Глава 21
Сделав жест рукой, вавьи приказал использовать беззащитного таат. Один из трех поддерживающих воинов приставил к горлу Лиома нож, надавил немного. Слегка порезав кожу, пустив каплю крови, демонстрируя свои намерения, замерев и ожидая приказа от вавьи, воин был готов в любой момент атаковать беременного таат.
- Я убью его, если ты не отступишь! - рыкнул супруг мертвого императора, пытаясь играть на совести и чести прибывшего эльвирса.
- «Да хоть десять раз! - зашипел кот. - Так мы прервем ваш гнилой род раз и навсегда!»
Макиса-ын кивнул и Лиом коротко вскрикнул, ощутив горячий, обжигающий укол в бок. В тот же момент эльвирс кинулся вперед, а вавьи перетек в зверя. Они сцепились. Шаки остались стоять на месте, а несколько милойцев кинулись на охрану. Воины уронили бедного Лиома на каменную площадку, кто-то даже запнулся о его тело. Свернувшись в клубочек, защищая живот руками, юноша почувствовал физический удар от падения тела. Это была рука воина, которая влетела в его только что нанесенную рану. Бок обожгло острой болью, неописуемой волной полыхнуло по телу и выключило сознание.
Эльвирс же драл вавьи со страшной силы. Он драл когтями, кусал зубами, бодал головой, вдавливал в пол. Если соизмерить силы, то вавьи раза в два слабее его физически и почти в три энергетически. Прибывший Жао-Харт просто-напросто сейчас игрался с ним как с мышью! Долго игрался, позволяя надеяться на победу, а когда надоело, то перекусил ему хребет с таким удовольствием, что от него пошла волна ментальной радости и наслаждения.
На звуки борьбы через открытую дверь тайного хода выскакивали воины, что защищали дворец, но все попадали в когтистые лапы прибывших карателей. Как только поток желающих исчерпал себя, внутрь дворца через любезно открытый проход ринулись подоспевшие таури островитян, сами каратели, а также было двинулся и Жао-Харт.
- Капитан! - к нему подскочил взволнованный воин.
- Что такое? Встретили яростное сопротивление? - ему сейчас сильно-сильно хотелось драться, все тело пело, зверь лоснился от довольства.
- Там…там… - заикаясь начал воин.
- Что там? - нетерпеливо спросил капитан.
- Они несли эльвирса. - Выдохнул и отступил в сторону.
- ЧТО?!
Разобрав кучу свалившихся тел на лежавшего клубком миниатюрного тела, воины очень осторожно кого-то поднимали на руки. К его боку прижимали оторванную от чьей-то одежды кусок ткани. Капитан стремительно пошел в сторону заботившихся воинов о том, кого пытались вынести из дворца. Одежду Жао-Харт его видел, и сейчас сомнений у него не было: тот, кого грозились пырнуть ножом. И ведь пырнули!
- Да что же это такое! - зарычал он, приподнимая веко и заглядывая в глаза, глаза эльвирса. - Жив? - посмотрел на воина, что зажимал рану.
- Еще дышит. - Отозвался тот, - но надо к лекарям, рана сильная, а он с котенком. - Втянув носом воздух, воин поморщился. - От бекше у него котенок.
- К лекарю его. - Приказал капитан.
- Но…
- К лекарю. - Почти прорычал Жао-Харт на раз отбивая все возможные возражения.
Кивнув, один из воинов подал сигнал и к нему скользнул ватпэ, подставляя спину. Наездник устроился так, чтобы было удобно, после чего принял бессознательное тело. Ему наскоро перевязали рану, уложили так, чтобы наездник мог держать, после чего тот сорвался в путь. Не так далеко они поставили лагерь, дабы раненные отходили к нему. Жао-Харт зарычал, обернулся и перекинув задачу по зачистке этого прохода на другие плечи, стремительно понесся следом за удаляющимся воином. У него сменилась приоритетная цель!
Каменистая подушка пронеслась стремительно, плавно перейдя в небольшое поле, а за ним малый лес. Низкорослые и редкие деревья совершенно не мешали передвижению, скрывали лагерь от посторонних глаз. Проскочив часть лагеря, где кроме раненных были и защитные воины, которые уже успели отразить одну атаку обходивших периметр отрядов-защитников. Воин направил ватпэ в сторону палатки лекаря, стремительно, и остановился только в паре метров от нее. За ним по пятам следовал Жао-Харт, рыча на весь лагерь имя самого толкового лекаря.
Тот показался из-за ближайшего шатра и, когда разглядел кто и почему его зовет, стремительно кинулся вперед. Они влетели в лекарский шатер почти одновременно, а за ними еще три эльвирса постарше и еще два таури. За всеми проникнувшими внутрь шатра вальяжно прошел шаки, встал у выхода. Мало ли как раненный себя поведет, вдруг очнется и на остатках памяти кидаться начнет? Спеленать и задавить щитами сопротивление - лучше шаки не сыскать!
