Под стенами Винтерфелла
Зима всегда была близко, но теперь она ощущалась особенно — словно дыхание смерти витало над каменными стенами. Винтерфелл, некогда тёплый дом для северян, стал казаться ледяной крепостью. Снег ложился на крыши, вьюги свистели в коридорах, и даже очаги не могли прогнать тот холод, что проникал в сердце.
Ты стояла в одном из длинных переходов замка, прижимая к себе тонкую шаль. Она мало спасала от ветра, который пронизывал стены. Каждое твоё дыхание превращалось в облачко пара. Ты старалась держаться стойко, но всё же дрожь пробирала до костей.
— Ты замёрзла, — прозвучал рядом тихий голос.
Ты вздрогнула, обернувшись. Джон Сноу стоял позади, словно вырос из тени. Его лицо было сурово, но в глазах сквозила тревога.
— Всё в порядке, — ответила ты, пытаясь улыбнуться. — Это просто север.
Джон нахмурился. Он знал этот «просто север». Холод был врагом не хуже врагов с мечами. Несколько мгновений он молчал, словно боролся с самим собой. А потом снял с плеч тяжёлый тёмный плащ и решительно набросил его на тебя.
Ты застыла, почувствовав тепло, ещё хранившееся в его одежде. Оно будто окружило тебя крепкой стеной, надёжнее любой каменной кладки.
— Джон… — начала ты, но он прервал.
— Не спорь, — коротко сказал он. — Я не позволю тебе замёрзнуть.
Он стоял рядом, высоко подняв голову, словно был твоим щитом от ледяного ветра. Для любого проходящего мимо он выглядел как страж, выполняющий долг. Но ты видела больше: то, как его пальцы чуть дрогнули, когда он поправлял на тебе плащ; то, как он стал ближе, чем нужно.
Ты тихо спросила:
— Ты же не должен так… заботиться обо мне?
Джон задержал взгляд на твоём лице. В его глазах мелькнуло то, что он обычно скрывал — мягкость, почти нежность, которую он считал слабостью.
— Может, и не должен, — ответил он хрипло. — Но не могу иначе.
Ты почувствовала, как сердце сжалось. Снег за окнами падал беззвучно, словно весь мир замер, чтобы услышать эти слова.
Некоторое время вы молчали. Он стоял, будто охраняя тебя от холода и от всего мира. А ты, завернувшись в его плащ, думала, что впервые в этих каменных стенах чувствуешь себя в безопасности.
— Спасибо, Джон, — прошептала ты.
Он лишь кивнул, отвёл взгляд, снова натянув на лицо привычную суровость. Но ты знала: под ней скрывается больше, чем долг. Под ней скрывается человек, который впервые позволил себе проявить нежность.
И в ту ночь тебе снилось не пламя очага, а его плащ, его тёплое плечо и тишина под стенами Винтерфелла.