Глава 3.
—Арестуйте.
Полицейские сразу подбегают к отошедшим мужчинам и одевают им наручники. Чимин слышит их оправдания, но совсем не слушает. Он опускается к омеге, сразу прикрывая лежащим рядом одеялом его интимные места, и поворачивается к работникам.
—Ведите их в машину, а остальные проверьте квартиру. Я займусь потерпевшим,—отдает приказания Пак и поднимает Гука на руки. Он кажется совсем лёгким, даже чересчур.
Чимин несет омежку на руках и ищет его комнату. Первая попавшаяся дверь сразу ведёт в нужную. Пак аккуратно кладет Чонгука на кровать и осматривает комнату, пока набирает номер папы.
—Папуль, ты на смене?—узнаёт Чимин, открывая шкаф. Услышав утвердительный ответ, Пак вздыхает с облегчением,—Нужен осмотр. Омега изнасилован и, скорей всего, избит. Я скоро привезу его. Что можно надеть на него?
Выслушав советы папы, Чимин ищет что-то лёгкое и свободное. Пак ищет в шкафу и находит хлопковую пижаму, состоящую из штанов и футболки. По совету родителя, если интимные места повреждены, то нижнее белье надевать не стоит. Чимин подходит к омеге и убирает одеяльце, ужасаясь от количества ран на ножках и ягодицах. Он аккуратно одевает штаны на Чонгука и осматривает верх. Грудь и спина повреждены, но руки нет. Чимин одевает на него футболку и свой китель, чтобы омега не замёрз.
Он поднимает малыша на руки и торопится к выходу, нужно в больницу.
~~~
—Вы тоже меня купили, генерал?—тихо спрашивает Чонгук. Он только что очнулся лежащим на бедрах альфы в какой-то машине.
—Конечно нет. Разве мы, стражи порядка, можем творить такое беззаконие?—с лёгкой улыбкой спрашивает Чимин и аккуратно поглаживает малыша по волосам.
—Меня уже покупали двое. В такой же форме. Они были очень жестокими,—тихо говорит Чонгук, а сам удивляется, как спокойно он чувствует себя с этим альфой, ведь рядом с другими ему находиться страшно. Такой приятный запах...
—Нет, Чонгук-и, я везу тебя в больницу. А потом в участок. Я обещаю, что посажу всех твоих обидчиков. Веришь?
—Верю. Вы так вкусно пахнете,—говорит Чонгук то, что на уме. Чимин усмехается и поправляет китель на омеге, чтобы ему не было холодно.
~~~
Чонгук боязливо прижимается к генералу, ощутив слишком много запахов альф. Он приходит в себя и извиняется, но именно рядом с ним Чон чувствует себя в безопасности.
—К-как вас зовут?—интересуется Гук, пока его куда-то ведут.
—Чимин,—коротко отвечает альфа,—Сейчас тебя осмотрит врач. Мне нужно будет записать информацию, поэтому я зайду с тобой, но потом выйду, если ты захочешь. Врач–омега,—Чимин успокаивает младшего и поглядывает на дверь кабинета.
Их впускают в кабинет. Чонгук с интересом разглядывает кабинет врача и самого мужчину. Он выглядит лет на тридцать пять, но появившаяся в волосах седина говорит, что мужчина старше. От него приятно пахнет спелыми яблоками. Чимин помогает Гуку сесть и здоровается с мужчиной, называя его папой. Чонгук удивлённо поглядывает на все вокруг. Это что за врач? Омежка последний раз был у доктора в десять лет, когда заболел.
—Чонгук-и, привет. Меня зовут Кихён, я твой врач по омежьему здоровью. Тебя когда-нибудь осматривал омегоколог?—тихо спрашивает Кихён, боясь напугать малыша.
—Н-нет,—чуть запнувшись и глянув на Чимина, отвечает Чонгук.
—Не бойся, ладно?—просит Кихён и слегка улыбается,—Я не сделаю тебе ничего плохого. Сначала нам нужно смыть кровь, идём.
Кихён берет юного омегу за руку и ведёт в другую комнату. Это оказывается небольшая ванная. Чонгук не любит раздеваться перед людьми, поэтому его щеки немного краснеют даже после стольких альф. Снимая с себя пижаму, омега понимает, что отключался он обнаженным. Значит кто-то его одел.
Чонгук обнимает себя руками, пока старший омега льет на него теплую воду. С Гука стекает вода вперемешку с кровью и тонной тонального крема. Кихён ужасается от количества ран, кровоподтёков и синяков, кое-где даже укусы и засосы. Ему становится жалко Чонгука, он же совсем ребенок.
Гук позволяет старшему аккуратно обтереть себя полотенцем. Он заинтересовано смотрит на врача, который с ним очень нежен, словно родной папа. Чонгук так скучает по любимому родителю, что едва сдерживает слезы. Ему вручают мягкий на ощупь махровый халат, но потом Кихён сам надевает его на омегу и выводит назад. Чимин, перенервничающий от долгого ожидания, оглядывает омегу без косметики. На одном лице и открытой шее столько синяков, что Пак едва сдерживает свою агрессию. Бедный ребёнок.
