Альтернативный финал
— Я думал, что ты решишься, — бросил Егор, когда они подъехали к пустырю, где уже развернулось всё действие.
Одновременно прогремели два выстрела. Из автомобиля Ника не видела, что там происходит, но почти была уверена, что с Джокером всё в порядке. Возможно, потому что в противном случае двумя пулями не обошлось бы.
— Нет уж, — вздохнула она, подвязав на затылке карнавальную маску, и накинула капюшон, — незачем ему об этом знать.
— А как же доверие? — продолжил настаивать Окунев.
— Дело не в доверии. Никто не должен знать, кто прячется за именем «Теневой Королевы». Ворон и Шрам — это... всего лишь пара случайных исключений. И они дали слово, что Джокеру меня не сдадут. Ладно, нечего болтать. Пора покончить с этим.
Окунев остановил машину неподалёку от той, где сидел Комолов.
— Голос менять придётся.
Ника усмехнулась.
— Не в первой.
Хлопнув дверьми, они выбрались из машины. Проходя мимо, она бросила на Сашу короткий взгляд. Заметив на виске кровоточащую рану, едва сдержалась, чтобы не плюнуть на всё это подобие конспирации и не броситься к нему. Но Ника одёрнула себя и, не задерживаясь, пошла к Жаровым.
— Хоу-хоу-хоу, Санта!
Подельник Баталина дернулся, от неожиданности сильнее сдавив рану на запястье, и завопил ещё громче.
— Чт... — услышала она за спиной голос Джокера. — А ты здесь откуда?
— Оттуда, — ответил ему Окунев.
За их дальнейшим разговором Ардова следить не стала. Перед ней на коленях стояли двое, что чуть не убили Комолова, и она не собиралась сдавать их в полицию или вообще оставлять в живых. Подойдя ближе, она села напротив раненого и направила ему в ногу дуло пистолета.
— Мне нужен тот, на кого вы работаете. Где он?
— Только не убивай! — всхлипнул Санта, достигая очень высоких нот.
— Мне некогда с тобой возиться. Говори.
— Молчи, — сказал второй, сжимая зубы.
Поведя головой, Ника хрустнула шейными позвонками и, направив в его сторону оружие, без колебаний выстрелила. Пуля попала точно в цель, оставив глубокий след в черепной коробке.
— Босс должен был на квартиру к себе поехать, — мгновенно сдал Баталина Санта, желавший любой ценой сохранить себе жизнь. — У него квартира на Якорной. Сорок семь, двадцать.
Кивнув, Ардова повернулась к Диане и протянула руку. Та, на несколько секунд убрав пистолет, достала из внутреннего кармана куртки карту дамы треф и положила на протянутую ладонь.
— Нет, нет, нет!.. — тут же завопил Санта.
— Понял, значит? — усмехнулась Ника. — И что же означает эта карта?
Он заикался, плакал и пятился назад, стараясь оказаться как можно дальше. Словно это бы сработало.
— З-знак Тен-невой К-корол-левы...
— Всё верно. На пороге смерти прошу винить лишь вашего жадного босса, втянувшего вас в это дело. До встречи на том свете.
Под маской её полный ярости взгляд дополнился жестокой улыбкой. Она почти никогда ни о чём не жалела, а в этот момент была уверена, что поступает правильно. Может и жестоко, но именно так, как считает нужным.
В ночи раздался ещё один выстрел.
У неё было всё: уверенность в том, что теперь с Джокером точно всё будет в порядке, и последняя цели для ликвидации.
Проходя мимо Комолова, что смотрел на неё со смесью удивления и какого-то панического отрицания, Ника лишь ухмыльнулась.
— Ворон скоро приедет, — сказала она чужим голосом. Координаты были отправлены через несколько минут после того, как они с Егором отъехали от офиса Вениамина Сергеевича.
— Кто ты? — выдавил Джокер, опустив прикрывающую рану ладонь.
— Уверена, что у тебя уже есть ответ.
Краем глаза Ника заметила, что он выбрался из автомобиля, но не стала задерживаться. Вдали мигнули фары внедорожника. Дождавшись, когда Тойота Воронова поравняется с ними, Ардова с Окуневым сели в машину. Но, прежде чем уехать, она предупредила Ворона:
— Здесь скоро будет жарко, так что не медлите.
Когда они вернулись в город, Ника сразу же вернулась домой и, переодевшись, вышла на балкон. Только сейчас она смогла выдохнуть и перестать строить из себя женщину, способную на всё. От осознания, что всё наконец-то закончилось — Саша в безопасности, бандиты повержены, а за Баталиным выехал наряд полиции, — на глаза навернулись слёзы. Тяжело дыша и до крови кусая палец, она тряслась от рыданий, сквозь собственные всхлипы слыша, как к ней бежит Тата.
