14.Инди
Я: Ежедневные новости – я просто хочу, чтобы ты знала: я увидела очертания члена твоего брата и очень хочу заняться с ним сексом. Но не буду. Правда, я хорошая подруга?
Стиви: Если бы я могла загадать хоть одно желание, я бы загадала, чтобы в вашем кемпинге не было Wi-Fi, чтобы мне не пришлось это читать.
Я: В этом тоже виноват твой братец. Только у богатых людей в кемпинге есть Wi-Fi.
Стиви: Пойду швырну свой телефон об стену! Развлекайся!
Я уверена, что когда я спускаюсь по лестнице на ужин, мои щеки покрывает румянец, но я не смущена, я взволнована. Он откровенно заговорил о сексе ночью, когда нам придется делить постель, и я согласилась.
Если бы мы занялись сексом, они бы узнали. Я не очень тихая.
Что, черт возьми, со мной происходит? Как будто мало мне было прошлой ночи, когда мы сидели в обнимку на диване и он отверг меня после того, как я намекнула, что физически готова уйти от Алекса. А теперь я рассказываю ему, какая я шумная в постели.
– Инди, – Энни машет мне рукой в сторону костра, который ревет посреди лагеря. – У меня горячий пунш. Тебе налить?
– Звучит заманчиво.
Энни наливает из термоса в кружку, добавляет немного лимона и палочку корицы.
– Я знаю, вы просто притворяетесь, – шепчет она, чтобы никто больше не услышал. – Но вы двое здорово смотритесь вместе.
Я делаю глоток коктейля, и он согревает меня изнутри.
– Пэйтон будет хорошо смотреться практически с кем угодно.
Энни поднимает брови, явно не впечатленная.
– Угу. Как скажешь.
– Где твой парень? – окликает Итан, стоя у гриля с Роном.
– Он, э-э… кое-чем занят. – Тонко. – Он сейчас выйдет.
– Надеюсь, сегодня гамбургеры получатся вкусными, – голос Рона сочится гордостью, он орудует на гриле с металлической лопаткой в руке. – Это будут идеальные гамбургеры средней прожарки.
– Многообещающе, – вру я, надеясь, что смогу хоть чем-то полакомиться. Я здесь, чтобы произвести хорошее впечатление на босса Пэйтона, а не обидеть его отказом съесть ужин, который он с такой гордостью приготовил.
Каролина выходит из своей палатки с пластиковой посудой, встряхивает ее, чтобы показать нам.
– И я надеюсь, вам понравятся сморы[19]!
Не знаю, какие у Пэйтона отношения с Роном Морганом, но мне он кажется достаточно милым. Конечно, я встречалась с ним всего дважды, и оба раза он был с женой, но парень кажется таким душкой. Пэйтон гораздо более пугающий, чем он.
Кстати, о моем мнимом парне. Я слышу, как издает сигнал его машина на стоянке позади меня, а потом он появляется с сумкой-холодильником в руке. Солнце садится, оставляя освещающее его легкое золотистое сияние, и он выглядит чертовски великолепно в этих облегающих черных джинсах. Темно-синяя трикотажная шапочка придает его глазам поразительный голубой оттенок.
Боже правый, Инди. Возьми себя в руки. Это просто чертова шапочка и джинсы.
– Рон, ты не мог бы бросить на гриль несколько штук? – спрашивает Пэйтон, ставя холодильник на стол для пикника и доставая коробку замороженных овощных котлет. – Инди – вегетарианка.
Не может быть.
– О, я не знал, – голос Рона полон извинений, он смотрит на меня.
– Это моя вина, – вмешивается Пэйтон. – Я должен был сказать. И я захватил ей на завтрак немного вегетарианской колбасы. Есть где хранить?
– У меня есть! – Каролина увлекает Пэйтона на их импровизированную кухню, где у них гораздо больший и более навороченный холодильник, чем у него.
– Хм, – хмыкает Энни.
– Что?
