15 глава.
Раннее утро окутало башню мягким светом. Сквозь шторы проникал солнечный луч, лениво пробегая по лицу Розалины.
Она застонала, схватившись за голову — боль была глухой, но неприятной, отдающейся в висках.
И вдруг, как по щелчку, пришло воспоминание.
Поцелуй. Диван. Его руки.
Она... сама его поцеловала.
Чёрт.
— Нет, нет, нет... — прошептала она, уткнувшись лицом в подушку. — Дурочка. Глупая, дура. Что ты наделала?..
Она резко села на кровати, волосы спутались, глаза полны паники.
«Взяла и... поцеловала его. Сама. А потом ещё и...»
Она тут же снова уронила лицо в ладони.
— Всё. Конец. Я не переживу. Я больше никогда ему в глаза не посмотрю. Никогда.
Она встала, начала метаться по комнате, хватая мантии, книги, блокнот, перчатки.
— Всё, я ухожу. Уезжаю. Собираю вещи и проваливаю. Скажу Спраут, что... что у меня... срочная командировка. В Азкабан. Или на крайний случай — семейные обстоятельства.
Но при всей панике... она знала:
Она не может избежать его. Они работают вместе. Живут в одной башне. Его голос, его шаги — везде.
— Ну и пусть! — сказала она вслух. — Я просто буду... хладнокровной. И равнодушной. Как будто ничего не было.
...и тут она вспомнила, сколько именно было.
Щека вспыхнула, как от ожога.
— Мерлин... убей меня прямо сейчас.
Она прислушалась.
В башне стояла тишина. Ни шагов, ни голосов, ни шороха перелистываемых страниц — будто все вымерло.
Наверняка Теодор и Драко уже пошли на завтрак, — мелькнула мысль. И это, к счастью, давало ей шанс. Быстро собраться. Проскользнуть вниз. Отработать день. Словно ничего не было.
Словно она не целовала его.
Словно он не прижимал её к себе, не гладил её щёку, не опускал руку...
Она резко тряхнула головой, прогоняя воспоминания, и открыла створки шкафа.
Она выбрала тёмно-синюю юбку до колен, со складками, чуть шероховатую на ощупь — любимую, уютную, почти школьную. Белоснежную рубашку с пуговицами под горло и тонкий серый жилет с серебряной вышивкой вдоль планки.
Без каблуков — удобные чёрные туфли, слегка стертые на носках, но не менее красивые.
Волосы подчинились — мягко, плавно собираясь в аккуратный пучок на затылке. Пара непослушных прядей всё же выбилась и скользнула к виску, но она оставила их — пусть будет. Немного живого.
Розалина взяла в руки маленькую баночку с гигиеничкой, открыла крышечку и стала неспешно наносить на губы — мягким движением, чуть надавливая.
И вдруг...
Те же губы. Те же ощущения.
Его дыхание, его пальцы, сжимающие её талию.
Этот жар, который пронёсся по позвоночнику.
Его губы, такие тёплые и уверенные, на её...
Она опустила баночку, уставившись на своё отражение.
— Хватит... хватит об этом думать, — пробормотала она.
— Это была... — она глубоко вдохнула, — ...пьяная слабость.
Секунда, глупость, импульс.
Он, наверное, даже забыл уже. Или...
Нет. Лучше об этом не думать.
Розалина встряхнулась, снова поправила ворот рубашки, собрала сумку, мантией не накрылась — день был тёплым — и решительно шагнула к двери.
Розалина шла по коридорам, стараясь не думать. Ни о поцелуе. Ни о Теодоре. Ни о том, как жарко ей стало, когда она почти почувствовала его ладонь под платьем...
Нет, нет, нет.
Каждый шаг — как внутренняя команда: сосредоточься. Дыши. Иди.
Дверь в кабинет Спраут была приоткрыта. Изнутри пахло влажной землёй, мхом и чем-то остро-пряным — вероятно, корнями мандрагоры.
Розалина постучала и вошла.
— Доброе утро, профессор.
— О, Паркинсон, доброе! — Спраут была в отличном расположении духа, поправляла свои широкие рукавицы и стряхивала землю с передника. — Сегодня день спокойный. Без теплиц и тяжелых котлов. Ты ведь любишь работу с пером, да?
Розалина кивнула, осторожно пряча облегчение.
— Прекрасно. У тебя задание — создать методическое пособие. Название:
"Сто зелий и их растительное происхождение".
Профессор протянула ей свиток с указаниями и большой список зелий.
— Не просто перечисление, — добавила Спраут. — Нужно сделать красиво. Каждому зелью — краткое описание, его свойства, эффект, а также список растений, которые входят в состав, и короткие заметки о самих ингредиентах.
Можно добавить иллюстрации, схемы, интересные факты. Это пойдет в школьную библиотеку. И, возможно, на выставку стажеров.
Глаза Розалины вспыхнули. Это звучало... по-настоящему серьёзно.
