пятый мародёр

– Нет, вы не будете набивать кабинет профессора Харпера навозными бомбами, — Лили стояла напротив Сириуса и Джеймса, пытаясь что-то им вразумит, — откуда они вообще у вас? В этом году Хогсмид ещё не открывался.

– «Зонко» не единственное место откуда можно натаскать всякой всячины. Если тебе так неймётся, то вместо бомб мы воспользуемся драже-вонючками.

Заговорческим шепотом рассказал Сириус, а после тяжелого, возмущённого вздоха Эванс пожал плечами.

«Нет, вы не будете» я слышала уже сотни раз. Всегда в сторону марадеров и чаще всего от Лили. Окончание постоянно удивляло своим разнообразием:

Нет, вы не будете пытаться пробраться в гостиную Слизерина только для того, чтобы измазать лицо Кори мылом из жабьей икры (они это сделали)

Нет, вы не будете прятать в стульях пугалки, вам же не по пять лет (пугалки в стульях были)

Нет, вы не будете пробираться в Запретную секцию, чтобы найти очередное заклинания для вызова тролля в школу (мародеры посещали секцию, словно родной дом)

Нет, О Мерлин, вы вдвоём не станете снова устраивать вечеринку в гостиной Пуффендуя (тем же вечером в кабинете МакГонагалл стояло около дюжины учеников и клялись больше никогда не распивать алкоголь в Хогвартсе)

Лили не волновало, что будет с мародёрами и какое наказание их ждёт, но иногда шутки этих двоих выходили за рамки и приносили вред окружающим. Мародеры в свое время ввязались в массу неприятностей и сотворили достаточно озорных выходок, чтобы заслужить этот грозный взгляд Эванс и её попытки защитить других учеников и учителей от очередного – казалось бы, шуточного – издевательства.

Я стояла рядом, дожидаясь пока подруга закончит свою злостную тираду и мы пойдем на урок. Мне было довольно скучно, а снова думать о книге, Беделии и ещё о множестве своих проблем не хотелось – я попросту устала от этого. Разглядывая проходящих мимо учеников, мой взгляд зацепился за фигуру Яна.

С той ночи он больше никогда не подходил ко мне, а следом исчез Джексон, оставив мародёров в покое. Я не сомневалась в своей магии, но видеть столь великолепный результат было приятно.

К Яну подошла Джинн и мои плечи незаметно напряглись. Пришлось напрячь ещё и слух, приглушить голоса вокруг, возмущённый крик Лили, оправдания Джеймса.

– Аселина уверена...я не... — они стояли слишком далеко, чтобы можно было разлышать все слова, а постоянно двигающаяся толпа людей, разделяющая нас, ещё больше мешала сосредоточиться.

Голос Яна был немного громче, ниже, грубее, так что его слова я слышала чётче.

– Джинн, я не понимаю про кого ты говоришь, — я вижу, но не слышу как парень вздыхает, — отвали от меня.

– Ян... — она хватает его за локоть, но не сильно. Если бы не силуэты других учеников перед глазами, я могла бы прочесть их разговор по губам, — это...ты должен мне поверить.

– В какой это такой момент ты вспомнила моё имя, Церрер? — Хейл вывернул руку так, чтобы теперь сжимать локоть Джинн и грозно возвышался над ней.

Два метра, точно. Долбанная водонапорная башня.

– Касс? — Лили дотрагивается до моего плеча, но я не слышу её голоса, пытаясь сосредоточиться.

– Прекрати так себя вести, Ян, ты знаешь, что я права, — сквозь зубы твердит девушка, — Аселина сказала...господин Хейл...всё будет...

Лили ещё пару раз меня позвала, уцепившись в мою руку, поэтому слова снова стали долетать обрывками. Расслабиться я смогла только тогда, когда Ян отпустил локоть своей сводной сестры и не сильно толкнул её в толпу. Не так, чтобы она упала, но достаточно для того, чтобы отступила на три-четыре шага.

Ян ушёл, а коридор постепенно стал пустеть.

– Касс, что с тобой? Сейчас будет звонок, нам надо подняться на четвертый этаж, иначе опаздаем на заклинания.