– Ничего. Не пойми меня неправильно. Я люблю Итана, но мой настоящий муж и близко не такой заботливый, как твой мнимый парень.
– Он просто пытается убедить их, что мы – настоящая пара.
В этот самый момент Пэйтон оглядывается через плечо, одаривая меня самой милой улыбкой, на которую только способен мужчина.
Энни делает большой глоток своего коктейля.
– Он не только их сумел убедить.
В истинно Пэйтоновской манере он берет на себя смелость помыть посуду после ужина. Условия далеко не такие, как у него дома, но, похоже, ему вполне хватает одной губки и струи воды.
Четыре пня окружают костер, выступая в качестве сидений. Рон, Каролина и я усаживаемся по отдельности, а Итан сажает на колени жену.
– Энни, как дела у девочек? – спрашиваю я, наклоняясь вперед, чтобы поджарить на огне зефир. – Фортепианный концерт Джеммы прошел хорошо?
Может показаться, что я стремлюсь сблизиться с Энни, потому что любая девушка Пэйтона дружила бы с женой его ближайшего товарища по команде. Но правда в том, что Энни мне действительно нравится, и я с удовольствием познакомилась с ней на осеннем банкете.
– Отлично! – Энни устраивается на коленях у мужа. – Вначале у нее был небольшой приступ страха перед сценой, но Итан подбодрил ее, и она была готова к выступлению. Она отлично справилась.
– Что ты ей сказал, Итан? – вмешивается Рон.
– Как обычно. Что, если мне приходится играть в баскетбол перед тысячами людей, она сможет справиться с залом из пятидесяти человек. Я также добавил, что единственный человек, на которого ей нужно произвести впечатление, – это она сама. И тому подобное. О, и я пообещал ей мороженое после концерта, если она выйдет на сцену и выступит.
Сквозь отблески огня я вижу улыбку на лице Рона.
– Ты хороший отец. – Он поворачивается ко мне: – А как насчет вас? Вы планируете завести детей?
Мой коктейль попадает не в то горло, заставляя меня фонтанировать брызгами, но каким-то образом я все еще нахожу в себе силы снять с огня зефир, пока он не подгорел. И все это время я прокручиваю в голове вопрос Рона, собираюсь ли я в ближайшее время рожать детей от Пэйтона.
Энни и Итан посмеиваются, находя весь этот сценарий забавным.
Рон наклоняет голову, как будто его интересует мой ответ, быстро напоминая мне, что нам еще предстоит полностью убедить его в наших отношениях или в том, что Пэйтон резко и внезапно изменился.
– Я, э-э… мы… – Я осекаюсь.
Одеяло укутывает мои плечи.
– Мы еще не говорили об этом, – абсолютно честно говорит Пэйтон. На самом деле это, возможно, самая честная вещь, которую мы сказали Рону сегодня вечером.
– Успокойся, Рональд, – осуждающе говорит Каролина. – Они только познакомились, они молоды и влюблены. Позволь им насладиться этим. Они находятся на захватывающем этапе, когда в животе порхают бабочки от перспективы просто видеть друг друга. Хотя, возможно, этот этап для вас двоих уже пройден, поскольку вы живете вместе.
– Ну…
– Это все еще так, – перебиваю я Пэйтона, глядя на него через плечо. – Очень похоже.
Не разжимая губ, он улыбается мне сверху вниз, и эти чертовы ямочки становятся еще более заметными в отблесках огня, освещающих его лицо.
– Можно я присяду с тобой?
Я осматриваюсь, но между мной и всеми моими зимними вещами на моем сиденье для Пэйтона не остается места.
Он наклоняется и тихонько добавляет:
– Блу, ты можешь сесть ко мне на колени.
Как его девушка, конечно, я бы так и сделала. Как его соседка по квартире, у которой формируется нездоровая влюбленность, я считаю эту идею ужасной.
