Зависимая

Это было безумие. Чистый всепоглощающий голод. Руки оставляли синяки, царапали кожу, срывая одежду с наших тел. Мы явно сошли с ума, но для меня это было не важно. Главное, что я чувствовала тебя. Наконец-то ощущала каждой клеточкой души и тела. И столько, сколько получала, я отдавала тебе.

Одно слово, словно приговор, упало на нее. И все. Он развернулся и вышел из квартиры. Секунду она не верила происходящему, секунду пыталась принять это, в то время как ее рука поднялась к горлу, сжимая его. Крик отчаяния, разрывающий душу, вырвался наружу, глаза затуманили предательские слезы, и она забилась в конвульсиях боли.

И вот Алекс срывается с места, выбегает из квартиры и отчаянно мчится по лестнице вниз. Ее ноги подворачиваются, руки цепляются за перила, стараясь удержать равновесие, а тело все равно летит вперед. Она слышат стук его туфель на первом этаже, сердце пропускает удар. Девушка выскакивает на улицу, тяжело дыша. Он стоит, опершись руками о машину, готовый открыть дверь и, признавая свое поражение, умчаться прочь. Его голова поднимается, и он, резко оторвавшись от холодного металла, идет ей навстречу.

Глаза неотрывно следят за ней, словно не веря, что она сейчас стоит перед ним. Но вот руки медленно раскрываются, приглашая к себе, и девушка кидается в такие желаемые объятия. Он стискивает ее до боли, как будто пытается растворить в себе. Губы проходятся по щеке, собирая солоноватую влагу, ища ее уста. В горячей жажде он сминает их в грубом поцелуе, причиняя боль. Но разве ее это волнует?

Ее руки мнут его рубашку, впиваясь в него ногтями. Дыхание сбивается, но они не разрывают контакта, словно боятся, что стоит немного ослабить эти безумные объятия – и все изменится. Ее челюсть болит от напряжения, но язык продолжает бесстыдно сплетаться в движении с его горячим языком. Этого мало, катастрофически мало.

Ей хотелось слиться с ним, стать его частью, чтобы знать наверняка, что он больше ее не отпустит. Она желала почувствовать его в себе, заполняющего ноющую пустоту так же, как перетекало между ними дыхание, так же, как сплетались их языки, словно и не было этого расставания, словно они всегда были одним целым.

Когда же он наконец оторвался от нее, то прижался своим лбом к ее, закрыв глаза и замерев так на мгновение. Так нежно, так чувственно. В ночной тиши их тяжелое дыхание казалось громом для обоих. Они обменивались им друг с другом, в то время как его горячие руки ласково касались ее лица. Девил подарил ей еще один легкий поцелуй, прикоснувшись лишь устами, после чего сделал шаг назад и резко распахнул дверцу машины со стороны пассажирского сиденья.

– Садись! – его голос прозвучал приглушенно, выдавая всю глубину переполняющих его чувств, но от этого не стал менее властным.

– Мои вещи… – попыталась запротестовать Алекс, но он прервал ее словами, которые перевернули всю ее душу:

– Все твои вещи дома.

Одно простое слово, которое выбило землю у нее из-под ног и заставило сердце тут же воспарить. Дом. Да, она вдруг поняла, что это правда. Ведь она стала считать то здание их домом, а мужчин, живущих в нем – семьей. Вот почему она не боялась Даяна, хотела помочь Хангеру, нормально воспринимала холодность Вара и радовалась общению с Канквером. Поэтому ей было вдвойне больно, когда Девил выгнал ее, тем самым вычеркнув из «семьи». А сейчас он предлагал ей возвратиться домой: в родные стены, каждый уголок которых впился в память, в их комнату, наполненную их смешанными ароматами, как это обычно бывает у супружеской пары. Алекс вспомнила свои вещи, что находились рядом с его: две зубные щетки в стаканчике, ее крем для рук возле его пены для бритья. Такие мелочи, но они наполняли ее сердце радостью и ощущением принадлежности. Поэтому после его слов она и думать забыла о необходимости подняться назад в квартиру и собрать сумку со своими скудными вещами.

