Всепоглощающая сила

Николас
Я не мог спать дольше рассвета уже на протяжении пятнадцати лет, с тех пор, как впервые застрелил человека, когда мексиканцы напали на нашу территорию. Мне пришлось убить человека, чтоб моя Виолетта могла жить и радоваться мелочам дальше. Я был наделён особой меткостью, и это было моим преимуществом.
Сегодня была одна из таких ночей, когда я не смог продолжить спать дольше рассвета. Меня разбудил звонок от Алехандро.

— Я слушаю тебя, Алехандро.
Я аккуратно убрал руку Мелании с моего торса, и вышел на балкон.

— Касамоника (Прим.: Территория Антонио Де Луки) принесла нам большие неприятности своей войной с австрийскими русскими, Николас. Как ты и приказал, я отправил свежего мяса на его северо-восток.

— Я приказал отправить ему свежего мяса не по причине его войны с русскими, а потому, что этот ублюдок осмелился попросить руки моей младшей сестры, Алехандро, - сурово напомнил я ему.

Я был чертовски зол на старого ублюдка.

— Именно поэтому, но буквально за полчаса до нашей бойни на его территории, он хотел перевезти полтонны кокаина через Милан.

Я сжал перила до такой степени, что костяшки пальцев побелели, железный материал впился в мою кожу.

— Сколько жертв? - холодно спросил я, держа себя в руках. Я был прославлен своим самоконтролем и хладнокровием.

— У нас нисколько. У них около ста пятидесяти.

Я усмехнулся очередной тактике Ломбардии. Мне даже не хотелось знать, как они это провернули, что коэффициент потерь был сто пятьдесят к нулю. Я знал, что это было массовое отравление воздушным путём - техника, которую мой отец придумал ещё в моем возрасте.

— Николас, думаю тебе уже пора возвращаться в Нью-Йорк и назначить Миланского Младшего Босса. Ты не можешь разорваться на части, чтоб быть между двумя городами сразу, которых разъединяет океан.

Я задумался. Конечно, это имело место быть, ведь после смерти отца и наших многих солдатов, в числе которых был бывший Младший Босс Милана, я не назначал нового. По логическим соображениям им должен был стать Витторио Марианни, так как он являлся единственным кровным родственником - племянником погибшего Ганца Марианни. Все солдаты, которые погибли в один день с моим отцом, были похоронены должным образом по всем традициям Ломбардии.

— Алехандро, - начал я. — Скажи, ты бы когда нибудь хотел занять другую должность кроме Консильери?

Не прошло и секунды, как Алехандро ответил.

— Никогда, Николас. Я не хочу быть Младшим Боссом Милана. У меня есть моя должность Консильери Ломбардии, и другой мне не нужно.

Я усмехнулся, и был благодарен Алехандро за его преданность.
С ним мы знакомы ещё со школы. Он всегда был озорным и немного самовольным, всё время выслушивал упрёки от учителей. Его отец был настоящим ублюдком, его мама умерла спустя два года после того, как вышла замуж за его отчима. Слава Богу, что его отчим оказался достойным мужчиной, и не бросил Алехандро. Он дал ему то воспитание, которое должен иметь каждый итальянец. Горячая кровь и отменное воспитание делали своё дело - несмотря на то, что Алехандро был из самой обычной семьи, он достиг таких успехов в жизни, что сейчас выполнял обязанности Консильери Ломбардии и мог позволить себе любое удовольствие.

— Надеюсь, что когда-нибудь ты скажешь так же, о какой-нибудь женщине, Алехандро. Почему ты не найдёшь себе девушку? Так и будешь ходить один?

Алехандро никогда не был склонен к романтическим отношениям, как и я в прошлом, но сейчас у меня все было иначе. У меня была Мелания, которая стоила всех войн на свете.

— У меня есть Ломбардия и мои обязанности, Николас. Я жду твоего ответа насчёт вашего возвращения в Нью-Йорк. Я все подготовлю.

Он сбросил вызов. Его чертовски бесило, когда я затрагивал тему о его личной жизни.
Я решил напечатать ему смс-ку, чтоб не злить бедного мальчишку ещё больше. Он был чертовым карьеристом. Я не жалуюсь, конечно, ведь это было лишь на пользу Ломбардии.

«Подготовь нам самолёт в 10 утра. Палермо - Нью-Йорк. И найди себе девушку, дружище. Не заставляй меня женить тебя по расчёту на благо Ломбардии.»