Я расстеряно кивнула и обернулась. Сириус и Джеймс уже куда-то сбежали, Лили хлопала своими обеспокоенными, зелёными глазами.

______________________________________

Мой мозг плохо справлялся со своей главной функцией не давать мне совершать необдуманные поступки.

Лили умиротворенно сопит в своей постели, её сон достаточно крепкий, чтобы я могла открыть окно и залезть на подоконник, свесив ноги, при этом остаться незамеченной.

Я сбегала из замка Дурмстранга, а из Хогвартса не смогу?

Внизу было...ну очень много метров. Спрыгнуть с такой высоты даже для меня было слишком опасно.

Выдохнув, я оттолкнулась от стены и в полёте, пока ветер путал мои длинные волосы и шевелил широкие спальные штаны, превратилась в феникса. Аккуратно спикировала на холодную землю.

Снова обернувшись человеком, я подняла взгляд на звёздное небо, наслаждаясь свежим воздухом. Конечно, силы Клана воздуха позволяли мне свободно летать и прибегать к перевоплощению было необязательно, но по личным причинам я редко обращалась к магии воздуха.

Опушка Запретного леса была относительно безопасной, но я продвигалась всё глубже, наслаждаясь лунным светом, который ласкал мои открытые руки. Лёгкий ветер шумел листвой, а босыми ногами я переступала через корни деревьев, выглядывающих из под земли.

Всё же ночью я чувствовала Дар Луны сильнее. Мешающиеся ветки деревьев огибали меня, не прикасаясь своими острыми сучками и жёсткой корой. Возвращаться в школу не хотелось – не сейчас – но даже будучи Хранителем, я чувствовала себя намного хуже, если не высыпалась. А поспать больше трёх часов мне не удавалась последние три недели. Выносливость не поможет, если ты будешь не в состоянии банально открыть глаза.

Да и Сириус что-то зачастил тыкать в мой бледный вид.

Пройдя достаточно далеко, я нахожу кривое дерево и легко забираюсь на него. Потеснив парочку пауков, я вовремя вспоминаю об опасных жителях леса и ещё в большей мере стараюсь никого не тревожит.

Мои пальцы снова касаются татуировки и она в ответ загорается серебром. В руки падает Мронок и я усаживаюсь ближе к основанию сухой ветки – листьев на этом дереве нет и вряд ли они когда-то были. С той самой ночи, когда я нашла рукопись самой Лилит, каждую свободную минуту были посвящены её переводом. Вспоминать настолько древнюю письменность Хранителей было сложно, но возможно.

Особенно для принцессы, которая по статусу уже должна была знать больше остальных.

Почерк был каллиграфическим, очень аккуратным и крупным. Я перевела очередное заклинание, сомневаясь в верности всех слов.

«Замена солнца на луну» – гласила надпись перед строчками заклинания. Я вчиталась и поняла, что главной целью было повернуть Земной шар так, чтобы солнце ушло за горизонт.

Повернуть. Земной. Шар.

Я слегка вздрогнула от понимания мощи этого заклинания. Какая сила таилась в Лилит и какой же хаос может начаться, если кто-то ещё узнаёт об этих заклинаниях и секретах? Такое не должно существовать.

Мои пальцы не слушались, когда я переворачивала одну страницу за другой. Я и подумать не могла, что Хранители могут перевернуть планету...

Но последняя страница поразила меня ещё больше. Всё тем же красивым почерком были выведены слова на хорошо знакомом мне языке – на нём Хранители общались сейчас. Такого не могло быть, ведь Лилит давно мертва, а кроме неё и меня Мронок никто больше не видел вживую.

Я начала вчитываться в слова, боясь что-то упустить.

Я полюбила Бога Луны и вынашиваю дочь от него
Под моим сердцем бьётся жизнь,
которой не суждено существовать

Я вижу её будущее и знаю, что ждёт мир с её рождением
Нельзя этого допустить

Я утоплю ребёнка от Бога Луны в живой воде
И только она да я будем знать, что имя моей дочери – хаос

Я не хочу, чтобы Боги воспевали её, чтобы растения расступались перед её поступью, а океан прогибался

Я должна забыть свою дочь

За-бы-вай

Дочитав, я понимаю, как сильно мои руки трясутся. Вновь и вновь вчитываюсь, запоминаю каждое слово, но всё ещё не верю. Мама рассказывала про четырёх сыновей Лилит, Зерон заставлял заучивать их имена, а от эссе про их жизнь у меня как-то занемела рука. Никто не знает, что у неё была дочь от Бога Луны, потому что Лилит сама захотела это забыть.

