Письма с войны...

‑ Эй.

Голос Лии застрял в горле, когда она услышала робкий, почти застенчивый голос Аллен, но каким‑то чудом или, скорее, благодаря её настойчивости и силе воли женщине удалось заставить голосовые связки работать:

‑ Прости меня.

Слова вылетели сами собой. Лия так отчаянно ждала этого разговора, так много хотела сказать, но теперь, когда она услышала родной голос, все слова вдруг исчезли, и, взволнованная, она смогла только повторить, заикаясь:

‑ Я... я так сожалею, Аллен.

‑ Я знаю, – ответила Аллен мягко, – твои письма и посылки уже всё сказали за тебя. Наши почтовики собрали их все в одну кучу, и я получила всё разом, почти к празднику.

Брюнетка нервно усмехнулась, всё еще неуверенная, всё ли у них в порядке.

‑ Я даже не знаю, то ли это гениально, то ли просто жестоко.

‑ Так получилось. Просто мы вернулись в лагерь только прошлой ночью.

Лия прижала руку к груди, пытаясь удержаться и не забросать Дуэль вопросами.

‑ Ты в порядке? – и хотя Стеффи очень старалась, всё же ей не удалось до конца скрыть появившееся в голосе напряжение.

‑ Теперь да, – услышав это, Лия улыбнулась и облегченно выдохнув, опустила руку, опираясь на стол. Она хотела заговорить снова, но Аллен быстро перебила её:

‑ И ты меня прости.

Лия, прищурившись, покачала головой:

‑ За что?

‑ Я не должна была бросать трубку.

‑ Я думала, связь оборвалась, – призналась брюнетка.

Аллен виновато усмехнулась:

‑ Можно, мы притворимся, что так оно и было?

‑ Тебе не нужно извиняться, Аллен. Я понимаю, что со мной сложно было разговаривать, – Задумчиво наклонив голову, Стеффи добавила. – Я сделала бы то же самое.

Блондинка рассмеялась, на этот раз веселее, последняя фраза Лии позабавила её. Когда смех смолк, между женщинами повисло недолгое уютное молчание.

‑ С Рождеством, – девушка прошептала эту фразу так тихо, будто рисковала жизнью, раскрывая Лие самую большую и страшную государственную тайну.

‑ С Рождеством, Аллен, – Лия подошла к кожаному дивану, размышляя над тем, что чуть больше полугода назад на этом диване сидела Аллен, неожиданно материализовавшаяся в Сторибруке и в жизни семьи Стеффи. – Значит, ты вернулась прошлой ночью?

‑ Да, – откликнулась блондинка, – у нашего отряда выдалось не самое снежное Рождество.

‑ Мне жаль, – почти виновато ответила Лия. Кажется, раз начав извиняться, она готова была извиниться по любому поводу.

‑ Да ладно, у меня и похуже бывало. В последний год жизни с Джонсонами на Рождество случился буран, и в доме вырубило свет и отопление. Так что праздник мы провели, клацая зубами от холода. Меня прямо так и подмывало спросить, случилось ли это по Божьей воле.

Лия нахмурилась, услышав это. Ей захотелось, чтобы в жизни блондинки отныне были только счастливые рождественские праздники.

‑ Дома тебя ждёт индейка, – почти смущенно сказала она.

‑ Не дразни меня, – простонала девушка.

Стеффи засмеялась. Груз терзавшей её вины становился все легче с каждой секундой разговора с той, кто так много для неё значил.

‑ Было здорово приехать и обнаружить, что меня ждут какао и новые фотографии. Ты сшила Генри костюм эльфа?

‑ Да, он постоянно крутился, пока я снимала мерки. Кстати, угадай, кто приготовил тебе подарок?

‑ Ну, если это не мэр Сторибрука, то я даже не знаю, – пошутила Аллен. – Он правда приготовил мне подарок?

‑ Но это должен был быть сюрприз.

‑ Сохранишь его, пока я не вернусь? – с надеждой спросила Дуэль.

‑ Ну, конечно, – серьёзно пообещала Лия. – У тебя есть время, чтоб поговорить с Генри?

‑ Я копила на разговор с ним.

Брюнетка улыбнулась и встала с дивана, прижимая трубку плечом, будто стараясь хоть немного приблизиться к Аллен. Придя в игровую, она заглянула внутрь, Генри сидел за маленьким столиком в компании семьи Рекс и морской черепахи. Лия позвала сына и, когда он подбежал к ней, присела на корточки, чуть приобняв, и протянула ему трубку, включив громкую связь.

Раздался шум помех, а потом в динамике прозвучало:

‑ Эй, пацан.

‑ Аллен! – Генри, подпрыгивая, вцепился в трубку в руках Лии. Брюнетка покачнулась и, решив сжалиться над собственными коленями, присела на пороге комнаты по‑турецки, усадив малыша к себе на руки.

‑ Аллен, ты тут? – радостно завопил Генри, и Лия услышала смешок, представив, как девушка с улыбкой качает головой, запустив пальцы в волосы.

‑ Нет, пацан, я еще на работе.

Мальчик тут же надулся:

‑ Почему? Когда ты приедешь домой? Я сделал для тебя подарок.

‑ Да, я знаю.

‑ Это сюрприз, – серьёзно сказал Генри.

‑ Мне не терпится его увидеть, – младший Стеффи остался доволен этим ответом, а у его матери сжалось сердце, когда она услышала, как вздрогнул голос солдата от наполнявших его счастья и тоски. Ей действительно не терпелось увидеть подарок Генри.

‑ К нам приедет дядя Август, – сообщил Генри.

‑ Да? – удивленно переспросила Аллен.

‑ Я пригласила его к нам на праздники, – пояснила Лия, – он обещал приехать через пару дней.

‑ Везунчик, он будет тусить с самым крутым ребенком в Сторибруке.

‑ Не переживай, солдат, – быстро перебила Стеффи, услышав, что тоска в голосе Аллен зазвучала ещё отчётливее. – Когда приедешь домой, Генри будет полностью в твоём распоряжении, можете даже совсем про меня забыть, – пошутила она.

Аллен фыркнула в ответ, фраза, сказанная Лией, ощутимо подняла ей настроение:

‑ Забыть про тебя? Это невозможно.

Лия залилась румянцем и крепче обняла Генри, ей просто необходимо было с кем‑то разделить наполнявшую её радость.

‑ Хорошо, – довольно ответила она.

‑ Санта принес вам с мамочкой хорошие подарки?

Генри еще немного поболтал с Аллен и даже без разрешения схватил видеокамеру, чтобы показать или, вернее, дать ей послушать запись, сделанную Лией на рождественском концерте в садике, на котором его группа пела «Must Be Santa».

Брюнетке стоило большого труда уговорить трёхлетнего малыша попрощаться с Аллен. Ей удалось это сделать, только пообещав, что скоро девушка снова позвонит, и они смогут ещё поговорить. Аллен, в свою очередь, пообещала, что, когда она приедет, они пойдут кататься на коньках, и лепить снеговиков, и рисовать снежных ангелов. В трубке прозвучало грустное «Пока», и Генри, передав трубку маме, помчался обратно к столу, чтоб сообщить миссис Рекс и младшему, что папочка любит их и передаёт привет.

Лия ушла обратно в кабинет и, присев на диван, вздохнула, предчувствуя, что, как бы сильно ей не хотелось остановить время, всё же и ей скоро придется попрощаться с солдатом до следующего звонка.

‑ Как ты? – спросила девушка.

Брюнетка положила голову на спинку дивана и кивнула:

‑ Честно? Я с ума сходила, боясь, что оттолкнула тебя. И учитывая сценарии развития событий, возникавшие в моей голове, я очень ценю, что ты позвонила. ‑ Аллен усмехнулась радостно и даже гордо:

‑ Если упростить, могу ли я сделать вывод, что ты скучаешь по мне?