- Что такое? Почему ты тут? - рыкнул один из капитанов, который остановился за спиной копошащегося капитана.
- Мы нашли его, но он пострадал. - Отрывисто бросив слова, Жао-Харт скинул со стола все, что там лежало, и воин уложил юношу на него, отступил. - Я не видел кого несли стражи вавьи, и на его угрозу не отреагировал. А он хотел вывезти его из дворцовых домов.
На бессознательное тело уставились несколько пар глаз. Лекарь мгновенно распорол одежду в месте раны и осмотрел ее.
- Я не ощущаю запах яда. Да и рана не такая глубокая, как кажется. - Он осторожно ввел палец в рану. - Всего на пол пальца, но широкая. Аккуратно сделали.
- Жао-Харт, в нем наследник, так ведь? - спросил один из эльвирсов.
- Да. Ты сам знаешь, если мы убьем плод сейчас, его зверь впадет в ярость. Не вытащим из нее, даже если бы тут был кумар, это бесполезно.
Старший капитан кивнул лекарю и тот принялся за свое дело. Все лишние вышли, оставляя специалиста трудиться.
- Значит вавьи хотел, как щитом им прикрыться, так? - спросил старший.
- Да. Нам ни лица его, ни тем более глаз видно не было, а зверь закрывался марью. Как все беременные. - Жао-Харт покачал головой. - Если бы я только знал, он бы не пострадал.
- Ладно, лекарь сделает все, что надо. - Старший покачал головой. - А ведь мы искали его в записях, уже проститься хотели.
- Угу. Жив живехонек, еще и родит да прыгать котенком будет. - Жао-Харт вздохнул. - Пойду, сообщу новость дальше, пусть порадуются.
Старший капитан лишь кивнул головой, оставаясь у палатки на некоторое время, после чего направился по своим делам. У них еще много мест, где могут прятаться остатки мокрых псов, смеющих именовать себя котами.
Лиом проснулся через три дня. Проснулся от схваток и застонал от спазмов боли. Его тут же приподняли за плечи и дали понюхать что-то дурманящее. И он словно окунулся в вакуум. Его тело помогало выдавить плод из чрева, ноги сами по себе поджались к груди и он пытался понять, что именно он сейчас делает. Кто-то рядом что-то говорил, требовал и даже кричал на него, шлепал по щекам, просил. Лиом не понимал их, но стремился делать то, что ему говорили, так как направляли. А потом стало так легко и словно исчезло все, все что тревожило, что делало больно, что заставляло тело принимать странную позу. И действительно все исчезло - потерял сознание.
Сколько проспал, судить трудно. Тело казалось отдохнувшим, правда бок еще побаливал, да и внизу, где надлежало быть большому животу, побаливало и тянуло. Но все же не от боли он проснулся, а от дурманящего нос аромата. Лиом открыл глаза и не понял, где он. Вокруг была полутьма, странные запахи, помимо того из-за которого сон его покинул, и разговоры вокруг. Тихие разговоры, словно говорящие далеко. И запах. Этот обволакивающих аромат, который забивается в нос, проникает до зверя, бередит его и заставляет голову поднять, осматриваться. Он приподнялся на локте и постарался рассмотреть источник запаха, повернув голову точно в ту сторону, где тот располагался.
Его глаза округлились, когда он ощутил сгусток пряной ментальной силы и родной комочек. Его руки мгновенно сцапали сверток и прижали к себе бережно и осторожно. Грудь заныла, живот заболел, но в душе стало так тепло, что он непроизвольно всхлипнул. Сверток заворочался и пискнул, вызывая фейерверк в его душе. Инстинктивно, словно его готовили, а может и готовили, оголил набухшую на время кормления грудь, аккуратно прижал крайне чувствительный сосок. Малыш обхватил язычком его, присосался, спровоцировав сжатие стенок родового мешка. Лиом непроизвольно охнул, но забирать не стал из жадного ротика часть своего тела.
Держа на руках завернутого в пеленку младенца, прижимая к груди, небольшой и необходимой только для подпитки младенца, он просто не знал, что делать. На его руках ребенок, его сын, и странные чувства, которые доселе им испытаны не были, овладели всем нутром. Зверь же его, жадно внюхивался в кокон котенка, оплетал силами своими и теми, что остались от отца. Тонкой нитью начиная плести каркас, экономя, потому как больше такой силы им не получить. Дуар мертв, а значит надо постараться сделать качественно из того, что имеется.
