7 глава-Грозный глаз Грюм
лето было одним из самых странных в моей жизни. Хотя Лив приезжала ко мне каждую неделю, я все равно была одинока. О матери ничего не было слышно с начала лета, и, естественно, мои знакомые мне тоже не писали. Но в голове у меня крутилось множество мыслей,и одна из них — Чемпионат Мира по Квиддичу. Сначала Снейп не хотел, чтобы я поехала с Оливией, Луной и их отцом, но потом Драко тоже прислал приглашение, и дядя разрешил. Хотя настоял на том, чтобы я держалась ближе к Оливии, а не к Малфоям. Я предложила оплатить билет себе и Лив, потому что мистер Лавгуд и так тратился на билет для Полумны, а также мы жили в их палатке. Матч был потрясающим, и я действительно наслаждалась этой атмосферой и распевала песни, когда Ирландия выиграла. Крам был хорошим ловцом, но все же чувствовалось, что это была командная игра, и уж точно я бы не назвала его лучшим. Гриффиндорцам было бы интересно узнать, что не все держится на ловцах.
Проблема возникла позже. Когда мы все праздновали победу Ирландии,они напали. Люди были одеты в черное, в масках, чтобы никто не мог их узнать, бросали проклятия и сжигали целые палатки. Лавгуд позаботился о том, чтобы защитить нас и доставить домой в целости и сохранности, но еще до того, как мы добрались до дома Лив в их поместье, я услышала это, и мое тело покрылось холодным потом. Это проклятие было последним, что я запомнила от матери, до того, как ее увезли в Азкабан: Мортмордре*. Когда я вернулась домой, Снейп уже был там. Он посмотрел на меня с удивлением и почти облегчением, так как несомненно уже знал, что произошло на матче по квиддичу. Но выражение его лица передавало больше холода и горечи, чем когда-либо, и я решила не спрашивать его о подробностях и просто подождать три дня, оставшихся у меня до возвращения в Хогвартс.
Снова в поезде я была совершенно одна. Драко болтался в коридоре с девочкой со своего курса — Пэнси Паркинсон.
— Привет, Лилит! — он помахал мне, и я улыбнулась в ответ. Я улыбнулась и девушке, а она приветливо помахала мне рукой, но все еще немного стеснялась.
— Как прошло твое лето? — спросила я парня, проходя по коридору поезда в поисках пустого купе.
— Все было хорошо до Чемпионата Мира. Я не мог остаться после победы Ирландии, но отец сказал, что праздник был испорчен.
Я хотела что-то сказать по этому поводу, но, зная, кто такой Люциус Малфой, решила промолчать. В итоге мы решили все сесть в одно купе и просто болтали, даже Пэнси рассказала о своих каникулах. В Хогвартсе первокурсников приветствовал Хагрид, оставляя старшекурсников одних на пару минут. И это точно не было хорошей идеей.
— Арамбелла! Я услышала, как кто-то с насмешкой выкрикивает мою фамилию.
Это опять начинается.
— Привет, Уизли, — монотонно выдохнула я, глядя прямо перед собой и не обращая на него внимания.
— Ты скучала по мне? — он пошутил, слегка наклонившись в мою сторону, и я подумала, что он стал еще выше.
— Нет.
— Не притворяйся! Готов поспорить, что скучала. Уверен, ты просто деградировала без моих шуточек все лето.
— Пошел ты, придурок! — Я слегка подтолкнула его, чтобы увеличить расстояние между нами, в то время как его друзья смеялись над детским юмором Фреда.
— А знаешь что? Мне кажется, мы стали старше, созрели, — глубоким голосом он подчеркнул слово «созрели».
— Может, кто-то наконец-то удовлетворит твою стервозность. Кто знает? Может быть, Малфой?
— Ну, по крайней мере, мне не нужно будет дрочить. Чего не скажешь о тебе, Фредди? — ответила я, атакуя его мужское эго. Вместо того чтобы обидеться, как это сделали бы многие парни в его возрасте, он рассмеялся. Я впервые прямо взглянула на него, и изменения в его внешнем виде поразили меня даже больше, чем его реакция на мой ответ. Он определенно стал выше, чем раньше, его плечи казались шире, челюсть более четко очерчена. Ух ты, этот придурок хорошо выглядел..