‑ Очень.

Настала очередь Аллен покраснеть. Лия поняла это, когда Дуэль закашлялась, пытаясь скрыть смущение. Даже находясь за тысячи миль, Лия могла заставить сердце блондинки трепетать от счастья. На пару секунд в трубке повисла тишина, и Аллен ответила:

‑ Я тоже по тебе скучаю.

‑ Ты... ‑ брюнетка прочистила горло, пытаясь заставить себя задать мучавший её вопрос. В юности, когда душа у неё была нараспашку, это не составило бы труда, но теперь она слишком боялась услышать ответ. – Ты всё ещё злишься на меня?

Солдат усмехнулся в ответ, но поспешил успокоить женщину:

‑ У нас всё хорошо.

‑ Нам всё еще нужно поговорить.

‑ Только поговорить?

Стеффи закатила глаза, услышав намёк. Если бы блондинка была рядом, она, произнося эту фразу, многозначительно улыбнулась бы, поигрывая бровями. Лия усмехнулась, представив это, и игриво пожала плечами:

‑ Ну, думаю, мы могли бы заняться и чем‑нибудь поинтереснее. Но да, нам правда нужно поговорить, – серьёзно добавила она.

‑ Хорошо, – с готовностью уступила Аллен. – Но после этого...

Лия расхохоталась. И хотя она понимала, что нехорошо так дразнить девушку, да и саму себя, удовольствие от этой маленькой игры в кошки‑мышки было слишком велико, особенно если учесть, как давно она не обнимала Аллен, как давно с ней не разговаривала.

‑ Я вся твоя, – хрипло выдохнула брюнетка, и им обеим потребовалось полминуты, чтоб осмыслить эту фразу и смысл, вложенный в неё Лией.

‑ А я твоя, – серьёзно сказала Аллен со всей искренностью, на какую была способна. – Эй, можешь кое‑что для меня сделать? – спросила она, внезапно понизив голос.

‑ Конечно.

‑ Если вдруг кто‑то спросит, Генри – мой крестник, верно?

Лия прищурилась, думая, что ослышалась, но нет, помех в трубке почти не было. В жизнерадостном голосе блондинки она расслышала еле заметные нотки страха, и это заставило Стеффи моментально напрячься:

‑ Конечно же он твой крестник. А иначе почему еще он зовет тебя по имени, а Августа называет дядей?

Дуэль облегченно выдохнула и усмехнулась:

‑ Видимо, я успела безнадежно уронить свой авторитет в его глазах.

‑ На самом деле, совсем наоборот, – Лия нахмурилась и настойчиво спросила. – Аллен, тебя кто‑то беспокоит?

Аллен помолчала полсекунды и ответила, пробиваясь через треск в трубке:

‑ Нет... Ничего такого, с чем я бы не справилась, клянусь.

Лия прикусила губу. Она не поверила Аллен, но доверяла ей. А что ей еще оставалось?

‑ Сколько ты еще там пробудешь?

‑ Наверное, несколько месяцев.

Стеффи не смогла сдержать разочарованный стон.

‑ Эй... ‑ Аллен перебила её, не дав заговорить, – ты оглянуться не успеешь, как я вернусь.

* * *

Декабрь 30, 2004. Сторибрук, Мэн

Сгибаясь под весом Августа, опирающегося на её плечи, Лия с трудом открыла дверь. Когда утром они с Генри и Августом собирались на каток, чтобы мальчик смог показать дяде Августу, как он «очень‑преочень быстро» катается, Стеффи не предполагала, что всё закончится тем, что ей придётся тащить на себе раненого солдата, пока её плачущий сын будет идти следом, волоча коньки за собой. Оказалось, что Генри катается не так хорошо, как думает: объезжая каток в очередной раз, он потерял равновесие и врезался в протез Августа.

Лие, к её собственному удивлению, удалось перетащить Бута с катка к машине и из машины к особняку. Непонятно, было ли это действие адреналина или те видеокурсы по йоге, которые она смотрела вечерами, когда Генри засыпал, оказались полезными, но, как бы то ни было, брюнетке удалось практически внести тяжелого Августа в прихожую.

Мужчина всеми силами пытался не показать, как ему больно. Но по его сбившемуся дыханию и тихому шипению сквозь сжатые зубы, по тому, как он впился пальцами в её плечо, Лия понимала, что ему, должно быть, очень больно.

‑ Осторожно, – Лия мягко убрала его руку с плеча, чтоб помочь подняться по лестнице. Бут, разумеется, не послушал её, и, слишком понадеявшись на свои силы, преодолев первые несколько ступеней, со стоном рухнул вниз. Зарычав, он перевернулся и сел.

‑ Я же сказала: осторожнее, – покачав головой, Лия повернулась к плачущему Генри, чтоб обнять, но мальчик не позволил. Бросив коньки на пол, он стоял, беспомощно опустив руки, и сквозь слёзы грустно смотрел на Августа.

Сделав пару глубоких вдохов и вытянув протез, мужчина вымученно улыбнулся:

‑ Ты правда очень‑преочень быстро катаешься.

Пристыженный и испуганный, Генри спрятался за Лию, уткнувшись заплаканным лицом в её ногу. В своем зимнем комбинезоне он походил на плачущего синего зефирного человечка.

‑ Дядя Август, прости‑и‑и, – протянул он.

Август протянул руки к Генри, но малыш не двинулся с места. Двоим взрослым понадобилось немало сил и уговоров, чтоб убедить его подойти к Августу. Наконец, Генри выглянул из‑за маминой спины и, подбежав к Августу, обнял его, заплакав ещё громче.

‑ Ты не виноват, пацан. Это мой жесткий диск не вовремя начал шалить, и я поэтому упал.

‑ Правда? – с надеждой глянул на него Генри, шмыгая носом.

‑ Ага, мне просто надо пройти техосмотр и смазать винтики, – Август похлопал Генри по спине и, легонько подтолкнув, спросил. – Слушай, а у нас ещё осталось мороженое? Ну, то самое, которое мы ели тайком от твоей мамы?

Взволнованный и успокоившийся мальчик убежал на кухню, не заметив, как нахмурилась мама. Как только он выбежал из комнаты, Август позволил себе страдальчески скривиться, торопливо закатывая джинсовую штанину, зацепившуюся за протез. Культя была красной и покрытой синяками.

‑ Август, мне так жаль, – Лия присела на корточки, осматривая повреждения, но не решаясь прикоснуться.

‑ Всё нормально, – процедил Август сквозь сжатые от боли зубы, массируя ногу. – Пацаненок костлявый, даже несмотря на сто одежек.

Женщина озабочено нахмурилась, глядя на его ногу. Кажется, синяки еще не скоро сойдут.

‑ Эмм... Части заклинило? – неуверенно спросила она.

Август добродушно усмехнулся. Боль потихоньку отступала, и его мальчишеское очарование возвращалось к нему.

‑ Знаешь, я понимаю, что Генри в своей уверенности очень убедителен, но я всё‑таки не киборг, – он поднял голову и, глядя в потолок, задумчиво добавил. – Ну, по крайней мере, на носителе меня запрограммировали так говорить.

Лия закатила глаза. Комментарий Августа не дал ей смутиться из‑за собственного невежества.

‑ Я всё ещё думаю, что тебе надо в больницу.

‑ Я в порядке, – фыркнул Бут, хватаясь рукой за стену, чтоб встать.

‑ Ты упал на лёд, а сверху на тебя упал трёхлетний ребенок. Думаю, ты не в порядке.

‑ Ему почти четыре, кстати, – кряхтя, возразил мужчина.

‑ Кстати, если тебя это волнует, я не собираюсь говорить Аллен, что Генри тебя побил. Можешь спокойно спать по ночам.

