Ни хрена себе.
Это объясняет его улыбку.
Ему за нее платят.
Я борюсь с желанием выскользнуть из машины и пойти за ними.
За рекордное время в четыре секунды, накидываю на себя капюшон и выхожу из машины, следуя за ними.
Должна признаться, что это похоже на романтическую прогулку.
Кованые из железа уличные фонари, выполненные в Викторианском стиле, проливают теплое свечение, сдерживающее прохладную октябрьскую ночь. Маленькие туристические магазины, заполненные разноцветными стеклянными фигурками животных, и скучная акварель озера окружают улицу.
Я прячусь за растениями в горшках и вывесками кафе, всякий раз, когда Том или леди поворачивается.
Я так нервничаю и переживаю, что снимаю крышку с банки глазури и погружаю в нее палец, облизывая его, пока следую за ними. Это похоже на просмотр кино с попкорном, но в сотню раз смешнее, потому что ледяная-задница-Том пытается быть хорошим. Кроме того, это крайне настораживает.
Видеть его улыбку так же неестественно и странно как вспоминать, что твоим родителям пришлось заниматься сексом, чтобы сделать тебя.
- Я не знал, что твой отец - идиот, - говорит Том.
Его голос... дразнящий.
Мягкий.
Не такой скучающе ровный как обычно.
Леди игриво бьет его по руке.
- Не смейся над ним. Технически, он тебе платит.
- Ах, но я мог бы делать это и бесплатно. Ведь ты прекрасное отвлечение, Мэдисон.
Я засовываю еще больше глазури в рот, прежде чем разрываю дыру в пространственно-временном континууме своим взрывным смехом.
Девушка искренне воспринимает всё сказанное Томом и хихикает, положив свою красивую головку ему на плечо во время прогулки.
- Хочешь вернуться обратно в отель? - спрашивает она тише. - Я купила новую веревку, которая нуждается в испытании.
Я взвизгиваю, когда прикусываю свой покрытый глазурью палец. Сначала оборачивается Мэдисон. Выражение её лица становится взволнованным и смущенным. Затем поворачивается Том, и маска на его лице с легкой улыбкой моментально сменяется смертельно-злостным выражением. Я сглатываю и поднимаю липкую руку, приветствуя их.
- Эм, привет! Не обращайте на меня внимания! Я просто прогуливаюсь позади вас. Не преследую.
- Но ты слишком близко, - осторожно говорит Мэдисон.
- Я просто... наблюдаю, таким образом, я могу управлять всем этим!
- Управлять? - Мэдисон приподнимает бровь. Ледяные глаза Тома становятся холоднее неожиданно замерзшей горной реки в декабре.
- Ага! Я управляю всем этим! Я... менеджер! Его менеджер! - я указываю на Тома, подмигивая ему, и произношу банальным старомодным голосом. - Ты попадешь в Голливуд, малыш!
- Я все оплатила, если вы здесь из-за этого, - начинает Мэдисон. Том смотрит на нее, и за мгновение его лицо озаряется улыбкой.
- Позволь я с ней поговорю. Дай мне секунду.
- Хорошо, - хихикает Мэдисон.
Он страстно целует её, так страстно, что я практически смущаюсь, наблюдая за ними. Когда они отрываются друг от друга, она задыхается, а Том, усмехаясь, шагает ко мне. Он хватает меня за локоть и тащит в другую сторону.
- Меня ты также целовал? - спрашиваю я, почти спотыкаясь, пока он силой тащит меня. - Ни хрена себе! Это чертовски смущает. Неудивительно, что все в школе говорят об этом неделями. Ни хрена себе!
- Хватит говорить «ни хрена себе».
- Ату, парни!
- Хватит молоть чушь! - огрызается он, отпуская меня только тогда, когда мы заходим за угол, а от взгляда Мэдисон нас скрывает чайный магазин.
- Молоть чушь! - кричу я.
- Как ты меня нашла? Если ты взломала компьютер Клуба, чтобы просмотреть мои встречи...
