. – Я не подозревал этого. Извини меня.
– Извинения проси не у меня.
– Приношу вам свои извинения за грубое и непочтительное поведение, миледи. Я не думал, что вы и есть леди Фергисон. И отдаю должное не только вашему мастерству, но и красоте.
– Ваши извинения приняты, милорд. Но я жду почтительного поведения не только к моей особе, но к каждой женщине моего рода.
– Ваши требования будут выполнены, миледи, – сказал Норрис, кланяясь в почтительном поклоне. Боль от удара в челюсть не могла скрыть восхищенного взгляда молодого лорда. Его глаза искрились, а на лице светилась улыбка.
И потирая ударенную челюсть, он обратился к Дереку, все еще смотря на Оливию:
– Я не знал, что у тебя такая очаровательная жена, да еще с таким характером. Но теперь я понимаю, почему ты ее от нас прячешь. Такое сокровище надо беречь.
– Я уж как-нибудь справлюсь, – буркнул Дерек.
– Я это уже почувствовал, – все еще потирая челюсть, сказал Норрис. – Могу я осмелиться предложить тебе эля, а миледи молодого вина в знак перемирия?
– Нет, – буркнул Дерек. – У нас еще много дел.
И, не дожидаясь ответа, схватил жену за локоть и поволок в сторону. Оливия попыталась оказать сопротивление, но, обернувшись к мужу, встретилась с его гневным и недовольным взглядом. Все возражения так и застыли на языке, а радостное настроение от победы моментально улетучилось.
– Ты намерена меня перессорить со всеми моими соседями?
– Что? – изумилась Оливия.
– Мы едем домой, – пресекая все возражения, сказал лорд.
Во всей этой суматохе Оливия даже не заметила, как обронила свою зеленую ленту и что все это время пара ненавидящих глаз неотрывно следила за ней.
Она слишком была увлечена своими не радужными мыслями. Только что из-за нее могла начаться вражда между двумя лордами. Не желая того, она явилась причиной драки и скандала.
Всю дорогу домой ее мучила совесть и дурные мысли.
Дерек же не проронил больше ни единого слова. Гордость за жену и восхищение ее мастерством смешались со злостью и обуревающей ревностью.
Вернувшись в замок, он без слов взял жену под локоть и повел в ее комнату.
Закрыв за собой дверь, он больше себя не сдерживал:
– Что это было? Как ты могла так меня опозорить при всех? Твое поведение омерзительно и не подобает настоящей леди!
– Как я тебя опозорила?
– Всем своим поведением и выставлением себя напоказ.
– Каким поведением?
– Поведением шлюхи, – крича, выплюнул последнюю фразу Дерек.
Оскорбление попало в цель. Задетая и оскорбленная, Оливия, не сдерживая себя, замахнулась, чтоб дать пощечину обидчику.
Но в этот раз Дерек среагировал моментально, схватил ее руку и потянул на себя.
Оливия буквально упала на его каменную грудь.
Горящие в гневе глаза, учащенное дыхание и злость достигли своего пика.
– Не смей на меня поднимать руку!
– Не смей меня оскорблять!
– Шлюха – это оскорбительно только для настоящей женщины или леди. Но не для тех, кто ночами обнаженный нежится в объятиях мужчины по заброшенным хижинам.
– Как ты смеешь! – перешла уже на крик Оливия.
Близость ее тела, горящие глаза, манящие полные губы, часто вздымающаяся грудь, запах тела подействовали на него возбуждающе. Сейчас он хотел только одного – опрокинуть свою жену на кровать и воспользоваться ее телом так, как это надлежит настоящему мужу.
Испуганный силой своего возбуждения, он оттолкнул от себя Оливию, будто боясь перепачкаться.
– И не смей выставлять свои прелести напоказ, а меня прилюдно делать рогоносцем. Теперь ты можешь забыть обо всех своих любовных похождениях и развлечениях. Я не потерплю этого.
Униженная и задетая обвинениями мужа, Оливия сжала руки в кулаки. Но продолжала стоять с гордо приподнятой головой на месте и в упор смотреть ему в глаза.
Она не знала, как убедить мужа в обратном. Все против нее. Обида и злость обуревали Оливию. Она старалась не показать, как ей больно, как сильно у него получилось ее ранить.
– Значит, ты такого обо мне мнения? – с гневом спросила она.
– Не строй из себя обиженную невинность. Со мной ты можешь не притворяться. – И, нависая с высоты своего роста над женой, продолжил: – Моя ошибка в том, что я позволил обстоятельствам сыграть надо мной злую шутку. Но этого больше не повторится. Ты мне не жена, и никогда ею не будешь.
– Зачем тогда женился на мне?
– Нечего было обнаженной бегать по хижинам и предлагать себя каждому.
– Да что ты вообще там делал, в этой хижине?
– Я перепутал хижины.
– Ты перепутал хижины, а я виновата? Если бы не ты, я не была бы здесь сегодня в роли твоей ненавистной жены. Не тебя я ждала в ту ночь. На твоем месте должен быть Грэм. И я не предлагала себя тебе. – Но там оказался я, а не твой любовник. И теперь я требую от тебя соответствующего поведения как леди Фергисон.
Гневный блеск в глазах молодых, частое дыхание, сжатые кулаки. Воздух искрил эмоциями, которые наконец-то вырвались наружу за эти два года. Никто не хотел сдаваться и уступать. Оба слишком упрямые и гордые.
– Не вынуждай меня идти на крайние меры. Обо всех своих любовниках можешь забыть. Я не желаю слыть в округе рогоносцем и стать посмешищем.