Август наклонил голову, собираясь ответить, но ничего не сказал, сосредоточившись на том, чтоб выпрямиться.

‑ Ты вчера тоже стонал, – отметила Лия, глядя, как он медленно подымается, опершись спиной на стену.

‑ Я не стонал, – упрямо возразил Август и зажмурился, резко выпрямляясь. Закусив губу, он сбежал по ступеням вниз, но от резкого движения покачнулся и врезался в столик, стоящий в прихожей.

‑ Боже! – вскрикнул Август. Но, когда Лия подбежав к нему и схватила за руку, чтоб помочь подняться, Бут вырвался, резко бросив. – Я в порядке!

Брюнетка отступила на шаг, недоуменно вздёрнув бровь. Августу стало неловко, и он повторил уже гораздо мягче:

‑ Я в порядке, – положив руку на колено, он выпрямил протез, – он просто туговат.

‑ Ты должен его проверить! – в голосе Лии явно зазвучали мэрские интонации.

‑ Вот Аллен приедет, ею и будешь командовать, а не мной, – откликнулся мужчина. Лия закатила глаза, глядя, как Август, осторожно ступая, идет на кухню, где Генри уже вовсю гремел посудой. Бут заметно хромал.

‑ Видишь? Работает, как новенький.

‑ Ты такой же упрямый, как твоя сестра, – хмыкнула Лия, наконец, снимая пальто и подбирая вещи, разбросанные Генри.

‑ Ага, а ещё я гораздо симпатичнее.

‑ Не сказала бы, – насмешливо фыркнула Стеффи.

‑ Генри, добавь бананы и шоколадный соус! – крикнул Август, подходя к кухне.

‑ Ладно!

Лия застонала, потирая лоб, чтоб унять подступающую головную боль.

‑ Напомни мне, почему я тебя пригласила? – пошутила она.

‑ Потому что я привёз Генри крутой рождественский подарок?

‑ Ты привез ему доску с солнечным парусом. Теперь он вполне убедился, что он Джим Хокинс и, похоже, никогда не подстрижется.

‑ Это всего лишь самокат, с мачтой, закрепленной на руле. Вряд ли тебе есть, о чем беспокоиться, – возразил он, входя на кухню. Там они обнаружили, что Генри стоит перед открытой дверцей морозилки и увлеченно поливает мороженое шоколадным соусом. Бутылка уже была пуста, по крайней мере, на четверть, а пол возле холодильника украшали пятна шоколада.

‑ О, боже мой! – только и смогла выдохнуть Лия. Заметив её, Генри поднял голову и радостно улыбнулся.

‑ Ой, ‑ Август озадачено поскрёб затылок, – ну, я это съем.

‑ И всё уберешь, – проворчала Лия, сердито стукнув его в плечо.

‑ Ай, – вскрикнул Бут, потирая руку. – Господи, Стеффи, вы чего такие злые сегодня, а?

* * *

Январь 1, 2005. Сторибрук, Мэн

Помимо дня рождения прощальной вечеринки Аллен и дней рождения Генри Лия не могла припомнить, когда она принимала в доме кого‑то, кроме членов городского совета, встречи с которыми носили чисто деловой характер. Но, как ни странно, прошлой ночью у неё дома была вечеринка с теми же гостями, которые вместе с семьёй Стеффи праздновали день рождения Аллен. В последнюю минуту к ним присоединились Кэтрин и бабуля Лукас. Может быть, так случилось, потому что приехал Август, а может, Лия, наконец, понемногу училась не ограничивать свою жизнь одной только работой, как бы то ни было, Новый Год они встретили все вместе, в особняке на Миффлин‑стрит.

Играла музыка, и они выпивали и дружелюбно общались, желая друг другу счастливого нового года, по телевизору шла прямая трансляция с Таймс‑сквер.

Всё началось с того, что Август предложил пригласить Руби, сказав, что хотел бы отпраздновать новый год с ней. Лия занервничала, вечная закрытость мэра давала о себе знать. Она понятия не имела, как Августу удалось уговорить её устроить вечеринку. Но ему это удалось, и после второго бокала вина, глядя на дружелюбных и весёлых гостей, Лия поняла, что больше не смотрит на них, как на просто горожан или соседей. Они были странной компанией: мэр города, воспитательница, владелицы кафе, психотерапевт со своей собакой и раненный бывший солдат, брат её возлюбленной. Но с ними праздники были точно приятней. Они её друзья.

Друзья. Лия усмехнулась, думая об этом. Она сидела в гостиной на диване с чашкой кофе в руках, по полу был разбросан оставшийся с вечера мусор. Ничего, убрать можно будет позже. Конечно, раньше Лия ни за что не оставила бы последствия вечеринки неубранными на ночь, но в ней что‑то изменилось. В теле ощущалась усталость после почти бессонной ночи, но она была счастлива. Может, чувствовала себя более живой. Чувствовала себя просто по‑другому.

Аллен гордилась бы ей, узнав, что Лия смогла, наконец, принять чью‑то дружбу. Оказывается, все эти люди всегда были готовы с ней дружить.

Проснувшись утром с лёгкой головной болью, Лия повернулась к пустой половине кровати. Она тосковала по блондинке, ставшей неотъемлемой частью её жизни. Достав из тумбочки письма Аллен, Стеффи спустилась в гостиную. Пускай её девушка и далеко, они всё равно могут встретить новый год вдвоём. В каком‑то смысле.

Лия нежно улыбалась, перечитывая письмо, в котором Аллен рассказывала ей, что хочет объехать всю страну. Спать в машине и собрать коллекцию брелоков из каждого штата. Учитывая историю Аллен, такая мечта была почти иронией, но Лия находила это очаровательным. Аллен Дуэль была мечтателем и, что еще важнее, совершенно не могла сидеть на месте, даже когда хотела. И брюнетка точно знала, что Аллен хотела этого. Найти своё место. Девушка мечтала о приключениях, хотела посмотреть мир, встретить разных людей, но больше всего ей хотелось обрести дом, в который можно вернуться из путешествия. Знала ли Дуэль, что стала частью Сторибрука, частью жизни Стеффи с того самого момента, когда первое письмо из городка в штате Мэн было отослано в форт Беннинг? Наверное, это сумасшествие, и всё слишком быстро, и слишком сильно, но это так.

И Лия тоскует по ней почти яростно.

‑ Ты чего так рано вскочила? – заспанный Август стоял в дверях гостиной, одетый в толстовку с эмблемой Массачусетского технологического института, Лия даже предположить не могла, где он её взял. Парень тяжело опирался на костыль, и это выглядело странно, но, опустив взгляд, брюнетка заметила, что Бут снял протез на ночь.

‑ Нужно давать ноге дышать, – пояснил Август, подходя к ней и садясь рядом. – Спрашиваю ещё раз, чего не спишь?

‑ Не все страдают похмельем, – ответила Лия, насмешливо глядя на него, и притянула пачку писем ближе.

‑ Боже, Аллен не шутит, называя тебя совершенством, да?

Стеффи усмехнулась и ничего не ответила, заливаясь довольным румянцем.

‑ Кстати, я так и не провёл с тобой воспитательную беседу, которая полагается всем примерным старшим братьям, – Август отодвинулся в угол дивана и аккуратно вытянул ногу на подушку.

Лия насмешливо вздернула бровь:

‑ Что, если обижу твою маленькую сестрёнку, мне несладко придётся?

‑ У меня есть высокопоставленные друзья, – с серьёзным видом пожал плечами Август.

‑ Вольно, боец, – Стеффи похлопала его по колену. – Я не собираюсь делать ей больно.

‑ Знаю, – кивнул он. – Поэтому вы друг другу и подходите.

