13
Кира проснулась от странного ощущения — словно внутри всё было по-другому. Не болело, не ныло, а именно... изменилось. Она не сразу поняла, что именно разбудило её — может, тишина в квартире, может, мягкое, размеренное дыхание мужчины рядом. Она лежала, прижавшись лбом к его плечу, ноги запутались в простыне, и даже воздух казался другим — тёплым, с оттенком чего-то солёного и настоящего. Ночью всё было жарко, смято, безумно. Но сейчас — по-особенному спокойно. Кира осторожно подняла голову. Глеб спал, раскинувшись на кровати. Его губы чуть приоткрыты, челюсть напряжена, а волосы упали на глаза. Он выглядел таким дико красивым и настоящим, что у Киры в груди защемило. Она вспомнила, как он смотрел на неё ночью, когда её голос сорвался в крик, а ногти оставляли красные следы на его спине. Это был не просто секс. Это был какой-то переход, какое-то «до» и «после». Новая реальность, в которой они стали друг для друга чем-то большим, чем просто парень и девушка.
Она тихо выскользнула из-под его руки, стараясь не разбудить. Пол был холодный, но её это не заботило. Кира накинула вчерашнюю его черную футболку с его запахом и поплелась в ванную. Свет ударил в глаза, зеркало отражало её растрёпанный вид: чуть опухшие губы, потускневший макияж и... счастье. И — вот он засос. Огромный, тёмный, с фиолетово-красными краями, гордо красовался на шее.
— Вот же засранец, — пробормотала Кира и прикрыла пятно рукой, будто оно могло исчезнуть.
Она умылась, быстро причесалась пальцами и вернулась в спальню. На секунду замерла у окна — ноябрь всё ещё был серым, холодным, как всегда. На балконе напротив кто-то курил. Внизу шла девушка в шапке и выгуливала чихуахуа. Всё как обычно, кроме её самой. Она стояла в чужой футболке, с засосом на шее, после первой интимной ночи в её жизни, и чувствовала себя впервые... живой.
— Сбежать решила? — прозвучало за спиной низко и хрипло, с той самой интонацией, от которой у неё по коже пробежали мурашки.
Кира дернулась. Глеб подошёл к ней, обнял сзади, прижавшись всем телом. Его руки легли на её талию, он наклонился и уткнулся носом в её шею.
— М-мм... знакомое место. Моё творчество, да?
— Ты видишь, какого цвета теперь моя кожа? — хмыкнула она. — У меня ощущение, что ты мечтал оставить мне шрамы.
— Шрамы, это когда больно. А я старался, чтобы тебе было приятно. Хотя... — он скользнул ладонью по её животу, — если судить по твоим стонам, у меня получилось даже слишком хорошо.
— Господи, — Кира закатила глаза. — Ты серьёзно?
— Всегда, когда дело касается секса и завтраков.
Она хмыкнула, повернув голову к нему.
— У тебя всё нормально с... ну, тобой?
— Моё эго и мой член прекрасно выспались. А ты как, принцесса?
— Чуть тянет живот. Ну, и как будто мышцы не мои.
Глеб посерьёзнел, руки его стали мягче.
— Это нормально. Первый раз всегда как марафон. Только марафон удовольствия.
— Ты сравнил секс со мной с марафоном?
— Ты не видела своё лицо ночью. Я чуть сам себя не похлопал по плечу.
Кира рассмеялась, но тут же прикрыла рот ладонью — смех был звонким, и будто не к месту.
— Мне, наверное, домой надо, — сказала она чуть тише.
— Зачем? — Глеб снова прижался к ней. — Я уверен, твоя мамочка с отчимом даже не заметили твоего отсутствия. Они же у тебя... такие заботливые.
Кира вздохнула.
— Возможно, — нехотя признала она. — Но мне надо вещи... сменить.
— А чем тебя не устраивает моя футболка?
— Меня она устраивает, но у тебя нет уходовой косметики. И нижнего белья.
— А ты проверь, вдруг у меня кружевные трусы с прошлого Нового года остались.
— Уверена, в них ты особенно привлекателен, — усмехнулась Кира. — Но нет, мне всё равно нужно домой.
— Ладно. Я тебя отвезу. Только не сбегай, а то я быстро соскучусь.
Кира, смеясь, пошла одеваться. Она натянула свою вчерашнюю юбку, водолазку и колготки, волосы собрала в хвост. Глеб в это время быстро оделся, бросая на неё взгляды — не голодные, как ночью, а мягкие, почти нежные. В машине они ехали молча. Руки были сцеплены, как будто между ними существовал невидимый замок. У подъезда Глеб остановился.
— Точно не хочешь, чтобы я зашёл?
— Не надо, — Кира помедлила. — Лучше я сама. Там всё... странно.
— Окей. Только если что, то свистни. Или кидай тапком из окна.