Так, как и выбежала – в домашних тапочках, растянутой майке и коротких шортиках, в которых она обычно спала, не нося под ними нижнего белья, – она села на переднее сиденье, и дверь за ней захлопнулась. Девил отрывистыми шагами обошел машину и занял место водителя. Они резко тронулись и быстро покинули двор, через два поворота выехав на трассу.

Как заметила Алекс во время поездки с Даяном, дом Девила находился в пригороде, в получасе езды от города по трассе. Она поняла, что это было обусловлено большой территорией, на которой он был расположен, что позволяло мужчинам скрыть за оградой свои опасные занятия.

Они ехали в тишине, глаза Девила были прикованы к дороге, но при этом он взял ее руку и положил себе на ногу, накрывая своей большой ладонью, словно желая постоянно ощущать ее рядом с собой. Постепенно пальчики девушки стали легко гладить его ногу через ткань штанов, таким способом стараясь успокоить его. Но это произвело противоположное действие. И Алекс это поняла, когда он шумно выдохнул, напряженно сжав губы.

Но вместо того чтобы прекратить, девушка, наоборот, стала смелее, ведя руку ко внутренней стороне его бедра, приближаясь к выросшему бугорку. Алекс улыбнулась, когда увидела, как стиснули его пальцы кожаный руль. Еще никогда она не чувствовала себя столь раскованно и свободно. Это чувство ударило ей в голову, опьяняя сильнее любого алкоголя. Ей безумно понравилось то, как она влияла на этого жестокого мужчину, только сейчас осознав свою женскую власть над ним, и от этой власти сама вдруг возбудилась. Ее рука накрыла его плоть, чувствуя твердость даже через дорогую ткань. Слишком долго она была без него, слишком долго ощущала пустоту, засыпая с подушкой в обнимку.

Алекс перевела взгляд на Девила, в утренних сумерках различая, каким напряженным стало его лицо, как раздулись ноздри и сузились глаза, а дыхание из равномерного превратилось в тяжелое и отрывистое. И она поняла, что для него это расставание тоже не прошло бесследно. Рука девушки сжала его орган, и Девил резко вывернул руль – так, что ее даже откинуло к дверце. Он съехал с трассы в тянувшиеся вдоль дороги деревья. Спрятав машину за ними, они остановились.

– Я не могу больше ждать. А твои действия не способствуют моему контролю, – тяжело проговорил он, поворачиваясь к улыбающейся Алекс.

Его слова подтвердили ее мимолетную догадку, и, к своему удивлению, она не была против. Она хотела его, безумно желая ощутить огонь его губ и рук на своем теле. И девушке было все равно, где они находились. Девил отодвинул свое сиденье назад, увеличивая пространство между собой и рулем, а после повернулся к ней.

Его рука легка на ее голую ногу, поднимаясь вверх по ней, вызывая дрожь во всем теле девушки. Достигнув края ее шортиков, он провел по ним подушечками пальцев, словно проверяя границу, а после продвинулся еще выше по мягкой ткани, дойдя до резинки. Оттянув ее немного, он просунул руку внутрь, касаясь ее жестких волос. Ее бедра непроизвольно раскрылись навстречу такой желаемой ласке, но тут Девил резко убрал руку, и стон разочарования слетел с ее уст.

– Сними их! – тихий приказ разрушил минутное молчание, и Алекс содрогнулась, по телу прошлась волна наслаждения.

Серость уходящей ночи, деревья и затемненные окна стали их прикрытием от проносившихся совсем близко машин. Девушка, приподнявшись на сиденье, беспрекословно выполнила приказ любимого. Как только шортики оказались в ее руках, Девил выхватил их и прижал к лицу, вдыхая ее аромат.

– Девил… – полустон-полушепот вырвался из ее уст.