Женщина резко сглотнула, подтягивая колени к груди. Для мэра Сторибрука движение было нехарактерным, но для Лии, которой трудно было скрывать эмоции, такая поза была привычной, выдававшей тревогу и попытку успокоиться и защититься.

‑ Это глупо, да, что я так к ней отношусь и так остро чувствую, хотя мы всего месяц были вместе?

‑ Не обязательно быть рядом, чтоб чувствовать связь, – фыркнул Август. – И я бы сказал, что ваша связь, романтическая или нет, неважно, зародилась в тот самый день, когда она ответила на твоё первое письмо.

Лия задумалась над его словами, хотя, в этом не было необходимости. Она уже знала, что мужчина прав. Каждый день, проведенный вдали от Аллен, заставлял Лию анализировать их отношения. Прошлый опыт научил её быть осторожной, использовать людей, чтоб не позволить использовать себя, но все эти размышления заканчивались тем, что она скучала по блондинке всё больше.

Уткнувшись лицом в колени, она вздохнула и опустила ноги на пол. Когда Лия повернулась к Августу, её лицо было спокойно, и маска сдержанного мэра была уже наготове:

‑ Как я заметила, вы с Руби легли спать последними.

* * *

Январь 15, 2005. Ирак, Местоположение неизвестно

В Мэне, наконец, выпал снег, а в Ираке ночи всё ёще были тёплыми, особенно в той поставленной на скорую руку палатке, где Аллен и её отряд провели последние пару недель. Собственно, палатка представляла собой всего лишь кусок брезента, натянутый на колья, но этого хватало, чтоб защитить солдат и сложенные внутри мешки с провизией, коробки с оборудованием и стройматериалами от солнца и песка. А во «дворе», обнесенном проволочной сеткой, находились причины, по которым, отряду пришлось спешно вернуться из лагеря. Они пробыли там два дня, вот и все их рождественские каникулы, а потом Спенсер снова вызвал их. Проезжая окрестности Синджара, отряд генерала подвергся обстрелу, и, как выразился Спенсер, он собственноручно поймал двух стрелков, так что теперь Дуэль и её сослуживцы охраняли своего командира и пленных, превратившись в нечто среднее между няньками и телохранителями. Стрелки молчали на допросах, что еще больше убедило Спенсера в том, что они представляют угрозу. Аллен очень сомневалась в законности тех методов, которые Спенсер использовал во время допросов, но кто она такая, чтоб задавать вопросы старшему по званию? Ночью они парами сторожили связанных пленных, сменяя друг друга через каждые два часа. По утрам Спенсер снова допрашивал их, худого долговязого мужчину с черными вьющимися волосами и шрамом на левой щеке и его товарища, более плотного и заросшего, его борода доставала почти до воротника. Генерал часами драл горло, пытаясь заставить их заговорить, но вот уже две недели пленные сносили его крики и издёвки без единого слова, без движения и только по ночам тихо переговаривались на родном языке. Однажды Аллен услышала их разговор, судя по интонациям, ей показалось, что тот пленник, что был крупнее, утешал другого, пытаясь приободрить и помочь пережить еще одну ночь. Но, опять‑таки, с таким же успехом они могли планировать побег. Может быть, они всего лишь напуганные гражданские без документов, и они просто пытались пробраться в более мирные кварталы, подальше от войны. Может, они просто оказались не в том месте и не в то время, и уж точно попали в руки не к тому человеку. А может, интуиция Спенсера не ошибается, и они действительно возглавляют какую‑нибудь подпольную операцию против союзнических войск, и оказались в этом районе, чтоб попытаться добыть секретную информацию и нанести удар. Оба варианта могли быть правдой, и от этой мысли Дуэль каждый раз становилось не по себе. И она могла только выполнять приказы и ждать.

И сегодня терпение Спенсера закончилось, он отослал отряд и начал допрос. Сидя в палатке, они слышали крики, треск ломающихся костей и глухие звуки ударов.

Здесь, в Ираке, жизни солдат и жизни их противников могли оборваться в любой момент, но сегодня, сидящие под защитой брезента, пять человек из отряда Аллен ненадолго забыли об этом. Они праздновали. Сидя на ящиках и просто на земле, поднимали бутылки с водой за Нила Кэссиди. Для любого другого в их взводе это был обычный день, для их маленького отряда это была всего лишь еще одна операция, на самом деле, они даже едва заметили, что один год закончился и начался другой. Но для Нила всё изменилось, и ему было почти невыносимо, что они так недолго пробыли в лагере. Армия умела сообщать новости быстрее любой почты.

Сегодня Нил узнал, что три дня назад у него родилась дочь.

‑ Поздравляем! ‑ они подняли бутылки, глядя на Нила, который, сияя, смотрел на фотографию Тамары, лежавшей на больничной койке. Волосы у нее были собраны в пучок, и уставшее лицо обрамляли непослушные, выбившиеся из него кудри. На руках женщина держала новорожденную Алию Джастину Кэссиди весом в шесть фунтов и одну унцию. Малышка была смуглой, и, хотя покрасневшее от плача личико скривилось в гримасе, всё равно она была прекрасна. И каждый раз, когда Нил смотрел на дочь, его лицо озарялось улыбкой, такой же, как у жены, широкой, счастливой и гордой.

Аллен сжала его плечо, покачав головой:

‑ Можешь в это поверить? Ты папаша.

Нил хотел сделать глоток, но, не донеся бутылку до рта, снова опустил взгляд на фото и просиял, забывая про жажду и вообще, про всё на свете:

‑ Боже, нет, честно, мне пока что не верится.

‑ Это только пока, – низкий голос Карберы донесся из дальнего угла палатки, где сержант сидел, прислонясь к бетонному блоку и прикрыв глаза. До того, как он заговорил, отряд был уверен, что Карбера спит. Мужчина быстро вытащил из‑под футболки серебряную цепочку. Обычно серьёзный взгляд тёмных глаз смягчился, когда Денни раскрыл медальон, висевший на цепочке. Света прожекторов, освещавших двор, хватило, чтоб ребята могли разглядеть фотографии, хранящиеся внутри украшения. С одной стороны – двое детей, мальчик и девочка, примерно девяти и шести лет. С другой – фото женщины с годовалым ребёнком на руках. Спрятав медальон обратно, Карбера снова закрыл глаза:

‑ Ты веришь, что стал отцом, когда первый раз берёшь своего ребенка на руки. И потом, каждый раз, беря его на руки, ты убеждаешься, что он – единственное, что есть в твоей жизни настоящего.

‑ Никогда бы не подумал, что у тебя есть семья, – удивился Кеннеди.

‑ Ты просто никогда не спрашивал, – ответил сержант и, положив руки под голову, улёгся поудобнее, собираясь отдохнуть.

‑ Я хочу большущую семью, – подал голос Фред. – Большой дом, куча детишек во дворе играют с собаками, и мы с моей миссис сидим на веранде, глядя на них.

‑ Это так по‑гейски, – насмешливо бросил Кеннеди.

Не сдержавшись, Аллен фыркнула, вздернув бровь:

‑Ты что‑то путаешь, Кен, по‑гейски это звучало бы, если бы на месте «миссис» был «мистер».

Прежде, чем Кеннеди смог ответить, Нил перебил его:

‑ Расслабься, тебе не светит ни «миссис», ни «мистер».

Он повернулся к Аллен, не обращая внимания на то, что Кеннеди показал ему средний палец. Кэссиди насмешливо приподнял бровь, но улыбка, которую он послал девушке, была понимающей:

‑ Большая семья, значит? Куча детишек, собака и белый дощатый заборчик?