— Можешь выбрать, где тебе работать — в башне, в библиотеке, а хочешь — можешь остаться тут. И если понадобится доступ к редким травам — только скажи.
— Спасибо, профессор, — тихо ответила Розалина, прижимая свиток к груди.
Она повернулась к выходу, и на её лице впервые за утро появилось лёгкое выражение спокойствия.
Пора начать.
Розалина устроилась в библиотеке — у её любимого окна, откуда было видно озеро, сверкающее под утренним солнцем. Воздух был прохладным, но в светлом пятне на столе от окна лежала теплая золотая полоса света, и это будто согревало изнутри.
Перед ней лежал пергамент, рядом — чернильница с мягкими фиолетовыми чернилами, тонкое перо и аккуратно переписанный список зелий. Некоторые были знакомы: «Успокоительное», «Слабительное», «Оборотное», «Зелье живительной силы», а вот другие — звучали загадочно: «Ноксис», «Пламенная слюда», «Пыль ночных цветов»...
Она принялась за работу.
Страница за страницей.
Зелье за зельем.
Словно за каждой строчкой она прятала себя — и от утреннего стыда, и от воспоминаний, и от собственных эмоций.
— Зелье номер семь: Сыворотка правды.
Состав: Корень Лакричника, листики Мимбулуса, порошок Акулий пыли.
Происхождение: Большинство растений растёт в болотистых низинах, требует влаги и полутени...
Она красиво оформляла каждое название: заголовки писала каллиграфическим шрифтом, тонким закрученным пером, а в углу рисовала крошечные виньетки — листочки, корни, крохотные бутончики.
Иногда в голове всплывал Теодор.
Она вздыхала, сжимала перо крепче и начинала новую страницу.
Работа шла хорошо. Продуктивно. В какой-то момент даже затягивающе. Розалина позволила себе включиться полностью — в зелья, в описания, в корни и свойства.
В это она могла уйти с головой.
Розалина машинально записывала следующий пункт — № 27. Зелье лесной устойчивости — когда услышала знакомое шарканье каблуков, звук, с которым можно было спутать разве что марширующую по модному показу Пенси Паркинсон.
— Как ты, черт возьми, вообще здесь оказалась?.. — мысленно выдохнула Розалина, но вслух лишь подняла взгляд и увидела, как подруга с грацией кошки садится напротив, закидывая ногу на ногу.
— А вот и ты, — Пенси, сложив руки на столе, разглядывала её с лукавым прищуром. — Я тебя, между прочим, по всему Хогвартсу искала. Даже в теплицы заглядывала — ты что, решила исчезнуть после того, как мы вчера превратились в чудовищный дуэт пьяной драмы?
Розалина чуть дернулась, не поднимая глаз от пергамента:
— Я работаю, — спокойно произнесла она, делая вид, что сосредоточена на описании свойств корней дементоровой травы.
— Вижу, — ухмыльнулась Пенси, наклоняясь, чтобы заглянуть в её записи. — "Пыльца Зверобоя усиливает эффект снадобья при контакте с волчьим корнем"... Ну, что ж, звучит... как ты вчера вечером. Осторожная, но с эффектом.
Розалина скосила на неё строгий взгляд:
— Пенси...
— Ладно-ладно, не кипятись, Розочка. Я просто пришла узнать, жива ли ты, и не в агонии ли после нашего маленького фестиваля с огневиски. Хотя ты, честно говоря, выглядишь подозрительно... трезво.
Она облокотилась на стол, чуть ближе подалась вперёд:
— Я, кстати, чувствую себя... на удивление хорошо. Голова утром немного раскалывалась, но потом — норм. А ты? Как? Только не ври, у тебя лицо «я совершила ошибку вселенского масштаба».
Розалина зажала перо так крепко, что костяшки побелели.
— Всё в порядке, — слишком быстро, слишком резко. И тут же мягче: — Просто... не выспалась. И правда, работать помогает. Голова прошла.
Пенси молча сидела напротив, уперев локти в столешницу, и всё так же смотрела на Розалину, как будто пыталась разгадать головоломку, не торопясь, но пристально. Её подбородок чуть наклонён, губы сложены в легкую полуулыбку, взгляд прищурен — и от этого он казался особенно внимательным.
— Ты какая-то... стеснительная сегодня, — наконец нарушила тишину она, будто между делом, но не сводя взгляда. — Не как обычно.
Розалина замерла на полуслове, дописывая строку о мандариновой эссенции, и медленно подняла глаза.
— Я просто... напилась вчера, — выдохнула она, словно оправдываясь. — Всё. Ужасно стыдно. Так что перестань так на меня смотреть, ладно?
Пенси хмыкнула, её усмешка стала чуть шире, но она ничего не сказала. Лишь потянулась к пряди своих волос, лениво закрутила её на палец, а потом резко встала.