Ее руки потянулись к нему, и он, отбросив назад этот кусок ткани, перехватил их, прижимая к губам и целуя. Сладкая дрожь расползалась по всему телу мурашками, но Девил не дал насладиться ею, он потянул ее к себе, заставляя перелезть к нему на колени. И снова Алекс подчинилась ему, усаживаясь на него сверху и упираясь коленями в кожаное сиденье, оказавшись своим открытым влажным местечком прямо над бугорком под его штанами.

Белокурые волосы девушки разметались по плечам, и Девил секунду впитывал ее образ, после чего поднял ее футболку, скидывая ее с Алекс. Теперь она была полностью обнажена. В предрассветных сумерках на ее светлой коже играли блики, маня его к себе. Руки мужчины прошлись по ней от плеч до живота, переместившись на талию, лаская своими прикосновениями и сжимая ее тонкий стан. Она выгнулась и потерлась лоном об его орган, заставляя Девила выпустить тяжелый вздох и возненавидеть свои штаны как преграду между ними.

Девушка отчаянно захотела почувствовать его своей голой кожей, поэтому принялась за пуговицы на его рубашке. Распахнув ее, она провела ладонями по его груди, спускаясь к кубикам твердого торса. Его рука легла ей на затылок, заставляя поднять лицо, и как только она подчинилась, горячие губы накрыли ее в бешеной ярости, вызванной агонией страсти.

Это был ураган чувств, сметающий все на своем пути. Руки мужчины скользили по ее спине, опускаясь вниз и сильно сжимая упругие ягодицы. Алекс промычала прямо в его губы, начав сильнее тереться об это тело, словно дикая кошка. Тем временем его пальцы прошлись между двумя полушариями, разделяя их, и приблизились к ее мокрому местечку, уделяя ему достойное внимание. Сначала он легко раздвинул ее складочки, найдя ее разбухший клитор, и стал потирать его подушечкой своего большого пальца, при этом одной рукой он все так же сжимал ее затылок, не прерывая свой грубый набег на ее рот. А после, вдоволь наслушавшись ее страстных стонов, которые он поглощал своим ртом, пальцем он резко проник в нее. Тут же девушка разорвала их контакт, выгибаясь в его руках.

– Боже, да!.. – закричала Алекс.

Девил усмехнулся и накрыл ее сосок, что находился в такой близости от его рта, своими губами, с силой втягивая его, сося и снова отпуская. Его палец настойчиво входил и выходил из нее. Соки девушки покрыли его ладонь, а она сама стала совершать круговые движения.

– Я хочу, пожалуйста, я так хочу… – сквозь задурманенное сознание взмолилась Алекс и потянулась к его ширинке.

В другой раз он бы отвел ее руки и мучил ее снова и снова, но сейчас его член был настолько тверд, что это причиняло боль. Находясь так долго вдали от нее, он вдруг осознал, что больше не может контролировать себя. Страстный отклик ее тела лишал его самообладания, и поэтому он внял ее просьбам. Освободив ее лоно под стон протеста и слегка приподняв ее над собой, Девил быстро расстегнул молнию, давая своему органу свободу. Опускалась она уже на его стоящий член, вбирая в себя это твердое могущество, стискивая его своими сжатыми стенками.

Алекс закусила губу почти до крови. Ее руки легли ему на плечи, в то время как его находились на бедрах, управляя ею. Это медленное вторжение сводило с ума обоих, но они словно специально мучили друг друга, наказывая за время разлуки. И он сдался первым и сильно надавил на ее бедра, заставляя ее резко опуститься вниз, вобрав его полностью в себя.

– Ангел… – его хрип слился с ее отчаянным криком.

– Боже, ты так глубоко, ты словно стал частью меня, – прошептала она, опустив голову к его губам и пройдясь по ним языком.

Девил дернулся вперед, пройдя еще на сантиметр в нее, и закусил ее губу, чувствуя ее тяжелое дыхание.

– Я и есть часть тебя. Никогда не забывай об этом.