Блондинка фыркнула и улыбнулась в ответ, попадаясь на удочку, заброшенную Нилом. Ей вспомнились Стеффи, белый особняк с аккуратным газоном и далматинец Понго, время от времени захаживающий в гости к Генри:

‑ У меня никогда не было семьи, но, если б можно было выбирать, я бы выбрала именно это. И обязательно хулиганистого непоседливого мальчишку, – Дуэль помолчала, её воображение внезапно нарисовало образ маленькой девочки с непослушными тёмными кудряшками в розовом пышном платьице и сандаликах и с ободранными коленками. Усмехнувшись, Аллен пожала плечами. – Но девочки тоже очаровательные и даже умнее мальчиков.

Окружающие её мужчины рассмеялись, согласно кивая. Даже Карбера улыбнулся, не открывая глаз.

‑ Начинай учиться плести косички и делать хвостики, приятель, – поддел Нила Фред.

Кэссиди усмехнулся в ответ:

‑ Думаю, Тамара меня к волосам Алии близко не подпустит.

Произнеся имя дочери, Нил расплылся в улыбке. Остальные, глядя на него, лишь покачали головами.

‑ Он её избалует, – серьезно сказал Кеннеди. Фред, Аллен и Карбера кивнули, соглашаясь с ним.

Нил даже не стал спорить и только улыбнулся ещё шире. Только Аллен знала, чего ему стоили эти месяцы, и как они измотали его. Он во всех подробностях знал о походах жены к гинекологу и на УЗИ. Хорошо, что Тамара, хоть видео родов не прислала, думала Дуэль. Хотя, будь она на месте Нила, она тоже хотела бы знать все подробности. И даже видео, черт возьми. Не говоря уже о том, что она предпочла бы водить жену на предродовые курсы и присутствовать на родах, чтоб держать любимую за руку. Аллен опустила голову, чтоб спрятать мечтательную улыбку, готовую появиться на лице.

‑Какого черта вы сидите здесь, а не охраняете пленных? – требовательный тон Спенсера разорвал тишину, и только теперь, солдаты поняли, что крики пленных смолкли какое‑то время назад.

Карбера первым вскочил на ноги, вытягиваясь перед генералом, который, несмотря на свой немолодой возраст, выглядел так, будто способен сломать человеку шею голыми руками. Наверняка мог, и никому из них не хотелось убедиться в этом на собственной шкуре.

‑ Вы приказали нам оставаться здесь, пока вы допрашиваете пленных, сэр.

‑ А сейчас я приказываю вам поднять свои задницы и выполнять свою работу!

Аллен не представляла, как Карбере удалось удержаться и не закатить глаза или не фыркнуть. Сержант просто кивнул им, приказывая следовать за собой, и вышел из палатки. Один за другим, они вышли во двор, не обращая внимания на сверлящий затылки тяжелый взгляд Спенсера, под которым солдаты сами чувствовали себя пленниками.

Увидев, в каком состоянии пленные, Аллен нахмурилась. Они стояли на коленях, не связанные, но уже покорные. Лица были покрыты синяками, губы разбиты в кровь. У худощавого мужчины на правой щеке появился свежий глубокий порез, когда он заживет, шрамы у него будут на обеих щеках. Встретившись с Дуэль глазами, он окинул девушку таким тяжелым ненавидящим взглядом, будто это она била и калечила его.

‑ Зачем нам их охранять вообще? – тихо пробормотал Нил, глядя на пленных.

‑ Потому что они представляют угрозу для нашей страны! – рявкнул подошедший сзади Спенсер. Он грозно уставился на Нила, и первый раз за день, сияющее и до смешного счастливое лицо Кэссиди помрачнело. Под стальным взглядом начальника парень испугано сглотнул. – И потому что я приказал.

* * *

Пленные простояли на коленях уже несколько часов. То ли это был приказ Спенсера, и он пригрозил, что застрелит их, если они пошевелятся, то ли они демонстрировали своё презрение единственным доступным им способом, Аллен не была уверена. Но одно она знала точно: чтоб простоять на коленях на каменистой земле всю ночь и вытерпеть утренний солнцепёк, нужно быть либо очень отчаянным, либо сумасшедшим.

‑ Как думаете, кто первый сломается? – Нил вышел из палатки, протягивая им открытую бутылку с водой.

Чистивший зубы Кеннеди взял бутылку и, плеснув в ладонь воды, прополоскал рот. Сплюнув, он посмотрел на пленных:

‑ Ставлю на маленького.

‑ Да? – прикрыв глаза ладонью Нил прищурился. – Здоровяк, кажется, сейчас в обморок упадёт.

‑ А ты бы не упал, если б прошел через то, что прошли они? – Кеннеди был невежей, но не был лишен способности сострадать. – Я бы лично предпочел пулю в затылок, – парень пнул попавший под ноги камень. – Бум! И всё, быстро и почти безболезненно.

‑ Думаете, они хотят пить? – спросил Фред.

‑ А ты бы не захотел? – снова переспросил Кеннеди.

Хольт протянул Аллен бутылку:

‑ Иди, предложи им воды.

‑ Почему я?

‑ Потому что ты девушка, – легко отозвался Кеннеди.

‑ И что? – мрачно откликнулась блондинка.

‑ Они, скорее, возьмут воду от тебя, чем от кого‑то из нас, – добавил Нил.

‑ Это место застряло во времени, – напомнила она. – Я, наверное, последний человек, от кого они примут помощь.

‑ Слушай, просто сделай это.

Аллен с сомнением посмотрела на пленных.

Большая часть её натуры, добрая часть, говорила ей, что простоять несколько часов на коленях, на жаре в девяносто градусов, это пытка даже для здорового человека. Девушка представить не могла, как можно это выдержать, если тебя к тому же избили чуть не до полусмерти. Но Спенсер приказал не кормить их и не давать им пить, пока не заговорят. И, черт их дери, она была уверена, что они даже не собираются говорить. Аллен на своей шкуре убедилась, что стоит только подставиться, и окружающие поимеют тебя, и сейчас та её часть, которая помнила о тяжелых жизненных уроках, говорила ей, что она не должна этого делать, не должна доверять им. Но сострадания в блондинке было больше, и оно требовало забить на опасения и приказы, потому что это, мать его, попросту бесчеловечно.

Прикусив губу, Аллен взяла воду и пошла к пленным. За ночь кровь на их лицах присохла. Рана на лице худощавого тянулась, начинаясь от середины щеки, и заканчивалась почти у губ. Бородатый смотрел на приближающуюся к ним девушку настороженно, со смесью отвращения и любопытства. Аллен остановилась на расстоянии вытянутой руки и встряхнула бутылку:

‑ Пить хотите, ребята? – Аллен жестами показала, что пьёт. Бородатый мужчина моргнул, глядя на неё. Дуэль вздохнула, наклоняясь к ним, чтоб поймать взгляд пленных. – Вот какое дело, ребята, вам просто нужно начать говорить. Скажите, что вас заставили это сделать, назовите пару имён, и он вас отпустит.

Пленники молча переглянулись, понимая друг друга без слов, и холодно посмотрели на Аллен. Их безмолвный разговор было ещё сложней понять, чем арабский. По‑арабски Аллен хоть немного понимала. Большей частью, конечно, это были ругательства относительно белых чужаков, влезших в чужую страну, но всё‑таки лучше, чем ничего. Пленные молчали.

Кивнув, блондинка вздохнула и встав, встряхнула бутылку ещё раз:

‑ Уверены, что не хотите?

Она оглянулась на товарищей у палатки и покачала головой:

‑ Они не хотят...

Она собиралась пройти мимо них, но худощавый пленный внезапно схватил её за ноги и, пнув по коленям, повалил на землю. Аллен упала, подняв облако пыли и на целую секунду растерялась. Этого времени бородатому хватило не только на то, чтоб встать, но и завязать драку с подбежавшими Нилом и Фредом и Кеннеди. Оказалось, что в нем еще достаточно сил, чтоб драться с тремя противниками сразу. Худощавый пленный сидел на Аллен, придавливая её винтовкой к земле:

‑ Ты – позорище! – яростно выплюнул он, брезгливо глядя на Аллен. – Женщина, притворяющаяся мужчиной!