— Ника, что случилось?! Ника!
Цепляясь за рукав её халата, она опустилась на колени и закричала в темноту и тишину Питера, не боясь разбудить всех соседей. Испуганная Таня сидела рядом, прижимая её к себе, и пыталась успокоить, поглаживая по спине и длинным волосам. Но легче не становилось. Внутри Ники словно собрался гигантский шар из подавленных и замещённых эмоций, взорвавшийся в мгновенье ока. Её трясло от жара и холода, в груди сильно болело, а слезы не собирались останавливаться. В какой-то момент она потеряла счёт времени и его восприятие.
Очнулась, лишь когда Тата усадила её за стол и впихнула в руки стакан воды.
— Я убила людей Баталина, — выпалила она после нескольких глотков. — Они должны были убить Джокера, а я... я их убила.
Ника ждала, когда подруга закатит похожую истерику, или просто посмотрит на неё с ужасом, но та лишь крепче сжала ладонь, поглаживая её большим пальцем.
— Ты всегда так делаешь. Избавляешь мир от плохих людей. Потому что они заслуживают.
— И убила больше, чем любой из них.
— Не своими руками.
— Но приказами.
— Слушай...
Тата осторожно подбирает слова, а Ника всё же берёт себя в руки. Потому что это она должна защищать и успокаивать подругу, а не наоборот. Она старше, опытнее, морально сильнее. Она пережила гораздо больше и не может позволить Тате хлебать яд из её бездонной чаши.
— Я справлюсь, — произнесла Ника и натянуто улыбнулась. — Порыдали и хватит. С Джокером всё нормально, справедливость восторжествовала. Всё отлично.
А Саблина выдохнула, словно с плеч осыпался тяжёлый груз. И именно от этого Нике становится легче, хотя внутри всё ещё немного подрагивает.
— Так... он теперь знает, что ты...
— Нет. — Ардова качнула головой. — Нет, и никогда не узнает.
— Но почему?
— Мы совершаем одни и те же вещи по разным причинам. И в его глазах я хочу остаться хорошей.
— Но ты и так хорошая.
Ника хмыкнула и кивнула. Если подруга считает её такой, значит всё нормально. Её мнение для Ардовой, пожалуй, важнее многих других. Но всё же в раскрытии своей тайны она останется при своём. Кто знает, что может произойти, если в глазах Саши вместо Ники возникнет образ Теневой Королевы.
Когда в мыслях вновь мелькнул Джокер, она вдруг резко потянулась к телефону. Конечно, звонить она не собиралась — время позднее, он наверняка уже спит, — но вдруг он звонил, пока Ника билась в истерике на балконе.
Но звонки остались без ответа. Телефон молчал.
Ардова знала, что он в безопасности, что Вениамин Сергеевич обо всём позаботится, но всё же разболевшееся сердце было неспокойно.
И, лишь когда она встала из-за стола, чтобы сделать ещё пару глотков ночного воздуха, снизу донеслось:
— Я надеялся, что ты не спишь.
Замерев на вдохе, Ника опустила глаза, в которых тут же стала собираться новая волна слёз. И больше она не видела и не слышала ничего: ни Таты, опасливо поднявшейся ей навстречу, ни её вопросов и криков, ни дверей. С момента встречи взглядами до встречи в его объятиях прошла будто лишь доля секунды, но и та словно растворилась в сотне разнообразных воспоминаний.
— Тише, тише, — произнёс Джокер, целуя в висок, — всё нормально. Мы очень мило побеседовали и разошлись.
Ника резко отстранилась и стала его рассматривать, будто до этого момента и не знала о ране.
— А это что? — бросила она, указывая на пластырь на виске.
— Не волнуйся ты так, это просто царапина.
И улыбнулся так, словно и правда ничего не случилось. Ни похищения, ни выстрела, ни убийств у него на глазах. Возможно, для него это действительно просто царапина.
Потому что привык.
И от его привычек Нике страшно.
Потому что её собственные многочисленные шрамы — царапины. Мелкие травмы, к которым она давно привыкла.
И это странное и страшное таится в них обоих.
Но должно ли оно пугать?
Ника вновь обняла его, не желая ни о чём больше думать. Пусть о всех этих ранах и проблемах заботится Теневая Королева, а сейчас она Ника Ардова, которая согревается в руках дорогого человека в теплую июльскую ночь.
— Спать хочешь?
— Уже нет.
— Тогда предлагаю прогуляться.
— Я в пижаме!
— И всё равно прекрасно выглядишь.