И после этих слов последние капли контроля, которые сдерживали их, испарились. Алекс, сжав его бедра коленями, начала упорно работать тазом в старых как мир движениях. Руки сжимали его плечи, используя их как основную опору. Стекла машины запотели от их тяжелого дыхания и жара тел. Он подавался ей навстречу, врываясь грубо и жестоко в ее тело, но она не возражала, а только приветствовала его темп и напор. Это положение позволяло ему проникать в нее так глубоко, как он только мог мечтать.

Дикий безумный секс сейчас был для них чем-то большим, чем просто способом получить наслаждение. Словно они доказывали друг другу свою принадлежность, пытаясь заполнить возникшее чувство потери, стать ближе друг к другу настолько, чтобы можно было стереть ощущение разлуки.

– Ангел, – его шепот коснулся ее кожи, заставляя задрожать от горячего дыхания.

Пальцы впились в ее нежную кожу, оставляя синяки, а капельки пота стекали по лицу. Их глаза не разрывали контакта, придавая этому страстному соитию единство. Мужчина чувствовал, как стали сжиматься ее внутренние мышцы, предупреждая о скором оргазме. Девил знал, что и сам уже близко. Чертовски близко к тому, чтобы кончить внутри нее. Он не использовал защиту и не знал, продолжала ли она принимать противозачаточные, но сейчас это его не останавливало. Он хотел излиться в нее, заклеймить ее своим семенем. А чтобы не было последствий, он просто даст ей дома выпить таблетку «следующего» дня, которую, как он помнил, можно было найти в ванной.

– Я люблю тебя! – она закричала, откидывая голову от мощной силы оргазма, которая накрыла ее. Эта сила не только опустошила ее физически, а и высушила эмоционально. И в то же время дала ей столько счастья и наслаждения, ведь теперь она снова была его! Полностью и бесповоротно. И если девушка еще могла сомневаться в словах Даяна о верности своего мужчины, то его полная утрата самоконтроля, что подтверждала горячая сперма, которую он излил в ее тело, доказывала их правдивость.

– И я люблю тебя, Ангел, – тихо ответил он, когда их тела утихли, и наслаждение лишь эхом отдавалось в них.

Девил поцеловал ее плечо, чувствуя солоноватость ее кожи. Прижал к себе, нежно водя рукой по ее мокрой спине, все еще находясь в ней. Минуты томного удовлетворения тянулись, и они не желали их нарушать. Но все же Девил понимал, что нельзя дольше подвергать их опасности.

– Милая, – его голос звучал необычайно нежно, даже сам мужчина удивился этому, – нам нужно ехать домой.

– Да, – тихо согласилась она, но так и не двинулась с места.

Он снова поцеловал ее в шею, при этом приподнимая ее и выскальзывая из ее тела. Потянувшись, он нащупал между сиденьями ее смятую футболку и ласково провел ей между бедер девушки, вытирая их смешавшиеся соки. Алекс следила за каждым его движением. Это было слишком интимно и слишком приятно, чтобы протестовать. Ее мужчина заботился о ее комфорте. От сознания этого сердце щемило от счастья.

Улыбнувшись, она подарила ему легкий поцелуй в знак благодарности. Поискав глазами свои шортики, Алекс увидела их свисающими с заднего сиденья, поэтому подалась вперед, пытаясь достать их, при этом прижавшись своим телом к нему. Ее голая грудь коснулась его кожи, и мужчина тяжело выдохнул.

– Ангел, сделаешь так еще раз, и мы никуда не поедем, а повторим все сначала, – хрипло проговорил он, получив в ответ лишь игривый смешок.

– Мне понравился новый опыт секса в машине, но я хочу, чтобы в следующий раз это произошло в нашей кровати.

– Тогда тебе придется вернуться на свое сиденье.

С его помощью она снова оказалась справа от него, ощутив ягодицами кожаное сиденье, поэтому принялась натягивать свои шортики. Так как футболка была испорчена, Девил заменил ее своей рубашкой, оставшись голым по пояс. Застегнув брюки, он наконец завел машину, и они покинули место их недолгого пристанища, снова выезжая на трассу.