—Полных лет восемнадцать, верно?—спрашивает Кихён, заполняя карту, и слышит утвердительное мычание,—Угу, течка была?
—Нет...—тихо отвечает юный омега, сжимая пояс от халата в руках.
—Первый половой акт с альфой? С кем и в какой обстановке?—спрашивает Кихён, уточняя второе для полицейского протокола.
—В четырнадцать. Меня изнасиловал мой отец,—будто бы ещё тише отвечает омега. Кихён прекрывает рот от удивления, а в чиминовой руке ломается карандаш.
—Ты когда-нибудь получал удовольствие? Испытывал оргазм? Если не с альфами, может быть, сам?—спрашивает Кихён в надежде, но слышит отрицательный ответ и вздыхает. Какой ужас,—Сколько у тебя было половых партнёров?
—До шестнадцати только отец, а потом, когда он начал продавать мое тело другим альфам, ну...—Гук подсчитывает, а Паки ещё больше боятся услышать ответ,—Двадцать один. Некоторые были по несколько раз. Отец говорил, что это мало, и я мог бы обслуживать больше,—уже спокойнее говорит Чонгук.
—Тебя продавали? Ты соглашался или у тебя не было выбора?—спрашивает Чимин и получает пинок от папы.
—И то, и то. Если я, как сказал отец, не буду раздвигать ноги добровольно, то я не получу еду и буду голодать. Меня все равно выволокут в гостиную, но уже связанного,—произносит Чон и замечает слезы в глазах врача.
—Сможешь их описать позже для фотороботов?—спрашивает Чимин и выдыхает, когда видит утвердительный кивок.
—Чонгук-и,—зовет пришедший в себя Кихён,—Мне нужно осмотреть тебя, пройди за ширму.
Чонгук послушно встаёт и проходит, куда сказали. Он смотрит на страшное кресло и мечтает, чтобы осмотр прошел быстро. Кихён подходит и надевает перчатки на руки, размазывает на ладонях какую-то жидкость и пододвигает к страшному креслу столик со страшными приборами.
Гук снимает халат и залезает на кресло, шипя из-за неприятного трения. Врач помогает сесть правильно, а Чонгук густо краснеет, когда его ноги широко раздвигают и кладут на подставки. Кихён осматривает половой орган, а потом аккуратно вводит два пальца и смотрит на реакцию Чона. Тот притих, его брови слегка нахмурены, а руками он сжимает сидушку. Омега совсем не реагирует на касание простаты и молчит до тех пор, пока в него не проталкивают какую-то штуку. Чонгук смотрит вниз и снова затихает, кусая собственные губы.
—Сильно больно?—переживает Кихён и останавливается.
—Я привык,—говорит Чонгук, а врачу словно ножом по сердцу прошлись.
Он продолжает осмотр ещё десять минут и приносит Чонгуку его вещи, разрешая одеться. Он возвращается к сыну, пока Гук занят, и решает рассказать все нужное.
—Раз уж ты его забираешь купи все, что я написал. На листике указано, что и когда применять. Проконтролируй таблетки. У него должна начаться течка в течении полугода, иначе будут проблемы. Хорошо?—тихо объясняет Кихён и отдает сыну рецепт, когда выходит Чонгук,—Через две недели на повторный осмотр, ладно, малыш?
Чонгук торопливо кивает и позволяет Чимину взять его за руку. Пак ведёт его по коридорам и усаживает в машину.
~~~
Чонгук испугался предложения Пака, но идти ему больше некуда. Тем более Чимин, почему-то, внушает доверие. Вспомнив все книги о любви, что Гук когда-либо читал, омега начинает задумываться над своими чувствами к этому альфе.
Гук рассматривает светлую квартиру, пока Чимин разбирает купленные лекарства и продукты, а также он успел взять несколько предметов одежды для омеги на первое время.
Чонгук подходит к альфе, чтобы поблагодарить за помощь и за спасение. За приют. Чимин резко поворачивается, а Чон машинально прикрывается руками и чуть приседает.
—Господи, малыш, я не собирался тебя бить,—шепчет он и поднимает омегу, крепко обнимая. Чонгук, следуя омежьим инстинктам, тычется носом в шею альфы и вдыхает прекрасный аромат,—Я обещаю, что ни за что тебя не обижу. И никому не позволю этого сделать.
—Спасибо вам,—сквозь слезы от повышенной чувствительности говорит омега.
—Давай на "ты", ладно?—Чонгук тихо угукает и сильнее прижимается к генералу, что успокаивает своим запахом и медленными поглаживаниями по спине,—А сейчас пойдем на кухню, я тебя покормлю.