Двойная доза сердечного приступа

— Чеён, не тяни кота за яйца, быстрее показывай! — Манобан ворчит, хмуря брови и тянет руки к подруги. Та лишь не свойственно смеётся, немного с оскалом, или Лисе кажется, и прячет руки в карманы. Успех действия проделать не получается, Манобан больно щепает Пак за руку, от чего ослабляеет хватку и подруга тянет ладонь на себя.
Чеён сжимает руки в кулаки, пряча ногти в ладонях, но Лиса упрямее любого барана и настырно расжимает руки. Она осматривает ногти Пак внимательно и прекрасно видит, как на среднем пальце красуется член, а далее надпись "fuck". После переводит взгляд на застывшую и краснеющую Чеён и спрашивает.

— А где привычные тебе сердечки, розовый цвет и блёстки?

— Стиль сменила, — отрезает Пак и выхватывает ладони из рук Лисы, пряча их вновь в карман. До сих пор ей не казалось, что этот дизайн, который она выбирала сама – был необычным и чем-то новым для привычного стиля Пак. Ндоедливые и однообразные рисунки сменились на что-то смешное и немного эстетичное, если такая эстетика существует.
Да и вцелом, внутренний мир давно кричал, что он не такой добрый и великодушный, чтобы освечивать его в нежных и мягких тонах. Даже если Чеён показывает его через маникюр – это ничего не меняет. У неё свой взгляд на жизнь и она ним в полне довольна.
В отличие от Манобан, которая сейчас еле как сдерживает смех. Она надевает щеки и отворачивается, чтобы не приснуть в лицо подруги, давясь смехом.

— Это же обычный маникюр, чего ты ржёшь? — Интересуется Пак, убрав прядь светлых волос назад.
Стоять на улице весенним вечером конечно романтично, она не спорит, но лёгкие дуновения ветра дают о себе знать в лице длинных волос, падающих на глаза Чеён. Почему она до сих пор не обрезала их? Жалко, наверное.

— Просто ты, — Лиса указывает на Чеён, — и маты с членами как-то очень не привычно.

— Да не лесбиянка я, — ноет Чеён, откидывая голову назад и прикрывает глаза от досады.
То что они с Манобан целовались пару раз вовсе не считается, потому что. Во-первых, они обе были пьяны до визга свиньи. Во-вторых, у Чеён тогда была овуляция и ей просто необходимы были чьи-то губы, а Лиса всегда ошивалась рядом и попала под горячее дыхание Пак. Она не виновата, это все стечение обстоятельств, навязанные её глупым организмом. Да и кто не целовался со своей лучшей подругой. И если вы такой человек, знайте: "У вас нету лучшей подруги".

Но Манобан, кажется, все равно на рвение Пак доказать иное, потому что та вновь крутит палец у виска.

— Знаешь, я сомневаюсь в твоей ориентации ещё с момента нашего знакомства, когда ты хлопнула меня по попе. — ну вот нужно вспомнить именно то, за что Чеён пожизненно стыдно и вспоминать не хочется.  У Чеён зрение вообще ни к черту, а задница Манобан с далека напоминала арбуз, который Пак очень хотела. Хлопнув пару раз по нему, она только хотела проверить спелый ли он, но увидеть после сего действия удивленное лицо незнакомки она не ожидала. В секунду и щеки Пак окрасились в ярко красный цвет, а глаза невольно забегали по сторонам. Она кланялась так часто и так низко, что даже поясницу свело от резких движений.

— Просила же не напоминать наше знакомство, — ворчит, доставая из кармана пару белых наушников.
У Пак Чеён отлично получается две вещи: обижаться на любые слова и встревать в неприятности. И если эти две вещи воссоединяются, то видит Бог, жди беды и красную Чеён.

Развернувшись и воткнув в уши наушники, Пак уже не слышит крик подруги о пощаде, наблюдая за своими кроссовками на фоне асфальта. Мило.

В голове отдают басы популярной песни и Чеён начинает подпевать исполнителю совсем тихо, практически бубня себе под нос, чтобы никто не услышал звонкого голоса блондинки. Ещё полицию вызовут.
Пейзаж меняется не быстро, но Чеён особо не обращает внимание на мимо проходящие здания, которые она видит практически каждый день. Всё слишком обыденно и непримечательно, до жути скучно. Поэтому, когда в ушах заканчивается мелодия и Чеён отвлекается от своего мира, замечает, что освещения нету. Очень темно и неуютно. Сеул — это место, где всегда безопасно и бла-бла-бла. Но, когда тебе восемнадцать и ты в конце концов девушка, очко невольно сжимается от страха, потому что. Потому что Пак магнит для неприятностей и проблем, они лучшие друзья, даже круче Манобан, на которую она так невовремя обиделась. Умеет же выбрать время для обид. И Чеён не Чеён, если ко всей малине, сложившийся на чудесной картине, она не захочет вынимать наушники, переключая песню в телефоне.
Но делает музыку потише, на всякий случай, и включает фонарик на телефоне, освещая свои чистые кроссовки.

