11. Но мы напишем свою историю
Когда мандраж от случившегося схлынул, то его место заняла уже привычная неловкость, потому что адреналин больше не шкалит в крови и не заставляет творить безумства, зато смущение тут как тут.
Да, они хотели поговорить - им обоим это крайне нужно и важно, но вот сейчас Галф сидит рядом с парнем на диване в его квартире, которая была свидетельницей стольких событий, и не знает, с чего начать. Потому что нужно сказать так много, а он боится ошибиться и сделать что-то не так.
Например, снова задеть болевую точку - пусть даже не нарочно.
Поэтому молчит как полный придурок и только с волнением мнет собственные джинсы потными пальцами. Пока его руку не берет в плен другая: большая, сильная, уверенная, которая переплетает их пальцы и заставляет поднять голову вверх.
- Давай я начну?
Галф кивает. Он и правда очень благодарен за то, что первый шаг делает Мью, поэтому с замираем слушает этот спокойный глубокий голос, который нет-нет, но иногда дрожит от сдерживаемых чувств:
- Для начала я бы хотел извиниться за то, что тогда разозлился и рубанул с плеча, так и не выслушав тебя. У меня тогда в голове все помутилось от злости, - Мью смотрит просяще и искренне. - Прости меня, пожалуйста.
Галфу горько об этом вспоминать, но он все-таки пытается понять его и отпустить свою обиду:
- Я могу понять, почему ты так поступил. Но потом, когда ты успокоился, ты так и не дал мне шанса все объяснить...
- Да, знаю. Я был упрямым ослом... - голова покаянно опускается, как и плечи, обычно такие широкие и демонстрирующие уверенность.
И если словами как угодно можно лгать, то телом это делать крайне сложно, потому что его язык - самый правдивый из всех. А Мью сейчас явно разбит, но при этом продолжает гладить его ладонь, умоляя тем самым о прощении.
Поэтому Галф сдается и отвечает на эту просьбу нежностью, коснувшись искаженного от внутренней боли лица:
- Расскажешь?
Мью не надо пояснять, о чем вопрос, потому что тот как будто воспрянул духом и смотрит так тепло на того, кто дал ему второй шанс:
- На самом деле я по гроб жизни обязан Буму, который сначала терпел все мои пьяные истерики после того, как все случилось. А затем надавал по шее за то, что я оставил тебя тем утром одного. Но больше всего - за то, что он заставил меня прочитать ту записку, что ты оставил. И затем договорился с Майлдом, чтобы тот затянул тебя в столовую, и мы там смогли с тобой встретиться, ведь я не был уверен, что ты бы захотел после всего этого меня видеть...
Галф сглатывает комок в неверии, что его затея удалась.
И слушает дальше.
- Я так понимаю, что ты таскал ту записку постоянно с собой, и в тот вечер тоже, когда попал под дождь, но все равно оставил ее мне в надежде, что я - не совсем тупой осел, поэтому прочитаю твое послание, - голос Мью сильно дрожит от накатывающих слез. - Но только с пинка друга я увидел этот чертов список участников конференции, в котором не было твоего имени.
Галф горько улыбается в ответ:
- Я не знал, как еще доказать, что это все - нелепое недоразумение. Ассистент профессора на кафедре когда-то случайно увидел нас вместе, сказал об этом преподавателю, а тот почему-то решил мне посодействовать таким вот способом... Да, я не стал ранее отрицать, что мы знакомы, но это единственное, в чем я виноват перед тобой, - он смотрит прямо в глаза, отчаянно желая, чтобы ему поверили. - Я правда не просил ни о каких преференциях для себя, прикрываясь твоим именем. И история про конференцию для меня тоже стала новостью в тот день.
Теперь уже Мью молчит и только смотрит больными темными глазами так пронзительно, на что Галфа снова охватывает дрожь тревоги в ожидании ответа на самый важный сейчас вопрос:
- Ты мне веришь?
- Верю. Но тогда мне было настолько больно и плохо от мысли, что ты оказался таким же, как остальные. Хотя мозгом я понимал, что это не так, но у меня тогда выбило все пробки от гнева, что и ты меня обманул.
- Почему? Почему ты так разозлился? Если ты говоришь, что привык к такому. Что люди постоянно тобой пользуются, а ты знаешь об этом и позволяешь им это делать.
Он ждет ответа, о котором подспудно догадывается.
Нет, даже надеется на него с того момента, как Мью появился в столовой.
И в его жизни.
- Потому что ты мне понравился с самого первого дня.
Румянец смущения разливается по щекам, потому что Галф понимает, что не про дружескую симпатию сейчас речь, а о том, что между ними уже давно тянулись нити того самого напряжения, от которого кровь кипит и заставляет сходить с ума: как рядом с этим особенным человеком, так и вдали от него, но уже от тоски по нему.
Любовь ли это?
Влюбленность?
Или просто помешательство, которое затуманило им обоим разум?
Галф не знает, но одно понимает точно: это сильно и взаимно.
- Не могу сказать о тебе того же, - он смущенно бормочет, но взгляд не отводит.