Конечно, это была шутка, и Алехандро всё понимал, но мне никогда не нравились эти традиции с браками по расчёту.
Я женился на Мелании из принципа, ведь пытать женщин - никогда не было приоритетом Ломбардии. Она нарушила мои границы незаконно, по крайней мере не по законам мафии, поэтому мне пришлось что-то делать с этим. Я не видел выхода лучше, чем женитьба. В конце концов, мне уже двадцать семь, и пора бы задуматься о семье.
До вылета оставалось четыре часа, и я не знал, чем себя занять, кроме как тренировочного процесса. На этот раз мне захотелось чего-то нового, и я вышел на улицу.
Охранная команда Чезаре патрулировали территорию, сам Чезаре находился на первом этаже внутри дома. Я кивнул ему при выходе, и он всё понял. Я бы никогда не посмел оставить Меланию одну дома, пока со всех сторон меня окружали враги, которые были готовы напасть в любой момент, дабы отомстить.
Свежий воздух и утренняя прохлада окутала всё тело, когда я бегом направился к берегу Тирренского моря, побережье которого находилось не так далеко от нашего дома. Я был чертовым Боссом мафии, поэтому меня всегда должны окружать телохранители. Даже на чертовой пробежке.
Дино всегда был молчаливым, поэтому именно его я забрал с собой. Он бегал вместе со мной на расстоянии пятнадцати метров от меня.
Я бежал навстречу ветру по песку, думая обо всем на свете. О Мелании. О помолвке Виолетты и Кристофера. О моих испорченных отношениях с Антонио Де Лукой. О Миланском Младшем Боссе.
В частности, конечно же, о Мелании.
Я никогда в жизни, даже близко не чувствовал того, что чувствовал рядом с ней. Мог ли я назвать это любовью? Нет. Мог ли я назвать это обычным интересом? Нет. Я сам не знал, что я чувствую. Я никогда не думал, что вообще могу испытывать какие-либо чувства, кроме жестокости и жажды кровопролития, но её появление изменило всё. Она была чертовым лучем солнца в моей жизни.
Я наматывал круги, пока солнце не стало жечь кожу. Становилось слишком жарко, и я решил вернуться домой, ведь уже через два часа был самолёт.

Когда я вошёл в дом, стоял запах чего-то очень приятного и аппетитного, и я не мог понять чего. Я последовал за ароматом, и наткнулся на Меланию, которая стояла у плиты в велосипедках, удобном топе и кроссовках - абсолютно готовая к нашему предстоящему полету. Эти велосипедки чертовски хорошо сидели на ней.

— Доброе утро, - сказал я, садясь за стол.
Мелания тут же обернулась.

— Доброе утро, - улыбнулась она. — Ты был на пробежке?

— Да, бегал на пляже, - сделал я глоток кофе.

— Стоило разбудить меня, мы бы побегали вместе.

А этот вариант я не предусмотрел. Она слишком сладко и крепко спала, чтоб будить её.

— Ты слишком спокойно спала, чтоб будить тебя.

— Но я всё же позанималась в нашей тренажёрной внизу, и собиралась нарисовать портрет Виолетты в качестве подарка на её день рождения, но Чезаре сообщил мне, что мы вылетаем через два часа.

— Так и есть. Наши вещи собраны?

— На удивление, да. Я не понимаю, кто их собирает, и как так быстро и тихо?

— На меня работают профессионалы, Мелания. Ты не представляешь, но в этом доме работают садовник, уборщик дома, и даже повар, но в этот раз повар нам не понадобился.

Мелания глядела на меня шокированными глазами, ведь за три дня пребывания здесь, ни разу их не встречала.

Я принял быстрый прохладный душ, переоделся в более презентабельную одежду, и спустился обратно к Мелании, на это ушло не больше десяти минут.

— Заедем перед вылетом к Элизе и Виолетте? - спросила она.

Мелания действительно смогла найти общий язык с ними. Я не мог не согласиться с ней.

— Конечно, - улыбаясь выдохнул я.
Дино спустил наши чемоданы к Мерседесу, пока мы завтракали.

— Мы можем поехать на ипподром, когда прилетим в Нью-Йорк, и все устаканится?
Голос Мелании звучал раем для ушей, но её вопрос был достаточно неожиданным. Она умела управлять лошадьми?

— Ты хочешь поскакать на лошадях? - спросил я, думая о том, на чем она смотрелась бы получше, пока скакала. Мурашки пробежались по коже.

