дом.
Ворота распахнулись и теперь перед Алсу стояла девушка. Красивая, с длинными гладкими, черными волосами. С прекрасной фигурой. И с прекрасным ребенком на руках. А возле ее копошился парень.
- привет, Алсу! Привет, родная! - Таир наконец обернулся к сестре и широко улыбнулся.
Искренняя радость и улыбка до ушей на лице брата Каримову очень удивила. Он давно не был таким счастливым.
- привет, дорогой! - она с радостью нырнула в крепкие руки русого и положила руки ему на спину. - ну, как в роли отца? - через пару секунд девушка уже стояла в шаге от брата.
- не спрашивай! - вечно серьезный Таир теперь казался веселее Алсына. - прекрасно! Я таким счастливым был только на свадьбе!
Брюнетка подходила к девушке и ребенку на ее руках, который активно пытался издавать какие-то звуки и дёргаться.
- Алиночка! - нежно протянула Алсу, наблюдая, как мать ее племянника передает ребенка Таиру.
- привет, милая моя. - девушки соединились в объятиях. Обе прикрыли глаза и растянулись в удовлетворённых улыбках.
- ты так похорошела! - Алсу посмотрела на Алину - жену Таира и мать ее племянника, и нежно погладила ее плечи.
- ты тоже, Алсу, ты тоже! Какая красавица, выросла за год! Женственные стала. - на ее губах нежная улыбка, глаза сверкают, а кожа блестит изнутри. Счастлива. - ну, где же твой избранник? - она сбавила тон, пока Латифа обнимала внука и смотрела на правнука. - так поглядеть интересно!
Алсу обернулась, видя в воротах подходящего Вову, Алима, и Марата, бегающего то за братом, то за Алсу, словно хвостик.
- вот. - теперь и глаза брюнетки засветились.
В руках Суворова жёлтые тюльпаны.
Курс сразу направился к возлюбленной и девушке, стоящей рядом с ней.
- здравствуйте, Владимир, верно? - Алина мягко улыбнулась, а в глазах хитрость.
- добрый день. Верно. - он улыбнулся, протягивая букет Алине.
- Алина. - черноволосая приняла цветы и протянула парню руку. - очень приятно. Спасибо.
- взаимно. - мягкое рукопожатие. Алсу молча следила за поведением обоих, на их реакцию друг на друга. А на фоне громкий крик Алима, встречающего Таира и новорожденного правнука.
- так, ну, зятёк! - Таир перевел свое внимание на Суворова, а сзади расхохотался Марат.
- ну, Таир! - вскрикнула Алсу, улыбаясь.
- Таир, Таир. - парень подошёл к Вове. - привет. - он протянул руку, задорно глядя на Суворова. - Таир.
- Вова. - громкий хлопок сопроводил крепкое мужское рукопожатие. Алина отошла к Латифе и Алиму, приветствуя теперь их.
- хорошо смотритесь. - Таир подмигнул, отпустив руку Суворова. Алсу опустила голову, тихонько хихикая, а Вова наоборот - гордо поднял голову и заулыбался.
- так, тётка! С племянником то знакомиться будешь? - брат подошёл к бабушке и дедушке и забрал сына. У малыша карии глаза - от отца. Алсу помнила, дядя Тимур боялся, что внук родится голубоглазый, как у Алины. А Таир наоборот, хотел цвет глаз ребенка, как у любимой жены. Но гены карих глаз оказались сильнее голубых.
- буду, буду, конечно! - Каримова тут же забыла про стеснение и кинулась к малышу.
- смотри, руки так. - Алина сложила руки, показывая, как нужно. Алсу внимательно следила и повторяла.
Кудрявый нежно взял дитя и положил на руки двоюродной сестры.
Кожа младенца была невероятно нежна, он излучал приятный запах, глаза сверкали, а улыбка была уж очень похожа на улыбку Алины.
Алсу рассматривала ребенка, пока ее рассматривали Суворовы и родители племянника.
- так, пойдёмте в дом! Чего на улице стоять? - Латифа прошла за калитку, приглашая остальных членов семьи в дом.
Все ещё с ребенком на руках, девушка села на диван. Рядом уселся Вова. Напротив бродил Марат, рассматривая зал дома.
- ну, какой ты красавец. - Алсу уложила мальчика на колени и склонила над ним голову. - Камиль. - она провела тыльной стороной указательных пальцев по щекам ребенка, тем самым развеселила его. Послышался громкий смех мальчика, а губы Каримовой растянулись в широченной улыбке. - весь в маму! - руки ее приложились к сжатым кулачкам племянника. - и губки, - тихо произносила девушка, сбоку на ребенка смотрел Вова. - и лобик, - она нежно провела большими пальцами по лбу Камиля. - и носик! - указательным пальцем девушка прикоснулась к носу мальчика, тихонько посмеявшись. Рассмеялся и самый маленький в роду Каримов; хохотал громко, оголяя недавно прорезавшиеся некоторые зубки. - ты ж мой хороший! - девушка повернула голову к Вове.
Между лицами пару сантиметров, Марат продолжает расхаживать по комнате, а на кухне суета; гремит посуда, смешиваются голоса, слышится, как что-то скворчало на сковороде.
Все заглушалось.
Сейчас была только она, он и смеющийся ребенок на ее руках.
Дыхание сбивалось, а глаза, ни на секунду не отводясь, смотрели четко в карии очи Вовы.
Она словно в воду окунулась. Как будто приворожили.
А между губами тем временем все меньше и меньше.
Марату было интересно обследовать команату. Много разного. Интересные цветы на комоде возле телевизора; красивые вазы, в которых стояли привезенные Вовой букеты; и интересный фотоаппарат. Марат хмыкнул, взял его в руки и повернулся к брату и его девушке.
