Глава 3
Раздается звонок видеофона. Наверное, адвокат.
Подсматриваю из-за угла и высоким голосом кричу:
- Света, тебя к телефону! Быстрее, это хозяин!
Вижу, как горничная торопливо распахивает дверь, невнятно здоровается и резво бежит к лестнице.
С любопытством разглядываю гостя.
Вроде бы все в сборе, обычно приезжают четыре игрока, либо с дамами, как сегодня, либо одни.
Это не адвокат, порог перешагивает с виду обычный парень, и куртка на нем обычная, и брюки.
- Что? - выдыхает Света, остановившись возле меня.
Опомнившись, выпрямляюсь.
- Ты где была? - кричу шепотом. - Галя где?
- Так в погребе, - Света тоже переходит на шепот. - Собирали бутылки на сегодня. Стеллаж задели. И разбили там кой-чего. Случайно. Прибирались.
- Вдвоем? - замолкаю и прислушиваюсь. Внизу стучат каблуки, звенит смех, раздается голос повара Гали.
Морщу лоб.
К гостям я не пойду точно.
Они же меня тут с землёй смешали. Малолетка, которую интересует лишь кошелек мужа. Давай на нее сыграем.
Нет, не в покер.
В камень-ножницы-бумага.
Это за гранью где-то.
Цинизм крепчал.
- Так что, Ян, мне бежать надо, - торопит Света.
- В общем, - тараторю, - если гости будут спрашивать - меня нет. И Гале скажи.
- Ладно, - Света понятливо кивает. Разворачивается спиной.
- Стой, - удерживаю ее за руку. - А там кто пришел?
- Курьер. На вечер продукты подвезли.
- Ладно.
Она спускается.
Топчусь на месте, выглядываю из-за угла.
Народ в холле рассосался, все, наверное, пошли к Жанне в зону отдыха, а та, вроде как, ждала чай.
Достаю телефон. Набираю Адама. Прислоняюсь к стене и слушаю механический голос.
Абонент недоступен.
Может, вылетел уже?
Хорошо бы.
А я оденусь сейчас. И поеду в центр гулять. А лучше на работу - сегодня суббота, в ресторане аншлаг, возьму смену. Приеду домой ночью и лягу спать.
А утром, когда проснусь, все они уберутся отсюда нахрен.
Наверху кидаю вещи в сумку. Спускаюсь и оглядываюсь. Из зоны отдыха раздаются смех и голоса - все там.
И гардеробная там рядом, напротив как раз.
Тереблю серёжку в ухе.
Попрошу Галю принести куртку.
Пересекаю холл, иду мимо гостиной и замираю, бросив взгляд на стену.
Мой портрет. Огромный, вместо картины над диваном.
Чертыхаюсь. Бросаю сумку на диван, залезаю на спинку, пытаюсь снять тяжёлую раму. Не будут на меня пялиться эти снобы, пусть лучше думают, что я горничная.
Да.
От усердия тяжело дышу, кое-как снимаю портрет. Покачиваюсь, едва не падаю, прыгаю с дивана и стаскиваю за собой раму.
Волоком тащу портрет по полу на кухню, там кладовая, гости туда точно не сунутся.
Рама со скрипом катится по паркету, кажется, я пол царапаю.
И как громко.
Отдуваясь, вползаю на кухню. Никого нет, негромко работает телевизор, музыкальный канал. Столы заставлены пакетами с продуктами, вперемешку разбросаны упаковки с нарезками и стоят бутылки, бокалы, Галя уже готовила коктейли гостям.
А на часах только обед.
Тащу портрет к кладовой, ногой пинаю дверь.
- Надорвёшься, Диана, - звучит за спиной.
- Яна. Спасибо за заботу. Каин.
- Авель.
Бросаю взгляд через плечо.
Он подходит ближе, легко толкает дверь кладовки, распахивая.
- Что прячешь? - вырывает у меня раму, поворачивает потртет к себе. Его губы ломает снисходительная улыбка.
Взглядом задерживаюсь на ложбинке над верхней губой и вздыхаю.
Наглые, язвительные мужчины красивы какой-то особенной красотой, обладают своим шармом, а я не понимаю, за что от природы такие дары этим пижонам.
Смуглая кожа, черные волосы, контрастные синие глаза.
Прическа в стиле "гангстерские двадцатые" - высокая, прихваченная лаком стрижка. Он похож на топ-менеджера международного банка, стильный, жёсткий, деловой.
- Неудачное фото, - выносит он вердикт. Ставит портрет лицом к стене. - Ты там как девочка. Милашка. Цветочек.
- Может, я цветочек и есть, - царапает это слово с его губ, в голосе Адама обычно тепло, а тут насмешка. Я малышка и я цветочек, и пусть его сын не лезет ко мне своим ядовитым языком.