— Я давно не проводила время с лошадьми. Раньше у отца была конюшня, но позже он продал жеребцов за огромные деньги в Эмираты, - сообщила она, запивая блинчики апельсиновым соком.

— Всё, что ты пожелаешь, Мелания. Как только мы прилетим, мои люди всё организуют. Не знал, что тебе нравятся лошади, - не скрывая собственного удивления произнёс я, глядя ей прямо в глаза. Она хитро улыбнулась.

— Я занималась конным спортом. Видимо наш Николас Касстельяно не так уж и всемогущ, раз не знал, что его жена дикая фанатка арабских жеребцов.

Её слова прозвучали как чертов вызов. Что ж, Мелания получит лучших арабских жеребцов, что есть в этом гребанном мире.

После быстрого завтрака мы тут же вышли в наш двор, и Мелания направилась не к Мерседесу, а в сад, который цвёл на заднем дворе. В сад, над которым я держал её в нашу первую ночь. Я лишь молча пошёл за ней.

— Тут так красиво, что мне не хочется уезжать, - с ноткой грусти в голосе улыбнулась она.

— Ты имеешь ввиду этот сад или Палермо?
Она слегка задумалась.

— Думаю, оба. Палермо самый спокойный город из трёх главных городов Ломбардии. С Миланом у меня плохие ассоциации, а в Нью-Йорке слишком опасно. А тут, тут будто..., - помедлила она, раздумывая и своих следующих словах.

— Будто всё началось с чистого листа.
Я продолжил её предложение, и она победно кивнула. — В Нью-Йорке посадим такие же кустовые розы.

— Они там уже есть, разве нет? - Мелания непонимающе глядела на меня.

— Не такие роскошные и густые, как тут, - это описание идеально подходило под описание волос Мелании. — Те абсолютно другого сорта.
Мелания лишь пожала плечами, заключительно вдыхая аромат шикарных роз.

— Поехали, - наконец сказала она, и мы подошли к машине. Охранная команда Чезаре уже была на готове, и ждала лишь нас.

Мы тут же оказались на задних сиденьях моего Мерседеса, когда Чезаре открыл нам дверь.

— В аэропорт, Капо? - спросил он сидя за рулём.

— В летний домик, Чезаре, - ответил я, освобождая вторую пуговицу своей чёрной рубашки.

Мелания проследила за этим движением. Её рот приоткрылся, она вдохнула глоток воздуха, не выпуская его, задерживая дыхание. Ей нравилось то, как я расстегиваю рубашку? Я нагнулся к её уху.

— Ты даже не пытаешься скрыть тот факт, что тебе это нравится, Мелания.

Мой хриплый голос у ее уха так же сделал своё дело, и она взглянула на меня исподлобья, сквозь свои тяжёлые веки.

— Мне нечего скрывать, Ник, - хитро улыбнулась она.

Мне чертовски нравилась наша словесная игра. Я взял её руку в свою, крепко держа её, боясь отпустить.

Чезаре остановил машину под навесом, когда мы заехали во двор нашего летнего дома, и открыл нам двери. Я подал руку Мелании, и мы вместе направились внутрь. Не думаю, что мы задержимся тут надолго, по крайней мере, надеюсь. Мама была любительницей болтать.
Она вцепилась в Меланию с порога.

— О, мои дорогие! Я так рада вас видеть!

Мама восклицательно встретила нас с распростертыми объятиями. Наше приветствие не затянулось надолго, и мы все сразу же ушли на кухню.

— Как Вы, Элиза? У нас всё хорошо, - улыбнулась Мелания, когда мы сидели на кухне. Виолетты нигде не было видно.

— У нас тоже все хорошо, дорогая. Виолетта всё ещё спит после вчерашнего, - сообщила мама, будто читая мои мысли.
Переживания улетучились, когда она спустилась к нам, пока мы пили мамин авторский зелёный чай. Пижама Виолетты и её помятое выражение лица заставило меня улыбнуться.

— Доброе утро, соня, - улыбнулась Мелания, когда Виолетта подошла к нам, чтобы обнять.

— Вы уезжаете? - сонным голосом спросила она.

— Да, самолёт через час, - словно предупреждая маму, холодно произнёс я.
Виолетта кивнула, и села рядом с мамой напротив нас с Меланией.

— Что ж, мы уж точно не будем говорить о погоде. Поговорим о моей помолвке, не так ли?