В глазах защипало, скатились соленые капельки. У него есть ребенок. Котенок, который у него есть… Это было необычно, странно, волнительно и прекрасно. Впервые в жизни Лиом почувствовал, что видит нечто прекрасное, ошеломляющее и… родное. С самого детства у него не было семьи. Ни родителей, ни братьев он никогда не знал. Его или отобрали из разоренного дома, или родил кто-то из слуг-не-рабынь. Сейчас у Лиома появилась семья.
Заплакав, зажав рот рукой, свободной от удержания малыша, осмотрел периметр. Это странное место, такое же было в тот день, когда его привезли милойцы к посланнику, где они говорили через кольцо. Только тут было место для ложа, а там просто стоял стол, складные стулья. Еще здесь висели пучки пряной травы, которая успокаивала своим ароматом. Слезы иссякли очень быстро, оставляя в груди щемящее чувство, названию которому он и имени дать не мог, и определения никогда бы не подобрал. Просто оно было, оно наполняло его сердце.
Аккуратно перевернув маленького на другую сторону, дал ему вторую грудь. Поморщившись от сокращений внутри, прикрыл глаза и замурлыкал. Распахнув глаза, но не перестав петь, потому как требовал данное действо его зверь, Лиом не шевелился до тех пор, пока малыш не засопел, выпустив сосок из жадных губок. Только после этого, прижимая к себе маленького, обнюхивая его голову, встал с ложе.
Слабость еще была, немного тряслись колени. От веса сына и движения в боку заболело, но не так сильно, чтобы прекратить попытку узнать, что за шторой шатра. Добравшись до нее, плавно оттянул в сторону, сильно не распахивая и всмотрелся. За линией шатра располагались другие шатры, ходили воины. Они были двух типов: раненные и здоровые.
Подгадав момент, когда никого не будет рядом, Лиом выскользнул на улицу, игнорируя босые ноги, огляделся как воришка и пошел прочь. Ему было очень страшно. Сейчас, ощутив на руках вес своего сына, учуяв его человеком и зверем, мог с уверенностью сказать - его заберут только через его труп! Почему он решил, что хотят отобрать ребенка, зачем попытался сбежать, спроси и не ответит, только эпопея завершилась так и не начавшись. Буквально свернув по кругу шатра и глядя в сторону откуда уходил, врезался в шедшего воина.
Его качнуло назад, но сильные руки враз поддержали, не дав упасть. Сжавшийся от страха юноша со свертком на руках, о чьем существовании весь лагерь знал, затаился ожидая криков, ругани, наказаний.
- Прости, чуть не уронил тебя. - Добрый голос заставил приоткрыть глаза, но не поднять их на говорившего. - Зачем из шатра вышел? Ноги же застудишь! Подними малыша повыше, - воин, а это был именно он, аккуратно и мягко поднял на руки обалдевшего от такого отношения Лиома. - У тебя рана еще не затянулась, пахнет кровью и лекарствами. - Он быстро дошел до входа в шатер. - Влад, помоги!
Подошел быстрым шагом названный воин, мельче, ниже и без массивного живота, раскрыл полу шатра. Несший на руках Лиома воин прошел внутрь и дошел до ложа. Аккуратно усадив его на мех, коим покрывалось ложе, взамен одеяла, укрыл ноги и отступил.
- Не выходи, тебе еще не сшили обувь. Простынешь, как сына кормить будешь?
Лиом испуганно увел руки с сыном в сторону, поворачивая торс. Если бы не сидел под одеялом из шкуры, то и ноги перевел бы следом отворачиваясь полностью.
- Так, а что это вы тут делаете альфы?! - рыкнул вошедший лекарь, державший в руках котелок и пищевой рюкзачок. - О, папочка проснулся! Так, вон отсюда! - рыкнул он на самцов и те быстро ретировались, ни слова не произнеся. - Итак, маленький, пора покушать. Сына покормил?
В ответ был только кивок. Лекарь заулыбался, после чего ласково заставил положить малыша рядом с собой, о кроватке не заикнулся, прекрасно понимая, что его и покусать могут. Затем передал миску с наваристым бульоном, немного печеных овощей и теплого хлеба. За ними дал молока с медом, сдобренное особыми травками.
- Пей, не бойся. Здесь полезный сбор, - лекарь улыбнулся, - он не даст разболеться животику сынишке твоему. - На удивленный взгляд, который юноша поднял на лекаря, тот пояснил. - Ты покушал овощи, а не все ему сейчас полезны. Травки помогут убрать все нехорошие для такого крохи последствия.
Лиом, словно получил ценнейшую инструкцию, залпом осушил стаканчик из глины, наполненный почти доверху пряным молочным питьем.
- Ну вот и хорошо. - Лекарь забрал посуду. - Сейчас покажи-ка мне свою рану.