Больше мы не обменялись ни словом, так как профессора открыли дверь в Большой зал, где Дамблдор, как обычно, произносил свою ежегодную речь, но на этот раз у него были большие новости. Директор начал свою речь, но кто-то прервал его, открыв дверь. Крупная фигура опиралась на трость. Мужчина вошел в комнату, а на заднем плане разразилась гроза, и загорелся ночной свет. Он был там, один из тех, кто посадил мою мать в тюрьму и сражался с ней до тех пор, пока она не потеряла сознание. Мое тело покрылось мурашками, и я, как и другие студенты, знакомые с этим мракоборцем, затаили дыхание. Я попыталась спрятаться за Драко, села рядом, надеясь, что он не посмотрит на меня и не узнает во мне дочь Цирцеи Снейп. Грюм перекинулся парой слов с Дамблдором, который представил его как нашего нового учителя ЗОТИ, а затем сел рядом со Снейпом. Я определенно уже скучала по профессору Люпину.
Главной новостью, которую озвучил Дамблдор, было проведение Турнира Трех Волшебников. Черт возьми, этот кошмар не проводился с прошлого века.
— ВЫ ШУТИТЕ! — крикнул Фред, как обычно, привлекая к себе все внимание. Все засмеялись, включая Дамблдора, которого прервала Макгонагалл. После ее лекции о правилах приличия, старик объявил, что именно Хогвартс станет местом проведения события. Как только он сказал это, легкий шелест пронесся между столами, и в Большой зал впорхнули студентки из Шармбатона — грациозные девушки в синей школьной форме. Одна из них выделялась на фоне других и быстро привлекла внимание большей части парней в комнате… И некоторых девочек. Она была высокой, светловолосой и стройной. По энергии, буквально заполняющей зал, я догадалась, что она была наполовину вейлой, и даже если она не использовала свою магию, она очаровывала нас всех своей красотой. Десять секунд спустя мы все знали, что ее зовут Флер Делакур, так как ее имя передавалось между студентами всех четырех факультетов. За ними вышагивала мадам Максим. Дамблдор приветствовал студентов из Дурмстранга, которые также появились эффектно, но явно представляли мужскую энергию, которая теперь перебивала атмосферу. Возглавлял их известный игрок в квиддич Виктор Крам, который заставил шумно вздохнуть многих девушек и некоторых парней. За ними следовал их директор, бывший Пожиратель Игорь Каркаров. Большинство Пожирателей Смерти были в Азкабане потому, что он сдал их, спасая свою задницу от дементоров. После представления мы внимательно выслушали правила Турнира, и некоторые, в том числе близнецы, стали жаловаться на возрастное ограничение для участия. Я рассмеялась: кто в здравом уме захочет участвовать в Турнире Трех Волшебников? Лучше броситься с обрыва, так будет быстрее. Я думаю, что приз в тысячу галеонов действительно того не стоил… Я слышала, как близнецы планировали создать зелье, которое сделало бы их старше перед кубком. И даже немного понимала их недовольство: их день рождения был в апреле, и, получается, они заставали третье задание уже достигнув необходимого возраста.
***
Через два дня после того ужина в Большом зале, у нас был первый урок с Грозным Глазом, и я была буквально в ужасе. Я знала, что технически он не мог напасть на меня из-за положения Северуса как профессора, но, зная репутацию Грюма, которая утверждала, что он был сумасшедшим, я больше не была в этом уверена. Мы, слизеринцы, разговаривали вполголоса, болтая о том первом впечатлении, которое поразило всех в Большом зале, о его взгляде, который он бросил на наш стол, когда с другой стороны коридора послышались громкие голоса. Конечно, нам снова придется совмещать этот урок с гриффиндорцами. Меня буквально тошнило. Плюм возглавляла свою маленькую группку, улыбаясь и смеясь, когда ее руки переплелись с руками Фреда и Анджелины, образуя странное трио. Как только они увидели, с кем у них ЗОТИ, то начали смеяться еще громче, и я не могла не закатить глаза.
