Ты все еще хранишь его джемпер?
Харли живет в самом центре Парижа. Город Любви. Мечта любой девчонки. Прошло полгода с тех пор как Квинн покинула город. От Джокера никаких новостей в ее адрес.
"Забыл", - думает, - " Начал новую жизнь".
Осознает это, давно осознала. Но отпустить и жить дальше не может. Это как наркотик. Тебе хочется еще и еще. Особенно после долгого перерыва.
Голубоглазка возвращается домой, скидывает темные туфли в угол, небрежно, да и все равно. Денек сегодня был не из лучших. К слову, девчонка теперь работает в местном пабе, протирает стойки тряпкой, готовит шоты, улыбается богатеньким парням. Не работа мечты, конечно, но "второго Джокера" ей не надо. Хватило уже.
Блондинка аккуратно открывает комод, достает необходимую вещицу, прижимает к себе, ненадолго позволяет завладеть моментом. Поступает так по-детски, так по-человечески. Трется щекой о приятную ткань джемпера, вдыхает знакомый аромат, от которого почти ничего не осталось. Ее прерывает звонок мобильника, может, это и к лучшему.
- Алло?
- Мисс Квинзелл? - слышен смех на другом конце провода, затем серьезный голос, - Это Памела Айсли, у вас есть свободная минутка?
Девчонка улыбается, прижимает гаджет поближе к уху. Соскучилась, как никак.
- Думаю, что найдется, рыжик, - спокойно отвечает голубоглазка, нехотя откидывая вещицу в сторону.
- Ты все еще нюхаешь его джемпер по ночам?
Айсли вздыхает, от боли, от жалости к подруге. Влюбилась, дурочка, да никак и не может отпустить.
- Только он им почти и не пахнет, - грустно отвечает Квинн, делая приличный глоток вина. - А как там у вас, в Готэме? Есть что-нибудь новенькое?
- Твоего Джокера перестали крутить по всем каналам еще три недели назад, Харлс, так что лично для тебя ничего нового.
От этих слов девчонка краснеет, помалкивает пару секунд, а затем продолжает:
- А как там Би-Мэн? Жирок не нагулял? - усмехается, морщит нос, покрытый рыжими веснушками.
- Ох, если бы, малышка, если бы это случилось, - смеется Памела, параллельно протирая свои растения влажной тряпкой.
- Темный рыцарь продолжает осуществлять защиту нашего городка, - выдает Плющ голосом старенького полицейского, после чего подружки заливаются хохотом.
Квинн не спит всю ночь, в одиночку опустошает бутылку красного полусухого вина, смеется над старыми комедиями, идущими по ночным каналам. Сказать, что ей нравится новая жизнь, ничего не сказать. Она все еще тоскует по старым "друзьям" и привычкам. Давно бы врезала по безмозглой черепушке начальника, да так, чтобы мозги впечатались в стену кровавыми мессивом. Не может, завязала, оставила убийства в прошлом, в настоящем - только воспоминания.
Ох, знали бы вы, какие это мучения, каждый день покрывать свою кожу тональным кремом, чтобы кто-нибудь, не дай бог, увидел твою смертельно-белую шкурку. Чтобы кто-нибудь узнал, что ты та самая чокнутая Харлин Квинзелл, а не Эрика Паркер. Вся жизнь покатилась бы к чертям собачьим...
Девчонка крутится около зеркала, уже закончила свой образ симпатичной парижанки. Светло-пепельные волосы, подстриженые до лопаток, смуглая кожа, белоснежная улыбка. От Харли Квинн тут и следа не осталось, только маленький шрам на губе, подарок на день всех влюбленных от Мистера Джея.
- Привет, Моника, Джей, - здоровается блондинка, в спешке обвязывает красно-алый фартук вокруг пояса, под цвет губ. Хоть что-то не изменилось с тех пор.
Девчонка, буквально, запрыгивает за барную стойку, неуклюже улыбается незнакомой ей женщине, принимает первый заказ за смену. Голубая лагуна. Только слабый пол может это заказать.