Пройдя пару метров, сквозь повторяющейся слова "tell me, tell me", Чеён слышит как трещит ветка с очень характерным звуком, будто кто-то наступает на неё.

— Бля, — шепчет Пак, оглядываясь по сторонам с фонариком, как идиотка, замечает, что это именно она наступила на ветку, создав шум. Только Чеён может напугать саму себя до ужаса и остановки сердца.

Роковая идиотка, потому что даже после испуга не снимает наушники, продолжая слушать тихую мелодию. Ну умрёт она, зато под песню, как в клипе.
И, наверное, именно любовь к музыке сведёт Чеён в могилу.

К дому остаётся всего ничего, даже подъезд виднеется вдали. Буквально шагов и блондинка окажется у себя в комнате, закрывшись на замок и будет слушать асмр от неизвестной ей блогерши, чтобы побыстрее уснуть. На утро она прочитает десятки сообщений от Манобан, где та сначала назовет Пак, цитирую: "дурой вселенского масштаба, которую я терпеть не намерена", а после, сразу за ним приглашение на покушать за счёт тайки. А от халявной еды грех не отказаться, тем более, если платит Манобан.

И Чеён уже предвкушает все свои планы на последующие часы, пока чья-то рука не ложится ей на плечо. В тот момент у Пак даже кровь в жилах застыла, а сердце упало в пропасть. Может это и длилось секунду, но для девушки в темноте со странными мыслями — это настоящая вечность, как будто все в замедленной съёмке. Руку никто не убирает и Чеён понимает, что именно сейчас и больше никогда. Нужно действовать сразу, вогнать незнакомца в удивление и бежать сломя голову, быстрее домой.
Поэтому она разворачивается и со всей силой бьёт незнакомца в лицо, ощущая что-то тёплое костяшками. Чеён не забывает пройтись своими новыми ноготками по щеки незнакомца, оставляя следы. Бьёт  с колена где-то на уровне паха, слыша как тот скручивается пополам и стонет. Бежит не оглядываясь, прекрасно понимая, что в таком состоянии он не рванет за ней. Надеется, что отбила ему яйца и разорвала щеку до мяса. С таком силой, которую она вместила в свои удары, кажется, могла уложить даже самого сильного человека на планете.
А этот насильник, да именно так следует называть таких вот, где-то метро восемьдесят от силы. Чеён спокойно могла добраться до его глаз и выцарапать ему их. Жаль, не успела.
Она вспоминает об этом, лёжа у себя на кровати, прокручивая свои действия уже в десятый раз и обещает себе, что больше никогда не наденет наушники вечером.

***

— Что прям так с ноги и в пах зарядила? — удивляется Лиса, плетясь за блондинкой, держа в руках тетрадь с химии. Из-за стресса, который пережила Пак, она уснула очень быстро, даже не успев придумать романтическую историю перед сном. А на утро и вовсе проспала, не слыша громкого будильника и ора матери с соседней комнаты, чтобы та наконец-то выключила дьявольский аппарат. Будто ведро снотворного выпила вечером, закусив валерьянкой для большего эффекта спокойного сна. И лишь с третьей попытки ей удалось выбраться с под тёплого одеяла наружу, собираясь в школу.

Вид у Пак был не очень, опухшое лицо и торчащие в разные стороны волосы, не предвещали ничего бомбезного за пятнадцать минут до выхода. Пожалуй, Чеён отдала бы все, чтобы сейчас оказаться в своей милой кроватке и увидеть тот сон о сочном окорочке. Но на деле, она видит Лису, пинающую воздух в ожидании ответа.

— Прям в пах, он после этого сложился в двое и начал стонать.

— Чеён, ты не перестаёшь меня удивлять. Что дальше? Замутишь с "королем", — Лиса выделяет последнее слово, — школы и будешь с ним ездить на его крутой тачке.

Они заходят в класс, садясь на последнюю парту, кладя тетради на деревянную поверхность. Чеён скептически хмыкает на предложение Лисы, не давая ответа на этот сарказм подруги. Они же не в фильме, где Пак главная героиня и после одной ночи, в её случае маникюра, меняется до неузнаваемости. Мозга не хватит и смекалки. Вот для второстепенного персонажа, которого убьют вначале фильма — она годится.

Звонок звенит быстро и рядом сидящая Лиса падает угрюмо лицом на парту.