- Что, характер у меня не сахар? - Мью ухмыляется, но под усмешкой все еще плещется страх быть отвергнутым.
- Совсем не сахар. Сначала я подумал, что ты просто бессердечный урод, который использует людей и затем выбрасывает их. Но потом...
- Но потом? - явно затаив дыхание в ожидании приговора.
- Я увидел другого тебя: настоящего, теплого, заботливого. И после этого мне уже стало сложно, потому что я не должен был тебя любить, ведь Грейс...
Ой.
Галф осознает, что он только что выдал себя с потрохами, поэтому свободная рука тут же зажимает рот, чтобы помешать ему выдать еще больше сокровенных мыслей. Но это солнце в глазах напротив дает понять: своим признанием тот только что растопил весь лед, и теперь пришла пора весны в этом сердце.
Поэтому совсем не сопротивляется, когда его лицо берут в нежный плен ладони, ласково поглаживают пальцами скулы перед тем, как Мью целует его нежно и трепетно - совсем не так, как было раньше: иногда украдкой, иногда превозмогая сопротивление. А со взаимным желанием - и эти поцелуи самые сладкие.
Но нужно отдышаться, а это удобнее всего делать в теплых объятиях воздухом с запахом человека, который заставляет каждый волосок на теле встать дыбом, потому что внутри тебя все орет: мое.
Мой.
Только мой.
Так и хочется остаться в этом теплом софтовом состоянии навсегда, но все портит воспоминание, которое заставляет вздрогнуть и в тревоге отпрянуть:
- Блин, а как же Лиза? Сегодня я разозлил ее - она точно тебе неприятности устроит с родителями...
Мью морщится и устало вздыхает:
- Хуже уже точно не будет. После того вечера с совместным ужином я сильно с ними поругался, и меня лишили содержания пока "не одумаюсь".
Теперь Галф уже холодеет от страха: одно дело, когда все происходящее - их внутренние разборки. И совсем другое, когда от этого страдает Мью.
Он тут же начинает судорожно пытаться соображать, как может помочь:
- Думаю, что ты можешь пожить у нас - по крайней мере какое-то время, пока что-нибудь не придумаем. Грейс не должна быть против - она как-то с пониманием отнеслась к нашим отн... нашей ситуации. А потом я устраиваюсь на практику, планирую там остаться на полставки - как-нибудь прорвемся...
И замолкает, потому что видит на лице Мью абсолютно невероятную смесь удивления, обожания и еще чего-то, что страшно пока озвучить, но так хочется в это верить.
- Галф, ты сейчас серьезно? - выражение неверия все еще преобладает, когда Мью целует, не давая ответить.
- Ну да, - поцелуй все-таки к сожалению заканчивается. - Поэтому мы что-нибудь придумаем...
- "Мы"... - Мью смеется так искренне ярко и абсолютно счастливо, что просто дух захватывает. - Не переживай, мой хороший. Эта квартира записана на меня, поэтому мне есть, где жить. И не забывай, что я все-таки уже выпускник с почти дипломом, поэтому как минимум тоже буду работать, а место я нашел не в отцовской фирме. Поэтому... - снова целует так трепетно и бережно, - спасибо тебе за заботу. И за "мы".
А Галфу не остается ничего кроме как счастливо вздохнуть в ответ и тянуться к человеку, который неожиданно для него самого стал его персональным солнцем, теплым и прекрасным, хотя изначально был далеким ледником, манящим своей холодной красотой и недосягаемостью.
***
- Галф, ну пожалуйста...
- Ты правда этого хочешь?
- Очень. Ты даже себе не представляешь, как сильно. И как давно...
- Мью, я не уверен, что к этому готов. Может давай немного погодим еще?
- В смысле "погодим"? Полгода тебе было мало? Не присмотрелся? Так давай покажу получше!
Галф заливается счастливым смехом в объятиях этого человека, который целует его везде, где дотянется. Но Мью обреченно и как-то грустно вздыхает после очередного поцелуя:
- Я же больше просто не выдержу - я же не железный...
- Мне все еще кажется, что мы слишком спешим.
- Ну Галф... Ты все еще мне не веришь? Ты хочешь, чтобы я опять это сказал?
- Верю, но...
- Ладно, повторяю снова - и скажу еще миллион раз, если потребуется: я тебя люблю, мой хороший. И безумно скучаю по тебе каждый день. Поэтому давай уже переезжай ко мне - сколько можно меня мучить? Даже Грейс нас давно благословила и намекнула, что ей не помешает свободная жилплощадь для построения собственной личной жизни.
- Ага, и эта зараза Бум у нас тогда точно поселится!
- Ты - у меня, он - у Грейс. Идеально же!
- Ага, воспользовался наивностью моей сестры, кобелина...
Мью смеется громко, искренне и так заразительно, что не хочется уже бурчать. А хочется наконец сказать "да" и жить вместе.
Быть рядом с ним каждую секунду своей жизни.
Потому что знаешь: эта любовь, это тепло в ранее ледяных глазах - только для тебя одного.