Глава 5: Без эмоций
Утро было на удивление прохладным, как будто погода подыгрывала её настроению — ясному, точному и острому, как скальпель.
София проснулась рано, перекинула волосы в тугой хвост и надела серую футболку без логотипов — не для красоты, а для того, чтобы не быть ни с кем. Ни за, ни против. «Никем», кроме самой себя.
Она пришла в аналитическую комнату за час до всех. Открыла тактическую платформу. Загрузила видео. Разрезала матч на эпизоды. Без гнева. Только цифры, позиции, скорость принятия решений. Всё, что нельзя оспорить.
Когда помощник отца, Матео, вошёл и предложил ей представить краткий доклад по вчерашней тренировке, она даже не моргнула.
— «Сделаю.»
И она «сделала».
Полдень. Тактический брифинг. Все игроки — в зале. Атмосфера — напряжённая, как перед дерби. Большой экран включён, планшет у Софии в руках. Отец — сбоку, не вмешивается. Это её сессия.
София встала, щёлкнула пальцем по экрану. Появился первый отрывок. Её голос — ровный, отчётливый, без лишней интонации. Ни тени личного.
— «На 27-й минуте игрок №8 выходит из своей позиции, нарушая зону компактности в центре. Это приводит к разрыву между линиями и быстрой контратаке. Исправляет ошибку защитник, вынужденный сместиться в центр и оставить фланг открытым.»
Она проматывает. Новый эпизод. Тот же игрок. Тот же номер. Та же ошибка — только на этот раз последствий не удалось избежать. Гол.
— «Возможно, это интуиция. Но интуиция в тактике — без системы — становится слабостью.»
Молчание. Все смотрят. Кто-то — с интересом, кто-то — с легким напряжением. Педри сидит прямо. Спина ровная. Лицо абсолютно нейтральное.
«Но глаза выдают.»
Он смотрит не на экран. На неё.
И она это знает.
София переключает слайд. Последний. График тепловой карты.
— «Игрок №8 действует на 17% вне обозначенной зоны. Это самый высокий процент нарушений тактической структуры за тренировку. Против команд, где требуется строгая позиционная дисциплина, подобное решение создаёт риск. Мы либо принимаем, что он — творец. Либо, что он — хаос. Решать тренерскому штабу.»
Тишина. Микрофон отключается. София садится.
Отец кивает кратко.
— «Хорошо. Двигаемся дальше.»
Все возвращаются к обсуждению. Все — кроме одного.
Педри. Он не поворачивает головы. Не говорит. Но в его челюсти что-то сжалось. Едва заметно. Его правая рука на бедре напряглась, пальцы дернулись, будто сдерживая импульс.
«Он понял.»
Не бой. Не сцена. Не крик.
Это было «разрушение» — документированное, выверенное, перед командой, где все видели и «не смогли ничего возразить».
Он хотел ударить первым. Получилось, что стал мишенью.
И теперь — она вела по счёту.