Виолетта потянулась за датской булочкой, и намазала на неё сливочное масло, которое было достаточно замёрзшим, чтоб ее нож соскользнул из руки. Её голос прозвучал крайне язвительно. Я не виню её, на её месте Мелания сбежала от своего отца-тирана. Я отличаюсь лишь тем, что слишком хорошо обращался к Виолетте, в отличии от отца Мелании.

— Виолетта, - хотела было начать мама, но Виола не хотела слушать.

— Я выйду замуж за Кристофера ради отца, ради тебя, и ради Ломбардии, но меня огорчает лишь то, что ты даже не спросил моего мнения на этот счёт, Николас. Ты бы мог меня попросить, я бы не отказала своему старшему брату!
Её сапфировые глаза вспыхнули гневом.

— Не нужно манипулировать мной, Виолетта. Я сделал то, что считал нужным. Я чертов Капо, и не должен спрашивать чьё-либо разрешение, когда принимаю решения.

Она глядела на меня обиженными глазами, полными ярости. Виолетта не любила разговоры на повышенных тонах. Она язвила таким спокойным голосом, что её ядовитые слова казались криком.

— Успокойтесь, прошу, - огорчённо произнесла Мелания, взглядом извиняясь перед Виолеттой, и наш зрительный контакт с Виолеттой оборвался.

— Ты понимаешь меня, как никто другой, Мелания. Ты сбежала на моем месте, так почему выгораживаешь Николаса, который принял такое решение сейчас?

Я напрягся, боясь услышать ответа на этот вопрос.

Мелания

Мне абсолютно не хотелось ссориться перед отъездом, который затянется непонятно на какой срок. Я, конечно же, понимала Виолетту, но наши характеры отличались тем, что я слишком хитра, а она слишком язвительна. Я буду хранить всё в себе и строить козни, а она выскажет всё, но позже её обида не будет отомщённой. Мои же враги будут просить о пощаде. Мелания Касстельяно не прощает поблажек.
Господи, с каких пор я стала мыслить как он?..

— Он мой муж. Босс Ломбардии. Я часть Ломбардии, моя обязанность - поддерживать все его решения и помогать ему в этом, Виолетта.

Она смотрела на меня своими голубыми разъярёнными глазами, но я не была зла на неё. Она не знала, что делать. Ей нужна была помощь и поддержка.

— Знаешь что? Ты и вправду воспитана, чтоб согревать постель своего мужа и быть трофейной женой, Мелания.

В горле встал ком. Что она имеет ввиду? Николас сжал кружку с горячим чаем настолько сильно, что она треснула. Все мы напряглись, рука Николаса покраснела. Он даже не вздрогнул, словно это была обыкновенная вода.

— Я принесу мазь, - спокойно произнесла мама Николаса, будто это было обычным делом.

Я порой задумывалась о том, что она повидала за всю жизнь, будучи имея покойного мужа и живого сына из мира мафии? Не просто из мира мафии. Они оба были Боссами.
Кровь влечёт за собой новую кровь.

— Сядь, мама, - своим голосом Капо приказал Николас. Она села, с опаской глядя на Виолетту и Николаса.

— Следи за своим языком, Виолетта. Ты разговариваешь с женой действующего Босса Ломбардии. То, что ты моя сестра не даёт тебе права разговаривать с ней так.

Виолетта еле держалась, чтоб не заплакать.

— Прости, Мелания. Я не хотела тебя задеть. Я хотела задеть лишь своего вспыльчивого брата, и это у меня получилось!

Она встала с места, и направилась к выходу из кухни.

— Хорошего полёта! Увидимся на моей помолвке! - крикнула она, поднимаясь по лестнице.

— Не обращайте на неё внимания, ей сложно сейчас..., - начала Элиза, но Николас перебил её.

— Мама, это мои взаимоотношения с Виолеттой. Не вмешивайся в них. Я сам решу наши проблемы брата и сестры.

Николас чертовски понимал, что делает. Он мастерски ставил людей на место и успокаивал их одним лишь взглядом.

— Мы пожалуй поедем. Вылет через 40 минут.

— Как твоя рука? - осторожно спросила я, когда мы все вышли во двор.

— Этот чай был не горячее двадцати градусов, Мелания.

Его голос прошёлся током по моему телу. Его выносливость и хладнокровие поражало.