— Знаешь что, — протянула она, поправляя мантию, — тут, в библиотеке, жутко скучно. Даже обсуждать нечего. Вернусь, когда ты снова станешь менее... «учёной версией себя».
Она развернулась, но уже у двери обернулась через плечо:
— Отмазка «напилась» уж так себе. Поверь, я не раз видела тебя после пьянки.
И исчезла за книжным стеллажом, оставив Розалину наедине с мерцанием чернил на пергаменте и пульсацией неловкого воспоминания где-то в груди.
Уже наступил вечер. За высокими окнами библиотеки тянулись багрово-синие облака, окрашенные заходящим солнцем. Пыль в воздухе казалась золотой, лениво вьющейся в лучах. В помещении было почти безмолвно — лишь редкие шорохи страниц и слабое потрескивание свечей нарушали тишину.
Розалина всё ещё сидела за тем же столом, уткнувшись в груду пергаментов. Книга «Состав растений в редких зельях Восточных регионов» лежала раскрытой, её мелкий текст уже начал сливался в глазах. Почерк на пергаменте становился всё менее аккуратным.
Она машинально обмакнула перо в чернила и записала:
93. Настойка сока чешуйчатого барвинка — усиливает свойства оборотного зелья. Особенности сбора: при свете полной луны, строго до полуночи...
Вдруг кто-то сел рядом.
Тихо, будто тень, упавшая из другой реальности. Она бы даже не заметила этого — если бы не та самая тень, скользнувшая по страницам её книги и закрывшая строчку, которую она только что читала.
Розалина медленно подняла взгляд. Её сердце резко дернулось.
Теодор.
Он сидел рядом, словно всегда был тут — спокойно, почти расслабленно, с локтем на столе и лёгкой полутенью на лице от мягкого света лампы. Его волосы были чуть растрёпаны, галстук ослаблен, манжеты закатаны.
— Привет, — сказал он, тихо, почти не нарушая тишины библиотеки.
Розалина замялась. Её пальцы чуть крепче сжали край страницы. Она не смотрела на него. Сделала вид, что перечитывает строку, хотя взгляд всё равно не цеплялся за слова.
— Привет, — наконец, выдавила она, и голос её прозвучал натянуто. Слишком спокойно. Слишком фальшиво.
Повисла пауза. Он не двигался. Просто смотрел на неё. Словно ждал чего-то — объяснений, реакции, может быть, продолжения.
Она чувствовала этот взгляд кожей.
— Мне... мне нужно идти, — сказала она поспешно, начиная собирать пергаменты. Почерк был небрежный, некоторые листки падали, она торопливо их подхватила. — Я... я обещала Спраут. Срочно. Работа.
Глупо. Глупо. Срочно, вечером, к Спраут? — у неё самой сердце в груди отозвалось этим абсурдом. Но она не могла иначе. Не могла сидеть рядом и делать вид, будто ничего не произошло.
Она встала, держа свитки и книги в неловкой охапке. Не взглянула на него. Даже не рискнула.
— Увидимся, — бросила через плечо и почти побежала к выходу из библиотеки, будто от чего-то спасаясь.
Розалина выскочила в коридор, как будто действительно бежала от чего-то. От него. От себя. От той дрожи в пальцах, которая не проходила даже сейчас, когда между ними были уже десятки метров и стены.
Она шла быстро, будто за ней гнались. И лишь дойдя до ближайшего лестничного пролёта, остановилась и крепко прижала книги к груди.
— Дура, — выдохнула она себе. — Просто дура.
Она вздохнула. И пошла дальше. Шаг за шагом, возвращая себе ровное дыхание.
Скорее из чувства неловкости, чем из настоящего намерения, Розалина присела на скамейку у теплицы.
Вокруг тихо. В воздухе витал лёгкий запах прелых листьев и влажной земли. И только голос в её голове, похожий на собственный, всё повторял:
"Ты поцеловала Теодора Нотта."
"Ты почти..."
"Ты сама его остановила."
"И теперь бежишь."
Она уткнулась лбом в переплетённые пальцы.
— Всё было бы проще, если бы ты просто был гадом, Тео, — прошептала она. — Но ты же не гад. Хоть и бесишь...
Пару минут она сидела молча. Потом встала и медленно направилась обратно в башню.
Её шаги стали медленнее у самой двери — но она всё же взялась за ручку, толкнула створку...
Там, в гостиной, было тихо. Ни Драко, ни Блейза, ни Тео. Никого. Только потрескивал камин, лениво освещая комнату мягким янтарным светом.
И всё же... его мантия лежала на спинке дивана...
Розалина резко развернулась и, стараясь не думать больше ни о чём, поднялась в свою комнату.
Только бы не встречаться с ним наедине. Только бы не вспоминать. Только бы не остаться безоружной перед этим мягким «привет» и его внимательными глазами.
Она задула свет. Легла, уставившись в потолок.
И долго не могла уснуть.