- Вов, гляди... - но увидев, что происходило - замолчал.
Играющий с выбившейся прядью волос Камиль и...целующиеся Суворов и Каримова. И Марат приметил: поцелуй был невероятно нежен. И слабо мальчику верилось, что его брат, строгий и всегда уверенный в себе мог быть таким. Таким трепетным и осторожным.
Что эта Каримова с ним сделала...
Терять времени младший Суворов не стал, поднял руки с фотоаппаратом, прислонил к глазу, чтобы видеть, что трое хотя бы попадают в обзор и стал молиться, что в камере есть пленка и он рабочий.
Секунда. Щелчок. И звук мотания пленки. Марат победно улыбнулся и быстро убрал фотоаппарат на место. Двое даже не шелохнулись.
Обоих словно в воду окунули.
Его рука вновь скользнула на ее колено. По руке его начал бить Камиль, невольно размахивая кулачками. И это их из транса не вывело.
Через пару секунд они не прикасались друг к другу губами, но невидимая нить стала ещё крепче. Их лбы мягко опирались друг на друга, глаза закрыты, а дыхание начинало стабилизироваться.
- ну, даёте! - никому из находящихся в комнате до поцелуя голос не принадлежал. Мужской, весёлый, раззадоренный.
Гаяз!
Алсу "вынырнула" и шустро отстранилась от Вовы, обращая смущённый взгляд на ребенка, а Вова вскочил с дивана и прокашлялся.
- здравствуйте. - он взъерошил волосы.
Алсу метнула взгляд на Марата, прикрывающего рот рукой и подавливая смех.
Когда девушка повернулась к отцу и парню, те уже жали руки, улыбаясь.
- неожиданно, Вова, неожиданно! - и девушку действительно радовало, что тон голоса отца был не приказным, ни строгим. Радостным. Добрым.
Алсу подошла к Малике, нервно метающей глаза по комнате и всем тем, кто в ней находиться.
- чего волнуешься, Лик? - брюнетка приободряюще взглянула Малике в глаза.
- действительно. - она сглотнула, рассматривая мать Гаяза, которая приветствовала сына объятиями. - понимаешь, Алсу. Я, в отличи от Вовы - явление неожиданное. Я не знаю как ко мне отнесутся. - ее руки, сжимающие маленький пакет и букет жёлтых цветов, тряслись.
- не переживай ты так. Не надо. Они любят папу. Значит, полюбят и тебя. Главное, что ты человек хороший и что тебя папа любит. Остальное они в учёт брать не будут. - девушка в последний раз улыбнулась кудрявой и отошла к Вове, взяв парня за руку.
- ну, как с дедушкой? Все хорошо? - прошептала Алсу ему на ухо, играя с пальцами.
- классные они у тебя. - он повернул к ней голову и поцеловал в висок. - что дед, что брат.
Девушка гладила ребенка по спине, а тот с каждым поглаживанием всё больше и больше кряхтел и смеялся.
Брюнетка вновь прошла на диван, положив ребенка слева от себя. Рядом с ним сел Вова.
- ты представляешь? - она провела по голове ребенка, улыбаясь от его реакции на это. - дедушка с бабушкой всю жизнь вместе почти. - девушка подняла голову, оглядев потолок. - дом начали строить в сорок пятом году. Сразу, как дедушка с войны вернулся. Все вместе. Каждую плитку вместе клали, каждый гвоздь вместе забивали. - девушка смотрела на ребенка. - хочешь подержать? - она вдруг повернула голову к Вове.
Парень замешкался, что-то замямлил. И сам Суворов понять не успел, как через секунду на его руках оказался Камиль. Вова тут же умолк и устремил четкий взгляд на мальчика. - папа и дядя помогали финансами, как выросли и зарабатывать стали. - Алсу наблюдала за чрезмерной осторожностью Суворова к ребенку, за его трепетом и каждым прикосновением с опаской. - а сейчас тут и дети их, и внуки, и правнук. - Камиль сжал в кулаках указательные пальцы Вовы, и дрыгая ногами начал "болтать". Вова тихо смеялся.
- в бати заделался, Вовчик? - рядом со старшим плюхнулся Марат.
Краем уха Алсу все прислушивалась к разговорам старших. И фраза, которую уж очень эмоционально говорила Латифа заставила Каримову улыбнуться.
- Гаяз, сынок, ну наконец-то у тебя на женщин вкус появился! Малика добрая - сразу видно. Не то, что та змея Аделина. - последнее женщина шипела с особой ненавистью.
И при чем фраза эта говорилось не при новоиспечённой Каримовой, Малика отошла на кухню для разговора с Алимом. Говорила Латифа это исконно лично сыну.
- так, давайте вы с Камилем вечерком наиграетесь? - Алина встала перед смеющимся сыном, и раззадоренными Вовой и Алсу. - а то он в машине вообще не спал, пора бы уже.
Суворов покорно поднял мальчика и отдал матери. Та тут же унесла его на второй этаж, укладывать спать.
- Вов, давай стол поставим. - Таир махнул головой на кухню, Суворов тут же подорвался.
Через несколько минут на террасе стоял стол и потихоньку приносились лавки.
Пол часа работы и несколько человек оглядывают кухню и холодильник в поисках того, что уже можно поставить на стол.
- мәче! (Кошка) - послышался радостный крик с улицы. Алсу застыла, а позже резко обернулась на Вову.
- о боже. - Алсу закатила глаза, но улыбнулась. - ба, они не нашли ещё никого себе? - Каримова знала - сейчас за воротами стоит два парня, ее друзья, которые песок из одной песочницы с ней жрали в три года.
- ну, за Лёшкой Алька бегает, Олежка один. - Латифа пересчитывала тарелки.
- как за Лёшкой можно бегать? - брюнетка хохотнула, усмехнувшись.
