Бесконечность
- Это сумасшествие...
- Да...
- Нам надо это прекратить...
- Конечно...
Отвечать между поцелуями, которые не добавляют ясности сознанию - так еще задача, но Мью старается с ней справляться, пока его руки гладят это жаждущее его тело и целует все, до чего может дотянуться.
Особенно губы.
У него не возникают вопросов, почему он так сходит с ума по Галфу, почему страсть захлестывает их обоих с головой - это все уже не важно. Значение имеет только тот факт, что его мальчик теперь снова полон сил, здоров и находится в его руках - чем не причина для счастья?
А Мью и счастлив: глупо, иррационально, необъяснимо. Несмотря на то, что по всем внешним признакам его жизнь находится в состоянии "полной жопы": ни работы, ни учебы, ни денег, ни нормального жилья. Но пока в его руках есть этот золотой фейри, то проблемы уже не так важны.
Именно поэтому не имеет значения вероятность сойти с ума, пока он в порыве страсти чуть прикусывает эту полную нижнюю губу, тем самым заставляя Галфа немного приоткрыть рот в болезненном выдохе, чтобы проникнуть внутрь и встретиться своим языком с чужим, не менее жадным до прикосновений. Потому что это дает возможность целоваться до потери дыхания, до последней молекулы воздуха в легких, пока асфиксия не вынуждает их обоих оторваться друг от друга.
- Мы не должны, - Галф опускает голову и касается губами ключицы, словно пробует ее на вкус, - поцелуи фейри сводят людей с ума, буквально лишают их разума. Те становятся безвольными рабами, готовыми на что угодно ради своей "дозы".
- Что-то такое и я сейчас чувствую: я готов еще раз сразиться с тем темным, лишь бы ты снова меня поцеловал, - Мью целует в уголок глаза, а затем в висок, пытаясь отдышаться. - Кстати, а кто это вообще был? И что он от тебя хотел?
- Это тоже фейри, только темный, - пальцы светлого скользят по его обнаженной груди, словно пытаются таким образом запомнить ее очертания и тактильно зафиксировать у себя в голове. - Они... другие. Они не могут подпитываться от леса, как это делаю я - только забирать силу у таких, как мы. И это очень больно и опасно, потому что часто они не могут себя контролировать и выпивают свою "еду" полностью.
Озноб змеей пробегает по его телу, заставляя еще крепче прижать к себе Галфа, потому что его интуиция все-таки не подвела - это было и правда очень опасно. Но Мью постепенно успокаивается: нужно взять себя в руки и отвести парня домой. Поэтому он успокаивающе гладит эти темные кудри, перебирает их пальцами и шепчет:
- Если тебе уже лучше, то давай пойдем домой. Утром кому-то на занятия, если я правильно помню.
- Да, - Галф явно нехотя отстраняется и почему-то заливается смущенным румянцем.
Мью не может сдержать улыбку, потому что вот так обниматься обнаженными - это, получается, нормально, а после поцелуя так смутился, что отводит взгляд. Но он не подкалывает за такое стеснение, а помогает одеться: бережно натягивает майку на все еще дрожащие поднятые руки, чтобы затем легко чмокнуть кончик носа:
- Готов?
- Да.
Теперь они переплетают пальцы не потому, что страшно, а потому что просто так хочется. И Мью уже сам себе признался, что такое простое прикосновение зажигает яркий огонь в его сердце, а также вид этого мальчика, что так доверчиво к нему льнет, когда он придерживает парня за локоть на особо трудных тропинках и прижимает к себе.
- И как ты вообще выживал раньше один, дитя леса?
Он укладывает Галфа на его постель и накрывает одеялом, подтыкая ткань со всех сторон, и готовится уже идти к себе, когда его запястье хватает цепкая лапка:
- Не уходи, побудь со мной.
- Страшно? - Мью как-то сразу понимает состояние парня даже по выражению напряженных глаз.
- Немного, - тот признается как в чем-то постыдном.
- Но неудобно же спать вдвоем тут, - Мью растерянно смотрит на и правда узкую кровать. - В прошлые разы ты буквально лежал на мне и, вероятно, не выспался совсем...
- Сдвинем с твоей? - Галф тут же подсказывает вариант, который должен закрыть этот вопрос.
- Тогда отпусти мою руку, - он улыбается, потому что его запястье все еще в плену, хотя парень уже ерзает от нетерпения, чтобы его предложение воплотили в реальность.
- Ой, - и его рука уже свободна.