- Вот, - улыбаясь, голубоглазка ставит бокал на стол, заканчивает украшение декоративным зонтиком, дополняет образ. - С вас девять долларов, мисс, - на автомате выдает Паркер, пожимает плечами, мол, таковы правила, ничего в этом мире не делается бесплатно.
Девчонка уже сбилась со счету, сколько у нее было заказов только этим вечером.
- Точно больше двадцати, но меньше сорока, - шепчет окончательный вердикт, кивает сама себе, закрывает кассу. Ура. Смена закончена.
- Хэй, посмотри на тех придурков, - усмехаясь предлагает Моника, жестом указывая на парочку, расположившуюся около кирпичной стены. Квинн прищуривается, не верит собственным глазами, смотрит снова. И правда. Не ошиблась.
- Знаешь, Мон, я тебя подменю сегодня... - резко переводит тему Эрика, после чего тут же добавляет:
- Бесплатно, конечно же.
- Эри, ты не представляешь, какая ты хорошая подруга, - смеется шатенка, хлопает знакомую по плечу, после чего шлет ей воздушный поцелуй и удаляется прочь. Мало ли, вдруг передумает.
Харли кусает губы, уже перестает глазеть на тех, кто заказывает виски со льдом, или на тех, кто заказывает мохито. Делает все, как обычно, как привыкла. Сегодня ее интересует только одна парочка, помимо виски и льда.
- Джей, я отойду, в уборную, - врет фальшивка Паркер, посылает глупышу воздушный поцелуйчик, а сама направляется к "вишенке" сегодняшнего вечера. Закатывает рукава хлопковой рубашки, разминиает шею. Как хищница, приближается медленно, но уверенно.
- Эй, простите, - девчонка, не стесняясь, отталкивает наивную дурочку от мужчины, шипит на нее, заставляет свалить ту с глаз долой, у нее слишком серьезные намерения.
Тот лишь усмехается, конечно, узнал свою Бони, ожидающе складывает руки на груди, вытирает кроваво-красные губы тыльной строной руки.
- Какого хрена ты творишь, Джей? - уже в открытую спрашивает блондинка, взрывается от ярости и ненависти, сжимает маленькие ладошки в кулаки.
- Это называется развлечением, Харли, - так же шутя, выдает клоун, - Р-а-з-в-л-е-ч-е-н-и-ем, понимаешь? Разве ты сама не этим занимаешься? - безумец усмехается, кивает на тугую мини-юбку карандаш девушки.
- Что ты! - воскликивает голубоглазка, чуть ли не подпрыгивая на месте от того, что он о ней возомнил, - Это называется работой, Мистер Джей. Р-а-б-о-т-о-й, м? Вникаешь? Мне пришлось залечь на дно, поменять паспорт на гребаную Эрику Паркер и жить, как ни в чем не бывало, забыв все убийства. - на одном дыхании выпаляет сумасшедшая, то и дело жадно глотая воздух.
- Ты думаешь мне жилось сладко, тыковка? - тут уже известный злодей вспыхивает недовольством, яростью. Грозит указательным пальцем.
- Неет, дорогуша, я стал мишенью номер один, потому что, кто, как ни Джокер лучше всех знает Харлин Квинзелл, а?
Клоун обходит девушку кругом, хмурится, проводит языком по треснутым губам, щедро выкрашеным в красный.
- Так что твоя жизнь, детка, еще цветочки, посравнению с моей, уж поверь. - заканчивает Джокер, томно вздыхая. Хватит уже жалости.
- Прости, - после долгой паузы выдает Харли, обнимая возлюбленного до хруста в костях, до смазаного макияжа.
- Я скучал, тыковка. - шепчет он ей на ухо.
Этих слов достаточно, чтобы заставить чувства вспыхнуть. Словно, наркоману, во время ломки, дали пакетик желаемого порошка. Так же и с ней. Счастлива, одним словом.