Она вышла, махнула ему и быстро поднялась на этаж. Дома пахло кофе и чем-то жареным, а на кухне слышались голоса.
— ...я говорю тебе, она просто гуляет где хочет. Ты это нормальным считаешь? — послышался голос матери.
— Да у неё переходный возраст, — отозвался отчим. — Переживёт.
Кира закатила глаза и тихо прошмыгнула в свою комнату и помахала Глебу из окна. Она переоделась в удобный спортивный костюм и уже собирала в рюкзак бельё, косметику, зарядку от телефона, пару блокнотов с конспектами и ноутбук. Она хотела была уже покинуть свою комнату, но зашла мать.
— Опа, а кто это у нас тут явился. Ты где была?
— У подруги ночевала. — спокойно ответила Кира.
— У какой, Кира? — мать уже нахмурилась. — И это что у тебя на шее?
Кира не ответила, но взгляд матери сам всё прочитал.
— Ты... — голос сорвался. — Ты с парнем ночевала? Ты совсем охренела?
— Мама...
— Ты как шлюха шатаешься по ночам и раздвигаешь ноги, — зашипела она.
— Хватит! — Кира вспыхнула. — Я не делаю ничего, чего бы не делали вы в свои восемнадцать!
— Не смей мне так говорить!
В комнату заглянул отчим:
— Что здесь происходит?
— Она с мужиком где-то ночевала! — крикнула мать.
— Да, ночевала! И что? Это моя жизнь! — Кира быстро застегнула рюкзак, натянула куртку.
— Позорище, — отчим бросил с холодной усмешкой.
— Позор, это когда вы годами игнорируете собственную дочь и вспоминаете о ней только тогда, когда нужно кого-то обвинить.
— Ты неблагодарная дрянь! — Мать шагнула к ней, но Кира уже натягивала куртку.
— Я не обязана слушать это дерьмо, — прошипела она и выбежала из квартиры, захлопнув дверь с такой силой, что по коридору разнёсся грохот.
Глеб стоял рядом с машиной, курил и думал о чём-то, из мыслей его выдернула дверь подъезда, которая громко начала перепеть. Он поднял свой взгляд и увидел Киру, у которой в глазах были и и слёзы и огонь.
— Эй, что случилось? — с беспокойством спросил он.
Кира подбежала и прижалась к нему всем телом, уткнувшись в грудь.
— Просто... увези меня отсюда. Пожалуйста.
Он обнял её крепче, его ладони легли на затылок, на спину, будто он пытался собрать из обломков то, что разрушили другие.
— Кира, ты чего? Что произошло?
Она всхлипнула в его объятиях.
— Они увидели засос. И всё началось: крики, оскорбления и так далее. Сказали, что я проститутка. Как будто это преступление любить кого-то.
— Ну всё тише, — Глеб отстранился, глядя ей в глаза. — В следующий раз сделаю метку в таком месте, где её никто не найдёт, кроме меня. Будет наш секрет.
— Ты придурок, — всхлипнула она и рассмеялась сквозь слёзы.
— Поехали домой.
Кира сидела в машине, глядя вперёд невидящим взглядом. Сердце стучало где-то в горле. Глеб смотрел на неё сбоку, одной рукой сжимая руль, другой — её ладонь. Молчание повисло, но не тягостное. Он знал, когда лучше просто быть рядом, а не говорить.
— Твоя мама, конечно, горячая штучка, — хмыкнул он вдруг, нарушая тишину. — Теперь понятно, от кого у тебя такой характер. Но рот бы ей, конечно, с мылом помыть и закрыть на замок.
Кира вскинула на него взгляд — одновременно усталый и насмешливый.
— Глеб, блять...
— А что? Ты только что сбежала от семейного допроса с пристрастием. Засос обнаружен, вещдоки изъяты и мать в бешенстве. То есть мне пора валить за границу?
Она хмыкнула и наконец выдохнула.
— Я думала, что она хотя бы не будет так на меня орать, как в прошлый раз. Но у нас всё по классике: если что-то не по её, то я "шлюха", "неблагодарная" и "никому не нужная".
— Слушай, да плевать. У тебя теперь есть я. Мне ты точно нужная, причём очень. И не только в постели, а во всём. — он бросил на неё быстрый взгляд.
Кира усмехнулась, но голос всё равно дрогнул.
— Я не знаю, как у вас это... у тех, у кого родители нормальные. Я не помню, чтобы мама просто обняла меня или сказала, что гордится мною. Только упрёки, только контроль и оскорбления.
Глеб тихо фыркнул.
— Ну, у меня тоже мама не из легких, но к счастью мы с ней нашли общий язык и у нас хорошие отношения. Но, по крайней мере, на шею не бросается, когда узнаёт, что у меня девушка. А твоя, видимо, до сих пор верит, что ты должна быть монашкой до свадьбы.
— Повезло тебе с родителями.