Поэтому он может и правда подвинуть свою кровать к кровати Галфа и завалиться рядом, крепко обнимая своего мальчика.
- Я до этого года почти все время жил в холмах, - тот отвечает на ранее заданный вопрос, когда наконец удобно устроился в чужих руках и пригрелся. - Там безопасно, и никаких темных. Ну и никто не пойдет против моей мамы.
- А мама у нас кто? - Мью настораживается, потому что помнит, кто комендант общежития тоже как-то с ней знаком, раз та попросила об одолжении.
Галф немного заминается перед тем, как ответить:
- Ее можно назвать правительницей фейри, если использовать человеческие термины. Но по факту она, как и ты, выбрана лесом для того, чтобы помогать решать нашему народу разные вопросы. И лес в любой момент может передумать, если она как-то нарушит наши законы.
Он, мягко говоря, озадачен, потому что не ожидал услышать что-то настолько впечатляющее, поэтому растерянно переспрашивает:
- Королева фейри? Твоя мать? И отпустила тебя одного учиться в мир людей?
- Ну, как отпустила, - Галф смущенно водит пальцем по груди, рисуя ему одному известные узоры, - я очень-очень настоял.
- Очень-очень? - Улыбается.
- Сказал, что сбегу, если она меня не отпустит, - парень утыкается полыхающим лицом ему в шею, - поэтому мы в итоге договорились, что я могу тут учиться, но под присмотром - так ей будет спокойнее.
- Да, и так уж получилось, что я и есть этот самый твой "присмотр" - тебя это не напрягает? - Мью уже привычным жестом запускает руку в склонившуюся над ним шевелюру.
- Нет, - тот забавно мотает головой, а по факту щекотно проводит носом по шее, - ты... как будто свой, словно я тебя знаю уже много-много лет. Ну или когда-то знал, а потом просто забыл.
- Ага, я тоже сегодня об этом подумал, - он смеется тому, что их мысли совпали, - что когда-то в другой жизни мы тоже были знакомы. Ты был сыном богатых родителей, а я - твоим телохранителем.
- Правда? - Галф вторит ему звонким смехом. - И чем же все закончилось? Ты спас меня?
- Наверное, - Мью отшучивается, утыкаясь носом в макушку и вдыхая ставшим уже таким знакомым запах, - а потом ты сбежал от родителей, прямо как сейчас, и мы жили с тобой в лачуге и зарабатывали на жизнь честным трудом. И я как-то подарил тебе какую-нибудь символическую безделушку в знак своих чувств...
- Безделушку? Я так дешево стою? - Парень продолжает хихикать, но голос его все более сонный и расслабленный.
- Ну ладно - не безделушку, но но смыслом. Например, знак бесконечности - прямо как наши чувства.
- Наши? - Галф даже приподнимает уже отяжелевшие веки, смотря с каким-то странным напряжением.
- "Их" - я хотел сказать "их", - Мью тут же исправляется и шепчет. - Ты же понимаешь: бесконечность, не предел...
- ... мой хороший.
- Что?
- Что?
Он с удивлением смотрит на парня, который так же пялится на него, потому что они оба не понимают, откуда вообще взялась эта фраза в голове - причем Галф закончил ее именно так, как та звучала в его голове. Но Мью легкомысленно машет рукой:
- Давай спать, фантазер! Пусть тебе приснятся твои любимые холмы. Может когда-нибудь и меня ты туда возьмешь...
Он уже тоже крайне медленно моргает, засыпая от усталости, разморенный теплыми объятиями. Поэтому почти не реагирует на возражение:
- Людям туда нельзя - они могут уйти на день, а здесь пройдет год или больше.
- Но я же не совсем человек - ты сам об этом говорил. Мастер муши, да? Лес меня выбрал.
- Я не знаю, Мью... - Голос Галфа уже еле слышен, тот явно засыпает. - Я боюсь, что тебе это навредит. Не стоит тебе туда соваться.
- Кана, ну пожалуйста, возьми меня с собой в холмы - это же жуть как интересно увидеть все своими глазами, - даже отключаясь, Мью остается верен духу исследователя, что бурлит в его крови.
- Ну хорошо, я же не могу тебе отказать...
- Вот и чудно, мой маленький фейри.
Поцелуй в лоб ставит точку в этом странном и безумном дне, а обещание новых ярких впечатлений становится катализатором сновидений, в которых они с Галфом счастливо гуляют внутри волшебных холмов и прячутся от его мамы, чтобы вдоволь целоваться.