Он поднял винтовку, собираясь повернуть её и направить на девушку. Она воспользовалась этим и, схватившись за винтовку двумя руками, сильно толкнула её вверх. Раздался хруст, пленный вскрикнул от боли, из его носа и едва присохшей раны на щеке потекла кровь. Он отвлекся, и Дуэль оказалось этого достаточно, чтоб отобрать оружие и приставить дуло к виску араба, вынуждая его скатиться с неё. Оба вскочили на ноги, Аллен хотела снова прицелиться, но в этот момент к ним подбежал Кеннеди и, заломил руку худощавого за спину, предплечьем захватив его горло:

‑ Веди себя хорошо, а то ведь эта женщина, только что надравшая тебе задницу, пристрелит тебя, – презрительно погрозил Кеннеди.

Аллен почти сделала это. Так легко спустить курок и отнять жизнь у того, кто напал на неё. Тихо зарычав, Дуэль подвигала плечами, чтоб снять напряжение, но винтовку не опустила.

Раздался выстрел, и стоявшие во дворе подпрыгнули от неожиданности. Повернувшись, они увидели возле палатки Спенсера. Карбера, нахмурившись, стоял рядом с ним. Генерал опустил винтовку Нила, выпущенная из неё пуля попала в цель: бородатый перестал вырываться и неуклюже рухнул на землю, из его шеи хлестала кровь. Нил и Фред замерли, пораженные таким поворотом событий, не замечая капель чужой крови, брызнувшей им на лица.

Никто не сказал ни слова, когда Спенсер бросил Кэссиди винтовку и быстро зашагал к застывшим чуть в стороне Аллен и Кеннеди, всё еще державшему пленника. Худощавый араб прекратил сопротивление и замер, скорбно глядя на тело друга, распростёртое на земле.

Спенсер оттолкнул Кеннеди, схватив его за ворот кителя. Солдат отлетел в сторону и упал. Генерал ухватил пленника за загривок, как щенка, и свирепо воззрился на Аллен:

‑ Что вы творите, солдат?

‑ Ничего, сэр.

‑ Ничего? Что‑то не похоже. Вы думаете, вы лучше меня знаете, что делать, а, капрал?

‑ Никак нет, сэр.

‑ Конечно думаете, – Спенсер вскинул голову, буравя Аллен холодным взглядом. – Снимите оружие.

Аллен не двинулась с места, краем глаза глянув на Карберу. Сержант стоял, бесстрастно глядя на происходящее.

‑ Сэр?

‑ Я сказал, – раздельно повторил Спенсер, подходя на шаг ближе, волоча за собой пленника, – снимите оружие.

Глядя офицеру в глаза, Аллен дернула плечом, стряхивая винтовку. Ногой она подтолкнула её туда, где стояли её товарищи. Не понимая, что происходит, они с настороженным любопытством следили за разворачивающимися событиями, не смея вмешаться и нарушить приказ.

‑ Хотите устраивать неприятности в моём отряде? Так я вам устрою неприятности, – Спенсер бросил пленника на землю и наклонился к Аллен, оказавшись почти нос к носу с нею. – Посмотрим, из какого вы теста.

Спенсер повернулся и вздернул пленного вверх, поставив его на ноги. Грубо схватив араба за подбородок, он повернул его голову, заставляя посмотреть на девушку:

‑ Хочешь её? Так возьми.

Аллен молчала, пораженно глядя на Спенсера. Пленник повернулся к нему:

‑ Я не животное!

‑ Да, я почти поверил, – с этими словами Спенсер развернулся и пошел туда, где стояли остальные. Дуэль и её противник остались в центре двора, неуверенно глядя друг на друга.

Он, что, правда ждет, что они сцепятся, как два питбуля на арене? Нет! Всё её естество бунтовало против такой возможности. Он хочет, видимо, чтоб девушка убила этого человека голыми руками. Блондинка сглотнула и сделала шаг назад. Её противник тут же сделал шаг вперёд. Он чувствовал, что с этого двора живым уйдёт только один из них, и, повинуясь инстинкту самосохранения, мужчина готов был сделать всё, чтоб Аллен, а не он сам, осталась лежать в пыли. Подтянув лямку шлема, Дуэль посмотрела на зрителей, стоявших неподалёку, все выглядели напряженными, кроме одного.

‑ Сэр, думаю, это... – начал Кен, но под угрожающим взглядом Спенсера замолчал.

Этого действительно не избежать.

Аллен приняла защитную стойку, следя за противником глазами. Они ходили кругами, напряженно глядя друг на друга, оценивая. Аллен отказывалась нападать первой. Она не агрессор, она здесь, чтоб принести мир в эту страну. Она изучала своего противника, желая увидеть в нем врага, потому что видеть в нем человека, которого они захватили в плен, поработили и, черт подери, пытали, было слишком тяжело. Невозможно видеть всё это и поднять на него руку. Его темные кудри в пыли и песке, старомодного покроя одежда в заплатах и слишком ему велика, на коленях дыры от того, что он стоял всю ночь на твердой земле. И ведь ни разу не пожаловался! А за что ему всё это? За то, что попался с оружием, пытаясь, как мог, защитить свою страну от чужаков.

Не такие уж они и разные, в конце концов.

С криком он рванулся вперед, но несколько недель в плену не прошли даром. Он потерял равновесие, и толчок получился недостаточно мощным. Так что Аллен легко уклонилась, уйдя вниз. Блокировав удар, она повалила араба на землю. Сев на него сверху, Дуэль завела руку мужчины за голову, другой рукой придавив его горло. Пленный извивался и брыкался, стараясь освободиться. Свободной рукой он ударил блондинку в висок. Вскрикнув, она отпустила его шею, чтоб обездвижить обе руки, но мужчине удалось высвободить нижнюю часть туловища, и он сбросил Аллен с себя, сильно пнув её в живот.

Они покатились в разные стороны. Краем уха Аллен слышала, что товарищи пытаются урезонить Спенсера, но, пока у них это получится, она будет одна в этой драке.

Дуэль встала и чуть пригнулась, не сводя с араба глаз. Глаза, и без того темные, еще больше потемнели от гнева и теперь черней обсидиана. Он следит за каждым её движением. Руки чуть опущены, и сжатые кулаки подрагивают от бурлящего в крови адреналина.

На этот раз очередь Аллен нападать. Подавшись вперед, она обхватила противника вокруг грудной клетки и, согнувшись перебросила себя за его спину, вцепившись в араба сзади. Сейчас она с благодарностью вспомнила одного из приёмных братьев, который постоянно практиковал на ней полу‑нельсон, сама того не желая, она научилась правильно делать этот захват. Дуэль чувствовала, как слабеет его сопротивление, и начала плавно опускаться на одно колено, увлекая противника за собой, чтоб в партере обездвижить его окончательно. Внезапная боль разорвала колено, мужчина использовал остаток сил, чтоб пнуть Аллен. Девушка выпустила его, падая на землю, араб тоже не удержался на ногах и, кашляя, отполз в сторону.

Сквозь боль Аллен слышала, как Карбера требует прекратить этот спектакль, устроенный генералом:

‑ Генерал, я вынужден настаивать на том, чтоб вы прекратили это. И с пленным, и с нарушением субординации, допущенным капралом Дуэль, нужно разбираться согласно уставу.

‑ Сержант, мой долг убедиться в том, что нашу страну здесь представляют только лучшие солдаты,– холодно ответил Спенсер. – Считайте это тренировкой для капрала Дуэль.

