Глава 10
Он отходит на шаг и невозмутимо раздевается дальше.
Расстёгивает брюки и сдергивает, пинает их в сторону. Остается в синих боксерах и рубашке.
У него стоит.
Он берется за пуговку.
- Я стриптиз не просила, - бормочу, по кровати ползу на другую сторону.
- Перестань, - лодыжку обхватывают длинные пальцы, он подтягивает к себе, сминая чёрное покрывало. - Яна, мы всё решили. Ты поняла, что мне надо. И ты согласилась.
- Но ты же не будешь этого делать.
- Обязательно буду. Уже начал.
Он забирается сверху. Легко переворачивает меня на живот и, удерживая одной рукой, вытряхивает из слаксов.
Тащит их по бедрам.
Одежду с меня снимает, раздевает меня, мне не кажется, и если он так шутит, то уже пора нажать на стоп.
- Подожди, - встрепенувшись, пытаюсь его оттолкнуть. - За мной сейчас приедут.
- Мы дверь не откроем. Мы же заняты, - через кружево белья он сжимает ягодицу. - Я твою попку хвалил уже? - он сдвигается ниже, прикусывает зубами кожу вместе с трусиками. Оставляет звонкий, влажный поцелуй на пояснице. - Р-р, Ян. Вкуснятина.
Он держит меня за шею.
Лежу, носом уткнувшись в подушку.
Боже мой.
К дяволу летит моя выдержка.
- Стой, не смей, - поворачиваю голову и вижу наши отражения в зеркальных дверях шкафа - он сверху на мне, хозяйским взглядом изучает мое тело. Чувствует, что я смотрю и тоже поворачивается к зеркалу. Улыбается, верхняя губа - дуга Купидона, четкая лобжинка, манящая припухлость - его губы не раз кусали, наверное, трепали. Языком обводили лобжинку. Каждая девушка, кто в этой постели побывал.
Он убирает волосы с моей шеи. Ртом касается позвонков.
- Ты пожалеешь, - вздрагиваю.
- Точно нет, - его шепот жжет кожу. Языком он выводит узоры. - Я люблю сзади. Ты не против?
Он выпрямляется, через голову лениво снимает рубашку.
Остаётся в одних трусах, слегка двигается на мне, подталкивая дальше на подушки, и двигаются в такт его мышцы, бугристые руки, выступают вены.
- Я против, - голос садится, с мурашками справиться не могу. - Я не люблю сзади. Спереди тоже, - избегаю его отражения, тянусь к кожаному высокому изголовью, оттуда к тумбочке, что симметрично расставлены по бокам. Держусь за угол и пытаюсь подтянуться, - ты ничего не должен, не нужна твоя помощь, ты же слышал. И меня...
- А ты поговорку слышала? - он перехватывает мою руку, отводит ее назад, - первое слово дороже второго. Ты сама пришла. Ты у меня в квартире. В моей постели. Я тебя хочу. И я тебя возьму.
Пальцами натыкаюсь на ткань его трусов. Он держит мое запястье, приспускает резинку. В ладонь шлепается член - твердый, горячий, толстый, как дубинка.
- Сожми, - он накрывает мою ладонь своей, большой, как медвежья лапа, заставляет его обхватить.
Мы оба тяжело дышим. Я от бесполезной возни и паники, а он сквозь полуопущенные ресницы смотрит на нас, там, в зеркале.
- Сильнее сожми, Яна, - он перемещает мою руку ближе к корню, скрытому завитками темных волос.
Мне нужно отвернуться.
Но я как случайный свидетель, та пара в отражении - это не мы, не я и он.
Кто-то другой.
На стоп никто не нажал, и фильм крутится дальше.
И я сжимаю в ладони его член.
И вижу, как он запрокидывает голову. Пальцами перебирает мои волосы, бедрами толкается мне в руку.
В воздухе пекло, жаром накрывает мое тело.
Пара в зазеркалье похожа на людей, которые друг другу принадлежат.
Он - муж, старше лет на восемь, не успевший нарастить твердый панцирь, живой и энергичный, тот, с кем можно вместе постигать жизнь, как убеждали родители.
Неутомимый, горячий, с наслаждением в постели до засосов и рассвета с ней, и утром она сонная на парах.
А он забирает ее вечером.
Домой.
- Яна, - мое имя звучит очень тихо, но я слышу.
А он снова косится в зеркало.
Серьезный тяжёлый взгляд. Без признаков веселой молодости. Сейчас полностью затянутый поволокой возбуждения.
И там, напротив, почти я. Лежу на животе. Или это, правда, я, затихла и прячу от него мысли.
А он видит.
Какими глазами впиваюсь в его тело, о чем думаю. Не владею волей, пристально смотрю на него голого и остановить этого не могу, порочным фильмом не прекращаясь вертятся картинки безумного секса.
С ним.
- Бл*ть, иди сюда, - он резко наклоняется, и я выпускаю член.
Он тянет за волосы, исступлённо целует шею, накрывает собой, вжимается в меня. Языком врезается в уголок губ, и я впускаю, принимаю его поцелуй, нетерпеливый и рваный - это обрывки киноленты, клочки чувств, неясные, нагруженные темной энергетикой, и я захлебываюсь, наши языки сталкиваются.
Тускло-желтым светом залита постель, его лицо и мое, вокруг разбавленный мрак, и я во власти звуков, своих тихих стонов, он кусает губы, мнет грудь сквозь ткань блузки, получает мои ответы на движения языка и это венец моему стыду, слышу, как стучит его сердце, когда он прижимается, жаркий, со сбившившимся дыханием.