- ну, начнем с того, как за мужчиной вообще можно бегать. - женщина, взяв стопку посуды понесла ее на веранду, оставив внучку хохотать на кухне.
- друзья мои. - она нежно взяла его за руку, заглянув в глаза. - пошли познакомлю?
И который раз за сегодняшний день парень видел в глазах любимой такую сильную радость и искренность. Такое счастье и нежность. Такую поддержку.
И ему это действительно приносило счастье. Что может быть лучше, чем наблюдать эту разгорающуюся искру в глазах души его.
А ей было несказанно хорошо. Так спокойно, свежо и счастливо. Рядом нет тирана брата, нет беспокойств, предательств и злости. Сейчас есть ее близкие родственники в хорошем настроении, прекрасная погода, родной дом и любимый человек.
- идём. - Алсу чуть ли не бегом, широко улыбаясь, направилась к выходу.
За калиткой стоят два парня, как она и предполагала. В летних футболках, шортах и с довольными улыбками на лицах.
- Алсу! А мы смотрим с Лёшкой, машина бати твоего, чего здороваться не выходишь то? - начал блондин, наблюдая за Алсу, которая выходила за пределы территории дома Каримовых. А за ней кое-кого ещё. - опа. - он усмехнулся, а со стороны Лёши послышался мелодичный свист.
- Алсушка жениха в дом привела? - усмехнулся брюнет, оглядывая Вову с головы до ног.
- да что вы заладили все? Жених, да жених! Как сговорились! - без нотки грубости и злости, а наоборот, с задорством и весельем прикрикнула Каримова. - это Вова. - она вдруг остановилась, отойдя на шаг вправо, оставляя двух парней стоять напротив Вовы. - а это Леша, - девушка указала на брюнета. - и Олежка. - взгляд и кивок устремились на блондина.
И вот, уже который раз, Суворов жал руки с близкими Алсу.
- я так понимаю, мы теперь не обнимаемся? - под "мы" Леша имел ввиду только подружку. На лице его хоть и была улыбка, но уголки глаз были опущены, что говорила о Лешиной грусти.
Оно и понятно. Они же втроём вместе росли. Хоть и виделись только в мае и большую часть лета. Но вместе же. И в речку прыгали, за что потом сильно получали. Олег и Леша от родителей, а Алсу доставалось только от дедушки. До отца и матери эти новости не доходили. Помнили они, как и в песочнице сидели, как на качелях качались, как лазили на крыши домов и в голубятни и курили. Это было ещё до того, как у Алсу обнаружили астму.
- правильно понимаешь, Лёшенька. - девушка улыбнулась, поджав губу.
А Вове это действительно было бальзамом по сердцу. Она отказалась от физического контакта с друзьями детства, как только начала встречаться с ним. Знала, что наверняка Суворову было бы неприятно и все такое.
- а крику то было! - Олегу же грустно не было: голос задорен, глаза блестели, а губы растягивались в по-доброму насмешливой ухмылке. - "замуж не пойду! Тем более в таком раннем возрасте!" - цитировал он, пока Леша оглядывала Вову.
- я и сейчас такое крикнуть могу. Не собираюсь я замуж. Что вы путаете то все? - Каримова нежно поглаживала внутреннюю часть ладони Вовы двумя пальцами.
- ну, ты подожди. Кричать она собралась. - усмехнулся Суворов, схватив ее руку, и сплетя пальцы.
- а ты военный? Служил? - пока Олег хохотал возле Алсу, наблюдая за ее непонимающим выражением лица, Лешка все продолжал смотреть на Вову, только теперь не изучал, а смотрел в глаза.
- афганец. - Каримова чувствовала - Суворов абсолютно спокоен и расслаблен.
- а-а-а! - протянул Олег, после чего громко расхохотался. - ну, считай разрешение на смену фамилии Алсу есть.
- ну, что ты мелишь? - Каримова возмутилась, а услышав усмешку Суворова закатила глаза. - как будто только в этом дело.
- для мужиков в твоей семье? Да. - подключился теперь и Леша.
- ну, тогда, - она выглянула на дорогу, наблюдая большой черный джип, который ехал прямо к дому Каримовых. - можем у моего дяди спросить.
А Каримова знала - в джипе за водительским сидением сидит дядя Тимур, рядом с ним его жена - Амина, а на заднем сидит ее любимчик Алсын.
Взгляд не отрывался от черной машины, постепенно приближающийся к дому Каримовых, а на лице с каждой секундой появлялась улыбка все шире и радостнее.
- ну, верим. - оба заметно занервничали, Олег прокашлялся, оглядываясь на джип медленно начал делать шаги назад, уходя от калитки.
- да. Верим. - Леша повторил за другом и начал пятиться назад. - ну, нам пора. Приятно было познакомиться. - они снова обернулись на машину. Та была совсем близко. - давай, Олежка. - он схватил парня за плечо и рванул в противоположную сторону от машины. Алсу расхохоталась, наблюдая убегающих Олега и Лёшку.
- а чего они так дядьку твоего бояться? - на лице Вовы тоже располагалась улыбка, а в глазах удивление.
- он нас несколько лет назад за куревом застал. И так разозлился, что эти двое его любимую и единственную племянницу на дрянь подсаживают, да так за уши оттаскал! Вот они уже который год его и бояться. - она вновь хохотнула, а ладони, которые она терла друг о друга вновь вспотели.
Снова ожидание.
Ну какие же эти секунда долгие! Время словно постепенно останавливалось, а раздражение в девушке начало возрастать.
Ну быстрее!
Машина наконец приблизилась и остановилась, а Алсу шумно выдохнула.
Рядом с Вовой топтался Марат, а Каримова теперь наблюдала открывающейся дверью автомобиля.