- Воу, думаю, ты меня переоцениваешь, зануда. Моя вина лишь в том, что я оказывалась не в том месте и не в то время. Я увидела тебя и решила...
- Преследовать меня.
- ...тактично приблизиться к тебе. Пользуясь собственным методом. Следуя сзади. Я думала, что меня не увидят. Всего десять минут!
- Почему ты вообще здесь? Я думал, ты болеешь.
- Болела. Видишь ли, есть такая вещь, как иммунная система...
Он поднимает руку и трет глаза.
- Хорошо, прекрати. Закрой все свои системы. И просто. Прекрати. Разговаривать.
- Почему?
- Это раздражает.
- Раньше меня это никогда не останавливало!
- Почему ты вообще за мной следила?
- Мне было... любопытно?
- Попробуй еще раз.
- Хочешь, чтобы я была честной?
- Предпочтительно да, поэтому прекрати тратить моё время.
- Мы воюем. А войны не требуют честности. Кстати, как тебе временное отстранение?
- Замечательно, спасибо, - его голос наполняется едким сарказмом. - Меня наняли семь новых клиентов, так что за эту неделю я заработал дополнительную тысячу.
- Впечатляет! Они столько платят за твой член или за офигенно убогие комплименты? Оу, или это оплачивается отдельно? Если так, то выпиши мне счет! Я хочу наслаждаться твоими серенадами вместе с ними, пока буду давиться собственной желчью.
Он смотрит вниз на банку с глазурью у меня в руках.
- Ты ешь это прямо из банки?
- Ты король глупых вопросов? - выпаливаю я. - Конечно ем! Глазурь - это же пища богов! Господи, если ты, конечно, вообще что-то понимаешь в религии. Ты религиозен? У меня такое ощущение, что единственная церковь, к которой ты можешь присоединиться - это церковь самопоклонения. Мое тело - мой храм. Так это работает, парень?
- Что ты несешь? - рычит он. - Ты пустомеля!
- По крайней мере, я не распутница!
Том закатывает глаза.
- Все не так просто.
- Ммм, действительно? Потому что звучало именно так. Новая веревка и гостиничный номер? По-моему это означает, что или вы займетесь извращенным сексом или собираетесь совместно повеситься.
Каулитц вздыхает.
- Ей нравится, когда её связывают, понятно? Не мне. Мне такое не нравится, ясно? Это моя работа. Поэтому отвали и отправляйся на свою вечеринку для малолеток, на которую ты изначально собиралась.
- Как ты узнал, что я собираюсь на вечеринку?
- Квитанция на красные пластиковые стаканчики торчит из твоей куртки. Подводка для глаз. Девушка рисует такие стрелки только тогда, когда планирует напиться.
- Туше! Ты умнее, чем я думала.
- А ты раздражаешь сильнее, чем я изначально предполагал. Если бы знал, что ты будешь меня преследовать как и все остальные, то никогда бы тебя не поцеловал даже в отместку.
- Серьезно, ты всех так целуешь! Ничего особенного?
- Точно. Ничего особенного. Поэтому отвали, оставь меня в покое.
Он разворачивается и уходит, а я как сумасшедшая машу ему в спину, подпрыгивая на месте.
- Пока, лузер! Постарайся не обложаться! Хотя догадываюсь, тебе за это уже заплатили, да?
Он показывает мне через плечо средний палец, но от этого я смеюсь еще громче и поздравляю саму себя. Я в первый раз увидела его действительно возмущенным. До этого было только много холодного сарказма и каменных взглядов.
Но в этот раз я забралась ему под кожу.
Я, Эми Блейк, забралась под его заледеневшую кожу.
Всю дорогу к машине и на вечеринку я ору триумфальную песню Кэти Перри.
Мне даже не нравится Кэти Перри. Но моя победа так сладка, что даже бессмысленная поп-музыка звучит, как военные трубы римских гладиаторов, в любом случае, я всё равно кричу вместе с ними!