— Ну с мамой повезло, а вот с отцом не очень, но я не жалуюсь, мы все равно редко общаемся из-за его работы. И меня всё устраивает.
Дальше они ехали молча. За окнами медленно стекал дождь, будто город тоже хотел спрятаться и замолчать. Глеб изредка косился на Киру, но не говорил больше ничего. Он чувствовал, что ей нужно время и пространство. Когда машина остановилась у его дома, он вышел первым и обошёл авто, открыл ей дверь.
— Давай, малышка, вылезай, — мягко сказал он и протянул руку.
Кира послушно взялась за его ладонь. Её движения были будто в замедленной съёмке. Ни слов, ни улыбки. Только тяжелое дыхание и взгляд в пустоту. Глеб забрал с заднего сиденья её рюкзак. Всё, что у неё было, теперь помещалось в нём.
— Пойдём, — тихо сказал он и провёл её к подъезду.
Квартира встретила их спокойствием, запахом табака и недопитого кофе. Кира первым делом пошла на кухню. Руки слегка дрожали, когда она наливала стакан воды. Выпила его залпом, чувствуя, как холодная жидкость хоть немного остужает горло, пересохшее от горечи. Сев на диван, Кира облокотилась локтями на колени и положила голову на руки. Сердце билось слишком громко, мысли путались, и казалось, что вот-вот всё разорвётся на куски. Тишина в комнате была плотной, но вскоре её нарушил мягкий голос рядом.
— Ты как? — спросил Глеб, присаживаясь рядом, так чтобы не нарушить её пространство, но быть рядом.
Она глубоко вздохнула и чуть подняла голову, взгляд её был усталым и потерянным.
— Да никак. Я просто в шоке, — сказала она тихо. — Назвать меня шлюхой... только потому, что я счастлива.
— Эй, — он положил ладонь ей на спину. — Я запрещаю тебе вспоминать всё то дерьмо, что она тебе наговорила. Это не правда и это не про тебя. Это про её страх, её тупость и её внутреннюю грязь. Не про тебя. Слышишь?
— А как не вспоминать? — голос Киры дрогнул. — Как мне, блять, не слышать это снова и снова в голове? Как потом возвращаться туда и смотреть ей в глаза? Как жить с этим?
Он не сразу ответил. Просто подвинулся ближе, обнял её за плечи. Её тело было напряжённым, будто из металла.
— А зачем тебе возвращаться? — спросил он тихо.
Кира посмотрела на него. В её взгляде была растерянность, словно она не до конца поняла.
— А где мне жить, Глеб? На скамейке в сквере? В общагу не заселят, я даже документы не подавала...
— У меня живи. Сколько хочешь. Можешь остаться навсегда, если захочешь. — он посмотрел на неё пристально, но без пафоса.
— Навсегда? — почти прошептала она.
— Навсегда. Хоть завтра прописку тебе сделаю. Только скажи.
Она рассмеялась нервно, будто от бессилия. Потом посмотрела на него внимательно, впервые за всё утро как-то по-настоящему.
— Ты реально сейчас это говоришь? Или пытаешься меня как-то... подбодрить?
Глеб откинулся на спинку дивана и вытянул ноги.
— Нет. Потому что мне не плевать. Потому что ты не одна. И потому что я хочу, чтобы у тебя было место, где тебя никто не тронет. Ни словом, ни взглядом.
Кира смотрела на него долго, будто пробовала на вкус его слова. Потом медленно покачала головой:
— Я никогда не думала, что кто-то будет так говорить со мной. Не прикидываться, не пытаться выгадать что-то, не врать...
Он усмехнулся:
— Я и сам не думал, что когда-нибудь кого-то пущу так близко.
Кира чуть приблизилась и их плечи соприкоснулись.
— А ты уверен? Жить со мной, это не только утренний кофе, секс и смех. Я могу быть... сложной.
— Я знаю, — сказал он просто. — И мне плевать.
Она провела рукой по лицу, будто стирая остатки гнева, усталости и боли.
— А если я заплачу ночью, ты не выгонишь?
— Я обниму тебя. А потом сварю чай и мы будем смотреть глупые фильмы, пока не станет легче.
— А если я наору на тебя?
— Тогда ты получишь подушкой по голове.
Она по-настоящему улыбнулась. Не натянуто, не из вежливости, а искренне. С тенью боли, но и с надеждой.
— Ладно, — прошептала она. — Я остаюсь.
Глеб встал и протянул ей руку.
— Тогда пошли. Я покажу тебе, где теперь твой плед, твоя полка в ванной и даже запас для ПМСных шоколадок. Я всё предусмотрел.
— Серьёзно? — рассмеялась она, хватаясь за его ладонь.
— Угу, потому что мне важно, чтобы тебе было тепло. И особенно со мной.
______
тг канал: d_vgrain
там интересно 🖤