— Ну вот опять придётся слушать бубнеж учителя Кана о ямбах о хореях. Вот черт, — Лиса останавливается и поднимает голову вперёд, пристально наблюдая за чем-то.  Чеён следует за подругой, пытаясь собразить, что именно удивило Манобан, но ничего не понимает.
— Он же никогда не пропускал, он что... Умер?

— Кто?

— Кто кто? — повторяет Манобан. — Спортсмен наш, Чонгук.

— Ну и что? Мир не исчез, если он не пришёл.

— Чеён, ты хоть раз слушала, что я тебе рассказываю. — подруга согласно кивает, на что Лиса закатывает глаза. Но увидев в дверях учителя, приостанавливает свой пыл, придвигаясь ближе, опаляя ухо Пак своим дыханием. Со стороны это выглядит не пошло, скорее больше походило на двух бабок, рассказывающих последние сплетни.
— Мы с Чонгуком делала совместный проект на химию и сегодня сдаём. Я выучила только половину материала, а все остальное на нём. Я влипла.

— Ты не в первый раз получаешь двойку, успокойся, — Чеён хмыкает, записывая слова учителя в тетрадь, продолжая краем глаза то на свои ногти, то на истеричную подругу.

— Я его задушу, если он не явится к четвёртому уроку, даже если он умер. — шепчет Манобан, рисуя крест на бумаги. А это уже страшно.

***

То ли Чонгук сказочный везунчик, то ли просто телепат, но он успевает придти к четвёртому уроку как раз за секунду до звонка, прошмыгнув как мыша. И все бы ничего, если не разбитая губа парня и наспех надетая школьная рубашка. Ошарашенные лица одноклассников и учительницы выглядели так, словно перед ними не Чон Чонгук, а президент Северной Кореи собственной персоной играет в бинго.
Лиса только быстро моргает, переминаясь с одной ноги на другую, сжимая в руках напечатанный реферат. Такое ощущение, будто они в первый раз видят слегка побитого подростка.

"Это же обыденное дело для их возраста, драться с кем-то" — думает Чеён. Может в ворота неудачно влетел или с хулиганами подрался. Это вовсе не тревожит Пак, пока она не чувствует, что в ней как будто кто-то прожигает дырку.  Причём этот взгляд настолько ярый, что Чеён невольно сжимается и поднимает голову, оглядываясь. Манобан — эта чёртова тайка смотрит на неё так, будто Чеён всю её семью перерезала и съела за завтраком. Такого тяжело взгляда она никогда не ощущала на себе.

Лиса смотрит прямо в глаза подруги, пытаясь взглядом начать разговор, но выходит не очень. На фоне Чонгук рассказывает о том, как они вырастили плесень с очень умным видом и Чеён теряется.

— Что ж спасибо за ваш доклад, можете садится. — учительница за столом пишет что-то в блокноте, зовя следующую команду к представлению проекта, а Манобан бежит, как ненормальная на последнюю парту, садясь с Чеён.
Блондинка только хочет открыть рот и вылить на подругу тонну возмущений касательно её взгляда, но Лиса опережает её.

— Только не говори, что ты ничего не поняла.

— Что? Я вообще-то хотела пожаловаться, что ты устроила у доски. — щепает за руку Манобан.

— Я про Чонгука.

— Ну и? Пришёл парень вовремя и не умер от твоих рук, м-о-л-о-д-е-ц.

— Мне иногда кажется, что эволюция забыла подарить тебе мозги, подруга. — Лиса накрывает свой лоб рукой, громко вздыхая. Настолько громко, что рядом сидящие одноклассники оглядываются на них, вопросительно смотря. Чеён кивает, что все у них нормально, возвращаясь к диалогу с подругой. Ну не обладает она сверхумом, чего оскорблять постоянно. Она и обидеться может.
— Чонгук и есть твой якобы насильник.

— Он не якобы насильник, — отрицает Пак. — Стоп, что ты сказала? Чонгук? Бред.

— Ну сложи ты дважды два, ты вчера заехала кому-то в морду, а тут на следующий день твой одноклассник с разбитой губой. Да и к тому же он опоздал.

— Та сдалась я этому Чонгуку, я его никогда не интересовала, а тут он вдруг поздно вечером решил меня напугать.

У Чеён в голове вообще пазл не складывается по многим причинам. И первая из них все такой же холодной и безэмоциональный взгляд Чона в её сторону, если он и вовсе на неё смотрел. Они даже не здоровались вне школы с друг другом, полностью игнорируя присутствие каждого. А тут Чон резко захотел не просто поговорить с Чеён, а коснуться её плеча тёмным вечером? Звучит бредово и глупо.

примечание: фанфику года два, главу я не редактировала