Прародительница Королевского клана утопила собственного ребёнка? Что такого ужасного она могла увидеть в будущем, чтобы ещё до рождения дочери думать о её смерти?

Во мне поселилось странное чувство, словно я прочла личные записи Лилит, её сокровенную тайну, личный дневник. Но закрыла Мронок я только тогда, когда совсем рядом пробежало животное, напугав меня.

Путь до Хогвартса и всю оставшуюся ночь я думала об этом, перемешивая в голове различные варианты. Тогда я ещё не знала, что видела эти сокровенные записи Лилит в последний раз – более они никогда не появлялись на страницах Мронока, как бы я не вчитывалась и не искала. Тайна Лилит показалась мне лишь раз, на большее рассчитывать было бы глупо.

______________________________________

– Как думаете, Касс всё ещё жива? — Сириус, не стесняясь, ткнул указательным пальцем мне в щеку, — Может, это лишь фантом и на самом деле её украли гоблины?

– Ау, девочка, ты с нами? — Джеймс пощелкал перед моими глазами пальцами и я перевела на него взгляд, надеясь, что он передаст моё возмущение в полной красе, — Слава Мерлину! Мы подумывали, что ты ушла в медитацию и придётся тащить тебя до буддистского храма.

– Прекратите, — Ремус сел рядом и теперь мы образовали круг на полу в их спальне.

Кружок «умелы ручки» где вы, скорее всего, останетесь без ручек. Ну или другой части тела.

– Что вам надо? — я тяжело вздохнула, переводя взгляд с одного на другого.

Не хватало мне ещё ввязаться в их очередную шалость. Лили стала заметно нагнетать, когда мои походы в спальню мародёров и шатания с ними зачастили. Ещё немного и Эванс станет развешивать плакаты с надписью «выгоним Джеймса Поттера из Хогвартса!»

Алиса относилась к мародёрами менее категорично, Глория – резко отрицательно.

– Нам тут нашептали, что ты знаешь парочку хороших заклинаний.

– Нет, Блэк, я не стану пробираться с вами на кухню и подсыпать в сок бородавочный порошок.

– Ну Касс, — раздался всеобщий вздох разочарования и только Ремус победно улыбнулся.

– Как ты узнала об этом?

– Он лежит у тебя на кровати, Поттер, — Джеймс обернулся. На перевёрнутой и даже не близко к аккуратной простыне лежало несколько упаковок порошка, — и я не буду добывать с вами волосы Кори и Джексона для оборотного зелья.

– А это откуда! — возмутился Сириус и упал на спину, раскинув руки в стороны. Его голос был настолько обиженный, что если бы я не чувствовала его озорную ауру, подумала, что он вот-вот расплачется.

– Решила, что в вашем стиле, — я пожала плечами, — знаю, что вас не переубедит даже появившийся в гостиной Годрик Гриффиндор, так что просто дружески советую не подсыпать порошок во вторник. По вторникам дают самый вкусный ягодный морс и я бы не хотела лишится его.

– Ой, да брось, — Джеймс подвигается ближе и переходит на шепот, — разве тебе не хочется увидеть безобразное лицо Яна?

– Я бы предпочла вообще не видеть его лица.

В комнате все единогласно с этим соглашаются.

А потом наступает напряжённое молчания и я понимаю, что сейчас мне выдадут что-то, что мне может не понравится.

– Лунатик рассказал, Касс, — наконец говорит Питер.

– Да, красотка, теперь ты хранишь эту тайну вместе с нами, — Сириус принимает сидячее положение и смотрит на меня своими серьёзными, серыми и до безумия красивыми глазами. Этот взгляд, лишненный азарта и огонька веселья, я вижу впервые.