Встав на четвереньки, Аллен кашляла, выплёвывая песок, набившийся в рот. Её противник оклемался раньше и, поднявшись на ноги, подошел к ней, с силой пнув по рёбрам. Он пинал её, как мячик, не давая опомниться. Блондинка вскрикнула и свернулась калачиком, пытаясь защитить рёбра и откатиться подальше. К глазам подступили слёзы.

‑ Генерал! – не удержавшись рявкнул Карбера.

‑ Отставить, сержант. Это приказ.

Аллен прикусила губу. Араб подпрыгивал и смеялся, плюясь на землю, и продолжал пинать её, проклиная её и весь отряд по‑арабски. Он был уверен, что блондинка уже не встанет.

Перед глазами Дуэль мелькнула холодная презрительная усмешка генерала. Сердце захлестнуло гневом и силой. Перевернувшись на спину, Аллен с силой пнула худощавого араба по коленям. Он упал на нее, и они покатились по земле.

Может из‑за постоянных тренировок, а может благодаря яростному желанию вернуться домой живой, так или иначе, Аллен оседлала араба и, схватив его за волосы, ударила затылком о каменистую землю. Раз, потом ещё. Привстав, Дуэль перевернула его на живот и связала руки ремнём.

Она задыхалась. Волосы растрепались, на щеке наливался кровью синяк. Костяшки покраснели и кое‑где ободраны в кровь. Со всем уважением, на которое была способна, она подошла к Спенсеру:

‑ Пленный задержан, сэр. Для блага нашей страны было бы целесообразно отправить его к более укрепленному месту заключения, поскольку очевидно, что допросы на месте ни к чему не ведут, ‑ Она вернула с процентами стальной взгляд, которым окинул её Спенсер, и замерла по стойке смирно. – Сэр.

Презрительно скривившись, Спенсер повернулся к Карбере и остальным, пораженно глядевшим на Аллен солдатам.

‑ Чего вы ждёте, сержант? Уведите пленного.

* * *

Февраль 23, 2005. Бостон, Массачусетс

‑ Мы уже приехали?

‑ Нет ещё.

‑ Долго ещё‑о‑о?

‑ Всего несколько минут, Генри.

‑ Я уста‑а‑а‑л.

‑ Ну, поспи, если устал.

‑ Ну м‑а‑а‑а‑м, – продолжал ныть мальчик. Вытянувшись в детском кресле, он пнул спинку водительского сиденья.

Лия поймала взгляд сына в зеркале заднего вида. Получив молчаливый выговор, ребенок надулся и, выпрямившись в кресле, начал тихо жаловаться Рекси‑младшему. Стеффи въехали в Бостон.

Четырёхчасовая поездка вымотала и Лию, и Генри. Дороги обледенели, ветер будто с цепи сорвался, на шоссе, по которому ехал Мерседес Лии, почти не было машин, потому что совсем немногие водители рискнули выехать из дома в такую погоду. Из‑за этого Генри даже не мог как следует отвлечься на игру «Какого цвета машинка» и умирал со скуки. Естественно, Стеффи никогда не выехала бы из Сторибрука в такую погоду, но Август лёг в больницу, и Лия ехала к нему, взяв отгулы до конца недели и забрав сына из садика.

Она должна быть рядом с ним.

Лия была уверена, что Бут никогда не попросит их приехать, как бы сильно ему этого не хотелось, и, более того, он будет ворчать и говорить, что ей не нужно было беспокоиться. Но она всегда поступала по‑своему, так что Августу придётся смириться. Да к тому же, он же в госпитале, наверное, не станет возмущаться слишком много. Он позвонил два дня назад и сказал, что его всё ещё беспокоит нога, признавшись, что боли продолжаются уже второй месяц. Лие очень захотелось немедленно отругать его за то, что не послушался её раньше, но это желание пропало, полностью уступив место беспокойству, как только мужчина сообщил, что звонит из больницы. Он сказал, что его готовят к операции, ввернув в разговоре медицинские термины, значения которых скорее всего, сам не знал, и извинился за то, что не сможет, как обычно, позвонить им в воскресение. И Лия, несмотря на заверения Бута в том, что он в порядке и что ей не нужно волноваться, отложила все встречи и сказала Генри, что они едут навестить дядю Августа.

Четверть часа спустя Лия вошла в здание больницы, держа Генри за руку. Мальчишка охнул, пораженный размерами холла, высотой потолков и наличием пиццерии. Спору нет, по сравнению со сторибрукской больницей бостонский госпиталь был просто другой планетой, и Генри, тут же с головой ушел в изучение новой обстановки. Лия понимала его интерес, но про себя отдавала предпочтение больнице Сторибрука, маленькой и компактной, в которой любая сиделка проводила бы её куда угодно. Здесь же мадам Мэр была самым обычным растерявшимся посетителем, и ей нужны были указатели и висящая на стенде карта, чтоб найти дорогу к отделению, в котором лежал Август. Но даже несмотря на указатели их поиски далеко не сразу увенчались успехом, пару раз Лия по ошибке оказалась в родильном отделении, один раз прошла мимо роскошной, окруженной огромными от пола до потолка окнами, террасы с садом, в котором стояли столики и скамейки. Если б не снег, укрывший землю, там наверняка сидели бы посетители или отдыхали в свободные минуты интерны. Наконец, Лия и Генри нашли отделение протезирования, и сестра, оказавшаяся неподалёку, помогла им найти палату, занимаемую сержантом Августом Бутом.

Взяв сына за руку, брюнетка прошла ещё один коридор, ничем не отличавшийся от предыдущего, и оказалась перед дверью палаты. До неё донесся звук работающего телевизора и низкий тихий смех Августа. Негромко постучав, Лия приоткрыла дверь и вошла.

Август полулежал на кровати, одетый в больничную распашонку, белую в синий горошек. От носа к шее тянулись трубки, видимо, помогавшие ему дышать. Глаза были прикрыты, может, от усталости, а может быть, и под действием каких‑то лекарств. Хорошенько рассмотрев посетителей, мужчина криво усмехнулся, пожимая плечами:

‑ Почти вовремя.

Лия вопросительно вскинула бровь:

‑ Ты нас ждал?

Август ухмыльнулся и откинулся на подушку, ничего не ответив. Посмотрев на него, Стеффи решила, что, может быть, солдат еще находится под действием обезболивающих. Лия шагнула к стоявшей в палате тумбочке, чтоб поставить на неё сумочку, и почувствовала, как кто‑то нерешительно потянул её за штанину. Генри обнял её за ногу и спрятался за ней, уткнувшись лицом в Рекси.

Встревоженная брюнетка наклонилась к сыну, и он тут же обнял её за шею:

‑ Что такое, солнышко?

‑ Дядя Август заболел? – спросил он громким шепотом и встревожено покосился на мужчину, готовый заплакать. Его удивление, вызванное размерами больницы, прошло и, увидев, что дядя Август опутан трубками и проводами, подключенными к разным машинам, Генри испугался.

Лия нахмурилась, но кивнула:

‑ Немножко, родной, но ему уже лучше. Ты не хочешь его обнять?

Мальчик кивнул и, уцепившись за металлический каркас, забрался на кровать. Он плюхнулся на здоровую ногу Августа и пополз вверх, усевшись мужчине на живот, а затем обнял его:

‑ Тебе лучше, дядя Август?

‑ Эй, малыш, – просиял улыбкой Бут, кажется, он только теперь заметил присутствие Генри. – Я знаю супер‑крутой фокус‑покус, – доверительно сообщил он.

‑ Какой? – в мальчике сразу проснулось любопытство. – Покажи мне, я хочу посмотреть, – Генри взволновано прижимал Рекса к груди.

‑ Нужно сказать волшебное слово.

‑ Пожалуйста?

‑ Не это волшебное слово.

‑ Бибити‑бобити‑бу!