- Алсу-у-у! - Алсын вылетел быстрее всех. Но ценой этому было то, что от споткнулся о порожек машины и не спокойно вошёл в объятия сестры, а влетел. Да влетел так, что оба Каримовых рухнули бы на землю, если бы не придерживающие руки Вовы за плечи Алсу.
- дурак, блин! - кричала Алсу, смеясь, и одной рукой обнимая младшего, а второй держась за Вову, спасая и себя, и Алсына от падения.
- а это кто? - Алсын, не отлипая от старшей, оглядел Вову, протягивающего ему руку для пожатия.
- Вова. - кратко сказал Суворов, постепенно отпуская возлюбленную, и пожимая руку мальчику.
- мой молодой человек. - стиснув зубы и отталкивая от себя брата сказала Алсу. Тот обвивал ее талию и за ее спиной сложил из рук крепкий замок, и у девушки все никак не получалось этот замок расцепить и освободить себя от объятий.
- о. - услышав такое, Алсын обомлел и мигом отпустил сестру, как вкопанный встав перед тремя особами, двое из которых ему были неизвестны. - ты беременна что-ли? - он еле сдержал себя чтобы не засмеяться. Знал - подобное сестру разозлит. Вот и шутил.
- сплюнь! - по затылку парню прилетел крепкий сестринский подзатыльник, а теперь после того, как он добился реакции, какой и хотел - рассмеялся.
Из багажника дядя Тимур начал доставать какие-то сумки, а рядом с ним стояла Амина.
- а это Марат. - Алсу кивнула на мальчика, который все ещё улыбался после глупого вопроса Алсына. - младший Вовин.
Младший Каримов одну руку приложил к голове, а вторую протянул на Марат, тыкая в него пальцем. На лице замерло удивление: рот театрально раскрыт, глаза широки, а дыхание затаилось.
Когда Марат наконец обратил внимание на Алсына - повторил ту же эмоцию, что и Каримов. Удивился.
А дело было в том, что голова Алсына была коротко подстрижена. И так было с десяти лет. Ну, не нравились мальчику кудри, вот и не давал он их никому увидеть.
Та же прическа была и у Марата.
- дураки. - синхронно произнесли Вова и Алсу, усмехнувшись, а после расхохотавшись тому, что подумали и сказали об одном и том же.
Двое четырандцатилеток стояли друг напротив друга, показывая друг на друга пальцами, и безмолвно удивляясь такой "одинаковости". Секунда. И двое уже обнимаются.
Ещё одна. Напротив Алсу и Вовы Тимур и Амина.
- Алсу! Красавица моя! - Тимур бросил сумки на зелёную траву и нежно обнял племянницу.
- привет, дядь Тимур! - ее голос сейчас был невероятно нежен, что несомненно заставило Суворова улыбнуться.
Ну, как же она здесь счастлива...
- а вы чего Алсыну не сказали, что я не одна приеду? - в плечо мужчине говорила девушка.
- да он бы нас шутками своими достал! - сбоку слышался звонкий голос жены Тимура - Амины. Как Алсу узнала его, тут же отпустила дядю и подошла к женщине, с горящими глазами обнимая ее.
Сзади что-то радостно кричали друг другу Марат и Алсын. М-да. Их знакомство точно задалось.
Вновь за спиной Каримовой слышался хлопок крепкого мужского рукопожатия, а когда Алсу обернулась к Суворову и дяде, показалась широкая улыбка первого и послышалось знакомое
- Вова. - парень смотрел прямо в глаза мужчине. Так он располагал к себе ещё больше, чем мог бы без этого взгляда.
- знаю, знаю! Мне как брат мой позвонил вчера, все уши прожужжал! Мол, "знаешь, какого моя дочка приведет завтра?" - Тимур расхохотался. - мало того, что уже восемнадцать лет хвастается, что дочка у него родилась, так ещё и тобой перед носом покрутить решил. - как всегда Тимур был задорен и весел, а голос его громок и смешлив.
Смех его не мог не заразить и Вову.
- так, ну ладно! Пойдёмте в дом, за столом мы с тобой, Вова, и побеседуем. - хоть смех и прошел, но улыбка на глазах мужчины осталась.
- а Дамир и Маша где? - Алсу стояла на террасе, наблюдая, как Тимур и его жена располагаются за столом.
И хоть Алсын и был любимчиком девушки, но встречи со средним братом она ждала уж очень сильно.
Каждый брат для нее был чем-то особенным. С каждым раскрывалось в Алсу что-то своё.
Так, с Таиром в ней раскрывалась зрелость, ответственность и мудрость, которой он ее учил с ранних лет. Таир строг, поэтому с сестрой не развлекался. Любил, баловал, но не смел себе позволить побегать по двору, понырять в речку или поболтать об отношениях. Он словно выступал в роли отца для нее. Точнее, так было раньше. Сейчас старший был совсем другим. Наверное, долгожданный ребенок на это повлиял.
Времени Алсу с ним проводила не много, но достаточно для того, чтобы обсудить все самое важное.
Чаще всего они болтали утром на кухне за чашкой крепкого кофе, который она пила только с Таиром или вечером на лавке около дома, когда уже темнело.
С Дамиром она была нежной, трепетной. Она была той Алсу, которая могла рассказать обо всем самом сокровенном. За что, собственно, и получила прозвище "нежная" от Дамира. С ним было невероятно комфортно. Он выслушает абсолютно все, никогда не осудит. Когда Алсу попросит - даст совет. А сам нос никуда не сунет.
Душевные разговоры Дамира и Алсу чаще всего происходили на балконе ее комнаты в доме бабушки и дедушки или в саду, среди ее любимых пионов.