- Серьезно, слушай, - он удерживает меня за руку, разворачивает к себе. - На что ты обижаешься? Людям рты не заткнуть. Тебя трепали и будут трепать. Твой муж, наверное, старше твоего отца, да? Тебе не стыдно?
- За что? - под его пальцами покалывает локоть, отступаю к столу, - я ведь к тебе в постель не заглядываю.
- Загляни, - он усмехается. - Богатых стареющих дам, старше моей матери, ты там не найдешь.
- Если у вас с отцом отношения не складываются - не надо срываться на мне, - поясницей упираюсь в угол столешницы, смотрю на его рот, как тает слабая улыбка, как губы плотно сжимаются. - И распускать слухи не надо.
- На счет твоего морального облика? - он подходит вплотную, и я отклоняюсь назад. - Так это не слухи. Это правда. Приличные девочки не поют в кабаках. И не высматривают, у кого из клиентов кошелек толще.
- Да что ты..? - вспыхиваю, от обиды готова разреветься. Объяснять ему, что я закончила музыкальную школу и петь люблю, и ресторан, в котором работаю люблю, и никогда не искала, кого бы там охмурить - много чести. Кровь бурлит, хватаю со стола бокал с остатками вина и плещу ему в лицо. - Убирайся отсюда.
Он моргает мокрыми ресницами. По коже стекают капли бордо. Он облизывает губы.
Резко выкручивает мне локоть.
Взвизгиваю, он разворачивает меня, животом толкает на стол.
облизывает губы.
Резко выкручивает мне локоть.
Взвизгиваю, он разворачивает меня, животом толкает на стол.
Падают стаканы, растекается багрово-красная лужа, по запаху - Кровавая Мэри - водка и томаты, табаско и лимонный сок.
- Никогда так больше не делай, ладно? - он вжимает меня в эту лужу щекой, наклоняется к моему уху, негромко продолжает. - Не люблю ходить вокруг да около. Я думал, ты поняла, тогда, ещё на свадьбе. Если нет - говорю прямо. У меня тоже есть деньги. И ты мне тоже нравишься. А когда я хочу - я беру. Все прозрачно, да?
❤️❤️❤️
Болтаю соломинкой в бокале, отпиваю коктейль. Вкусная штука, что-то с черной смородиной.
Подпираю щеку рукой, наблюдаю, как Галя со Светой носятся по кухне, готовят на вечер.
В общем то, уже вечер, за окном темень, адвокат так и не приехал. И помощницы Адама нет. И мужа тоже. Телефон его недоступен до сих пор, наверное, он вот-вот будет дома.
Надежда умирает последней, а моя живёт бесконечно, она бессмертна.
- Ян, а гости только на сегодня или на выходные? - Галя сдувает челку со лба, бешено взбивает десерт для Жанны.
Никакого миксера, надо вручную - заявила эта цапля.
- Судя по чемоданам - на воскресенье останутся, - хмуро смотрю на электронное табло на плите.
Восемь вечера. Все ещё рассчитываю улизнуть на работу.
Намалеваться, будто кукла и выставиться на сцене у всех на виду - как сказал Авель, когда от души повозил меня лицом в Кровавой Мэри.
Отпиваю коктейль и невольно трогаю щеку, снова горит лицо. Он мне напомнил о свадьбе, и я поняла.
Мы не хотели шумихи, и гостей почти не было. Братья заехали поздравить и все, только-только с какого-то квеста.
Я тогда удивилась, взрослые мужчины в костюмах Робин Гуда, решила, что они работают детскими аниматорами. И Адам объяснил. Что вся сеть квестов на реальности по городу им принадлежит.
Мне они подарили корзинку цветов. И большого мягкого мишку.
И когда кто-то из них на ухо шепнул "кошелек или жизнь" - я думала это шутка.
Но это, оказывается, был намек.
На мою продажность.
Дёргаю плечами, разбрасываю по груди волосы, швыряю в мусор гадкие мысли.
Эти близнецы ничего не знают, суют свои носы, куда не следует.
И неудивительно, они его сыновья, им сложно оценивать Адама, его мужскую привлекательность, его ум, его манеры, и вообще.
- Девочки, - на кухню заглядывает бородатый гость. - Помощь ваша нужна, - его взгляд мазком проходится по Свете и Гале, останавливается на мне. - Ты. Как там тебя, пуся. Иди сюда. Все равно сидишь.
Выпускаю трубочку изо рта, поднимаюсь с табурета.
- Ян? - шикает Света. У нее круглые глаза, она кивает в проем, на исчезнувшего гостя. - Может, мне сходить?
- Ну не съест же он меня, - хихикаю. Оборачиваюсь на стакан с коктейлем, кажется, я безалкогольный просила.