Буквально выплюнув последние слова ей в лицо, Дерек резко развернулся и покинул комнату жены.
* * *
Этой ночью Дерек долго не мог уснуть. Образ жены преследовал его в мыслях. Противоречивые чувства к ней разрывали его на части.
Разум обвинял ее во всех земных грехах, хотел забыть. Другая его часть хотела зажать ее в своих объятиях, ласкать тело, упиваться губами, зарыться в ее волосах, утолить так долго мучившую его страсть.
Разрываясь между желанием и голосом разума, Дерек не услышал, как щелкнул замок и открылась дверь.
– Дерек, дорогой!
– Сисилия?
– Ты ждал кого-то другого? – мурлыкая, проговорила невестка.
– Что ты здесь делаешь? Откуда у тебя ключ?
Она была одета в один халат. При ходьбе полы халата немного разошлись, открыв взору обнаженное тело, стройные длинные ноги и округлые бедра.
– Я не могу смотреть на то, как ты мучаешься. Ты нуждаешься в женской ласке и утешении.
– Сисилия, о чем ты?
– Я могу подарить тебе эту ласку.
Она подошла вплотную к Дереку, выставляя напоказ свою полуобнаженную грудь. Облизала свои губы языком, предлагая себя и соблазняя.
Дерек стоял, не двигаясь.
– Не надо сдерживать себя. Ты же видишь, я здесь и на все согласна. Ты знаешь, какие наслаждения я могу подарить тебе.
Она играла своим пальчиком по своему телу, проводя то по ключице, то по ложбинке между грудей. Уверенная и опытная в соблазнении, ни капли смущения и скромности. Ничего лишнего.
Лорд молчал, не отвергая и не поощряя ее.
Сисилия перешла к действиям. Накрыла его губы своими, ноготком провела по подбородку и запустила свои руки в его волосы на затылке, прижимая к своему податливому и полуобнаженному телу.
– Сисилия, ты, наверное, ошиблась дверью? – отстраняясь от невестки, сказал лорд.
– Нет. Я пришла именно к тебе. А разве ты не хочешь? Все знают, что ты не спишь с женой. И все понимают, почему. Она тебя не достойна. Никто нас не осудит. Разве ты не видишь, что я на все готова ради тебя. Я могу быть такой, как тебе хочется и нравится.
Для большего эффекта она сбросила халат, оставшись полностью голой. Ее соски упирались ему в грудь. Тело предлагало себя.
– Сколько можно от меня бегать? Все эти годы я думала о тебе.
– Ты путаешь меня с моим покойным братом.
Отстраняясь от нее, он поднял халат и набросил его на невестку.
– Уходи.
– Ты меня прогоняешь?
– Воспринимай, как хочешь.
– Не отказывай себе в удовольствии. Ты же хочешь меня. Я вижу.
– Ошибаешься. И очень сильно. Тебе следует уйти.
Обнаженное тело Сисилии его никак не возбудило. Тело Дерека на нее не отреагировало даже после длительного воздержания. Она очень красива – полная грудь, гладкая кожа, стройная фигура. Все при ней. Но он ее не хотел. Ее поцелуй не завлек за собой в бездну наслаждения. Голова не кружилась. А для удовлетворения обычной похоти с ней опасно иметь дело. Проще найти девушку в деревне, меньше хлопот.
– Она тебе изменяла все эти годы. Спроси любого. Прикидывается невинностью, но правду не скрыть. Все понимают, почему ты уехал на два года. Всем известна ваша причина свадьбы. А за эти годы она преуспела в своем легкомыслии, свободе и вседозволенности.
– Что всем известно?
– Когда ты уехал, слух о том, что вас застали голыми в кровати, стал всем известен.
– Это никого не касается, – уже вышел из себя Дерек. – Не суй свой нос в мою жизнь.
– Мне ты можешь закрыть рот, но не людям. Я люблю тебя.
– Ты такая же лживая, как все. Уходи.
– Сегодня я уйду, но придет день, когда ты сам меня позовешь.
– Это вряд ли.
– Посмотрим.
И не спеша, гордо вздернув подбородок, Сисилия вышла из комнаты, не готовая сдаваться и отступать.
И тут все сложилось как нельзя лучше.
В коридоре она столкнулась с Оливией, выходящей из своей комнаты.
– О, добрый вечер, – довольно улыбаясь, сказала Сисилия, кутаясь в халат и прикрывая свою наготу.
Оливия опешила. Она не знала, что это за чувство, но Сисилию сейчас хотела придушить на месте собственными руками. А главное – размазать кулаком ее довольную улыбку по лицу. Было предельно ясно, что Сисилия делала в комнате ее мужа. Да еще полураздетая.
– Доброй ночи, – сквозь зубы проговорила Оливия.
– О, да! Эта ночь была даже очень доброй и незабываемой. Дерек знает, как доставить удовольствие.
– Рада за тебя.
– Спасибо! Думаю, в будущем нам будет лучше с тобой поменяться комнатами. Зимой холодно бегать по коридору.
И довольная произведенным эффектом, виляя бедрами, медленно пошла к своей комнате.
Провожая ее взглядом, Оливии перехотелось горячего молока, за которым и направлялась на кухню. И она вернулась в комнату.
– Сучка, – уже не сдерживая эмоций, проговорила она. – Козел. Меня обвиняет во всех грехах, а сам спит с собственной невесткой. У всех на виду. У меня под носом.
Ругая мужа и его любовницу, она заснула глубоко за полночь. Прошедший день был слишком полон ярких событий и эмоций. Но и он уже в прошлом.