Алсын же был братом "для души". С ним Алсу чувствовала себя ребенком. И повеселиться могла, и в догонялки сыграть, и какие-то мальчишеские фильмы посмотреть. С ним единственным она могла на все сто искренне себя вести в плане радости и безумия. Когда младший рядом - в Каримовой воскресает ребенок, которого когда-то убили родители и брат. Воскресает она.
Алсын для нее - надежда. Надежда на то, что она ещё сможет жить счастливо и ребенок этот не умрет навсегда. Теперь этой надеждой был и Вова.
С Алсыном Алсу проводила все свое свободное время.
Кто больше съест бутербродов? Сыграем!
Кто быстрее оббежит дом?
Засекайте время!
Прыгнуть вместе в речку бомбочкой?
Бежим, пока не запретил никто!
Прыгнуть с тарзанки в ещё холодную воду в самом начале лета, а потом заболеть?
Чего ждём? Скорее!
Алсын действительно был глотком чистого воздуха и воды после долгого времени, проведенного в жажде.
А с Амиром просыпались в Алсу все самые отвратительные качества. Ненависть. Корысть. Злость. Мстительность.
Но когда-то в нем Алсу находила все то, что находила в трёх братьях. И по душам вечером посидеть поговорить, и наставления и советы полезные послушать, и устроить бой подушками.
А сейчас...
- а Дамир задерживается немного, но уже должен приехать с минуты на минуту. - говорила Амина, смотря на наручные часы. - дела там какие-то у них.
И впрямь. Через пару минут за воротами слышался заглушающийся мотор машины.
Вздохнув, и резко замерев, Алсу потупила взгляд.
Секунда, и девушка уже бежит в объятия брата.
- Дамир! - крикнула она и обвила его шею руками. Его же руки смирно легли ей на талию и сжали, а через ещё секунду уже кружили сестру в воздухе, крепко обнимая.
- нежная моя. - шептал он ей на ухо, прижимаясь щекой к ее макушке.
Сейчас она думала, что польются слезы. Его отношение к Алсу трепетно - значит трепетно относится к Дамиру и она.
- я скучала безумно! - говорила она не громко, так, чтобы ее услышала только брат. Его кудрявые локоны шевелил лёгкий ветер.
Слева от Алсу Вова, рядом с ним расположился Марат. А справа от Каримовой сидел Алсын.
- ну, давайте. - Алим, открывая бутылку алкоголя, наливал его в стаканы, стоящие в куче по среди стола. - рассказывайте. С молодежи начнем. - он улыбнулся и кратко глянул на Вову и Алсу. - давно знакомы то?
- ну, - Алсу прокашлялась, выпрямляясь. - около месяца.
- месяца? - Гаяз поперхнулся, прикладывая руку к груди.
- ну? Месяца. - девушка медленно перевела взгляд на Суворова.
- мы же у вас дома были в десятых числах апреля. Там с Алсу и познакомились. - Вова поглаживал тыльную сторону ладони Каримовой, а сам смотрел на ее отца.
- я думал, вы раньше познакомились, а у нас делали вид, что не знакомы. Загадочные ещё такие были. - отец, не отводя взгляда от пары, брал стакан с коньяком в руку.
Сбоку хохотнул Марат, а на лице Вовы отражалась широкая улыбка.
- да-а-а, быстро вы. - Гаяз дёрнул головой, поджимая губу.
- начинается! - Латифа рявкнула. - Гаяз! Это семейное, если ты не забыл. - она же держала бокал красного вина. Ее глаза устремились на Вову, а позже на Малику. - Тимур и Амина у нас начали отношения спустя два месяца после знакомства. - теперь она оглядывала сына и невестку. - Алиночка и Таир через полтора месяца. - она поглаживала ножку бокала, пока все здесь присутствующие тихо ее слушали. - Дамир и Машенька через пол месяца. - глаза ее гуляли по кругу. - и только тебя эта Адель два года мурыжила. - тон голоса женщины стал строже и громче. - вот и развелись.
- причем единственные из рода Каримовых. - добавил спокойно Алим, прокашлявшись.
- я тебя умоляю, хватит. Развелись, да развелись. Радуйся, а не причитай.
Латифа закатила глаза, вздохнув, и продолжив дальше.
- а нам с Алимом хватило восьми дней, чтобы понять, что это судьба.
А на самом же деле. Каримовой и Суворову хватило даже меньше, чем Алиму и Латифе.
- нам тогда по четырнадцать было. Как Алсыну сейчас. - бабушка мечтательно прикрыла глаза, а Алим нежно поглаживал руку жены, как сейчас это делала Вова под столом с рукой Алсу. - может и он судьбу свою встретит на днях. - она нежно улыбнулась.
Алсу сперва метнула издевающийся взгляд на младшего брата, а увидев его закатывающиеся глаза и громкий вздох, поняла, что этой "судьбы" он ещё не встретил. Позже и Алсу, и Вове одновременно в голову пришло осознание, что за столом есть ещё один человек, которому четырнадцать. Их головы синхронно повернулись к Марату, который улыбался и опускал голову.
Кстати!
- Маратка, - Алсу приблизилась к уху Марата.
Слышались какие-то споры взрослых, а Марат, навострив уши, слушал девушку старшего.
- Айгуль ты нравишься. Теплые чувства у нее к тебе. Не подведи уж. - она вернулась на место и улыбнулась радостным глазам мальчика, который одними губами шептал "спасибо". Каримова подмигнула.
Гудели голоса, все переговаривались между собой, Латифа и Алим периодически сыпали мелкими вопросами Вову и Малику.
Но только Дамир и Маша сидели, повернувшись друг к другу, и что-то тихонечко обсуждая.
Вдруг Алсу услышала мужское покашливание, которые было для обращения внимания.