Я для храбрости допиваю свой коктейль и встаю, все еще завернувшись в одеяло, с шампуром и несчастной зефиркой в руке. Пэйтон садится, задерживая ладонь на моем бедре, и усаживает меня к себе на колени. Укутывает меня одеялом и притягивает ближе, я прижимаюсь спиной к его груди, и тепло его дыхания задерживается на коже моей шеи.
– Тебе хорошо? – шепчет он.
– Хорошо.
«Хорошо» – не то слово. Я чувствую себя отлично. Просто, черт возьми, фантастически. Этот мужчина огромный и теплый, а эти чертовы бедра – сплошные мышцы.
Его рука под одеялом соскальзывает с моей тазовой кости, изгибаясь внутрь, ладонь накрывает мое бедро. Кончики пальцев скользят у меня между ног, в опасной близости от того места, где они мне так нужны. Он легко массирует мои мышцы, как будто сдерживается от большего.
Игра. Подделка. Притворство.
Но одеяло накрывает нас, и эта маленькая демонстрация сдержанности никому не видна.
Я ощущаю легкое постукивание по спине – его сердцебиение ускоряется, и, боже, как же мне хочется слегка покачать бедрами и посмотреть, смогу ли я…
– Инди, – перебивает Энни, протягивая пластиковый пакет. – Для твоих вкусняшек.
– Ой. Спасибо. – Я улыбаюсь, и я уверена, что это самая виноватая улыбка, которую она когда-либо видела.
Сосредоточившись на поджаривании своего зефира, я пытаюсь игнорировать потрясающего мужчину подо мной. Две пары продолжают болтать о детях, и мне нужно присоединиться, прежде чем я совершу что-то импульсивное, например поерзаю на своем соседе, чтобы посмотреть, встанет ли у него.
Повернувшись к Морганам, я спрашиваю:
– А вы? У вас есть дети?
Каролина протягивает руку, чтобы сжать руку Рона.
– Мы хотели, – говорит она. – Но планы не сбылись. У нас есть племянники, к которым мы относимся как к своим собственным детям. Нам с Роном повезло, что у каждого из нас несколько братьев и сестер, так что у нас есть семья, о которой мы всегда мечтали.
Я сглатываю:
– Мне жаль это слышать.
– Не переживай. У жизни есть забавный способ наполнить тебя, даже если все происходит не так, как ты предполагала.
С этим не поспоришь. В последнее время жизнь стала совсем не такой, как я рассчитывала.
Глядя на Каролину, я, возможно, вижу себя в будущем. Хотя я не уверена, что мне так же повезет с мужем, который будет любить меня так, как любит ее Рон. Велика вероятность, что у меня тоже не будет детей, но, к сожалению, я единственный ребенок в семье, и у меня нет перспектив обзавестись племянниками, которые могли бы стать заменой моей потребности иметь семью.
Всегда есть возможность опеки или усыновления, и я благодарна за эти возможности, но не думаю, что агентство по усыновлению выберет одинокую женщину, а не семью с двумя родителями.
– Блу, – Пэйтон легонько трясет меня за ногу, выводя из транса. – У тебя зефир подгорел.
– Вот черт, – я вытаскиваю его из костра, задувая пламя. Пэйтон тихонько смеется надо мной, но в то же время притягивает меня ближе.
Как правило, разговор веду я. Это моя роль в наших фальшивых отношениях, но, похоже, я не могу придумать, о чем говорить после того, что сказала Каролина.
Пэйтон подхватывает реплику:
– Итак, завтра вечером у нас Хьюстон. Итан был в ударе последние пару недель. Нам следует подумать о том, чтобы играть с ним в паре на задней площадке. Попытаемся нарушить его ритм.
Итан прочищает горло, предупреждающе переводя взгляд с Пэйтона на Рона.
– Что?
– Тебе не кажется, что в течение недели мы достаточно говорим о баскетболе? – спрашивает Рон. – Нам нравится, когда семейные ужины сводятся к семейным беседам. Мы приехали сюда, чтобы сбежать из города. Сделать перерыв.
