Лед твоих теплых глаз

Горло дерет наждачкой, а руки и ноги ощутимо ломит - прямо классика симптомов простуды, переходящей в ОРВИ. Глаза слезятся и отказываются открываться, потому что мозг дает сигнал: яркий солнечный свет сделает тебе больно, чувак. Даже сквозь закрытые веки пробивается это теплое излучение, которое обычно поднимает настроение, но сейчас от него хочется спрятаться как вампиру на рассвете.

Но все-таки приходится явить этому миру свои очи, потому что его накрывает понимание, что сейчас он вовсе не у себя дома. А затем добивает память тем "чудесным" фактом, что кто-то совсем без мозгов вчера весь день шатался под дождем по городу, а потом пришел к квартире Мью - в очередной раз доказать, какой он жалкий неудачник.

Теперь осталось понять: то, что подкидывает его подлый мозг, это плод его тотального воспаления, и пора к врачу? Или на самом деле это Мью вчера затащил Галфа в свою квартиру и даже не дал сдохнуть от температуры?

Ноет даже шея, поэтому со стоном боли он поворачивает голову, чтобы осмотреться. На тумбочке возле постели стоит стакан, рядом - несколько пакетиков с порошком от простуды и какой-то лист бумаги.

Голова раскалывается просто невыносимо, но рука тянется не за лекарством, которое принесет облегчение, а за запиской, которая должна излечить его сердце - по крайней мере он до сих пор на это надеется. Но вынужден сглотнуть горький комок, потому что надежда рассыпалась влажным пеплом по щекам.

Я надеюсь, что ты ничего себе не надумал из-за того, что я тебя не оставил на пороге квартиры. Это просто банальный гуманизм: нельзя бросать больного человека

Когда будешь уходить - просто захлопни дверь. И больше не приходи

Пожалуйста

Снова это слово, которое его в предыдущий раз заставило наплевать на все и приехать. А сейчас означает, что приезжать больше не надо.

И приходить.

И вообще быть с ним в одном мире, дышать с ним одним воздухом.

Потому что он больше не нужен Мью, ибо тот в нем горько разочаровался.

Его все еще трясет от слабости из-за болезни, но Галф делает попытку встать - и обессиленно падает, потому что организм намекает: силы кончились, я тут полежу, ну а ты как знаешь. А вся засада ситуации состоит в том, что он не знает, что дальше делать, потому что явно дали понять: ему не рады.

Но взгляд падает на собственное немощное тело - и снова вспышка этого дурного чувства, которое позволяет по-отчаянному верить в лучшее несмотря ни на что. Потому что на нем сейчас не его старая одежда, которая уж наверняка вчера была мокрой насквозь, а чистая, сухая и явно очень дорогая. То есть Мью не только раздел его, но еще явно и протер перед тем, как поделиться собственным гардеробом с нежданным и нежеланным гостем.

Именно поэтому его глупое сердце сейчас заходится от тахикардии.

Именно это сейчас ему дает силы все-таки встать с постели и позволить себе немного осмотреть квартиру перед тем, как уйти, потому что в прошлый раз алкоголь немного затер картинку, да и возможности особо не было.

Еще тогда Галф заметил, что квартира стильная и очень хорошо обставлена, со вкусом - сразу напоминает, кто ее владелец. Но сейчас в глаза бросился один факт: нигде нет никаких фотографий и упоминаний того, что у Мью вообще есть семья. У Галфа дома все полки заставлены рамками со снимками его с Грейс, с родителями, с дядей и тетей, с двоюродными - эти фотографии греют его и добавляют уюта их скромному жилищу. Здесь же... ощущение тотального одиночества так и накатывает, заставляя чувство вины обостриться еще сильнее: человек, у кого никого нет рядом, думает, что его снова предали.

Он судорожно ищет свою сумку и, к счастью, находит, чтобы извлечь из нее то, что так хотел показать Мью. Но раз лично это сделать не удалось, может все-таки есть шанс, что тот прочитает уже после того, как Галф уйдет?

Он пытается распрямить помявшийся от долгого ношения лист, который все-таки намок из-за дождя, но Галф надеется, что это не помешает увидеть содержимое. Парень складывает бумагу пополам, находит ручку и дрожащей рукой выводит буквы:

Прочитай это

Пожалуйста

Его одежда оказалась в сушилке в ванной - чистая и уже вполне пригодная для носки, поэтому он с некоторым сожалением оставляет в корзине для грязного белья ту, что сейчас на нем и хранит на себе аромат Мью, натягивает свою и уже скорее всего навсегда покидает эти чертоги его ледяного принца.

Нет, уже не его.

***

- Майлд, зачем нам тащиться в столовую? Я уже с Грейс договорился, что мы вместе пообедаем после того, как я заберу документы для практики...

- Ты - засранец, Канавут! Совсем забыл про лучшего друга, так что ничего с тобой не случится, если ты хотя бы со мной чаю попьешь перед тем, как свалить на все лето.

- Я просто хочу после практики на полставки остаться в этой фирме, чтобы хоть немного зарабатывать и не сидеть у родственников на шее.

- Знаю... и тем не менее: за полчаса ничего критичного не случится.

Галф выдыхает, делает вид, что бурчит, но улыбка его выдает: несмотря на все переживания он как всегда искренне рад Майлду и его позитиву. Поэтому достает телефон, чтобы написать Грейс, что немного задержится, а затем идет за чаем: ближайшие полчаса ему предстоит слушать, что произошло с его товарищем за последнее время. И как-то рассказать о том, в какой патовой ситуации он сам сейчас оказался, потому что выхода из нее просто не видит.