- у нас с Машей новость. - средний брат встал с места, за руку потянув за собой девушку. - мы припоздали немного сегодня, потому что были кое-какие дела. - он вновь повернулся к своей возлюбленной, нежно глядя в ее переживающие глаза. - мы с Машей были в ЗАГСе. - он широко заулыбался и замолчал, видя восторженные взгляды семьи. - и подали заявление! Двадцать седьмого мая у нас свадьба! - его рука скользнула по талии Марии, позже приподнявшись к плечам. Девушку Дамир прижал к себе. Та скромно улыбалась, слыша громкие радостные возгласы Тимура, чуть тише слов поздравлений Амины и что-то смешанное остальных гостей.
Но взгляд его был устремлён только на его нежную. Та сидела тихо. На лице чуть прищуренные глаза и нежная поддерживающая улыбка.
Одними лишь губами, безмолвно и тихо она твердила: мо-ло-дец.
- да, сам праздник будет. Роспись в одиннадцать утра, к двенадцати мы должны быть в банкетном зале, выходит. - рассчитывал Дамир, закатив глаза, и вспоминая часы.
- ну, не торопись. - его остановил тихий Машин голос. - мы вообще же не смотрели ещё ничего. Может не будет никакого банкетного зала к двенадцати часам. - ее рука нежно гладила плечо Дамира.
- по всей Москве? - вмешивался Тимур, делая глотки алкоголя. - да я вас умоляю!
- вот-вот! - далее разогнался парень. - а двадцать восьмого снимем дом возле речки! Или озера! И отметим как раз и день рождение Алсу, и свадьбу ещё раз. - он гордо расправил плечи.
- да ну, Дамир. - Алсу нахмурилась. - я летом праздную. Просто будет второй день свадьбы. - она кивнула, делая маленький глоток домашнего бабушкиного вина.
- а почему день в день не празднуешь?- Маша, сложив руки под столом, смотрела на Алсу.
- летом предпочитаю. - она легко пожала плечами. - темнеет поздно, тепло.
- ага. Какая тебе разница, во сколько темнеет и какая температура. - Алсын хохотнул. - в любой момент смотаться можешь.
Каримова закатила глаза.
- кстати, Машенька, а чего вам дату так назначили скоро? - Латифа перевела взгляд с внучки на невестку.
- если ты про беременность, то нет. - Дамир опередил будущую жену. - просто регистратор фамилию увидела, и подмазываться начала.
- а жаль. - Алим повел головой.
Маша вновь склонила голову, смущённо улыбаясь.
Алсу наклонилась к Вовиному уху.
- боятся, что у Дамира и Маши будет так же, как и у Таира и Алины. - прошептала она, наблюдая новые обсуждения за столом.
- а как у Алины и Таира? - так же тихо говорил Суворов.
Марат о чем-то болтал а Алсыном через весь стол. Марату младшего Каримова было едва слышно: тот вновь набивал полные щеки еды.
- ну, Таир всю жизнь хотел, чтобы у него ребенок родился максимум в двадцать. Ну, молодой отец, все дела. Мечта его, в общем. - она вновь сделал глоток, обжигающего язык, щеки и глотку, вина. - они с Алиной познакомились, поженились. Она тоже хотела молодой мамой стать. Поженились они уже восемь лет назад, а ребенок только появился. Проблемы какие-то. Ты представь, как все рады были, когда наконец-то Таир позвонил и сказал, что Алина ребенка носит. - губы непроизвольно растянулись в улыбке. - они так любят друг друга! Вместе к этому шли, вместе надеялись. Уже и мысль допускали, брать ребенка из детского дома.
- смотри, как могу! - паралельно кричал Алсын Марату, подбрасывая какую-то еду наверх, и открывая рот, пытаясь словить подбросанную пищу.
- я тоже умею! Ха! Легко! - Марат из тарелки взял что-то пальцами и сделал тоже самое, что и Каримов.
- а они в школе ещё познакомились. Алина с семьёй переехала в Казань и в новую школу пошла. А там Таир. - она нежно улыбнулась. - работают вместе. Ну, работали. Алина в декрете. Таир опер, а Алина судмедэксперт. Таир ещё и в армии служил. Сухопутные войска.
Ее глаза медленно поползли дальше.
- а Маша и Дамир - это вообще! Восхищаюсь ими. - она на секунду заглянула в заинтересованные Вовины глаза. - Машины родители тираны самые настоящие! И дома ее запирали, и женихов искали. Слава богу, срывались эти "помолвки". - она возмутилась. - и против были Дамира. Запрещали Маше с ним общаться. Ну, дошло до того, что Дамиру ее пришлось в тайне из квартиры вывозить. С тех пор она с родными не общается. Бедная. - Алсу, поджав губу смотрела на улыбающуюся Машу, попивающую сок.
- как можно со своим ребенком так? - шептал Вова, хмурясь.
- психи. - Каримова пожала плечами. - сейчас вон, свадьба скоро. Дамир у нас служил тоже. Военно-морской флот. Сейчас доучиваться на криминалиста, а Машенька только-только начала работать воспитателем в детском саду. - глаза вновь пробежали вперёд. - Малика и папа у него в отделении познакомились. Она злая к нему пришла, мол, чего за порядком не следите. Они тогда рассорились сильно. Малика покричала, папа покричал. А потом Малика папиному начальству пожаловалась. Достучалась как-то. Папе люлей вставили, что он так с жителями своего города общается, пришлось ему принести Малике извинения. Потом случайные встречи на улице, в ресторане. Влюбились. - она пожала плечами. - он с мамой развелся и к Малике сразу стал подкатывать. - она усмехнулась и вновь посмотрела в лицо Суворова. Тот улыбался, удивлённо приподняв брови.