Почему так смешно, и так шатает.
Нервное, похоже.
Выхожу в коридор, ловлю в фокус широкую спину в светлом джемпере.
Мужчина оглядывается, манит меня за собой:
- Идём, идём.
Он привычным жестом поправляет бороду. Выходит в коридор, оттуда в кабинет Адама, там на кожаном диване сидит второй бородач.
Хазар и Сахарок их зовут, этих игроков, слышала от Светы.
Имена не настоящие но все таки это лучше, чем Каин и Авель.
Юморист Адам, назвать так сыновей. Ведь все знают - по легенде Каин убьет Авеля.
Мужа библейские легенды не заботят, как и сыновья, наверное.
- Так, пуся, - Хазар подталкивает меня к столу. - Прибери тут быстренько, у нас игра скоро.
Смотрю на пол, на разбросанные по ковру сигары и открытую деревянную шкатулку. Не похоже, что рассыпались, их будто специально в стороны раскидали.
Оглядываюсь на мужчин. Те расселись на диване, курят. Пепел стряхивают в пустой бокал. Делают вид, что смотрят в зашторенное окно.
Свожу брови. Спускаюсь на корточки, скидываю сигары обратно в шкатулку. Затылком чувствую взгляды, теряюсь в догадках, чего им на самом деле надо.
- Красивое фото, - прилетает мне в спину.
- Что? - оборачиваюсь и замираю.
Хазар держит небольшую латунную рамку, там под стеклом мы с Адамом улыбаемся в кадр на фоне нашего дома.
- И красивый вид, - продолжает он. - Сама Яна Метельская ползает перед нами на коленях.
- Бывает, - опомнившись поднимаюсь, грохаю шкатулкой по столу. Они оба сидят, как цари, закинув ногу на ногу, в потолок выпускают кольца дыма. Они точно уже бывали здесь, два хозяина жизни со взглядами собственников.
Молча юркаю к дверям.
- Стой, тебя не отпускали, - Хазар поднимается, в несколько шагов нагоняет меня, ладонью хлопает по двери, закрывая ее. - Что у вас с Адамом за игры? - в его голосе сомнение, светлые, какие-то стеклянные глаза скользят по моему лицу. - Зачем надо было представлять тебя прислугой?
- Это шутка была, - неловко улыбаюсь, хотя мне не смешно совсем вблизи этой волосатой подозрительной горы. - Дайте я выйду.
- Адам где?
- Скоро будет.
- Ещё что скажешь?
- А что ещё надо?
Он затягивается, красный уголёк трещит.
Жду пояснений, бросаю взгляд на второго.
Сахарок. Ну и глупость он придумал, язык не повернется так к нему обратиться. У него такая недовольная морда.
Берусь за ручку.
- Я не люблю, когда из меня делают идиота, - Хазар снова хлопает по двери. - Поняла?
- Никто не любит.
- Поняла? - он принципиально добивается ответа.
Смотрю на него и не боюсь почему-то, Адам меня в обиду никогда не давал, он скоро приедет, и посмотрим, как этот Хазар будет разговаривать.
- Хазар, дождись Адама, - лениво зовёт с дивана его товарищ. - У него, наверное, были причины делать из жены прислугу.
- Хороший совет, - дёргаю ручку и выскальзываю из кабинета. Закатываю глаза.
Никто им не говорил, вообще-то, что я горничная. Сами так решили. А теперь чуть ли не теорию заговора подозревают.
Хоть бы муж приехал уже скорей.
Лезу за телефоном, выхожу в холл и налетаю на Бонда.
- Секунду, - он удерживает меня за руку. Оглядывается по сторонам, словно проверяет, нет ли свидетелей. Понижает голос. - Адам где? Он мне кое-что должен.
- А...- машинально киваю. Ясно, кто сегодня победитель. Но что ж такое, ведь и помощницы его до сих пор нет. - Я сейчас ему позвоню, - показываю телефон.
- Мальчики, вы где? - звучит голос блондинистой Барби, и сама она, покачиваясь на каблуках, выплывает из зоны отдыха под руку с подружкой.
- Давай поживее, пуся, - Бонд отпускает меня, поправляет воротничок рубашки и раскинув руки шагает навстречу девицам. - Девушки, мальчики на покере.
- А нам можно?
- Нужно.
Они жеманно хихикают, ждут Жанну. За ней выходят близнецы, замыкают шествие.
Убираюсь с дороги, скромно стою у стены. Хлопаю ресницами.
Что же делать. Игра сейчас начнется, и кто будет помогать Бонду?
- Любишь покер? - меня ловят за руку, Каин. Или Авель. Подталкивает в кабинет. - Пойдем, чего ты такая скучная.