Пэйтон подо мной напрягается, и совсем не так, как хотелось бы мне. Мы здесь, предположительно, для того, чтобы показать Рону, что Пэйтона волнует нечто большее, чем просто игра, которой он живет и дышит. Что он понимает, что лидера делают взаимоотношения и товарищество, а не только финальный счет в игре. И он просто заговорил о баскетболе, сам того не осознавая.
– О, – Пэйтон смущен. – Я знаю. Я не…
– Я еще не видела лично, как играет Пэйтон, – выпаливаю я, надеясь спасти его.
– Что? – изумляется Каролина, легонько шлепая мужа по руке. – Рон, ты это слышал? Боже мой, ты должна его увидеть! Он такой талантливый.
– Он потрясающий, – соглашаюсь я.
– Ты будешь в городе завтра вечером? – спрашивает Рон. – Мы с Каролиной пропускаем игру. У ее брата день рождения. Если хочешь, воспользуйся нашими местами. Возьми с собой парочку друзей и насладись игрой.
– Правда? Я бы с удовольствием. Это так великодушно с вашей стороны.
– Тебе лучше приодеться! – вмешивается Энни. – Ты будешь на площадке во время игры твоего парня. Тебя обязательно сфотографируют.
– Ты пойдешь со мной?
– Я бы хотела, но я официально нахожусь на том этапе карьеры Итана, когда наши девочки к перерыву уснут в семейной ложе, да и я вряд ли дотяну до конца игры.
– Черт, – смеется Итан. – Я действительно потерял свою привлекательность, да? Засыпаешь, наблюдая, как я играю? Не позволяй мне мешать тебе спать, Энн.
Энни похлопывает Итана по груди:
– Я не сплю.
Обстановка снова изменилась, и маленькая оплошность Пэйтона осталась в прошлом. Пока болтовня продолжается, я концентрируюсь на своем сморе, добавляя в два раза больше шоколада, чем, вероятно, следовало бы, но мне это нужно, чтобы скрыть тот факт, что я сожгла свой зефир дотла.
Пэйтон кладет подбородок мне на плечо, пока я делаю бутерброд с крекерами.
– Спасибо, – шепчет он, чтобы никто больше не услышал. – Ты меня спасла.
– Мы команда. Я здесь, чтобы помочь тебе.
– Мне нравится, как это звучит. – Повернувшись, я улыбаюсь ему. – Значит ли это, что команда делится сморами?
Я качаю головой в знак несогласия.
– Они зарезервированы для MVP. – Я драматично демонстрирую гигантский кусок, который откусываю прямо перед носом Пэйтона, издав низкий горловой стон в знак того, насколько это вкусно.
– Не издавай этих тихих звуков, когда сидишь у меня на коленях. – Он хватает меня за бедро, его губы в опасной близости от моих, пока он говорит. – Иначе какое-то время ты не сможешь встать.
Все это шоу, но, черт возьми, эта версия Пэйтона – не тот фальшивый парень, с которым я ходила на осенний банкет. Он сексуален, уверен в себе и чувствует себя здесь комфортно. Мне это слишком нравится.
– Ты имеешь в виду, что сам какое-то время не сможешь встать.
– И я – тоже.
Поворачиваясь у него на коленях, я опускаю обе ноги по одну сторону от его, предлагая ему смор. Он обхватывает его губами, откусывая изрядный кусок, все это время не сводя с меня своих глаз цвета океана.
Ух ты. На открытом воздухе – и такое чувство клаустрофобии.
Кусочек зефира падает ему на подбородок, и я, не задумываясь, вытираю его большим пальцем. Но прежде чем я успеваю слизнуть крошки, он хватает меня за руку и берет мой палец в рот, чтобы слизать остатки.
У меня перехватывает дыхание, когда теплый язык кружит и посасывает мой большой палец, очень напоминая мои мечты о том, как он может кружить и посасывать кое-что еще.
Игра. Подделка. Притворство.
У него отлично получается изображать из себя бойфренда, и если я не буду продолжать напоминать своему романтичному сердцу правду, меня ждут неприятности.
2209.