- дядя Тимур с тётя Амина познакомились, когда он служил. Она тогда медсестрой была. Молодая, красивая-я! - девушка промычала. - к ней вся часть подкатывала! А добиться смог мой дядя. - он гордо дернула головой вверх. - тётя Амина так в медицине и работает.
На секунду она вновь отвлеклась на напиток.
- а вот бабушка и дедушка должны служить примером для всех, кто хочет знать, что такое настоящая любовь. - твердо произнесла девушка. - на тот момент, как настал сорок первый год, у дедушки и бабушки уже были сыновья. Четырехлетний дядя Тимур и годовалый папа. Дед воевать ушел, а бабушка с детьми одна осталась. Так что ты думаешь? - девушка сделала короткую паузу. - сразу после того, как узнала, что у дедушки ранение серьезное, детей отдала соседке, а сама медсестрой на войну, к любимому. Как вылечила, выходила, обратно к детям. У нее же нет образования медицинского, поэтому ее там не держали.
И сейчас Вова молчал, но обдумывал многое. Как, например то, что у Алсу вся семья - пример настоящей и верной любви. И что почти каждый здесь выбрал себе человека на всю жизнь. Каждый с этим человеком прошел особый путь: тяжёлый и тернистый. И что Алсу с раннего детства учили выбирать нужного человека.
А она же выбрала его?...
А она же выбрала его!
Марат уже который раз ловил ртом еду, а за ним и Алсын.
- Алсын! - Алсу после рассказа наконец взглянула на брата и посмеялась тому, как из-за резкого оклика мальчик еду не поймал и она упала прямо на его прикрытый глаз.
- Марат! - на младшего обратил внимание и Вова. Только без смеха, а со строгостью. Что-то по типу: "что ты позоришь меня?"
А на самом же деле вспоминал себя в его годы. Тем ещё охламоном был, похуже Марата.
- ну, вот, была пожизненная служба! - кричал Алим, доказывая свою точку зрения сыновьям и внукам. - а Петр какой-то там...- он замялся, крутя в голове исторические личности. - Алсу! Кто отменил службу пожизненную? - дедушка посмотрел на Алсу. Та сидела, подперев рукой голову. Тут же в голову стрельнули правители и даты "важных" событий, которые она повторяла совсем недавно.
- третий. - спокойный голос девушки казался чем-то необычным после громких перекриков мужской части семьи.
- Петр третий! - повторил мужчина, глядя в глаза каждому здесь находящемуся мужчине. - отменил. Ввел двадцатипятилетний срок службы. Дальше! Что дальше было?
- а дальше с восемьсот тридцать четвертого непрерывные войны. - Алсу словно гладила каждого здесь находившегося. Громкость и резкость Алима резала, а спокойствие и равнодушие к диалогу Алсу заживляло.
Тарелки были полупустыми, а алкоголь периодически подорвался маленькими порциями.
- а почему непрерывные войны? - продолжал орать самый старший здесь. - потому что людей надрессировали, как псов. - он стукнул кулаком по столу, снизил тон и сел на место. - сначала всю жизнь, потом двадцать пять лет служить. Как тут на соседей не кидаться? - он тяжело вздохнул.
Это не было приливом злости или плохим настроением мужчины. Это просто был громкий спор, который всех заставлял начинать шевелить мозгами, доказывать свое мнение и спорить. Спорить по-доброму, без намерений поссориться. Напротив. Если кто-то за столом начинал серьезную ругань, то Алим несомненно успокаивался сам и начинал разнимать ссорящихся со словами: мнение у всех разное, ссоры ни к чему.
Хороший он. Иделаьный муж, отец, дед и прадед.
За семью горой, и от пули закроет, и слезы вытрет и головы всем обидчикам оторвёт.
И действительно, сейчас все здесь чувствовали себя в своей тарелке. И Марат, который был с головой погружен в различные обсуждения семьи Каримовых и изредка переговаривался с Алсыном. И Вова, который в одной руке держал руку, а в другой руку любимой, не смотря на неудобство есть левой рукой; был чуть ли не основным поставщиком тем для разговоров; принимал активное участие в спорах и уж очень сильно он понравился дедушке Алсу.
И Алсу, которая несомненно не оставалась безучастной и хоть чем-то обделенной. И с девочками поболтает; и Камиля на ручках снова подержит; и Вове ещё что-то про семья расскажет; и с Алсыном ногами под столом подерется.
Дом.
Это ее настоящий дом.
- я ему главное жизнь спас, а он мне ещё предъявляет, что я его оружие с собой в укрытие не утащил! - возмущался Суворов на сослуживца.
- да, есть неблагодарные. - теперь, спустя пару часов после первого спора о Петре третьем, Алим говорил совершенно спокойно. - знаем мы таких. - он кашлянул, пытаясь отвлечь себя от уже навязанных мыслей о уже своем сослуживце. - таких карма настигает, Вов. - он пожал плечами, хлопнув по колену.
- да. Знаю. - он опустил голову, тяжело вздохнул и вновь посмотрел на мужчину. - его убили на первом же выходе в бой после этой ситуации. - он почесал нос, отправляя руку после этого действия на колено Алсу.
Алим тяжело вздыхал. Теперь каждый здесь сидел, приунывши.
На войне здесь были только двое. Но все здесь об этом слышали чуть ли не в мельчайших подробностях.
- время такое. Что сделать. Знаешь, как я шрам получил? - он смотрел точно в Вову, словно в его душу. Пальцем Алим провел точно по линии шрама на брови, глазу и веке. Тот вопросительно мотнул головой.
- как?
Все молчали, готовились вновь слушать эту историю.
Уши молодого парня закладывало. Слишком шумно. Слишком страшно.
Колонной летело три самолёта. Он был самым первым.
Гудел мотор военного воздушного судна, слышалось шипение настроенных радио, стоящих прямо перед его лицом, в рации слышался голос.