Несколько минут он осматривал его бок, затем заставил стянуть штаны и дать осмотреть себя везде. Когда все процедуры были завершены, улыбнувшись, Лиома оставили в покое. Правда ненадолго. Буквально после второго кормления в шатер вошло несколько рослых воинов. Ощутив идущую от них силу, Лиом с малышом на руках, забился в дальний угол спального места.
- Юноша, мы вам не причиним вреда. - Раздался довольно мягкий голос взрослого мужчины. - Вы только сильно бок не тревожьте, все же рана свежая.
Лиом уставился в пол, а руками постарался посильнее закрыть драгоценный сверток. Он их очень сильно боялся. От них веяло силой и мощью. Такие коты стояли в том полукруге, когда родитель Дуара остановился, выйдя из коридора, коим хотел воспользоваться для побега. Их запах, уверенность в себе, плюс пятеро, если по головам считать… Непроизвольно Лиом зарычал и резко развернулся, уставившись в стену. Зашипев, прижимая к себе котенка, «вел» источник от места обнаружения ко входу в шатер, ни на мгновение не переставая рычать, шипеть и не мигая смотреть звериными глазами.
Полы шатра раскрылись и внутрь вошел воин. Омега. Эльвирс. Самый беспощадный из карателей - Валдай. Он прошел так, что пятерка ранее прибывших альф отступила на шаг. Реакция молодого только недавно разродившегося омеги была ожидаема: он зарычал с угрозой, его ушки вылезли, прижимаясь к голове, зубы удлинились, когти на пальцах образовались. Еще немного и он кинется.
Эльвирс перед ним плавно перетек, лег на землю и не мигая уставился снизу-вверх, уложив морду на свои лапы. На него по-прежнему рычали, а он только и делал, что просто смотрел. В какой-то момент от него полилась волна дружелюбия, враз лишая молодого омегу ощущения опасности. И он бы успокоился, если б за его спиной вновь не пришло ощущение сильного и давящего…
Перед Лиомом лежало на земле внутри шатра пять эльвирсов, преданно заглядывающих в глаза, как детки; за их спинами стояли альфы, которые даже пошевелиться боялись. Они не подумали, что омега может их атаковать, соответственно просто пришли поговорить, расспросить. Но эльвирсы ситуацию взяли под контроль. Сидевший перед ними молодой кот, вжимавший в себя сверток с сыном, вздрогнул, когда малыш пискнул. Больно сделал его папочка!
Мгновенно напряжение, идущее от Лиома спало, и он виновато лизнул головенку малыша трансформированным язычком. И мурлыкнул ему нежно и успокаивающе. Воркуя над сыном, забыл обо всем на свете, даже о стоявших альфах.
- Мы не причиним вреда ни вам, ни вашему дитя. - Произнес Валдай, плавно перетекши в человека, но не приближающийся. Миролюбие у только-только родившего омеги крайне хрупкое. Сделай резкий жест или шаг, и привет тебе от его зубок и когтей, а если еще и боевая омега, то пиши завещание!
Лиом не ответил, и глаз не поднял. Поглаживая по головке сына, он чувствовал себя неуютно, потому что в присутствии альф сидел на ложе, а не стоял в стандартной позе таат. Неуютно, как-то голо без особых одежд, и никто не приходит ему на помощь.
- Вам более незачем придерживаться традиций, что вбивали вам в голову с детства. - Произнес Валдай.
Лиом не ответил, головы и взгляда не поднял, словно и не ему говорили.
- Боги! Вы же его до смерти испугали! - раздался знакомый голос и, отодвинув всех воинов, к ложе быстро прошла Кассандра. - Малыш, я так рада видеть тебя. - И она без всякого страха селя рядом и обняла его крепко.
Лиом вздрогнул и расслабился, опустил голову, всхлипнул. Кассандра заулыбалась. Мягко поглаживала его по спине. Когда его немного отпустило, прижала пальцы к его руке и чуть сжала их.
- Малыш, тебе более нет причины страшиться за себя. - Тихо произнесла она, хоть и слышали ее все присутствующие, но некий налет секрета и «только для Лиома», заставил слушать внимательно. - Император, его наследник, его вавьи - казнены. За то, что делали с тобой, с такими как ты.
- Но… - Лиом прижал к груди своего малыша. - Он ведь… - Страх, самый сильный страх испытанный им не за себя, который проник в сердце Лиома, вынудил открыть рот и произнести слова.
Женщина удивленно округлила глаза, замерев и глядя в лицо поднявшееся, в аквамарин блестевший, а затем мягко улыбнулась, сжала пальцы на его руке сильнее.
- Твой сын. Это ТВОЙ сын, и ничей больше. Никто не посмеет причинить вред твоему малышу, а ты не дашь, правильно?
Лиом, как заколдованный, глядя в глаза этой мудрой женщины, закивал головой. Его зверь тоже, и это увидели все находящиеся тут и имеющие своего зверя.