Дом встретил их в лучах утреннего солнца, словно приветствуя хозяйку и радуясь ее возвращению. Помогая любимой выйти из машины, Девил взял ее за руку и, так и не отпустив, повел за собой.

Он открыл дверь, и они зашли внутрь. Мужчина бросил на нее взгляд через плечо, видя ее напряженное лицо и понимая, что теперь не раз придется убеждать ее в том, что она полноправная хозяйка этого дома. Гостиная встретила их излишком тестостерона, а он так надеялся на уединение, желая стереть время разлуки из памяти. Его всадники не собирались ему этого позволить. Собравшись в полном составе во главе с Уолтером, они ожидали их возвращения. Никак, Даян постарался?

– На ночной дороге большие пробки? – иронично спросил его всадник смерти, но озорные смешинки в его глазах выдавали мужчину полностью. Тот, наигравшись в свою игру, решил укрепить победу легкой насмешкой.

– Не твое дело, – отрезал Девил, но все же знал, что Алекс за его спиной покраснела.

Девушка остановилась прямо за ним, вызывая своим дыханием, которое касалось его оголенной кожи, новую волну возбуждения. И то, что его друзья стали сейчас помехой в попытке скорее утолить эту жажду, все больше раздражало мужчину.

– По моим наблюдениям, вы отъехали от дома два часа назад, хотя дорога занимает максимум полчаса. Причем уже успело рассвести, а вас все не было.

– У тебя проблемы со слухом?

– Да, и еще со зрением. Ведь мне только мерещится, что ты сверкаешь здесь голым торсом, а на Алекс вместо футболки твоя рубашка, на которой отсутствует пара пуговиц.

– Еще слово, и зашлю тебя на Аляску. Пора налаживать новые связи. Поработаешь полгодика, остынешь, сменишь приоритеты и поймешь, что нельзя лезть в дела Дьявола.

– У него на тебя теперь зуб, Даян. Поберегись в выражениях, – прокомментировал Уолтер, поправляя очки на носу, словно стараясь лучше разглядеть стоящих перед ним людей. И, как догадывался Девил, не он был объектом внимания его правой руки.

– Ох, чуть-чуть стоило полапать Ангела для его же блага, и все, я в черном списке. И это вместо «спасибо».

Девил прищурился, но, почувствовав, как Алекс сжала его руку, все же немного успокоился и усмехнулся. Он был благодарен этому мужчине, и в то же время его бесило одно упоминание об увиденной картине. И теперь он понимал, что все эти события сделали его не только полным собственником, но и безумным ревнивцем. Потому что сейчас его раздражал весь мужской род, который олицетворяли те идиоты, что сидели перед ним.

Непонятно, куда бы все зашло, если бы Вар все вдруг не разрешил, спокойно, с привычной холодностью произнеся:

– Я рад, что ты вернулась.

– Спасибо, – прозвучал тихий ответ девушки.

Рядом с Варом зашевелился Хангер, на которого Алекс то и дело украдкой бросала взгляд. Ей было очень интересно, как он пережил наказание, видится ли с Сабриной и как отреагировал на ее поступок. Мужчина поднялся с кресла и направился к ней, подойдя вплотную под злобным взглядом Девила. Остановившись, он вдруг наклонился и прижался губами к ее лбу, даря легкий поцелуй, удивив при этом всех присутствующих.

– Спасибо, – прошептал он, – не стоило, но спасибо.

– Хангер! – в голосе Девила присутствовали предупреждающие нотки. После видео с Даяном его до ужаса бесило, когда к его женщине кто-либо прикасался.

– Что? – весело переспросил тот. – По отношению к Алекс я самый настоящий евнух!

Громкий хохот разлился по комнате, прервав затянувшуюся драму. Этот звук согревал ее, неся тепло в душу. Наконец-то она дома. И дом принял ее назад с распростертыми объятиями.

Девил покачал головой и, сжав ее руку своей теплой ладонью, повел за собой наверх. В их комнату. И каждый понимал, что до вечера Дьявола и его Ангела нельзя беспокоить.