- Алимка, мы как назад прилетим с тобой, - голос дрожал, а двадцативосьмилетний Алим знал, кому он принадлежал. - картошки в костре нажарим! Поедим всем нашим составом, а? - парень по ту сторону рации молод, моложе Алима на десять лет. Боится. Голос неуверен. И дрожал, наверняка, не только голос, но и ноги, и руки. Задание их слишком опасное.
Как только три судна залетит на территорию вражеских войск, по кнопке, находящейся прямо возле пальцев трёх летчиков, люки в полах самолётов должны открыться, а из самолётов выпасть большие мешки с порошком со смертельным составом. Одного вдоха его достаточно для мучительной смерти.
Веревки на мешках в полете должны развязаться а порошок рассыпаться над фашистами.
Но есть одно но.
Они могут не долететь.
Три самолёта могут сбить раньше, чем три мужских пальца прикоснуться к красной маленькой кнопке.
Это было весьма вероятно, скорее всего так и будет.
Но немцы подобрались лишком близко к лагерям советских людей. Их нужно защитить. Им нужно помочь.
- пожарим, Таир, пожарим, конечно. - Амир не верил в то, что увидит свою любимую ещё раз. Не верил, что хоть раз ещё подержит двух сыновей на руках, что ещё хоть раз... поест жаренной на костре картошки! Черт! Черт! Как же страшно!
- Алимка, у меня ещё хряпнуть есть! Чакушка беленькой. Если вернемся, с картошечкй выпьем. - слышался другой голос. А шум двигателей давил всё больше. И этот голос дрожал. Кажется, парень, самолёт которого летел последним, сейчас заплачет.
Никто, кроме Таира, находившегося посередине, в выживание сейчас не верил.
- хряпнем, конечно. - он усмехнулся. Но вышло это совсем не весело. Напротив. Казалось, что после его слов по рациям разнесется глухое рыдание.
- километр. - слышалось из радио между шипением.
Километр....
Километр.
Километр остался до вражеской территории. Через километр три пальца по очереди должны нажать на красную кнопку и ввести в лагерь порошок смерти. Через километр, а может меньше, в них могут кинуть взрывчатку и убить. А если не убить - спустить самолёты на местность и прилюдно повесить, а порошок смерти в следующий раз испробовать на наших.
Алима Каримова словно заглушили. Секунда. Всего через секунду решиться несколько судеб.
Он слышал свое прерывистое и редкое дыхание, ощущал закрытые от страха глаза и...
Взрыв.
Но он цел? И жив? Он цел! И жив!
Его глаза резко распахнулись и посмотрели в окна самолёта. Не успел сообразить, как его палец нажимает на красную кнопку и люк самолёта открывается, вываливая мешок смерти.
А Дамир? А Таир? Они живы?
Ещё взрыв.
Из-за страха Алим ничего не понимал.
Резкая боль, которая длилась крайне не долго, охватила лицо Каримова. По шее потекла кровь, а длинные, поледенвшие от холода пальцы, прикоснулись к глазу. Кровь отпечаталась на подушечках пальцев.
Болевой шок не дал мужчине страдать, он тут же вывернул руль и самолёт двинулся в обратном направлении.
Как только его самолёт сел, как по команде Алим Каримов потерял сознание.
Через сутки после случившегося мужчина пришел в себя. И узнал все то, что происходило в тот момент.
Таир мертв. Второй взрыв был сделал прямо в самолёт посередине. Осколки от взорванного самолёта отрикошетились в воздушное судно сзади, попадая прямо в шею Дамира, и в самолёт спереди, попадая Алиму в глаз.
Дамир жив, но сейчас в коме в лечебнице, где более спокойно.
А Алим лежит на кушетке, ослепший на один глаз и с пулей в груди.
- сейчас Дамира из-за проблем со здоровьем парализовало, а Таир захоронен на нашем кладбище. - грустно заканчивал историю дедушка. - а два моих внука названы в их честь.
Вова сейчас неотрывно смотрел на Алима, а поняв, что история окончена, повернул голову на Алсу.
- ты чего? - его руки бережно потянулись к заплаканному лицу девушки. Глаза красные, а руки, сомкнутые в замке, поднесены к губам, мешая вырываться тяжёлым громким вздохам и всхлипам.
- нельзя рядом с ней про войны. - Гаяз вздохнул, а Алсу наконец отцепила руки от лица и уткнулась носом в плечо Суворова. Его руки нежно гладили спину любимой, а Марат и Алсын неотрывно глядели на пару, пока другие продолжали переговариваться. Случаи слез Алсу на застольях после рассказов о войне были частыми, все привыкли.
Через три часа у Алсу было совершенно другое настроение. О войнах, службах и смертях, слава богу, разговоров больше не заходило.
Темы обсуждали разные, перепрыгивали с одной на другую.
И сейчас на террасе, освещенной теплым светом лампочек Алсу сидела в полусогнутом положении,живот надрывался из-за смеха, а из губ раздавался громкий звонкий смех.
Царили темные сумерки, а прохлада охватывала плечи и руки всех здесь находящихся.
- а командир наш это увидел! - рассказывал Вова на громких тонах, тоже смеялся. - и, как зарядил пятьдесят отжиманий каждому! - он хлопнул ладонью по столу и вновь залился смехом.
- это, - на террасу забежал Алсын, который выходил на улицу вместе с Маратом. Голос его обеспокоен, а дыхание сбито. Его глаза метались то на Алсу, то на Гаяза. - там Аделина приехала...
Каримова, кажется, разучилась дышать и замерла с открытым ртом, гладя на младшего брата.
6337 слов
У меня есть тгк
Название: пион на снегу
Ссылка: https://t.me/pioninthesnow
Там выходят расписания выхода глав