— Ну что? Готовы к тому, что великий Грозный Глаз будет ненавидеть вас до конца года? — Плюм невинно улыбнулась. Некоторые вещи никогда не меняются.
— Заткнись, Сиенна. Ты же не хочешь, чтобы мы применили на практике то, чему нас научили Пожиратели Смерти, прежде чем Грозный Глаз научит тебя защищаться? — ответила девушка в паре шагов от меня. Я притворилась, что сдерживаю смех, и подмигнула ей, убедившись, что все это заметили, чтобы гриффиндорцы поняли, что мы тоже можем смеяться над ними, но разбавляя юмор сарказмом. Конечно, большинство слизеринцев никогда не были близки к Пожирателям Смерти, но то, как остальные факультеты демонизировали нас, могло быть хорошим преимуществом. Дверь класса распахнулась, и студенты побрели искать лучшие места. Когда я собиралась войти, высокая фигура встала между мной и дверью. Фред Уизли надменно смотрел на меня, скрестив руки на груди, нахмурив брови и фальшиво улыбаясь, выглядя так, словно уже знал, о чем я думаю. Может быть, дело было в разнице в росте между ним и мной, но он казался пугающим.
— Готова ступить на дорожку мамочки, Лилит? Держу пари, старик Грюм с удовольствием продолжил бы традицию отправлять Снейпов в Азкабан, — он дразнил меня, понизив голос, как будто признавался в чем-то или рассказывал сплетню.
— Знаешь, говорят, что твой дядюшка так боится Грюма, что даже не может смотреть ему в глаза.
Я пристально посмотрела на него, подражая выражению его лица, и медленно подошла к парню. Я провела длинным ногтем указательного пальца по его подбородку, убедившись, что слегка царапаю кожу. Он поднял голову, отчего взгляд его стал еще более надменным, а дыхание — тяжелым. Адреналин и жар бежали по моим венам, когда я смотрела ему прямо в глаза.
— Осторожнее, Уизли. Возможно, я слишком увлекусь и в конечном итоге прокляну тебя Империусом, — тихо пробормотала я. Холодная ярость наполнила его глаза. Я не стала дожидаться ответа и просто толкнула его плечом, чтобы войти в класс. Как и остальные слизеринцы, я сидела в конце класса, надеясь, что это заставит Грюма сосредоточиться на гриффиндорцах впереди. Мракоборец вошел, тяжело ступая на свой протез, разглядывая нас своим искусственным глазом. Его лицо было усыпано шрамами и, казалось, он с трудом дышал. Как этот человек вообще был жив?
— Уберите книги со стола, они вам не понадобятся, — начал он тем же страшным голосом. Гриффиндорцы улыбнулись друг другу. Он схватил список и начал произносить наши имена.
— Арамбелла Лилит Медея, — медленно произнес он, и даже со своего места я заметила, как сузились его глаза. Он отложил список и посмотрел на меня, едва заметно вздохнув.
— Здесь, сэр.
— Вы знакомы с Аресом Арамбелла? — спросил он. Все взгляды в классе были направлены на меня. Я с трудом сглотнула. Почему он спрашивает о нем?
— Да,сэр,он мой отец. — сказала я монотонно, показывая, что не люблю говорить о нем. Он кивнул.
— Тогда, я полагаю, вы также знакомы со Снейпом.
— Да,сэр,Профессор Снейп мой дядя. — Логично,ну про твою мать я знаю из первых рук, — сказал он, снова хватая список. За мертвой тишиной последовал шепот, заглушенный стуком трости об пол. Я сжала кулаки так, что стало больно. Не было никакой необходимости упоминать о ней, и еще меньше — о НЕМ. Я проигнорировала все направленные на меня взгляды и бормотание, разносящее мое имя или имя моей матери. Хотелось проклясть этих людей.
— Итак, профессор Люпин сообщил мне, насколько вы продвинулись в вопросе защитных заклинаний, но думаю, что важно повторить некоторые, в которые, я уверен, он не углублялся.
Грозный Глаз снова заговорил, очищая доску и начав писать мелом.
— Сегодня мы пересматриваем непростительные проклятия, — гордо объявил он.