И все было бы ничего: он бы собрался с силами и рассказал о том, как ночевал у Мью, но до сих пор не может с ним связаться - значит тот не прочитал записку. Или просто порвал и выбросил... Но в столовой появляется человек, которого Галф вот совсем не хочет видеть: ни сейчас, ни вообще.

- Так-так-так, кто тут у нас? Очередная подстилка Суппасита, которую тот использовал и выбросил?

Да, все такая же ослепительно прекрасная, но такая же мерзкая на язык Лиза, которая подобно королеве вплыла и почему-то обратила свое царственное внимание на недостойного него. В обычном своем состоянии он бы постарался все замять, как-то уклониться от разговора, чтобы не обращать внимания остальных на неприятную ситуацию. Но сейчас ему как-то настолько все равно, что сейчас подумают другие... наверное поэтому дерзкие слова срываются с его уст и звенят в неожиданной тишине помещения:

- Что же, по крайней мере я смог его заинтересовать хоть на какое-то время. А вот тебе, насколько я знаю, так ничего и не обломилось.

- Что ты несешь?! - девушка явно в ярости, потому что возмущенно хватает воздух ртом, не в силах продолжать.

- Ну а что, - Галф пожимает плечами, как будто тут нет ничего экстраординарного в том, что они обсуждают такие скользкие темы прилюдно. - Ты даже родителей своих подключила, но не смогла продавить Мью. А я, по крайней мере, ему хотя бы нравился...

- Ну да, до тех пор, пока он не узнал, что один определенный мальчик был рядом с ним из-за того, что хотел воспользоваться его положением.

Галф бледнеет и поджимает губы.

Откуда она узнала?

Но находит в себе силы прошептать:

- Это не так...

- Что - правда? Ты еще скажи, что любишь его?

- А если и да? - уже громче и строптиво поднимает подбородок. - Это всяко лучше, чем принуждать его к браку, как сделала ты. Что, в себе настолько не уверена, что начала подбираться через семью?

- Ах ты сука...

Рука взлетает вверх, а Галф сжимается и зажмуривается, ожидая острого огня пощечины на щеке, но ничего не происходит. Это заставляет его открыть глаза и замереть от удивления: это Мью.

Парень каким-то магическим образом оказался рядом и не дал девушке его ударить, перехватив у самого лица Галфа изящную ладонь своей большой рукой. И теперь стоит возле него прекрасный как ледяной бог, и если бы взгляд мог убивать - Лиза бы точно живой отсюда не ушла:

- Не смей его трогать - я тебе уже говорил.

- Ну да, твоя игрушка. Я думала, что ты уже с ним наигрался и бросил... - та вырывает руку из захвата и с болезненной гримасой ее потирает.

- Галф - не моя игрушка.

- Правда? А кто же?

- Человек, с которым я хочу быть.

Если до этого в столовой и стоял небольшой гул из-за столь эпичной сцены и столь эффектного появления еще одного действующего персонажа, то теперь царит поистине гробовая тишина. Потому что Галф слышит, как в его висках пульсирует кровь, доходя до замерзшего ранее сердца и зажигая в нем огонь надежды. Ему все равно, что сейчас подумают окружающие: его рука тянется к лицу, что обращено сейчас к нему.

В глазах Мью сейчас нет льда: в них сейчас плещутся сожаление и боль.

Очень много боли.

Настолько много, что она передается Галфу через прикосновение к нежной коже щеки и резонирует с его собственной, вызывая неконтролируемые слезы, пока тот шепчет:

- Прости...

И кладет сверху свою ладонь, как будто подтверждая право Галфа вот так смело и открыто его касаться.

Он все еще не верит, что это происходит наяву и с ним, но Мью легонько дергает его на себя, заставляя упасть в самые теплые в мире объятия и всхлипывать уже, уткнувшись в плечо, пока Мью, уткнувшись подбородком ему в макушку, проговаривает тоном, от которого бегут мурашки:

- Я тебя еще раз предупреждаю: не смей приближаться к Галфу и изливать на него свой яд. Если тебе есть, что сказать - говори мне лично, но не трогай его. Я надеюсь, что я понятно изъясняюсь.

Бррр, от такого голоса можно впасть в кому от переохлаждения.

И Галф искренне рад, что тот обращен не к нему, поэтому еще сильнее обнимает, ощущая, что его прижимают к себе крепче в ответ.

- Мы еще посмотрим, кто кого!

Стук каблучков извещает о том, что эта леди ретировалась. А Галф все-таки поднимает голову, чтобы взглянуть в глаза и получить подтверждение: все на самом деле так, как он услышал.

- Нам надо поговорить, - Мью смотрит на него с такой пронзительной нежностью, что отказать просто невозможно.

Галф молча кивает, готовый идти куда угодно - только бы с ним. Но его отвлекает знакомый голос:

- Я думаю, что я сегодня составлю компанию Грейс за обедом, раз пошла такая пьянка, - Майлд лукаво, но довольно улыбается. - Дай пять, брат! Может со мной тогда сходишь и развлечешь девушку?

Галф удивленно пялится, когда видит, что его лучший друг обменивается "пятюней" с Бумом, который тоже выглядит крайне довольным и совсем не против составить компанию ему и Грейс.

И вообще заговорчески улыбаются друг другу.

Но... все - потом, потому что сейчас самое важное - это рука, которая ему протянута и:

- Пойдем?

- Да.

И кладет ладонь, чувствуя, как ее обхватывают пальцы и аккуратно, но крепко сжимают - и от этого заходится сердце.

Потому что эта рука никогда его не отпустит - уже точно.