— Хорошего полёта, Мелания. Не обращай внимания на Виолетту, - мягко произнесла мама Николаса, обнимая меня, и я выдавила из себя улыбку.

Слова Виолетты всё ещё доносились
эхом в моей голове. Она сказала «и вправду»? Кто-то ещё отзывался так обо мне до всей этой ситуации?
Мы в скором времени попрощались с Элизой, и я почувствовала пристальный взгляд на себе. Подняв свой взор, я встретилась с Виолеттой, что стояла у окна своей комнаты, и со слезами на глазах наблюдала за нами. Увидев меня, она задвинула шторы, и исчезла из зоны видимости. Я беспокоилась о ней.

— Всё хорошо? - спросил Николас, когда я села рядом с ним на заднее сиденье.

— Кто ещё называл меня трофейной женой до Виолетты? - задала я ему встречный вопрос, приводя его в ступор.

— О чем ты, Мелания? Ты думаешь, что я называл тебя так когда-то?

— Ну, я не знаю с какими намерениями ты взял меня в жены, верно? Почему я должна быть уверена, что ты такого не говорил?

— А почему ты должна быть уверена, что я говорил такое? - почти яростно прорычал он. — Я женился на тебе из принципиальных соображений, Мелания.

— Кому ты врешь, Николас? Принципиальные соображения - это если бы ты взял меня в заложники и пытал до потери пульса, а женился ты на мне из любопытства и красоты, вот и всё!

Я была чертовски права. Я не была глупой девчонкой, которая узнала о мафии только вчера. Я знала практически всё о нашем деле.

— «Трофейная жена» - любимое словосочетание Орнеллы. Возможно, на дне рождении Виолетты шла об этом речь. Мне известно лишь то, что Орнелла пытается всеми силами сблизиться с Виолеттой, чтоб вернуть меня.

— Вернуть? - переспросила я, чувствуя, как всё мое тело охватили злоба и гнев, направленный в неизвестность.
Я не могла злиться на Орнеллу. Я не была женоненавистницей, это было против моих принципов, но сейчас... Я была готова разорвать ее на куски. Чувство собственничества  овладело мной.

— Что с тобой, Мелания? - обеспокоенно спросил Николас, видя, что я смотрю в одну точку.

— Ничего, Ник. Мне вообще не нравится ваша связь с Орнеллой, хоть эта связь уже и отсутствует.

Он вздохнул, а я не понимала своих чувств. Почему я испытываю то, чего не должна?

— Ты моя законная жена. Я засыпаю вместе с тобой и просыпаюсь вместе с тобой. Да, у нас всё сложно и эта ниточка, связывающая нас настолько тонка, что ее в миг можно разорвать, но я не осмелюсь на это. Ты единственная женщина в моей жизни, Мелания, пойми это.

Николас взял мою правую руку в свою, и притянул ближе в свои объятия, успокаивая. Этот момент был чертовски похож на момент из фильмов, когда у пары всё резко становилось хорошо. Это было чертовски романтично и слишком красиво для нас.
Слишком неправильно для нас.
Мы не были в фильме. Мы были гребанной правящей мафиозной семьей. Ничего из этого не было романтичным.
Я так и пролежала уткнувшись головой в его грудь, пока мы не доехали до аэропорта, прямо к нашему самолету.

— Мы приехали, любимая, - сказал он, касаясь моих волос.
Снова это ужасное прозвище, которым он называл меня только в постели, но сейчас?.. Он думал, что я сплю?

Я резко вскочила, показывая, что я не сплю. Неожиданность отразилась на его лице. Он ничего не сказал, лишь открыл дверь, и подал мне руку. Наш самолёт уже ждал нас. На площадке стоял сильный ветер, мои волосы раздувало в разные стороны.
Николас шел рядом со мной, держа меня за руку. Перед лестницей стояла охранная команда Чезаре, и ещё несколько пар мужчин, которых я видела впервые. Капо Сицилийской Ломбардии и будущий муж Виолетты - Кристофер стоял в идеально выглаженной чёрной рубашке и брюках, его короткие волосы раздувало на ветру так же, как и мои, его челка спадала к бровям. Николас шел не спеша, уверенным шагом, держа меня за руку.

— Доброе утро, Босс. Неожиданно, что Вы улетаете так быстро, я надеялся составить с Вами план перевозки наркотиков  на ближайшие два месяца, - проговорил Кристофер, когда мы подошли прямо к нему. Я стояла рядом с Николасом.