Август помолчал секунду и пожал плечами, и внезапно кровать поднялась на два дюйма и наклонилась вперёд. Генри ахнул от удивления и завертел головой, разглядывая волшебную кровать. Малыш перебрался к Августу на колени.

‑ Как ты это сделал?!

‑ Волшебство, – серьёзно прошептал Август, наклонившись к уху мальчика.

Генри уселся поудобнее и взмахнул Рексом, как волшебной палочкой:

‑ Бада‑бум!

Бут усмехнулся, услышав такое заклинание, и потихоньку зажал кнопку, заставляя кровать раскачиваться вверх‑вниз прежде, чем опустить её на место.

Лия покачала головой, присаживаясь на диванчик и глядя на двух неугомонных мальчишек, продолжавших баловаться с автоматической кроватью. Не важно, сколько лет армейской службы у Августа за плечами, стоит ему оказаться рядом с Генри, и никакая сила на свете не заставит его вести себя, как полагается взрослому.

‑ Она как волшебный ковер Алладина, мамочка! – радостно воскликнул Генри.

‑ Нет, это волшебная кровать! – так же радостно добавил Август.

‑ Бесполезно разговаривать с тобой сейчас, да, Август? – спросила Лия, кивнув на капельницу, идущую к его правой руке.

‑ Со мной всегда полезно разговаривать, – самодовольно откликнулся мужчина и повернулся к Генри, чтоб открыть ему секрет волшебной кровати.

‑ Спорное утверждение, – поддела брюнетка и похлопала его по руке, чтоб заставить повернуться. – Операция прошла успешно?

‑ Я все ещё жив и лягаюсь, – он задумчиво посмотрел в потолок, и пожав плечами добавил. – Почти лягаюсь. Эти ребята потихоньку отрезают мне ногу.

Без предупреждения он откинул одеяло, и Лия увидела, что культя стала короче, теперь она заканчивалась на середине бедра. Несмотря на бинты, женщина заметила свежие швы. Лия уже видела Августа без протеза, но увидеть своего друга в больнице, куда он попал из‑за осложнений с ногой, потерянной в бою, было тяжело, и её сердце болезненно сжалось. Она сжала его руку, но Август не дал ей ничего сказать. Он потрепал её костяшками пальцев по щеке – точно так же, как Аллен, этот его раздражающий жест старшего брата. Сержанта, видимо, совсем не смущало, что Лия старше него.

‑ Ты приехала.

‑ Конечно, я приехала, – удивилась Лия.

Улыбнувшись, он взъерошил брюнетке волосы, заработав сердитый взгляд, которого мужчина уже не заметил, повернувшись к Генри.

Мальчишки решили проверить, что еще умеет волшебная кровать.

* * *

Через час Августу принесли ланч, и при виде супа, желе и пудинга желудок Генри громко заурчал. Так что, оставив ребят смотреть мультики и на пару поедать пудинг и желе, Лия отправилась на поиски чего‑нибудь съедобного. У входа, конечно, была пиццерия, но жирная, непонятно как приготовленная пицца – явно не лучший вариант для растущего организма. Пока они искали палату Августа, Лия заметила пару магазинчиков, в которых, вроде, продавались кофе и сэндвичи. Только найдет ли она их, это ещё вопрос.

Лия хотела подозвать идущую ей навстречу медсестру, но её отвлек телефонный звонок. Стеффи нахмурилась, ища в сумочке мобильный. Этот телефон предназначался только для деловых звонков и непредвиденных обстоятельств, связанных с Генри. Её сын остался в палате с Августом, значит, это кто‑то из подчиненных. Видимо, они не способны без неё решить ни один вопрос.

Раскрыв Моторолу, брюнетка прижала её к уху, пытаясь сориентироваться и решить куда идти:

‑ Лия Стеффи у телефона.

‑ Эй.

Лия резко остановилась, так что беременная леди, идущая позади, едва не врезалась в неё. Будущая мама посмотрела на брюнетку куда более сердито, чем оно того стоило, но, возможно, причина была в том, что ребенок заявлял о себе, активно пиная маму в живот. Стеффи пропустила женщину вперед, виновато на неё посмотрев.

‑ Аллен? – неверяще прошептала она.

‑ Почему ты всегда так удивляешься, когда я звоню? – Аллен притворилась обиженной.

Лия усмехнулась. Она продолжала бесцельно блуждать по коридорам:

‑ Ничего, это приятное удивление. Я никогда не знаю, когда ждать твоего появления.

‑ Да, это нам удаётся. Хотя, когда я удивила тебя последний раз, ты конфисковала мою машину.

‑ Не я, а шериф. И там нельзя парковаться, – серьёзно возразила Лия.

Аллен фыркнула от смеха:

‑ Скучаю по тебе, – нежно прошептала она.

‑ Я тоже по тебе скучаю, – откликнулась Стеффи. – Как ты?

‑ Здорово вообще‑то.

‑ Правда? – свернув в очередной раз, женщина огляделась и обнаружила себя у входа в палату интенсивной терапии. Быстро развернувшись, она пошла обратно.

‑ Ага, у меня всё хорошо.

‑ Ни царапин, ни синяков?

‑ Не буду ничего обещать на этот счет.

Лия закатила глаза и, пройдя по коридору, оказалась в каком‑то приемном покое:

‑ Рада слышать, что у тебя всё в порядке.

‑ А ты как?

‑ Ни царапин, ни синяков, – пошутила Стеффи. – Хотя нет, один синяк есть. Вчера Генри спал со мной и хорошенько пнул меня по рёбрам.

‑Я поцелую, и всё пройдет, – пообещала блондинка. Лия довольно улыбнулась, чуть покраснев.

‑ Ловлю тебя на слове, – мягко усмехнулась она, замедляя шаг. – Подожди‑ка, ‑ прищурилась брюнетка от внезапной мысли, – как ты догадалась позвонить на этот номер?

‑ Я позвонила домой, потом в ратушу. Твоя секретарша сказала, что ты уехала.

‑ Да, мы с Генри поехали навестить Августа.

‑ Да, он мне сообщил, – голос Дуэль стал серьёзным. – Ты позаботишься о нем?

‑ Конечно. Хотя, кажется, ему вполне хватает действия лекарств.

‑ Ага, это похоже на Августа. Что ты делаешь? – спросила Аллен, слыша постоянный звук шагов.

‑ Блуждаю по лабиринту, который почему‑то называется больницей, – хмыкнула Лия. – Я пытаюсь найти, где можно купить ланч для Генри.

‑ Поверни направо.

Лия быстро огляделась и увидела, что перед ней действительно поворот направо. Она озадачено сузила глаза:

‑ Что?

‑ Пытаюсь помочь тебе выбраться из лабиринта, – возразила блондинка. – Что, поворот налево привлекает тебя больше?

‑ Тут нет поворота налево.

‑ Конечно нет.

Лия закатила глаза, но решила подыграть. Пройдя вниз по коридору, она увидела более знакомое место.

‑ Сколько у тебя времени? Ты успеешь поговорить с Генри?

‑ Не переживай. Они весело проводят время с Августом.

Лия снова прищурилась:

‑ Откуда ты знаешь?

‑ Если б он был с тобой, ты волновалась бы больше, да и вообще он бы уже отобрал у тебя трубку. Ещё раз направо.

Повернув, Лия увидела знакомые окна, окружавшие террасу. Значит, и магазинчики, которые она искала, недалеко.

‑ Твои поисковые навыки безупречны.

‑ И опять удивленный тон. Прямо по коридору. В этом магазинчике сносная еда и вполне приличный кофе.

Лия остановилась перед террасой, почти перестав дышать. Не веря самой себе, Стеффи покачала головой:

‑ Аллен...

Сердце гулко стучало в ушах.

‑ Обернись.

"От Автора"
      С 8 марта🌷🌹