- Ты хочешь меня, да? - он шепчет.
И грубо сдирает трусики. Давит своим телом, удерживая, наклоняется и снова целует, не давая ответить, вжимается твердым членом в промежность.
Я хочу. Спросить. Как его зовут.
Он резко входит.
❤️❤️❤️
Он вколачивается до упора. Одним упругим толчком. С громким шлепком врезается в мои бедра.
Не сдерживаю стона ему в рот, жмурюсь, чувствую его в себе, плотно, насовсем словно.
Он замер. Лежу, накрытая горячим телом, он голый, а мне душно в блузке, жар внутри от него. Лицом утыкаюсь в подушку. Он во мне, я его сжимаю так туго, он влез.
- Я медленнее хотел, - интимно выдыхает он мне в ухо. - Не удержался. Ты сильно мокрая. Тебе приятно?
Плавное движение бедер назад и снова до упора в меня, он загребает мои волосы и глухо говорит в затылок, чтобы я повернулась.
- Что ты сделал, - ногтями впиваюсь в его руку. Пугаюсь своих ощущений, тело в предвкушении дрожит. - Вытащи.
- Щас вытащу, - он тянет мою голову, заставляя смотреть в зеркало. - Вот так, - выходит. И спустя секунду врезается. - Нет. Застрял, Яна.
В этой ловушке есть голос, руки и его плоть, все сразу, как музыка Моцарта, сильная мелодия по всем эрогенным зонам, а я сломаная скрипка, неправильно отзываюсь, откликаюсь, когда он уверенно прижимает к себе, будто своё.
- Открой глаза, - его ладонь скользит под меня, палец трогает клитор.
- М-м, - распахиваю ресницы, не могу терпеть. Мутным взглядом натыкаюсь на картинку в зеркале.
Он двигается. Неторопливо по нарастающей, чувствую, как он входит и вижу, как напрягаются крепкие ягодицы, он настойчиво берет и косится на нас, он похож на дьявола, так ухмыляются лишь испорченные, порочные люди, соблазнительные, обаятельные мерзавцы.
- Выключи свет, - шепчу.
- Что мне за это будет? - он забирается под блузку, поглаживает спину. Толкается в меня глубже. - Ты красотка. Я хочу смотреть.
Я смотрю тоже.
Его рука давит на поясницу, прогибая меня, на его груди болтается серебряная цепочка с большим крестом, под кожей перекатываются мышцы. Член выходит на всю длину, глянцевый от смазки. Погружается в меня, и снова.
Он улыбается краешком рта.
Я не в силах оторваться от взъерошенного брюнета в зеркале. Он там и здесь, со мной, во мне, мну в кулаке простынь и сотрясаюсь от толчков, он вколачивается, с оттяжкой, выбивает дыхание, в капкане держит бедра.
Это всё, мы занимаемся сексом.
Он вдруг опирается на ладони и выскальзывает. Переворачивает меня на спину, быстро стягивает слаксы вместе с бельем.
- Бессовестно длинные ноги, - тихо хвалит, одним броском оказывается сверху, в блестящих глазах пляшут бесята. Он тянет тесемки на груди, развязывая ворот блузки. - Пахнешь вкусно. Вымазала меня, - влажным членом он прижимается к бедру.
- Тобой, наверное. Пахну, - тяжело дышу. Внутри горячо и мокро, без него странно пусто, ноги дрожат. - Малыш.
- Я малыш? - он усмехается, вытряхивает меня из блузки.
- А кто ты?
Ловлю его взгляд и жду его ответа зачем-то, будто вместе со звуками его имени спадет морок, рухнет заклятие, и я очнусь, выпаду из сна.
- Я обидеться могу, - его пальцы умело нащупывают застёжку бюстгальтера в форме бантика спереди. Щелчок - и чашечки сползают, остаюсь голая у него перед носом. - Яна. Вот грудь у тебя одинаковая. Полная двоечка, - он накрывает ладонью, слегка сжимает. - А мы с братом разные, - ртом он прихватывает ноющий сосок.
Цепляюсь в его жесткие волосы и запрокидываю голову, не унять стука сердца, под давлением его бедер шире раздвигаю ноги и пропускаю его.
Он целует соски. С языком, втягивает в рот, кусает. Членом упирается в складки. Проталкивается в меня, теснее со мной сплетаясь, и я невольно свожу ноги, прижимаю его к себе вплотную.
- Ну как. Что видишь? - он сдувает со лба растрепанную мной челку. Смотрит на меня и входит полностью. Член, у самого корня вжимается в лобок.
Вижу его приоткрытые губы. Чистую кожу с золотистым оттенком загара, проступающую тень щетины. Длинные густые ресницы, из-под них внимательный взгляд.
Он скользит во мне. Вверх-вниз и трётся, и задевает клитор.
Запрещено так делать, в теле нарастает сладкая тяга.
- Помедленнее, - шепчу.
Он кивает. С довольным видом. Что я сама попросила, нагло поддаюсь удовольствию, за его плечи держусь.
- Навстречу двигайся, - он тоже шепчет, губ касается его язык. - Сильнее меня почувствуешь.
Облизываюсь и плыву куда-то, член мерно скользит, трение внизу осаждает клитор, и с каждой секундой тону все больше, не выдержав напряжения, беспомощно поднимаю бедра навстречу, как он сказал.
Вот-вот взорвусь.
Из ада звучит музыка, кажется, я спятила.
Он сводит брови, замирает и прислушивается, и я понимаю, что это не хор чертей зовёт нас к себе, это дверной звонок.