Кристофер выглядел таким холодным. Его зелёные глаза излучали лишь расчётливость и уверенность. Он знал, что делал. Знал, чем занимался. Был чертовски хорош в этом. Его руки свободно свисали по бокам.
Когда мой взгляд коснулся его правой руки с необычной татуировкой на тыльной стороне, он прикрыл её своей левой рукой. Как он заметил? Он даже не смотрел на меня... Видимо у каждого члена мафии есть такая способность.
Волна мурашек пробежалась по мне, то ли от холода, то ли от силы двух мужчин, стоявших рядом со мной, которые могли бы разорвать друг друга в клочья, если бы хотели.

— Это не проблема, Кристофер. Работаем по старой схеме, не меняем ничего.

Речь шла о схеме перевозки наркотиков через морские судна и поезда. Судя по всему, ту схему, по которой они работают сейчас - придумал отец Николаса, поэтому он не смеет сменить её. Он слишком привязан к нему, даже сейчас спустя шесть лет.

Они пожали друг другу руки, каждый приложил руку над сердцем, касаясь татуировки, давая клятву в очередной раз.
Все начали потихоньку расходиться, и мы спокойно взошли на борт самолёта, сразу направляясь в спальню. В этот раз с нами летела только охранная команда Чезаре. Балтассаре и другие политики улетели сразу же после дня рождения Виолетты, поэтому мы оба могли спокойно лететь в нашей спальне эти 12 часов. Мы прилетим, когда в Палермо будет 10 часов вечера, а в Нью-Йорке лишь 4 часа дня. Смена часовых поясов никому не пойдёт на пользу.

— Ты будешь спать? - спросила я Николаса, когда тот лёг рядом со мной на нашу авиа-кровать.

— Мне нет необходимости находиться в основной части самолёта. Политики улетели ещё ночью, охрана тоже будет спать. В воздухе мы уж точно в безопасности, Мелания, - усмехнулся он, скидывая с себя всю одежду на пол.

— Я бы хотела поговорить с тобой, - начала я, пытаясь как можно мягче преподнести свою просьбу.

— Что-то случилось? Это из-за Орнеллы? - обеспокоенно спросил Николас.

— Нет-нет. Это касается Валерио.
Николас внимательно слушал, лёжа на кровати, смотря на сидящую меня, и притягивая меня в постель.

— Через месяц у Валерио день рождения, поэтому я бы хотела полететь во Флоренцию вместе с тобой.

Я наблюдала за его лицом, которое выразило задумчивость. Его напрягало само слово «Флоренция», ведь именно когда я находилась там, я сбежала.

— Мы полетим вместе, конечно же. Я знаю, что ты не доверяешь мне после того раза, Ник.

— Прекрати, - приказным тоном сказал он, вдыхая аромат моих волос. — Мы полетим во Флоренцию, если ты этого желаешь.

Тяжёлый груз слёг с моих плеч. Я была на седьмом небе от счастья.

— Правда? Спасибо-спасибо!

Я радовалась как ребёнок, и даже не заметила, как оказалась сверху Николаса, радуясь тому, что попаду на день рождения к своему брату.

— Тише-тише, - хриплым голосом сказал Николас, опуская меня обратно.

— Я совсем не подумала, как отреагирует мой отец..., - начала я, но Николас заткнул меня грубым поцелуем. Его язык скользнул в меня, и этого поцелуя хватило для пробуждения моего желания.

— Ни слова больше о нем. Я решу этот вопрос, Мелания. Хватит забивать себе голову. Не забывай, что мы самая могущественная семья в мире мафии.

Семья... Такое сильное слово, которое подходит не всем, но черт возьми... Оно так хорошо ощущалось, когда использовалось по отношению к нам...

— А как же «Всегда власть и никогда семья» ?

Я дразнила его. Действовала ему на нервы. Высасывала кровь. Питалась его энергией. Выводила на эмоции.
Он вздохнул.

— Забудь этот принцип, Мелания. Выбрось из головы. Ты и сама прекрасно знаешь, что он был создан, чтоб создавать иллюзии перед нашими врагами. Ни один достойный мафиози не поставит работу выше семьи. Ни один достойный мафиози не станет губить свою семью ради фамилии. Ты знаешь это. Не прикидывайся дурочкой.

Я знала.

Молча кивнув, я легла рядом с ним, оставляя нас наедине с собственными мыслями. Оставшееся время прошло в молчании.