– Поэтому ты должна обещать нам, что не сделаешь ничего против Ремуса и даже под непростительными заклинаниями сохранишь его секрет, — глаза Джеймса сияют ледяным спокойствием и я отчётливо вижу ту самую жестокость, которую наблюдает каждый, над кем Поттер решает проверить своё умение выдумывать самые изощрённые шутки.

– Сохатый, перегибаешь, — угрожает Ремус.

– Я поняла, Поттер, — отвечаю я и поднимаю руки «а-ля, не бейте».

– Хватит, у меня от твоего взгляда уже мурашки. Не пугай мою красоточку, — Сириус опускает свою ладонь на лицо Джеймса, тот сопротивляется и в итоге они оба падают на пол, смеясь.

– Он просто защищает Ремуса, — виновато улыбается Питер, на что я лишь киваю. Джеймс выглядел угрожающе, но не достаточно, чтобы хоть немного поселить во мне тревогу.

– У него...короче, забей, Касс. На самом деле он тебе доверяет, просто строит из себя важного.

Теперь на пол летит и Ремус.

Кто-то из них троих дёргает меня за лодыжку, а я тяну за рубашку Питера и в итоге мы сворачиваемся в одну большую кучу с ножками и ручками. Сириус хватает первую попавшуюся подушку и замахивается.

Подушка оказывается забитой гудящими нарциссами и как только она касается локтя Ремуса, раздаётся громкий гудящий звук. Мы синхронно закрываем уши и жмуримся.

– Это тебе месть, Хвост! — перекрикивает гудение Джеймс.

– О Мерлин, заткните уже кто-нибудь эту подушку, — кричит в ответ Ремус, пока я тянусь и дотрагиваюсь до нее, лежащей на полу.

Гудящий звук прекращается, как только я силой Хранителя заставляю нарциссы внутри засохнуть. Издаваемый ими звук не должен быть таким громким, но, видимо, Поттер их в придачу ещё и заколдовал.

– Касс, я был прав, ты просто ангел, — улыбается Сириус, пряча палочку, которую достал для устранения звука и которой не успел воспользоваться.

– Посланный тебе с небес? — вспоминаю я его слова, на что он уверено кивает с довольным видом.

– О нет, Хвост!

Я оборачиваюсь и вижу, как Питер замахивается уже другой подушкой. Она касается испуганного Джеймса и взрывается.

Вся спальня сияет розовым цветом, а сверху падают блестки. Они так же облипают абсолютно всё в этой комнате.

Я оглядываю себя: блестящая юбка, рубашка, волосы в розовых пятнах и измазанное лицо. Потом перевожу взгляд на остальных и не сдерживаю смеха. За последние пару лет мне впервые так смешно – крайний раз что-то стоящее я видела только в Ильверморнии и Колдовстворце. Мародёры и правда могли удивлять.

Комната была в ярко-розовых, блестящих пятнах, словно день рождение какой-нибудь особенно избалованной, пятилетней девочки-магла. Вся постель, листы с домашкой, одежда и стены сверкали розовым. Но интереснее всего был вид Джеймса.

Да, остальным парням тоже досталось – Сириус выплевывал крупные блестки, ругаясь трёхэтажным матом, а Ремус с ужасом оглядывал свои ладони, пока Питер старался избавится от розовой краски на лице. Но Джеймс...О Лес, Поттер был абсолютно весь в этой гребанной блестящей массе. Он напоминал собой пиньяту, набитую конфетами, диско шар на магловской вечеринке и странное представление звёздного неба одновременно.

Ремус потянулся к его очкам и протёр их рукавом рубашки, которая тоже была сплошь измазана. Помогло это мало чем, только больше размазало блестки, поэтому Джеймс стянул очки и проморгался, явно потеряв способность нормально видеть.

– Ой, — выдавливает Сириус, пока мы все смотрим на ровные круги вокруг глаз Поттера. И единственное чистое место на его теле.

Спальня снова наполняется громких смехом, который никто из нас не может сдержать, хотя мы все прекрасно понимаем, что от этого потом ещё надо избавиться.

Не мне, ни в коем случае.
Я сбежала в свою спальню сразу же, как услышала предложение «надо убрать весь этот ужас, иначе обеспечим себе вечер с грязными котлами»

Мне ещё предстоит выдержать строгий взгляд Лили и разобраться с нахлынувшими эмоциями.